Мне сейчас очень нужен человек, который поднимет настроение, и Терренс именно такой, его позитив заражает, поэтому я выхожу за дверь и крепко обнимаю его за шею. Мне приходится встать на носочки, чтобы ухватиться. Он начинает смеяться и обнимает меня в ответ.

– Оно немного подтаяло, и мне пришлось лизнуть из твоего стаканчика тоже. Мы уже однажды обменялись бактериями, второй раз не считается, – я толкаю ему в ребро палец, он извивается, словно в танце. – Блин, только не ребра, я начну визжать, как девчонка, и тогда мы всем откроем нашу тайную встречу.

Решаюсь проверить, когда воздух прорезывает действительно совершенно не мальчишеский визг, смешенный с хохотом.

Глава 12

Хантер

Поход в кино отменился, выяснилось, что к нам приезжают игроки другой школы, чтобы разбить нашу команду по американскому футболу. Чейз всю неделю тренировался, так как из-за прошлогодней травмы не играл в последнем сезоне. Чем плохи выездные игры, так это тем, что ты не знаешь своих противников. Так и гости-участники не в курсе, как наши «Быки» могут с ними расправиться. Я в некотором роде был даже рад, банально сидеть на расстоянии и рассматривать белую макушку, не было интереса. А сесть рядом страшновато от того, что могу выкинуть все что угодно. Терренс остался в наказание от нашей мамы дома, мыть кухню. Не завидую ему, бардак, который мы разводим среди недели, убирается потом целый день выходного одним из нас. И самое интересное, всегда в конце недели есть тот, кто накосячил от души. Мне везёт только потому, что я, в основном, на работе и могу выкрутиться практически из любой ситуации. Терренс попался на своей глупости, а жаловаться друг на друга…уже вышли из этого возраста, кроме всего прочего, нас воспитывали так, чтобы мы отвечали за свои поступки. Три мальчишки дома – это сущая война за абсолютно все. А двойняшки ещё хуже. Помню, как мама показывала видео, на котором мы с Терренсом вечно не могли что-то поделить. Нам хотелось одно и то же, желательно сразу. Все выглядело примерно так: Я лежал рядом с мамой на диване, Терренс не успел сделать то же самое, ему не хватило места. Он начинал вопить и толкаться. Затем я вставал, чтобы папа меня обнял, Терренс тут же ложился рядом с мамой… Лежали… Во мне играла ревность, и объятий отца уже не хватало, поэтому я шёл назад к дивану и ложился на маму, Терренс зло смотрел и тоже хотел быть на моем месте. В итоге, он заваливался на меня сверху, я выкручивался и снова занимал то самое лучшее место на краю дивана, за которое мы изначально боролись. Так же происходило с фломастерами: мы выбирали один и тот же цвет, толкались и ныли, пока мама не брала нам несколько пачек, чтобы мы заткнулись. Чейз был младше нас на год, но однозначно мудрее. Пока мы разбирались между собой, он разрушал все то, что мы построили. Разбирал на части роботов и машинки, вытряхивал все конструкции или молча, уходил, чтобы испортить рисунок. Казалось, ему не нужна была любовь и одобрение родителей. Он всегда в своём мире, погруженный в мысли, которые нам до сих пор не понять. Позже, когда нам нравились велосипеды друг друга, Чейз выбирал мотоцикл. И неважно, что вещи старались брать одинаковые, элементарно носки надевались таким образом, чтобы у каждого от пары был один, в итоге, разные на каждую ногу. Если бы мы могли разорвать все то, что нам нравилось, сделали бы это с лёгкостью. Может, это проблема всех семей с близнецами и двойней, не знаю. Но нам очень тяжело ужиться. Это такие житейские минусы, которые нарастают со временем, накапливаются и в один прекрасный момент извергаются. Мы начинаем драться, и под раздачу попадает Чейз. Поначалу он плакал, и не мог дать нам хорошенько отпор, потом, по мере взросления, он выучил все наши движения и стал таким же, как мы. Не лучше и не хуже. Теперь мы знали, что, если выйти один на один, Чейз ответит так, что мало не покажется. Девушки… Вот здесь мы трое были солидарны, нам нравились одинаковые. Если Чейз пытался сначала дружить с ними, а потом ухаживал, то мы с Терренсом сразу бросались завоёвывать. И ощущая явный приоритет друг друга, психовали, будь здоров. Иногда все выходило из-под контроля, я намеренно делал вид, что мне нравится несимпатичная девочка, Тер тут же, обращал на неё внимание. Не знаю, каким образом мы однажды решим эту проблему, но делиться ни один из нас не станет. Мы не являемся любителями шведской семьи, или как это называется, то есть, обмена партнёрами или жёнами не будет, с моей стороны точно. Кажется, наши девушки должны будут выбрать одного из нас, а не мы их. Да что говорить, мы и курить-то стали, беря пример друг с друга. Нет, чтобы учиться чему-то хорошему.

