– Вот и он! – воскликнул Уэст, указывая на камердинера и жестикулируя, чтобы тот поторапливался.

По настоянию Уэста карета проследовала не к дому, а к землям на востоке поместья, куда можно было добраться только по грунтовым дорогам. Девон понял, что они направляются на участок, который он только что сдал Северину.

В конце концов, они остановились на поле, которое с одной стороны граничило с ручьём и насаждениями буковых деревьев с другой. На необработанных полях и холмах кипела бурная деятельность. По меньшей мере, дюжина мужчин работала на геодезическим оборудованием, махала лопатами, кирками, носились с ручными тележками и паровым двигателем.

– Что они делают? – озадаченно спросил Девон. – Это люди Северина? Они пока не могут проводить работы. Договор аренды был подписан только вчера.

– Нет, это я их нанял. – Уэст открыл дверь кареты, не дав это сделать кучеру, и выпрыгнул наружу. – Пошли.

– Милорд, – запротестовал Саттон, когда Девон двинулся вслед за Уэстом. – Вы не одеты для такой дикой местности. Все эти камни и глина... ваша обувь, ваши брюки... – Он бросил тоскливый взгляд на незапятнанный низ брюк из ангорской шерсти хозяина.

– Можешь остаться в карете, – сказал Девон камердинеру.

– Да, милорд.

Когда они с Уэстом подошли к свежевырытой траншее, отмеченной флажками, в лицо Девона ударил ветер с моросящим дождём. Их окутал свежий и знакомый аромат Гэмпшира, запахи почвы, влажной осоки и торфа.

Когда они проходили мимо мужчины с тачкой, тот остановился и снял шляпу, склонив почтительно голову.

– Ваша светлость.

Девон кивнул и кратко улыбнулся в ответ.

Дойдя до края траншеи, Уэст наклонился подобрать маленький камешек и протянул его Девону.

Камень, больше напоминающий гальку, оказался неожиданно тяжёлым для своих размеров. Девон большим пальцем оттёр грязь, обнажив бурую поверхность, окаймлённую ярко-красным цветом.

– Руда? – догадался он, пристально изучая камень.

– Высококачественная гематитовая руда. – Уэст еле сдерживал волнение. – Из неё делают сталь высшего качества. За эту руду предлагают самую высокую цену на рынке.

Девон посмотрел на него с возрастающим интересом.

– Продолжай.

– Пока я был в Лондоне, – заговорил Уэст, – геодезисты Северина, похоже, провели здесь пробное бурение. Один из арендаторов, мистер Вутен, услышал звуки работающей техники и пришёл посмотреть, что происходит. Естественно, рабочие ничего ему не рассказали. Но, как только я об этом узнал, то нанял геолога и горного инженера, чтобы провести наши собственные исследования. Они работали здесь в течение трёх дней камнедробильной машиной, выкапывая образец за образцом. – Он кивнул на гематит в руке Девона.

Начиная понимать, он сжал в руке твёрдый кусок руды.

– Сколько её здесь?

– Они всё ещё проводят исследования. Но и тот и другой согласились, что прямо под слоем глины и известняка, на глубине близкой к поверхности находится массивный пласт гематита. Из того, что они обследовали на данный момент, можно сделать вывод, что он достигает восемь футов в толщину в некоторых местах и двадцать два в других и располагается, как минимум, на площади в пятнадцать акров. Всё это твоя земля. Геолог говорит, что он никогда не видел такого месторождения южнее Камберленда. – Его голос стал хриплым. – Это почти полмиллиона фунтов, Девон.

Девону показалось, что земля уходит из-под ног, хотя он стоял неподвижно. Принять ситуацию было слишком трудно. Он смотрел на происходящее невидящими глазами, пытаясь осмыслить, что это для них означает.

Душераздирающее бремя долга, которое нависало над ним с тех пор, как он унаследовал поместье... исчезло. Все в Приорате Эверсби будут в безопасности. У сестёр Тео появится достаточно большое наследство, чтобы привлечь любого поклонника, которого они выберут. Для жителей Эверсби найдётся работа и новое прибыльное занятие для деревни.

– Ну? – спросил в ожидании Уэст, пока Девон продолжал молчать.

– Я не могу поверить, что это правда, – выдавил он, – пока не узнаю больше.

– Можешь. Поверь мне, сто тысяч тонн руды просто так не исчезнет из-под наших ног.

По лицу Девона медленно расползлась улыбка.

– Теперь я понимаю, почему Северин так упорно пытался заполучить права на ископаемые.

– Слава богу, что ты такой упрямый.

Девон рассмеялся.

– Это первый раз, когда ты мне такое говоришь.

– И последний, – заверил его Уэст.

Медленно поворачиваясь по кругу, чтобы обозреть местность, Девон посерьёзнел, посмотрев на лес на юге.

– Я не могу позволить вырубить деревья в поместье и пустить их на растопку печей для плавки и обработки железа.

– У нас нет необходимости ни в шахтах, ни в плавке металла. Гематитовая руда такая чистая, что нам понадобится только карьер. Как только её извлекут из земли, она готова к транспортировке.

