Руслан понял. Даже скулы затрещали, так он челюсти стиснул. Рокфестифаль, значит. Показать бы ей фестиваль, чтобы месяц на жопу сесть не могла.

— Ну-ну. Не смею отвлекать. Удачно повеселиться, — криво усмехнулся, даже зло как-то.

Да, он не может запретить ей поехать в притон с кучкой обдолбанных ушлёпков. Но кайф обломать — легко.

Направился к двери, но вдруг остановился и повернулся к Марику.

— А ты точно из этих? — прищурился с подозрением, на что несчастный испуганно захлопал длинными ресницами.

— Д-да…

— Ну живи пока.

* * *

Замечательный вечер, предстоящий ужин в хорошем ресторане — всё шло, как надо и Марина была уверена, что знакомство Антона с Сашей пройдёт гораздо лучше, чем с Ксюшей.

Снова набрала дочь, но та так и не ответила, что происходит уже не впервые. Все попытки поговорить, обсудить сложившуюся ситуацию заканчиваются одинаково.

— Не волнуйся, всё наладится, — не уставал повторять Антон, чем изрядно выбешивал.

Его вечное спокойствие раздражало. Не мужчина, а дерево — непробиваемый и неподвижный. Амёба.

Марина даже начала задумываться, а надо ли оно ей… Связывать жизнь с таким мягкотелым, пусть и очень умным мужчиной. Но тут же отгоняла эти глупые мысли и мысленно давала себе пинка. Уж лучше тихий и забитый, чем крутой и опасный.

Официант принёс напитки и Марина, сделав внушительный глоток шампанского, попыталась расслабиться и настроить себя на нужный лад.

Вскоре в ресторан вошёл Саша, держа за руку изящную, миловидную блондинку. Марина улыбнулась и помахала рукой.

— Мариночка, милая, это некрасиво, — сделал ей замечание Антон и повернулся к приближающейся паре. — Их сейчас метрдотель проводит к на… — Антон запнулся, увидев, кто пришёл с сыном Марины в роли его девушки и практически застыл от шока.

Маша, в свою очередь, остановилась, как вкопанная, не доходя до стола, но Саша принял её растерянность за смущение и уверено потянул за собой.

Пока Марина обнимала сына, Антон с Машей вели немой бой и если бы взглядом можно было убить, кто-то из них точно упал бы замертво.

— Познакомься, мам, это моя Маша, — дёрнул девушку за руку и та словно встрепенулась.

Мимо Саши не прошло то, как Мария смотрела на жениха матери и кровь ревнивца тут же забурлила. Сжал руку девушки так сильно, что та чуть не вскрикнула от боли.

— Маша, это моя…

— Можно просто Марина, — женщина улыбнулась Маше, а та растерянно кивнула и изобразила жалкое подобие улыбки.

Между сидящими за столом возникло напряжение, которое можно было ощутить почти физически.

Марина о чём-то болтала с сыном, Саша нехотя отвечал, то и дело бросая собственнический взгляд на Марию и недружелюбный на Антона. Не нравились ему эти гляделки и вскоре он узнает почему.

Когда с аперитивом было покончено, извинился и вытащил Машу из-за стола. Та с опаской зыркнула на парня, но перечить не стала. Благо, уже хорошо знала, чем может закончиться спор с упрямым «Отелло».

— Ты чего пялишься на него, Маш? Думаешь, я не вижу? Понравился он тебе, да? — шипел на девушку, аки змей, отчего Маша прыснула. — Тебе смешно? Серьёзно, бля?

— Ухажёр твоей мамы — мой бывший муж, — выдала без всяких обиняков, а Саша разинул рот от шока.

Разумеется, посиделки не задались. Будучи человеком прямым, Саша рассказал матери об Антоне, не стесняясь и не тушуясь. Маша же смотрела в свою тарелку, не поднимая взгляда. Конечно же, о родственных отношениях и ужинах у «родителей» речи уже не шло.

Трудно назвать отчимом почти ровесника, да ещё и если он трахал твою девушку. Да, Александр был в ярости. Только что-то предъявлять своей матери считал неуместным. Он всегда понимал её и любил не за что-то, а только за то, что она есть. Этого Саше было достаточно. А с кем живёт мама, чем занимается и какой образ жизни ведёт… Что ж, это её дело.

Попрощавшись, ушёл, утащив за собой Машу. Эта тема была закрыта. Хоть и точил парня червячок сомнений…

Марина молчала до самого дома. Такой позор… Даже предположить подобного не могла. А ведь она знала, что у Антона была жена. Знала и ничего не спрашивала. Сама виновата.

— Маришенька, милая, скажи, что ты не злишься на меня? — Антон вёл себя достойно и спокойно весь вечер.

Прямо-таки пай-мальчик. Даже противно. Казалось, за столом говорилось не о нём. Не он был одним из главных героев мыльного сериала. И Марину это безумно раздражало, хоть и нет за ним вины, но… Как же это мерзко всё!

— Ты знал, что твоя бывшая жена встречается с моим сыном?

— Что ты! Откуда же мне было знать… При расставании она говорила, что есть кто-то, но, сама понимаешь, мы не разбирали эту тему.

Марина кивнула и проследовала в лифт. Абсурдная, конечно, ситуация. Но имеет ли она право судить кого-то? Нет. Не имеет. И лучше будет просто забыть обо всем этом.

