Она не могла подобрать подходящих слов, чтобы охарактеризовать то, что он сделал. Он показал ей ту сторону её самой, о существовании которой она и не подозревала. Кэтлин была воспитана в убеждении, что похоть – это грех, и она самонадеянно считала себя выше плотских желаний, пока Девон не доказал обратное. О, этот шокирующий жар его языка, трепет и бессилие, из-за которых ей захотелось опуститься на пол, и позволить ему накрыть её своим телом... Кэтлин могла бы расплакаться от стыда.

Вместо этого, она просто сидела, чувствуя, что задыхается, пока вокруг шёл непринуждённый разговор. К сожалению, Кэтлин даже не могла насладиться едой, сочным пирогом из куропатки, поданным с жареными котлетами из устриц и хрустящим салатом из засоленного сельдерея, редиса и огурца, потому что каждый раз, когда заставляла себя проглотить кусочек, он словно вставал у неё поперёк горла.

Когда разговор зашёл о приближающихся праздниках, Кассандра спросила Девона, планирует ли он приехать в Приорат Эверсби на Рождество.

– Моё присутствие вас порадует? – спросил Девон.

– О, да!

– Вы привезёте подарки? – спросила Пандора.

– Пандора, – упрекнула Кэтлин.

Девон усмехнулся.

– Что бы вы хотели получить? – спросил он близнецов.

– Всё что угодно из универмага «Уинтерборн»! – воскликнула Пандора.

– Я хочу людей на Рождество, – с тоской проговорила Кассандра. – Пандора, ты помнишь рождественские балы, которые давала мама, когда мы были маленькими? Все дамы в элегантных нарядах и джентльмены в вечерних костюмах... музыка и танцы...

– И угощения... – добавила Пандора. – Пудинги, торты, пироги...

– В следующем году мы будем снова веселиться, – мягко сказала Хелен, улыбаясь им двоим, а затем повернулась к Уэсту. – Как вы обычно празднуете Рождество, кузен?

Он помедлил с ответом, словно раздумывая, стоит ли отвечать правдиво. Честность победила.

– На Рождество я посещаю друзей, как настоящий дармоед, езжу от дома к дому и пью, пока, наконец, не потеряю сознание в чьей-нибудь гостиной. Потом меня сажают в карету и отправляют домой, а мои слуги укладывают меня в постель.

– Звучит не очень весело, – заметила Кассандра.

– Начиная с этого года, – сказал Девон, – я хочу, чтобы мы воздали празднику должное. Кстати, я пригласил друга, чтобы он провёл Рождество вместе с нами в Приорате Эверсби.

За столом воцарилась тишина, все удивлённо уставились на Девона.

– Кого? – с подозрением спросила Кэтлин. Ради его блага, она надеялась, что это не один из тех железнодорожников, которые планируют уничтожить фермы арендаторов.

– Мистера Уинтерборна собственной персоной.

В отличие от ахающих и визжащих девушек, Кэтлин сердито посмотрела на Девона. Чёрт бы его побрал, он знал, что неправильно приглашать постороннего человека в дом, где соблюдают траур.

– Владельца универмага? – уточнила она. – Без сомнения в сопровождении толпы модных друзей и прихлебателей? Милорд, конечно, вы не забыли, что мы в трауре!

– Как я мог? – парировал он, бросив в её сторону многозначительный взгляд, который возмутил Кэтлин. – Собственно говоря, Уинтерборн приедет один. Я сомневаюсь, что моих домочадцев чрезмерно обременит сервировать ещё одно место за столом в рождественский сочельник.

– У такого влиятельного джентльмена, как мистер Уинтерборн, должно быть, уже и так есть тысячи приглашений на праздник. Зачем ему приезжать сюда?

Девон сверкнул глазами от удовольствия, при виде её едва сдерживаемой ярости

– Уинтерборн человек закрытый. Я полагаю, что идея тихого праздника за городом ему понравится. Ради него я бы хотел устроить подобающее рождественское застолье. И, пожалуй, можно спеть колядки.

Девушки хором воскликнули:

– О, скажи «да», Кэтлин!

– Это было бы прекраснительно!

Даже Хелен пробормотала, что не видит в этом никакого вреда.

– Зачем же на этом останавливаться? – ехидно спросила Кэтлин, глядя на Девона с неприкрытой враждебностью. – Почему бы не организовать музыкантов, танцы и огромную ёлку с зажжёнными свечами?

– Какие прекрасные предложения, – ответил Девон шелковистым голосом. – Да, давайте так и поступим.

В немой ярости Кэтлин пристально уставилась на него, а в это время Хелен незаметно вынула нож для масла из её стиснутых пальцев.

Глава 14

На Гэмпшир обрушился декабрь, принеся с собой леденящие ветра и покрыв деревья и изгороди белым инеем. В атмосфере всеобщего воодушевления, царившей в доме из-за приближающегося праздника, Кэтлин вскоре утратила всякую надежду пресечь готовящиеся торжества. И поняла, что постепенно сдаётся. Сначала она разрешила слугам организовать свою собственную вечеринку в канун Рождества, а потом дала согласие на установку большой ели в холле.

А затем Уэст спросил разрешения сделать празднества ещё более пышными.

Он нашёл Кэтлин в кабинете, когда она разбирала корреспонденцию.

