Анна Штогрина - Беспредельщик

— Боже, Лили, какая же ты грубая…

Донеслось мне в спину.

Конечно! И чего это я не радуюсь тому, что родная семья выставляет меня на торги, как породистую кобылицу.

Я набрала номер Рината. Хотят, чтоб мы помирились, так тому и быть. Достали уже. А у меня корона не спадет, если пересплю с ним снова. Чего я там не видела!

Сонный осипший голос удивленно поприветствовал меня. Он вчера тоже круто оттянулся.

— Я заеду, нам надо поговорить, — без предисловий предупредила я, чтоб он успел выпроводить всех шлюх из своей постели.

— Конечно…киса, жду, — после секундного раздумья родил мужик.

Фу. Меня передернуло от его "киса". Еще и вчерашняя текила напоминала о себе в голодном желудке.

По пути решила заскочить в "Универ" и взять себе капучино, чтоб не стошнило при виде потрепанного Рината.

Остановилась у входа и замерла от неожиданности.

Черный байк сверкал на парковке. Значит Платон тоже в кафе.

Я занервничала. Снова завела машину, намереваясь сбежать.

Несколько секунд просидела в своих раздумьях. Выключила свой Порше.

Пошел к черту, фрик, чтоб я еще пряталась и избегала его. Слишком много чести.

Я посмотрела в зеркало. Волосы уже высохли и пушились ежом. Совсем не накрашена и в домашнем спортивном костюме пудрового цвета. Даже лифчик под футболку не надела. Хороша! Чтоб его!

Попыталась пригладить волосы. Достала из рюкзака расческу. Порвала спутанные пряди. Пора прекращать краситься в блондинку, потому что даже самые дорогие краски портят и сушат концы. Завязала высокий хвост. Стало не намного лучше, но плевать. Естественную красоту ничем не испортишь. Тем более, что Платон вчера меня грубо отшил.

Только сердце непослушно выскакивало из груди. Билось очень быстро и хаотично в предвкушении встречи.

Я вышла из машины и поставила ее на сигнализацию. Медленно, словно давая себе шанс одуматься, поплелась ко входу в кафе.

Большой зал "Универа" был заполнен праздными студентами. Все галдели, как те куры с которыми я провела ночь, благодаря Самойлову. Я наивно понадеялась, что не встречу его здесь. Не увижу.

Он ведь может сидеть с друзьями за дальними столиками. А мне надо шустро схватить капучино и выйти незамеченной.

Но удача и я — два несовместимых понятия.

Платон стоял у барной стойки в очереди, вторым после толстопузика с дредами.

Как всегда весь в черном и в капюшоне.

Высился, как ворюга в банке, мрачной фигурой. Ему бы сейчас выхватить пистолет и потребовать кассиршу вывернуть кассу в мешок.

Я сомневалась. Так близко подходить и становиться за ним точно не входило в мои планы. Но и трусливо бежать я не хотела.

Наконец, решившись, я подошла ближе и остановилась в шаге от него.

Самойлов словно зверюга, унюхал мое приближение и резко обернулся. На лице у него была черная маска с изображением кожаного черепа. Глаза сверкали желчной зеленью и недобро смерили меня до самых пят с высоты его громадного роста. В кедах я едва достигала его плеч, отчего раздражалась еще больше. Чувствовала его превосходство.

— Привет, стерва. Соскучилась? — донеслась насмешка из-за ткани.

Я вспыхнула от злости.

— Держи карман шире, фрик. Я здесь за кофе, — и отвернулась к витрине со скучающим видом и дрожащими поджилками.

Самойлов наклонился ко мне ближе. Его глаза смеялись.

— А я уж подумал, что ты выслеживаешь меня, чтоб снова умолять трахнуть, — тише добавил он хрипловатым голосом.

Стыд окрасил мои щеки нездоровым румянцем. Я живо вспомнила, как вчера просила его об этом.

— Не дождешься. Вчера я была пьяная. Такого пира на твоей улице бомжовских фонарей больше не повторится. Я закодировалась. И вообще, мы с Ринатом помирились. Любим друг друга. Тебе такое чувство ведь не знакомо. С тобой только по пьяни можно на разок замутить, — я нагло задрала голову и посмотрела в его глаза.

А он даже не отклонился. Наоборот будто стал ближе. Я даже чувствовала запах металла и его кожи.

— Круто. Он вчера переебал половину сиськатых шлюх. Надеюсь и ты нашла убогий член, что согласился тебя поиметь. И да, ты права. Мне не знакомо такое возвышенное и искреннее чувство любви, как между вами. Вы друг друга стоите. Разбалованная заносчивая сука и самовлюбленный неверный кобель, — он отвернулся от меня с удовольствием глянув, как я задыхаюсь от гнева.

— Американо без молока и сахара и черный чай для моей девушки, — громко сказал Платон.