Заканчивая обозревать территорию вокруг себя, Девон заметил мужчину и маленького мальчика, которые обходили камнедробильную машину по кругу, рассматривая её с интересом.

– Сначала графство, – в это время говорил Уэст, – потом аренда земли под железную дорогу. Теперь это. Я думаю, возможно, ты самый удачливый мерзавец в Англии.

Внимание Девона было приковано к мужчине и мальчику.

– Кто это?

Уэст проследил за его взглядом.

– А. Это Вутен. Он привёл одного из сыновей посмотреть на машину.

Вутен наклонился параллельно земли, и мальчик вскарабкался ему на плечи. Придерживая сына за ноги, молодой фермер выпрямился и понёс его через поле. Мальчик, смеясь, цеплялся за плечи отца.

Девон не сводил глаз с удаляющейся пары.

Мальчик вызвал в памяти образ... лишённого эмоций лица Кэтлин, освещённое отблесками огня в камине, когда она сказала ему, что ребёнка не будет.

Единственное, что он тогда ощутил, это, приводящее в замешательство, чувство пустоты.

Только теперь Девон понял, он надеялся, что Кэтлин окажется беременной и это не оставит ему другого выбора, как только на ней жениться. Он жил с этой мыслью на подсознании в течение двух недель и свыкся с ней.

Нет... не совсем так.

Потрясённый Девон заставил себя взглянуть правде в глаза.

Он хотел этого.

Он хотел найти предлог, чтобы сделать Кэтлин своей во всех отношениях. Он хотел, чтобы она оказалась беременна его ребёнком. Он хотел видеть на её пальце его кольцо, хотел обладать супружескими правами, которые это кольцо предполагало.

Девон хотел разделить с Кэтлин каждый день до конца своей жизни.

– О чём ты переживаешь? – послышался вопрос брата.

Девон медлил с ответом, пытаясь восстановить в памяти все шаги, которые увели его так далеко от образа того человека, которым он всегда себя считал.

– До того, как я унаследовал титул, – изумлённо произнёс он, – я бы не доверил нам с тобой и золотую рыбку, а уж тем более поместье в двадцать тысяч акров. Я всегда сторонился любой ответственности, потому что знал, что не смогу с ней справиться. Я бездельник и сорвиголова, как наш отец. Когда ты сказал, что я понятия не имею, как управлять поместьем и потерплю неудачу...

– Это была полная чушь, – категорично заявил Уэст.

На лице Девона промелькнула ухмылка.

– У тебя были веские доводы. – Он начал рассеянно перекатывать гематит между ладонями. – Но вопреки всему, кажется, нам с тобой удалось принять правильные решения ...

– Нет, – прервал его Уэст, – я здесь совсем ни при чём. Ты сам решил взять на себя бремя ответственности за поместье. Ты принял решения, которые привели к сделке по аренде и открытию месторождения железняка. Тебе не приходило в голову, что если бы кто-то из предыдущих графов потрудился произвести улучшения на земле, то месторождение гематита было бы найдено десятки лет назад? Ты бы совершенно точно нашёл его, когда приказал вырыть дренажные траншеи для фермеров. Понимаешь, Приорат Эверсби в хороших руках – твоих. Ты изменил сотни жизней к лучшему, включая и мою. Человек, который всё это сделал, кто угодно только не бездельник. – Уэст сделал паузу. – Боже, я чувствую, к горлу подступает искренность как тошнота. Пора остановиться. Доедем до дома, чтобы ты сменил обувь? Потом мы можем вернуться сюда, поговорить с геодезистами и пройтись по местности.

Размышляя над вопросом, Девон засунул камень в карман и встретился взглядом с братом.

Всё о чём он мог сейчас думать, что ничего из этого не имеет значения без Кэтлин. Он должен сейчас же поехать к ней и каким-то образом заставить понять, что, за последние несколько месяцев, сам того не замечая, он изменился. Девон стал мужчиной, который был способен на любовь.

Боже, как же безумно он любил Кэтлин.

Ему необходимо найти способ её убедить, хоть это и будет нелегко.

С другой стороны... Девон не тот человек, который сторонится трудностей.

Больше не тот.

Он посмотрел на брата и сказал неровным голосом:

– Я не могу остаться. Мне нужно вернуться в Лондон.

Утром, в день отъезда Девона, Хелен не спустилась к завтраку, но передала, что у неё началась мигрень, и она останется в постели. Кэтлин не могла вспомнить, когда в последний раз Хелен нездоровилось, и поэтому сильно беспокоилась. Дав ей дозу опиума, смешанного с патокой, чтобы облегчить боль, она приложила холодный компресс к её лбу и проследила за тем, чтобы в комнате было темно и тихо.

Как минимум, раз в час, пока Хелен спала, Кэтлин или одна из близняшек подходили на цыпочках к двери её комнаты и заглядывали внутрь. Она не проснулась ни разу во время их визитов, только вздрагивала, как спящая кошка, и, судя по всему, видела сны, которые были далеки от приятных.

– Это же хороший знак, что у неё нет жара? – спросила Пандора днём.

– Да, – ответила Кэтлин. – Я подозреваю, что после волнений на прошлой неделе ей нужен отдых.