– Могу ли я украсть несколько минут вашего времени?

– Конечно. – Она жестом указала на стул возле письменного стола, и поставила ручку в держатель. Заметив нарочито вежливое выражение его лица, Кэтлин спросила: – Что вы задумали?

Он удивлённо моргнул.

– С чего вы взяли, что я что-то задумал?

– Всякий раз, когда вы пытаетесь придать себе вид невинного простака, становится очевидным, что вы что-то замышляете.

Уэст ухмыльнулся.

– Девочки не осмелились бы подойти к вам с этим вопросом, но я сказал им, что сделаю это сам, так как мы решили, что я смогу убежать от вас, если в этом возникнет необходимость. – Он сделал паузу. – Оказывается, лорд и леди Трени обычно приглашали семьи арендаторов и местных ремесленников на праздник...

– Категорически нет.

– Да, именно такой была моя первая реакция. Однако... – Он одарил её терпеливым и льстивым взглядом. – Поддержание чувства общности пошло бы всем в поместье на пользу. – Уэст замолк на мгновение. – Это не так уж сильно отличается от тех благотворительных визитов, которые вы наносите всем этим семьям в индивидуальном порядке.

Кэтлин со стоном закрыла лицо руками. Грандиозное торжество. Музыка. Подарки, лакомства, праздничная атмосфера. Она точно знала, что сказала бы леди Бервик: неприлично устраивать пиршество в доме в период траура. Неправильно выкраивать пару дней в году, отведённого для скорби, чтобы повеселиться. Но хуже всего то, что в глубине души она сама этого хотела.

– Никуда не годится, – слабо возразила она, не отнимая рук от лица. – Мы ничего не сделали должным образом: слишком рано сняли чёрные занавеси с окон, и больше никто не носит вуали и...

– Всем плевать, – ответил Уэст. – Неужели вы думаете, что хоть кто-то из арендаторов осудит вас за то, что вы на один вечер отложили траур? Напротив, они расценят этот сердечный жест, как проявление благожелательности. Я, конечно, почти ничего не знаю о Рождестве, но в любом случае... мне кажется, что всё это соответствует духу праздника. – Видя, что она колеблется, он решил привести последний аргумент. – Я оплачу расходы моими собственными деньгами. В конце концов... – в его голосе послышалась нотка жалости к себе, – как ещё я смогу узнать, что такое настоящее Рождество?

Опустив руки, Кэтлин бросила на него мрачный взгляд.

– Вы бессовестный манипулятор, Уэстон Рэвенел.

Он ухмыльнулся:

– Я знал, что вы согласитесь.

– Какая высокая ель, – заметила Хелен неделю спустя, когда они стояли в холле.

– У нас никогда прежде не было такой большой, – призналась миссис Чёрч, озабоченно нахмурившись.

Они наблюдали за тем, как Уэст, пара лакеев и дворецкий пытались установить ствол огромного дерева в металлическую кадку, наполненную камнями. То и дело слышалось мужское ворчание и ругань. Когда дерево подняли вверх, по полу рассыпались блестящие зелёные иголки и мелкие шишки. Помощник дворецкого стоял посредине изогнутой парадной лестницы, удерживая конец верёвки, которая была привязана к верхней части ствола. На другой стороне холла, на балконе второго этажа, Пандора и Кассандра крепко вцепились в конец ещё одной, закреплённой на дереве, верёвки. Когда ствол поставят идеально ровно, верёвки привяжут к балюстраде, чтобы ель не кренилось в ту или иную сторону.

Помощник дворецкого уверенно тянул за верёвку, пока Уэст и лакеи подталкивали ствол снизу. Постепенно ель приняла вертикальное положение, её ветви раскинулись во всей красе, распространяя в воздухе сильный аромат хвои.

– Пахнет божественно, – воскликнула Хелен, сделав глубокий вдох. – Лорд и леди Бервик ставили рождественскую ель, Кэтлин?

– Каждый год. – Кэтлин улыбнулась. – Но только совсем небольшую, потому что леди Бервик говорила, что это языческий обычай.

– Кассандра, нам понадобятся ещё украшения, – прокричала Пандора с балкона на втором этаже. – У нас никогда раньше не было такой большой ели.

– Мы сделаем ещё одну партию свечей, – ответила её сестра-близнец.

– Больше никаких свечей, – призвала их Кэтлин. – Ель и так уже создаёт угрозу возникновения пожара.

– Но Кэтлин, – взмолилась Пандора, глядя на неё сверху, – дерево будет ужасно смотреться, если у нас не хватит украшений. Оно будет выглядеть голым.

– Пожалуй, мы могли бы обвязать сладости обрывками сеточек и лент, – предложила Хелен. – Они займут прекрасное место на ветках.

Уэст смахнул с рук иголки и большим пальцем стёр с ладони крапинку смолы.

– Возможно, вам захочется заглянуть в ящик, который этим утром прибыл из универмага «Уинтерборн», – предложил он. – Уверен, в нём найдутся кое-какие рождественские украшения.

Деятельность и шум в холле мгновенно затихли, и все посмотрели на него.

– Что за ящик? – решительно спросила Кэтлин. – Почему вы до этого держали его в секрете?

Уэст бросил на неё красноречивый взгляд и указал в угол, где стоял массивный деревянный ящик.