– Хантер, – мечтательно произношу я, – он меня боготворил. Был таким нежным, внимательным. Ему было важнее доставить мне удовольствие, и поэтому, пока я вся не затряслась в кульминации, он не отпустил меня. Мне кажется, я его люблю ещё больше, чем раньше. Такое бывает? – сажусь на кровати, подталкиваю под себя покрывало.

– С любимым человеком все особенное. То есть, вы достигаете каких-то вершин вместе, как калейдоскоп, но как бы вы его не крутили – он прекрасен. Кстати, о цветах, – она пальцем указывает на моё плечо и ведёт дорожку к груди. – Если эта красота была на поверхности, чуть выше твоего плеча, пришлось бы освоить искусство маскировки.

Охаю и соскакиваю со своего места, подбегаю к зеркалу в одних трусиках и тонкой майке. Малюсенькие засосы, яркими кровавыми звёздочками, покрывают меня от предплечья, пересекают грудь, задираю ткань, и то же самое замечаю ровно до моих трусиков.

– Хантер, – рычу я.

– Ну, это ещё не все, сзади тоже очень интересно получилось, – поворачиваюсь спиной, мне видны парочка на моих полушариях попы. – Я не буду задавать вопрос, как у него это получилось, но занятно, – ладонью она закрывает рот, расплывшийся в улыбке.

– Ладно, вчера это было приятно и теперь немного стыдно. Ты должна меня отчитать, я не знаю, может сказать, что я не должна себя так вести… – она прерывает меня взмахом руки.

– Слушай, я, наверное, плохая мачеха, но вот смотрю на это скопление звёзд на твоей груди, и в голову лезут ужасные вещи о том, чтобы зафиксировать этот момент. Чтобы запомнить его. Обрисовать маркёром, соединить линии, – она показывает на халат, который висит в шкафу. – Я не стану тебя ругать, потому что ты не делаешь это со всеми подряд, потому что ты его любишь, а он любит тебя. И, самое главное, ты достаточно взрослая и уже можешь отвечать за свои поступки. Для меня вообще первые трепетные чувства, переходящие в страсть, очень волнительны. Ведь у тебя все наладилось, и я счастлива за тебя.

– Он замечательный, – я качаю головой. – Мне даже не верится, что после его выходок мы вместе.

– А ты обратила бы на него снова внимание, если бы мальчишки не путались под ногами, а Хантер не устраивал тебе цветные ванны? – прячу руки за спину и прислоняюсь к шкафу спиной.

– Я буду считаться мазохисткой, если скажу, что мне, в какой-то степени, нравилась его напористость? Если бы он не делал все эти вещи, это значило бы, что я его уже не интересую. Он выводил меня на эмоции, а я хотела его действий, – признаюсь я. – Конечно, психовала, но готова была терпеть до того времени, пока бы он не пошёл напролом.

– Ты использовала Терренса? Потому что выглядело так, словно он был наживкой, – она прищуривает глаза, ложится на мою кровать в своём теплом халате. – Терренс не твой тип. Он такой весь…вертится, крутится, быстро говорит. Пока ты обдумываешь, он уже все сделал.

– Так и есть, они все разные, как внешне, так и по характеру. Влюбиться можно в каждого из них. Но остальные братья всегда мне казались больше друзьями, и с ними действительно можно дружить, – вспоминаю слова Чейза, и моё настроение тут же портится. – Ты тоже считаешь, что…подобрать бы слово…что мы с Хантером не ровня?

Достаю с полки брюки и белую рубашку, нижнее белье и разворачиваюсь к Леони лицом.

– У меня вообще нет понятия «ровня», мы все рождаемся и все умираем. По-моему, мнению они все молодцы, трудятся, поддерживают маму, которой очень сложно. Никто из них не старается стать альфонсом. И не ищет легкий вариант денег, грязных, имею в виду. Это должна быть такая сила воли, чтобы в таком возрасте понять, что они теперь защитники, добытчики и не забывать об уважении. На меня огромное впечатление произвела их семья. Не я, ни Роберт никогда не скажем плохого слова о том, как они живут. Скромность их только украшает, – поднимается с кровати. – Приведи себя в порядок. Я отвезу тебя на уроки. Будет причина задержаться после школы в своей компании.

Я обнимаю её и начинаю быстро собираться. Водные процедуры, переодевание и очень быстрый завтрак. На ходу закидываю остатки сэндвича в рот и уже сижу в машине. Всю дорогу до школы мы болтаем обо всем, что произошло за этот период. Я рассказываю, как дважды близнецы обливали меня краской, под громкий смех Леони, я предаю всему ещё большую эмоциональную окраску. Она качает головой на мою реакцию относительно Хейли, которая до сих пор меня волнует. Девчонка по-настоящему красивая, если раньше мне казалось, что Джеки эталон, то я просто не была знакома с «Белоснежкой». Я мозгами понимаю, что, на самом деле, никто бы, между нами, не встал, но как убедить свои ощущения? До сих пор страшно думать, что, если бы он её полюбил, и ему понравилось быть с ней. Меня передёргивает, Хантер из тех парней, который на первый взгляд «плохиши», но в душе он самый достойный претендент на руку девушки. И если он влюблён, то это уже навсегда.

Мы приезжаем в школу, Леони сразу возвращается домой, пока я ищу свою компанию. Большое столпотворение около автобуса футбольной команды, я вижу знакомую высокую фигуру. После вчерашнего стоило бы его игнорировать, но я не из тех, кто поставит крест на дружбе из-за пары слов. Проталкиваюсь в толпу девиц, которые пытаются крутить задницами перед спортсменами. Вплотную подхожу к Чейзу и бью его по руке ладонью.

