— Тогда говори какой! — с холодным энтузиазмом.

— Очень интересная архитектура и планировка в Заельцовком районе, называю противоположную окраину города.

— Как скажешь, — Дима берёт телефон. — Планы меняются, — уже в мобильный. — Мы едем в Заельцовкий район, там и встречаемся. Пока едешь, подыщи варианты. — Этаж? — Кидает на меня взгляд. — Первый-второй желательно. А в идеале — и тот и другой, чтобы двухуровневую планировку сделать. — Умолкает на миг. — Плевать, даже если магазин, главное чтобы подходящее было.

Только сбрасывает вызов, я не выдерживаю:

— Всё так серьёзно?

— Ты о чём?

— Так горят сроки, что и нежилую площадь готовы купить?

— Ну да, — огорошивает простотой Дима. — Ты не думай о мелочах — твое дело, говорить: нравится-не нравится. Остальное — моя проблема.

— Когда ты так говоришь, — от возмущения легко перешла на «ты», и от осознания этого, забыла, что хотела сказать.

Дима делает вид, что не замечает ничего необычного.

— Как? — резко и хлёстко. Молчу, мысленно перебирая оправдания. — Не имей привычку говорить и недоговаривать, — в голосе вибрирует металл. — Каждый может додумать в меру своей испорченности… — поясняет мрачно.

— Проблемы, — поясняю без радости, — которые могут последовать. Что если присмотрю квартиру или помещение, где живут, такие, как я и дед? — не пытаюсь смягчить, по сути, медленно озвучиваю то, что беспокоит, — а потом ты решишь проблему, как посчитаешь нужным.

Смотрю в упор. На миг на лицо Димы набегает тень.

— Я не хочу быть той, кто отдаст команду! — подытоживаю страх.

— А если я поклянусь, что только миром и честным способом решу этот вопрос?

— Правда? — допытываюсь ровно, глядя в его нереально завораживающие глаза и понимаю, что этот мужчина способен на многое. В том числе и убить! Завладеть чем угодно… Кем вздумается. А ещё может завладеть мной. И я не буду сопротивляться. Он это знает… Я это знаю. И ненавижу себя за слабость, потому что не смогу ему отказать. Я хочу быть с ним. Рядом! И пока всё равно в каком амплуа — жертвы, знакомой, племянницы, внучки друга. Мне не выбирать… Тут он — хозяин-барин. Он решает… Остаться мне или нет, а мне остаётся лишь подчиниться.

Думаю, не одна я — все, кто попадает в радиус интересов этого мужчины. Как бы ни были сильны и упрямы, а в итоге играют по его правилам.

Я… играю.

Поэтому он и считает мелкой. Не только по возрасту, а по суждениям, по поступкам. Не спешу его разуверять.

Вдруг спугну?

Но стараюсь себя вести строго в рамках «самой себя». Как Дима и советовала в самом начале нашего знакомства.

А ещё до жути хочу понять, каковы истинные мотивы дяди Димы.


Почему же он мне помогает?


— Ты зависла, — мрачный голос нарушает текучесть мыслей. — Почему ты так смотришь?

— Как?

— Словно всё понимаешь, но молчишь.

— Ты сам говорил: «Молчание-золото!»

— И ты решила меня обогатить?

— Разве это плохо?

— Тогда почему твое золото не делает меня счастливым?

— Дело каждого осчастливливаться золотом или нет.

— Тогда я, пожалуй, откажусь от пару горстей и выслушаю, что значил твой взгляд!

— Ничего он не значил, просто задумалась.

— О чём?

— Мне скоро восемнадцать, — начинаю непринуждённо, чтобы съехать с серьёзности. Я же мелкая… И проблемы мои должны быть характерными. — Надеюсь, дед выйдет из больницы к тому моменту. А ещё, что курс лечения ему поможет на дольше. Потом у меня экзамены на носу… Поступление в университет. Для этого нужен хороший проходной балл. Ещё думаю о выпускном. Будет балл, вот и думаю, где платье купить, в интернете или в магазине… — чащу, легкомысленно перебирая разные мысли, которые меня периодически беспокоят, а в данный момент, так вообще, как спасительный глоток воды.

— Всё-всё, ладно, — торопливо отмахивается Дима и недовольно сигарету в зубы запихивается. Знаю, как он не любит пустую болтовню, поэтому выливаю на него поток несуразной информации. К тому же я вроде роль отыгрываю, чтобы Дима перестал пытаться в душу влезть.

А ещё не люблю сигареты! Хотя не могу признаться, что уже привыкла к запаху Дмитрия. Вкупе с ароматом его туалетной воды — взрывной по составу коктейль для моего нутра.

Мозг закипает, кожа мурашками покрывается.

— Опять меня накурить хотите? — морщусь, пока Дима по карманам себя хлопает на предмет зажигалки.

— Бл*! — ругается дядя и сигарету за ухо закладывает.

Нельзя не отдать должное, он мог бы забыться. В конце-концов плюнуть и закурить потому, что ХОЧЕТСЯ. Но только слово скажу, тотчас дурную привычку откладывает. Это его раздражает.

А я могла бы промолчать. Не такая уж маленькая и нетерпимая. Но проверяю его на выдержку. Мне нравится его испытывать. Приятная мысль, что Дима сильный мужчина со своими мелкими слабостями.