Однако, внутри змеёй снова зашевелились сомнения. Чего она ждёт от этого мужчины? Есть ли у них будущее и какое оно? Стоит ли пытаться создать семью, которую однажды уже потеряла. Если быть честной самой с собой, то времена, когда она жила ради детей давно прошли. Дети выросли, у них своя жизнь, в которой ей нет места. А она… Она устала бежать в противоположную от судьбы сторону.

— Нам нужно расстаться, Антон. Извини. Можешь забрать машину, — сказала уже у двери и, вложив в его ладонь ключи от иномарки, зашла в квартиру.

ГЛАВА 9

7 ноября 2028 г; 2:30

Я не знаю, что послужило причиной тому, что я отозвал охрану и поехал за Ксюшей сам. Честно говоря, дебилизм. И я идиот. Малолетку пасу, которую… Которая мне вообще никто. Не падчерица даже, что теперь радует. Я не хотел бы, чтобы она называла меня отцом. Не нужно мне это от слова «совсем». Так почему же позволяю ей то, что не позволял никому другому, даже её матери, которую, как тогда казалось, любил? Мелкая заправски вьёт из меня верёвки и даже не пытается это скрывать.

Что ж, не смог запретить ей ехать на долбанный фестиваль, придётся тащиться туда за ней. От мысли о том, сколько будет на этом сборище нариков и пьяных уродцев желающих потрогать (а то и не только потрогать), Ксюху — мозг плавился.

Небольшой островок в лесной глуши был похож на свинарник. Сраный, грязный и омерзительный свинарник.

Даже подумать не мог, что подобное может кого-то привлекать, а тем более Ксюшу — мою чистую девочку.

Повсюду бухие, укуренные, разукрашенные под хохлому хлюпики, пытающиеся изо всех своих хилых силёнок понравиться девчонкам, что, надо заметить, тоже не отличаются моралью.

Блядь, какая помойка.

Даже мне блевать захотелось.

Что забыла Ксюша в этой клоаке?!

Следил за ней издалека и чувствовал себя недоделанным маньяком. Боролся с диким желанием схватить девчонку и утащить домой. Не место ей здесь, не место.

Ещё педик этот недоразвитый таскает мелкую за собой, как куклу. Бесит, блядь, до скрежета зубовного. Жалко Ксюху, расстроится, а то бы я повыщипывал ему перья. Однажды не удержусь.

Но больше всего коробит её наряд. Блядский, в прямом смысле этого слова, наряд. Наверное, именно из-за этого платья я и чувствовал себя так… Непонятно. С одной стороны хотелось Ксюхе навалять. Прям от души так вломить, чтобы на жопу сесть не могла. Но с другой, я понимал, что девочка выросла. Не ребёнок она уже давно. И я принял это.

Сидел на капоте своей тачки, исподтишка поглядывая за Ксюшей и хлебал вискарь из горла. Настроение было настолько паршивое, что выть хотелось, как те ряженные задохлики на импровизированной сцене.

Ксюша тоже чувствовала себя неуютно. Заметно нервничала и смущалась. Моя девочка. Нечего тебе делать здесь, в этой помойке.

Всё время оглядывалась по сторонам, будто кого-то искала и, обнаружив меня, застыла. Смотрела мне в глаза с какой-то благодарностью, дикой радостью. Как будто я своим присутствием спас её от гибели.

Дурочка.

Неужели думала, что не пойду за ней, что оставлю одну с этими утырками?

Вдруг между нами возникает какой-то сморчок и внимание его обращено не на меня.

— Привет, крошка! Веселье интересует? — это он моей Ксюхе «веселье» там предлагает?!

Позвоночник прошибло током.

Я тебе сейчас устрою веселье, блядский нарик!

Поднялся и направился к ним, а Ксюша открыла рот и глаза, что блюдца стали. Знает, что сейчас будет. Сама виновата. Нечего было переться в эту яму помойную.

— Мне не интересно, — отвечает ему громко, пытается по-быстрому избавиться от недоухажера, но идиот не понимает, что девчонка пытается его спасти и напирает сильнее.

— Да ладно, крошка! Чё ты?

— Не «чё», а «что», сука! — разворачиваю недоноска к себе и с наслаждением впечатываю кулак в его удивленную харю.

Ещё удар и ещё… Бью ушлёпка, не сводя взгляда с Ксюхи, а та закрыв рот ладошками жмурится. Бросаю вялую тушку на землю и подхожу к ней вплотную. До оскомины хочется сейчас снять ремень и выпороть девчонку, как Сидорову козу. Чтобы месяц не смогла на жопу сесть. Чтобы не искала больше приключений на эту самую жопу и не дразнила меня.

— Я разбаловал тебя, Ксюша. Слишком много позволял. И ты в край охренела.

Смотрит на меня виноватым взглядом побитого щенка и где-то внутри меня начинает жрать совесть. Совесть, без которой мне жилось лучше. Совесть, которая появилась в моей жизни вместе с этой девчонкой.

— Нагулялась, принцесса? Теперь быстро пошла к машине, — процедил сквозь зубы, силясь держать себя в руках, чтобы не наорать.

Только не имею я права орать на неё. Кто я ей? Бывший хахаль ее мамаши? Ну как бы таких до хрена может быть. Отцом-то я не являюсь, как, впрочем, и отчимом не был. Просто дядька, дарящий подарочки.