Я не ошиблась, после всех оскорблений, он назвал меня своей девушкой…

Я чуть прокашлялась, сказала громче

— Я не хочу чай. Я буду капучино.

Платон смерил меня снова ядовитым взглядом и усмехнулся

— Вот и возьмешь себе капучино, когда дойдет твоя очередь. Я сук не угощаю. Ооо… ты решила, что чай для тебя, — он засмеялся громче, — Подумала, что я назвал тебя своей девушкой?! — он ржал все громче и его смех из черного намордника казался сатанинским. Ох, как он взбесил меня в эту секунду!

— Моя девушка…Пиздец! Да я уж лучше б встречался с портовой шлюхой, чем с тобой. А что б назвать тебя своей, так вообще должен астероид уничтожить всех женщин, кроме тебя…Хотя нет, даже тогда врядли, — он отсмеялся, взял чашки у баристы.

Я стояла чернее тучи. Мое выражение лица было в тон его одежды. Гребанный фрик!

— Брэйн я пересела ближе, — позвал жеманный девичий голос.

Я обернулась, глянуть на соперницу.

Черт, почему соперницу?!

Просто его очередную девку!

Это была та миловидная брюнетка, которую он тискал у богатого особняка, когда я действительно следила за ним. Ухоженная и красивая. В шелковом голубом сарафане и в босоножках на шпильках. Она сидела, как фотомодель журнала Wog, с идеально уложенными на один бок кофейными волосами и большими глазами — маслинами. Ее внешность очень напоминала латинских танцовщиц из зарубежных клипов.

Черт, сильно красивая сучка!

Злость подобная урагану, сильному и мощному, заполонила меня до макушки. Я развернулась к Платону. Его циничный и насмешливый взгляд добавил дровишек в топку.

Я с силой подбила чашки в его руках. Горячий чай и кофе расплескался по его рукам и батнику. Он удержал стаканы. И рассмеялся мне вслед. А я уже бежала прочь, оставшись без капучино.

— Сумасшедшая истеричка, — услышала я писк холенной девки Самойлова.

Его смех, словно он прочитал все мои эмоции, как в открытой книге, мерзко звучал в ушах даже в тачке. Я с силой ударила по рулю.

Бля. Я его ревную…

Ринат открыл дверь после первого звонка. Я пылала, как зажженная лучина. Мой бойфренд напротив был спокоен и свеж, видимо только после душа. В чистенькой рубашке и джинсах с сияющей голливудской улыбкой и кристально чистым взглядом голубых глаз. Даже не поверишь в то, что он, кобелина, всю ночь изменял мне. Лицимер. Сытый, натрахавшийся.

А я не лучше.

Если б Платон вчера согласился заняться сексом со мной, а еще хуже, если б Макс не бросил меня в спальне, я бы была с подобными грешками.

— Киса, проходи, — Ринат пропустил меня не отходя от прохода, специально, что б я коснулась его плечом.

Я прошла в прихожую и сразу направилась в кухню.

Надеюсь, хоть здесь поем.

На Рината было по прежнему плевать. Словно мы давние товарищи. Вообще пусто. Никаких чувств. Ни брезгливости, ни огорчения, ни обиды и уж конечно, ни любви.

Я нагло и бесцеремонно залезла в холодильный шкаф и достала запечатанный сендвич с индейкой. Не разогревая, распаковала и откусила, стоя у стола.

Достала с полки банку холодного Спрайта. Открыла и с удовольствием запила.

— Детка, ты голодна? Там есть стейки и овощи. Разогрей себе, — удивленно пробормотал Ринат. Подошел ближе и сел на кухонный стул.

Я отмахнулась, мол, по фиг. Съем сендвич.

Пока жевала, Ринат разглядывал меня пристально и долго. Откинулся на спинку стула и скрестил руки на животе.

— Фух, теперь легче. Так что, мириться будем? — бодро спросила я.

Встала и перекинула ногу через его бедра. Оседлала блондина, как скакуна.

Ринат сразу прихватил мою задницу и притянул ближе.

— Я вообще думал тебя проучить. Ты меня сильно долго морозила. Думал, что между нами уже все, — проговорил он слишком уверенно.

Я чуть потерлась бедрами по его члену, чувствуя, как он оживает.

— Ну, как знаешь. Мое дело предложить, — очаровательно улыбнулась я, почти искренне.

Чуть привстала, делая вид, что намереваюсь встать с его колен.

Мужик придержал меня.

— Не дергайся, киса, — и потянул меня рукой за шею к себе.

Поцелуй получился скользкий с привкусом разочарования и невысказанных обид.

Но благо, что Ринат не тонкой душевной организации. И не заметил моего недовольства. Я впустила его язык в рот, а руку в штаны.

Он погладил меня по трусам. Я честно пыталась возбудиться.

Закрыла глаза и представила самую жаркую сцену из порнухи. Оргию в ночном клубе, когда куча негров жестко драли хрупкую блондинку бутербродом во все дыхательные и пихательные.