Анна Штогрина - Беспредельщик

Большая качеля с мягким матрасом и сложенным пледом с подушкой самое оно!

Положила туфли и сумку на стол. Посмотрела на большие кресла, что стояли ко мне спиной. В одном показалось движение. Но мне пофигу. Кому то видно тоже стало херово в этом разгульном аду.

Вот как отрываются разбалованные мажоры, пока родителей нет дома!

Я забралась на качелю и расправила плед по голым ногам. Свинцовая голова коснулась подушки. Только я хотела прикрыть тяжелые веки и блаженно выдохнуть, как услышала скрежет отодвигаемого кресла.

Ощутимая тревога заставила меня сесть и обернуться.

Бля! Опять он!

Гребанный фрик и тут меня достал.

Платон медленно встал из кресла и подошел ко мне. Массивная мрачная фигура и ядовитые зеленые глаза оказались в опасной близости. Я подняла к нему лицо.

— Какого хрена ты меня преследуешь?! Я тебе сказала оставить меня в покое, — зашипела я на него.

— Лили, я к тебе даже не приближался. Это ведь ты упорно ищещь встреч со мной. Так злишься и яросто накидываешься на меня при всех, — его голос тихий с хрипотцой. А глаза стали, словко колючие иглы сосны. Так и протыкают насквозь всю мою броню.

Я закусила губу. Все ждала, когда он скажет, что я разгромила его байк и за это он меня уничтожит. Но он молчал. Лишь голову чуть склонил набок.

— Без косметики тебе лучше. Ты снова похожа на принцессу, — бархатные интонации в его голосе заставили кожу покрыться мурашками. Я смотрела на этого мрачного верзилу снизу вверх. Он чуть склонил голову вперед и челка темной тенью упала на его лицо. Красивое. По мужски строгое. Губы на волевом подбородке расслабились и больше не кривились в ухмылке.

Черт, я захотела попробовать их. Мягкие они или жесткие, как этот мистический фрик. Непонятный мне.

Я нервно облизнулась. Он протянул руку к моему лицу. Твердой хваткой взял за подбородок и зафиксировал его.

Его глаза начали мутнеть. Приобретать оттенок морской волны. Его запах металлический с древесными нотками был очень необычный. Все мои мужчины пахли едкими духами. Дорогими цитрусовыми свежими ароматами. А запах кожи Платона был другой. Словно он не парится о современной моде. Он чист и свеж. И ему этого достаточно.

Я замерла дрожа и ожидая его действий. Моя бровада вмиг улетучилась. Очень хотелось, чтоб он наклонился ниже и… поцеловал меня!

— Лили, ты решила кто ты? — глухо спросил он, наклоняясь все ниже, — Так дрожишь? Куда же делась твоя дерзость и грубость?

Он задавал вопросы на которые у меня сейчас точно не было ответов. В голове вообще образовался вакуум. Время замедлилось. Я притихла, ожидая его решения. Поцелует ли он меня?! Покажет ли, что я также его задела, как он меня?!

Внизу живота потянуло с непреодолимой силой. Болезненная истома, жажда, вмиг запульсировала между ног.

Боже, я сейчас хотела одного, чтоб этот гребанный фрик скорее разложил меня на этой качеле и трахнул своим мистическим членом! И я очень надеялась, что эти чувства — следствие текилы в крови.

Платон наклонился совсем низко к моим губам. Я уже ловила его дыхание с привкусом кальяна и кофе. Он не пил, от него не разило ни алкоголем ни травой. Его дыхание было свежим и приятным.

— Я могу оттрахать тебя, как шлюху…а могу полюбить, как принцессу. Так что ты предпочтешь?!…Лилия, — мое имя он выдохнул совсем тихо. И в трусы прорвался водопад. Хочу все! И как шлюху и как принцессу и прямо сейчас.

Я потянулась к нему сама. В миг, когда наши губы должны были соединиться, проскользнула его циничная ухмылка. Он чуть отклонился, и я захныкала, как ребенок, у которого увели долгожданную игрушку в песочнице из под носа.

— Ты накуролесила. Я тебя трахну, когда извинишься. И от того насколько искренне ты сейчас будешь говорить, зависит мое прощение, — спокойно проговорил он.

Я сжала кулаки. Убить бы его! Только сильно хочется другого, аж зудит.

— Ну прости за ментовку и байк. Ты меня сам взбесил…Платон, давай мириться. Я не хочу больше воевать. Мой белый флаг в твоих руках. Трахни меня, — наступив на свою гордость произнесла я.

Он склонился ниже снова, дразня меня. Его пальцы по прежнему крепко держали нижнюю челюсть.

— Вставай, поехали ко мне. Не хочу тебя в этом гадюшнике валять, — сказал он многообещающим голосом.

Я сразу отрезвела. Одно дело быстрый перепихон на крыше, чтоб унять бесячий голод. Другое дело ехать в раздолбанную бомжовскую берлогу. И, наверняка, завтра все доложат Ринату, что я умчала с фриком на мотоцикле. Если он сам не увидит.

Я покачала головой.