Когда добираемся до нужного района, в ожидании агента недвижимости, которого нанял Дима, прохаживаясь вдоль домов, изучаю обстановку и имеющиеся в помещении. Пока меня не привлекает магазинчик с книгами.

— Можно? — киваю на лавку. Дима курит, отвечая на звонок, застрявшего в пробке агента.

— Угу, — даёт отмашку дядя.


С любопытством прохаживаюсь вдоль книжных полок. Это старьёвщики! Книги не новые… Словно в библиотеку попадаю. Удивительно… Останавливаюсь возле стеллажа с виниловыми пластинками, а краем глаза замечаю продавца. Молодой парень в наушниках. Хиппи. Какой-то журнал листает. Смачно жвачку жует, головой дёргает… видимо в такт музыки. На глянул только раз, когда вошла.

— Аря, — с трелью колокольчика, сообщающего о приходе покупателя, врывается окрик Димы.

— Да, — спешу на выход.

— Пошли, — кивает дядя на улицу.


Агентом оказывается интересная женщина ближе к сорока. Выглядит эффектно. Подтянутая, стройная, с красивой причёской, ярким макияжем. На язык очень подкованная. Говорит много, красочно, с оттенками и знанием дела — только она этим скорее раздражает. А ещё… облизывает многообещающим взглядом дядю Диму, и всё время ему маняще улыбается.


Когда начинаем смотреть варианты, я разочаровываюсь. Они неплохие, но обычные. Не знаю, как другие, но на покупку недвижимости я смотрю определённым образом. Зачем смотреть на ремонт, ведь по сути покупаешь стены. Так в искусстве — мне не нужна чья-то работа. Я беру холост, краски, карандаши… и мысль. А тогда появляется вдохновение, нарисую для себя новый мир.

Поэтому вычурные квартиры и дорогие ремонты меня совершенно не вдохновляют. После пятого варианта я ужасно устаю. Ног не чувствую, голова раскалывается.


— Мелкая, дуй в машину, — в мир усталости и скверного настроения вклинивается команда Димы.

— Всё? — не скрывая облегчения, уточняю.

— Почти! — сухо. — Дай пять минут.

— Угу, — в предвкушении отдыха и тишины торопливо шагаю к «ниссану».

Сажусь, а глаза бестолково на мужчине и женщине тормозят.

Дима недоволен. Наталь перестаёт улыбаться. Оправдывается. Всё причёску, да одежду поправляет. Оицо пятнами смущения покрывается. А потом Дмитрий кивает на магазинчик с книгами. Женщина хмуро оборачивается. Чуть выше голову задирает, явно смотря на второй этаж. Опять между ними заворачивается диалог.

Я устала. Не хочу ничего не видеть, не слышать.

ГЛАВА 20

Бес


В диком ритме проходят несколько дней. С хозяевами лавки и квартиры на втором этаже договориться получается. На мою радость, старьевщик макулатуры уже давно пытается точку продать. Поэтому мы друг друга находим. С жильцами квартиры приходится больше повозиться. Они не собирались менять место жительства, но, получив более чем достойное предложение, заверяют съехать в течение недели.

С документами возимся недолго… Мне их ещё Исмаилу Иосифовичу на подпись…

Не знаю почему, но не устаю от девчонки. Порой прихожу, вымотанный под завязку. С очередной разборки, стрелки, делового разговора с мыслью — упасть и уснуть, но вижу грустное лицо мелкой, и меня начинает одолевать желание поднять ей настроение.

Без лишнего запала узнаю, что да как, хочет ли куда-нибудь, но Арина ещё больше грустнее.

— Нет, спасибо. Только по деду соскучилась.

Бл*!!!

Я конечно спаситель, но не супергерой.


Немного болтаем ни о чём, и ухожу к себе.

Некоторое время бездумно пялюсь в потолок, а потом набираю Юльку.

— Поехали, — даже не заглядываю к мелкой в комнату. Просто стучу в дверь. Пока обуваюсь, Арина уже тоже суетится в коридоре. Вот так уже приучилась — ни задержки, ни глупых вопросов. Доверяет.

На этом душевный порыв обретает предательский оттенок мудачества, но я умело его задвигаю в отсек «Персональный ад».


— Это что, больница? — сама очевидность Арина. Мы останавливаемся на парковке, противоположной больничному паркингу. Девчонка хмурит брови, недоумённо оглядывается.

— Ну ты же ни в кафешку, ни на шопинг не захотела. Просила к дедушке.

— Дима, — порывается ко мне с объятиями мелкая, но вовремя останавливается. Глаза испуганно таращит, кулачки к груди прижимает, а взгляд… Бл*! Сделайте мне лоботомию немедля!!!

— Умница! — киваю чётко, будто ставя точку. Рад, что она сама стопорнула, а то меня клинит на её реакции. Кажется, подсел на неё откровенно. Настоящая, чистая наркота и то меньше шибает, чем эмоции мелкой.

Наверное, я потому и перестаю быть нормальным в своей роли благодетеля. Не порыва ради — спасти семейство Коган, а чтобы вновь и вновь упиваться радостью и счастьем Арины. Она щедра этим. Делиться, не задумываясь над последствиями и не жалея.