Анастасия Шерр - Бешеный

Развёл глупую малолетку. Оставил её одну в своём доме и исчез. Приставил к ней охрану и дал чёткие указания, куда выходить можно, а куда нельзя. Всё, как она хотела… За исключением одного — его самого.

— Ксюш, может в кафе сходим? Развеемся… Ты безвылазно сидишь здесь. Так нельзя, посмотри только на себя! Он ведь не запрещает тебе выходить из дома…

— Не запрещает. Я сама не хочу.

Рус хорошо знает Ксюшу, сам же её и воспитал. Она не сдастся. Никогда. Пока в ней жива надежда, она не уйдёт, как того желает Дигоев. И измором ему её не взять.

— Ксюш…

— Марк, — строго оборвала его и достала телефон. — Я лучше закажу еду на дом.

Парень покачал головой, только пальцем у виска не покрутил, не осмелился.

— Ты сумасшедшая.

— Отличная пара для Бешеного, как считаешь?

— Ладно, мученица. Есть у меня одна идейка.

* * *

Я не мог объяснить, какая вожжа тогда попала под хвост. Даже мысль возникла дикая… Отвезти её домой и трахнуть. Показать, кто такой Бешеный и почему его нельзя любить такой чистой любовью.

Но, разумеется, Ксюху не мог обидеть. Это даже для меня мерзко. Она — единственный луч в моей чёрной, покрытой мраком и кровью жизни. Если бы я обидел свою девочку, то признал бы, что спасения больше нет.

Её слова о «личной жизни» разбудили зверя, спящего в её присутствии и он, наконец, показал свою уродливую голову. Я тащил её за руку по ступенькам ЗАГСа, а Ксюха смотрела на меня, как на больного.

Каким же было её удивление, когда оказалось, что нас там ждали. «Да» она сказала с коварной ухмылкой победительницы. Маленькая дурочка была уверена, что это шутка и ей было интересно, как же я выкручусь потом из щекотливой ситуации.

Одного не учла. Я не бросаю слов на ветер. И если я решил, что она моя, то так теперь и будет. Правда, я не принц, не рыцарь. Я, скорее, огнедышащий дракон, что запер принцессу в своей пещере и ревностно оберегает её… Даже от себя.

И да, меня устраивает такое положение вещей. Только изредка внутренний голос нашептывает, что я неудачник, который, имея чистый источник, пьёт из луж.

2 декабря 2028 г., 8:05

Десять пропущенных звонков с утра. Впрочем, как и тридцать дней подряд до этого.

Улыбнулся.

Настойчивая девчонка.

Ещё один входящий заставил напрячься. Палец даже дёрнулся принять звонок, вовремя остановился.

Не поддаваться. Не отвечать. Потому что он не знает, о чём говорить ей. Он не может ответить на её вопросы. Он струсил.

Звонок прекратился и тут же повторился. Что-то не то. Он чувствовал спинным мозгом. Сигналы на уровне сознания врезались в мозг, заставляя внутренности сжаться от хренового предчувствия. Оправдывая себя тем, что просто узнает у неё, как дела, ответил.

— Руслан Давидович, Ксюша в больнице, — голос телохранителя раздался где-то вдалеке, а мозг несколько секунд не принимал информацию.

По спине пробежался холодок и захрустел мобильник в руке. Дошло.

— Что с ней?

— Отравилась… Таблетками.

Вот и защитил девочку свою. Оставил её одну, тонуть в этом дерьме, которое, кстати говоря, сам и принёс в её жизнь. Не будь его, Руслана, девчонка жила бы своей жизнью и горя не знала. Встретила бы какого-нибудь мажористого ботана и бегала бы с ним на свиданки. На этой мысли стало тошно и взор Бешеного закрыла красная пелена. Его она только. Его девочка. Остальным нет дороги к ней. Ноги сломает, но не отдаст. Почувствовал себя той самой собакой на сене.

Гнал по встречке на сумасшедшей скорости, лавируя так, что грязный снег из-под колёс летел в стороны, пачкая другие машины. Кто-то сигналил, что-то орал ему, только Руслана уже не было… За рулём сидел тот самый Бешеный с простреленной башкой. Тот Бешеный, что за свою Ксюху порвет на лоскуты любого урода. Только что делать, если урод — он сам?

Если бы он только ответил ей ночью… Если бы просто поговорил. Ведь докладывали охранники, что девчонка сдала. Но нет. Он трусил. Боялся причинить ей боль, обидеть, а в итоге сам же и подвел к краю.

Когда добрался до больницы уже слабо соображал. Шёл к ней на звериных инстинктах, по «чуйке».

Кто-то что-то спрашивал, кто-то попытался остановить, кого-то даже двинул в челюсть. У палаты увидел своих охранников и ринулся к двери.

Она лежала на больничной койке бледная и одинокая. Пустой, равнодушный взгляд в потолок и гримаса боли, когда увидела его. У Руслана дыхание сперло. Как будто кол в грудину воткнули и провернули, наматывая на него лёгкие.

Резкими, быстрыми шагами приблизился к ней и, уперевшись руками в койку, склонился к её лицу.

— Ты что сделала, дура? — Ксюша даже вздрогнула от его скрипучего, охрипшего голоса.

Она не ответила, лишь молча взирала на него своими бездонными глазами, затягивала в омут, в котором ему суждено было однажды утонуть.