— Нет. Нас не должны вместе видеть. Ринат мой бойфренд. Он не простит мне измены. Давай все сделаем здесь. По тихому. К тому же, не обижайся, но ты ведь сам понимаешь, что между нами ничего не возможно. Где я и где ты?! Мы из разных социальных миров… Но мы хотим друг друга и это факт. Поэтому давай сегодня эта ночь будет нашей. Я готова сейчас стать для тебя и шлюхой и принцессой. Кем захочешь. На одну ночь. Чтоб никто не узнал…ты ведь не разболтаешь в универе?! Не подпортишь мою репутацию?! — я посмотрела на него с мольбой.

Об отношениях с чокнутым нищим наркоторговцем даже речи быть не может. Но в этот миг я его так хотела, что была готова забить на все свои убеждения.

После моих слов лицо Платона почему то помрачнело. Пальцы на подбородке дрогнули. До боли сжали мои скулы. Он недовольно пожевал щеки. Наконец, произнес:

— Бля, какая же ты тупая сука! Репутация?! Хм…тебе значение этого слова врядли знакомо! Ты разбалованная деньгами родителей мажорка! Нет, Лили, тебя, чтоб трахать, надо еще долго перевоспитывать. Боишься, значит, чтоб золотая молодежь не осудила твой выбор?! Считаешь меня конченным нищим фриком… И готова трахаться со мной втихаря, — он засмеялся очень зло. Каким то демоническим утробным смехом, от которого мне стало страшно. Я отпрянула назад, чувствуя, как просыпается мое раздражение.

Я ударила его по руке, она соскользнула с моего лица.

— Пошел ты, Самойлов. Я передумала! Вали нахрен. Не хочешь по моему, значит никак меня не получишь! — зашипела я отталкивая его в живот, который оказался очень твердым под тонкой тканью батника. Он не сдвинулся ни на сантиметр. Но резко стал дальше. Словно между нами разверзлась пропасть.

— Знаешь что, мажористая сука, ты будешь долго вымаливать мой член. Я тебе обещаю!

Он с силой оттолкнул мои руки, и я упала в подушки. Мне хотелось прокричать ему в лицо кучу оскорблений, которые пришли мне на ум. Но он развернулся и размашистыми шагами ушел прочь.

Оставил меня саму с болезненным неудовлетворением и очередной обидой на него.

Ублюдок! Да что он о себе возомнил?! Неужели он решил, что Я! буду открыто встречаться с ним?! Полный придурок. Пусть дрочит дешевыми шлюхами, а ко мне на километр не приближается. Урод!

Платон.

В мужчине одетом в строгий деловой костюм, белую рубашку с галстуком и кожаные классические туфли было сложно узнать фрика в масках Платона Самойлова, а уж тем более беспредельщика, главаря преступной группировки FreeWind — Брэйна.

Высокий и широкоплечий с гладко уложенными волосами набок и проникновенными зелеными глазами, он мог очаровать любую девушку на званом вечере. Да что там девушку! Все партнеры Клима Барбиери были в восторге от его преемника.

Умный молодой мужчина говорил мало и по делу. Благодаря протекции отца ни разу не был замечен в незаконных делах, коих за его плечами водилась тьма тьмущая. И, конечно, подкупал его спортивный ухоженный вид и отсутствие вредных привычек.

Благотворительный прием, посвященный поддержки одиноких сирот и спонсированию детских домов, проходил в роскошном дворце Арона Макнелли на самом берегу моря.

Приглашенные гости были в вечерних туалетах. Женщины блистали бриллиантами и платьями в пол, а мужчины щеголяли строгими чопорными смокингами и классическими костюмами.

Платон разглядывал зал для вальса. Несколько пар кружились по кругу с мечтательными улыбками. Он отпил глоток воды и скучающе глянул на швейцарские хронометры на запястье. До запланированного угона пару часов, а он уже откровенно страдал от скуки. Разглядывать богатых снобов не очень веселое занятие. Но он знал, что для отца его присутствие важно. Приглашенные партнеры приехали со своими чадами. И это было обязательное условие, хоть и не гласное.

— Спасибо, сынок, — улыбнулся Клим и похлопал Платона по плечу.

Тот вздохнул, глядя на отца под руку с Кристиной. Эта дама даже на приличном приеме умудрялась выглядеть, как дешевая шлюха. Что только отец в ней нашел?! Даже сиськи резиновые. Взял бы умную бабу, напихал в нее такой же силикон. Так хоть не стремно было б выводить в свет. Еще и живут вместе уже не один год! — Ты произвел приятное впечатление на Арона. Твое высказывание про замещение рынка ядерной промышленности растопило душу старика. С меня причитается.

Отец крепко пожал руку Платона.

— Забудь. Мне тут скучно, поэтому хоть с умным мужиком поговорил, — он отпил глоток воды и снова отвернулся в зал.

— О, вон Самвел. Мне надо с ним обсудить предстоящую поставку викуньи и кашемира. Пора уже готовить осеннюю коллекцию, — Клим отошел от сына. Прошествовал по краю зала, огибая танцующих.

Кристина осталась возле Платона и посмотрела на молодого мужчину маслянными глазами. Отпила глоток шампанского, пряча улыбку.