– Уиллоу, – он треплет свои черные волосы, – я нагрубил вчера. Прости.

– Ты мой друг. Именно ты узнал обо всем первым. Знаешь, почему? Я доверяю тебе. Ты невероятно хороший человек. Я люблю тебя, как брата, и не хочу, чтобы ты думал, что я когда-либо поставлю свои цели выше ваших. Каким бы образом жизнь не обходилась с нами, как бы ни жили наши родители, и кем бы мы ни были. Запомни, мы всегда будем друзьями. И все, что я хочу, это помочь. А все то, что ты мне сказал вчера, не имеет никакого значения, – он сгребает меня в свои медвежьи объятия и практически душит.

– Боже, как же я люблю тебя, Уиллоу. Клянусь, если бы не Хант, обязательно предложил бы стать моей женой, – я начинаю смеяться, но меня вытаскивают из объятий парня и тянут на себя другие руки, родные. Те самые, которые дают мне ощущения трепета.

– Найди себе подружку, придурок. Мою не трогай, – Хантер наклоняется, берет моё лицо в ладони и целует при всех французским поцелуем. Его язык касается моего под громкий гул футбольной команды. – Это чтобы ни у одного из парней не было желания приближаться.

– Ты ещё огонь из ноздрей пусти для пущей уверенности, – ржёт Чейз. – Ладно, там с вами поедет ещё один человек, это моя должница.

– Порви их! – орёт Терренс, подходя к нам, футбольная команда начинает заполнять автобус, а мы все ещё стоим и наблюдаем, как народ постепенно расходится. – Все это здорово, как мы все поместимся?

– Спокойно, – отвечает Хантер, пихает Терренса, когда тот толкает его в спину. Эти их дурацкие замашки заставляют меня закатить глаза. Интересно, в возрасте тридцати или сорока они так и будут пихаться?

– Проблемка, с нами едет Винни, – я тут же оглядываюсь, чувствую себя ужасной подругой. Как только на горизонте появился мой парень, я сразу обо всем забыла. Впрочем, как и она обо мне временами.

– Это и есть наш тайный гость? – спрашиваю я у парней.

– Нет, думаю, тайная «гостья» будет вон та брюнетка, ожидающая около дорогой тачки, – Терренс указывает направление, куда смотреть, и я застываю. Долбанная Хейли. Она теперь не выглядит паинькой, кожаные черные штаны облегают её, как вторая кожа, туфли на сумасшедшем каблуке и укороченная, кофта, едва прикрывающая сиськи. Которые, кстати, судя по выделяющимся соскам, без нижнего белья.

– Привет ребятки, – она наклоняется и достаёт шикарную безрукавку из какого-то пушистого животного, надевает на себя, и я вижу нижнюю часть её груди, когда приподнимается кофта.

– Привет, – я, кажется, даже рот не открыла. Повязка на её волосах ярко-красного цвета, на макушке очки, она как на подиум собралась.

– Кто едет со мной? Хантер? – девушка надувает розовый шар жевательной резинки и лопает его. – Вы с Уиллоу можете садиться ко мне, Тер поедет со своей девчонкой.

– Винни не встречается с ним, – бурчу я. Поворачиваюсь к ней спиной и смотрю Хантеру в глаза. Я слышу, как она хмыкнула. – Поехали вдвоём, – приподнимаюсь на носочках и говорю ему на ухо. Мой парень закусывает нижнюю губу и хитро улыбается.

– Ревнуешь? – так же тихо спрашивает меня.

– Ты невыносим, – он не собирается отступать. – Нет, я не ревную, – произношу громко. – Просто не хочу, чтобы ты смотрел на Хейли.

– Слушай, отвали ты от меня, я найду, с кем поехать. Ты всегда такой доставучий? – слышу голос Винни, разбирающийся с Терренсом. Я на стадионе обязательно с ней поговорю. Уже голова кругом. Не понимаю, что и у кого происходит.

– Окей, Хейлз, ты едешь с Терренсом и Вини. А мы на моей машине. Спасибо, крошка, – он только что при мне подмигнул ей.

Я разворачиваюсь и сердито иду к его грузовику. Ожидаю, когда он перестанет пялиться на сиськи этой девчонки, или чем он там занят. Он распахивает двери с той же глупой улыбкой, потом оббегает машину и садится на водительское сидение. Поверить не могу, что он поступил так со мной только что. Только вчера он спал со мной. А сейчас эта ерунда. Я чувствую, что он повернул ко мне голову, но закрываю глаза. Делаю вид, что сплю. И пусть сидит с этой дурой, я заберу мою подружку у двойняшки, и мы спокойно поговорим вместо того, чтобы терпеть это неуважение. Я ведь только с утра рассказывала о том, какой он замечательный. Нельзя парнем восхищаться, он обязательно все испортит.

– Ну что? Много нашла причин для ненависти? – его голос, от едва сдерживаемого смеха, вибрирует.

– Да пошёл ты, – сжимаю губы в тонкую линию. Я очень пытаюсь молчать, но секунды не проходит, когда меня просто разрывает на части. – Ты скотина, вот ты кто. Я стою рядом с тобой, а ты эту размалёванную дуру «крошкой» называешь. А я детка, да? И подмигнул. Я, чёрт возьми, стояла рядом. Ты вчера мне понаставил засосов, и я уже хотела по ним чуть ли не тату сделать. А ты… – он закатывается в смехе и бьёт по рулю.