— Что ты сделала, блядь?! Отвечай, мать твою! — заорал ей в лицо, а Ксюша зажмурилась.

Его трясло и колотило, как припадочного. Пальцами сжимал одеяло, чтобы не разорвать этими же руками себе глотку, вскрыть, разодрать, выдрать из себя Бешеного зверя.

Чтобы не причинить ей вред, не сделать ещё больнее. Потому что тех мучений и страданий, которые видел в её глазах предостаточно, чтобы залезть в петлю. Только избавит ли её это? Ведь она одержима… Как он сам.

— Помнишь, что ты обещал мне? — слабый голос больно полоснул по сердцу. — Ты обещал, что не оставишь меня никогда… Обещал, что всегда будешь рядом. Ты же обещал! — дрожащими пальчиками схватила его за воротник и потянула на себя — поддался.

— Обещал, — прошептал одними губами и впился резким поцелуем, лишая девушку кислорода.

Наверное, именно в этот миг он всё решил для себя и принял тот факт, что пути обратно нет. Именно этот день, этот поцелуй, её взгляд стали его Рубиконом.

И всё стало неважно. Абсолютно наплевать на доводы разума и мысли о последствиях. Слишком поздно.

— Ты заберёшь меня отсюда? — прошептала, когда Руслан нашёл в себе силы отстраниться. — Не оставляй меня здесь… Они хотят меня в сумасшедший дом отправить.

— А что, неплохая идея. Я там был, тебе понравится, — и, похоже, Бешеный не шутил, что отразилось страхом в глазах девчонки.

— Ты же не сделаешь этого… Нет, Рус! — умоляюще заглядывала в его глаза, надеясь найти там понимание, как находила всегда.

Не в этот раз.

— Зачем ты это сделала, Ксюша? Только из-за того, что я исчез на некоторое время? По-твоему, это повод?

Он сел на стул, повернув его спинкой вперед.

— Я не делала этого… — опустив глаза, прошептала еле слышно, готовясь к урагану.

— В каком смысле не делала? А кто сделал? — Дигоев недобро прищурился.

— В прямом. Не травилась я. И никто не травил. Я соврала твоим охранникам… И таблетки выпила перед тем, как меня доставили в больницу.

— А вот тут совсем нихрена не ясно.

Руслан окинул её требовательным взглядом и, кажется, начал понимать, что тут к чему.

— А что мне оставалось делать? Если только так я могла увидеть тебя! Если только так ты вспомнил, что любишь меня! — голос Ксюши перешёл на крик, отчего Руслан стиснул челюсти. — Посмотри на меня! На кого я стала похожа? Я же не живу, я существую! Каждый день я жду тебя, каждую минуту смотрю на дверь, вот-вот ты войдешь! А тебя нет… — заплакала, обняв себя руками, а Руслан застонал от тяжести в груди.

* * *

Гипнотизируя экран мобильного, Марина просидела около часа. Антон так и не пришёл. Страшные догадки одна за другой пронзали разум острыми копьями, а сердце пропускало удары, словно отсчитывая время до начала конца.

Последний раз оглянулась на дверь кафешки и набрала номер полицейского участка. После нескольких длинных гудков ответил сонный мужской голос.

— Здравствуйте… Я хотела бы предоставить вам информацию о … Человеке, что нападает на девушек.

За последние сутки телевидение буквально взорвали объявления о маньяке, что совершает нападения на одиноких девушек в тёмных переулках. Зверские избиения, изнасилования — всё это, как оказалось, было и раньше, но с периодичностью в месяцы, теперь же, несколько жертв за один вечер.

Марина до последнего надеялась, что это не Антон, но когда он не пришёл на встречу, всё стало ясно. Она обязана была помочь следствию, иначе, кто-то ещё мог пострадать. Та же Ксюша… Кто знает, где она ходит сейчас. Своим вниманием дочь Марину не баловала. Их отношения стали хуже, чем дружескими. Не то, чтобы Ксюша не тянулась к матери. Иногда она звонила и пыталась общаться, но Марине не давал покоя тот факт, что дочь живёт в доме Дигоева и любой разговор заканчивался руганью.

Она могла принять девушку Саши, могла бы даже понять, если бы Ксюша влюбилась во взрослого мужчину, вроде Дигоева. Но сам Руслан! Это выше её сил.

Следователь согласился встретиться на нейтральной территории и, выслушав Марину, отдал приказ ехать домой и не выходить оттуда, пока Антона не задержат.

С тяжёлым сердцем, но чувством выполненного долга, почти спокойная, она уехала. Вот только Антона в своей квартире увидеть не планировала.

— Ну здравствуй, предательница! — в руке мужчины блеснул нож, а рука уперлась в дверь, чтобы жертва не сбежала.

— Рус… Ты уверен? — робко поинтересовалась, поглядывая на Бешеного с опаской.

— Да, я уверен.

Настолько уверенным, в чём-либо он ещё не был никогда.

— Пообещай, что не будешь скандалить с мамой?

Скандалить? Да он бы грохнул её ещё тогда… Как Юльку. Ксюшу не мог оставить без матери. А теперь-то чего? Теперь поздно. Она, конечно, будет махать флагом войны, только Руслану как-то насрать. Он решил уже всё для себя.