Я в каком-то смысле сейчас скучаю по нему, вот огромный плюс двойняшек – эта связь. То, что мы вместе провели столько месяцев в утробе мамы, заставляет нас думать друг о друге. Уверен, сейчас, он тоже думает обо мне, только с нотками ярости и гнева, ведь я не стал облегчать ему задачу и, конечно, подогревая макароны, немного сжёг их. А оттирать кастрюли, дело очень тяжёлое, если ты зажарил их от души, как минимум, час будет мучиться над нагаром. Но на этом ведь я тоже не мог остановиться… Рыба, лежащая со вчерашнего дня в шкафу на одной из полочек, наверняка уже успела завонять и потечь, что, если все это впитается в паркет или какие-то продукты… С утра мама спросила, что за странный запах в кухне, указала на Терренса со словами, что он обязан найти и убрать весь этот хаос. Я проигнорировал вопрос, солгал, даже не моргая, ведь точно знаю, где именно находится источник вони. Младший брат сразу смекнул, что все это означает, и удручённо покинул кухню. Он слишком чувствительный, вообще удивительно, как его взяли в такую жёсткую игру. Хотя, конечно, после одного удара Чейза, парни ещё долго жалуются на боль и синяки по всему телу.

Смотрю по сторонам, зрители и болельщики рассаживаются на пластмассовые кресла стадиона, по полю ходят тренеры обеих команд, организаторы отмеряют линии и вычерчивают их. Я никогда не был фанатом этой игры, как обычно, просто пялился в телевизор, ничего не понимая о происходящем. До того времени, пока Чейз не вступил в команду нашей сборной. Решил наконец-то разобраться, после многочасового просмотра различных видео, чтива о правилах игры и рассказов парней. Оказалось, игра очень даже ничего и даже больше – она интересная, не зря её смотрят и любят сотни тысяч человек.

Цель игры – набрать больше очков, чем команда соперника, за отведённое время на прямоугольном поле сто десять метров длиной и сорок девять метров шириной. Каждая из двух команд использует очковую зону соперника для зарабатывания очков. В то же время, пытаясь защитить свою очковую зону, находящуюся за спиной, от проникновения противников другой команды с мячом в руках. Нашей команде необходимо пройти семьдесят метров вперёд для получения очков, и находиться в сорока метрах от своей очковой зоны. Команды появляются на поле, я глохну от криков и визга болельщиков. Хотя пришло не так много человек, есть абсолютно пустые кресла, даже ряды, но эхо разносит возгласы, усиливая их. «Быки» кладут руки на плечи друг друга, шлемы глубоко одеты, я вижу моего младшего брата, который не уступает ростом и мощью остальным. С приятным удивлением обнаруживаю, что Чейза поставили капитаном нашей команды. В груди появляется гордость за нашу семью и наше родство. Капитаны команд бросают монетку, чтобы решить, какая из команд будет совершать первый кикофф. Чейз выигрывает, вскидывает руку вверх, зарабатывая новый рёв вокруг. Команда занимает базовую позицию, киккер выбивает мяч ногой в сторону очковой зоны соперника с тридцатипятиярдовой отметки. Чейз квотербек, мозговой центр всей нашей команды, именно он решает, какой тип розыгрыша будет выполнять. Моментально передаёт пас ресиверу Ван Кампу, тот стоит на дальнем краю линии нападения для обхода по флангу. Мяч точно пролетает по своей траектории и первый тачдаун. Я соскакиваю с места, засовываю пальцы в рот и издаю оглушительный свист.

– Так вам, мать вашу! – я стал фанатом моего брата и не зрелого ублюдка Ван Кампа.

Практически усадив свою пятую точку на кресло, замечаю обесцвеченные длинные волосы цвета платины с примесями других оттенков, рядом движется ярко– красная голова ещё одной красотки, я узнаю в девушках Уиллоу и Винни. Они держатся за руки, проходят соседнюю зону, усаживаются в середине, среди забитых до предела кресел. Игра сразу отходит на второй план, подставляю руку ко лбу, высматриваю свободное место. Да хрен там, я не один такой умный. Странно то, что они оставляют между собой свободное кресло. Интересно, кого они ждут? Извиняюсь перед сидящими рядом парнями и продвигаюсь по ряду в направлении подружек. Я ещё не знаю, что именно сделаю, но, может, идея придёт сама по себе во время того, как я настигну их. Знакомая фигура, одетая в черную футболку с логотипом группы Аэросмит, белая бейсболка нашей команды, и здоровая детина проносится мимо меня по лестницам прям к девушкам.

– Вот так ты, козел, моешь кухню?! – взрываюсь я, задеваю ногой кого-то сидящего, уже не лояльничаю, пробираюсь напрямую к ним. Останавливаюсь, только чтобы пропустить разносчика еды. Выглядываю, чтобы точно оценить, куда сядет Терренс, девочки начинают пересаживаться, но брат располагается посередине. Закидывает обе руки на их кресла и гогочет, как долбаный гусь.

Ладно, не бывает безвыходных ситуаций.

– Эй, большой попкорн, – парень возвращается ко мне. Вытаскиваю пару купюр и оплачиваю это сладкое дерьмо. Выбираю несколько рядов выше, никого, кого я мог бы подвинуть, и вот она моя удача. Близнецы раскачивают флайерами, подкидывают свои кепки в знак первого забитого гола. Пробираюсь по ряду, тут и гороху негде упасть. Некоторые возмущаются. Так как я загораживаю им вид на поле и продолжающуюся игру, но тут уже не до сантиментов. Мне надо быть прямо напротив этой странной парочки.

– Не хотите поменяться со мной местами? – прикладываю одну руку к груди в районе сердца, показывая свою вежливость, она наигранная, но идиоты переглядываются и оба отрицательно качают головой. – Бегом, блин.