Ellen Fallen - Бесстыжий

Уиллоу расслабленно лежит на столике, спичка зажатая её мягкими, такими знакомыми губами, закрытые глаза, напоминающие о более чем приятных моментах и мои тяжёлые шаги в её направлении. Я становлюсь над ней, поджигаю зажигалкой маленький край и жду, когда она посмотрит на меня.

– Признайся в твоём самом огромном разочаровании? – громко произносит ведущий.

Я издаю хриплый смешок, в этот момент она широко раскрывает глаза, спичка в её губах вздрагивает, пламя опускается все ниже, я вижу панику, страх и удивление в них. Она начинает дышать глубже, отчего я ещё больше расплываюсь в улыбке, огонь от её дыхания ещё сильней полыхает. Закусываю нижнюю губу и втягиваю в себя воздух точно от той боли, которую она скоро испытает. Уиллоу не умоляет глазами, не требует, просто закрывает их, принимая моё решение.

– Влюбился в девчонку, – отвечаю я, – которая предала меня. – Задуваю огонь, не касаясь её красивых губ, вытаскиваю из рта спичку.

Девушка поднимается со стола, отдёргивает юбку и воинственно расправляет плечи. Мы меняемся местами, я скидываю с себя рубашку и остаюсь в футболке, плотно облегающей моё тело. Уиллоу слишком заинтересована, чтобы отвернуться, когда задирается ткань, оголяя полоску волос, спускающихся мне в трусы. Все внутри меня мгновенно начинает бунтовать, нежные пальцы, едва касаясь, вставляют спичку, зажимаю её крепко зубами. Пока она поджигает, мы не сводим друг с друга глаз. Она ненавидит меня точно так же, как и я её, только один момент портит устроенную показуху: её соски и моя напряженная ширинка.

– Признайся, что ты сделала прошлым летом? – ведущий откашливается, Уиллоу стоит столбом, нижняя губа дрожит. Она готова расплакаться, но толпа, собравшаяся за эти несколько минут, заставляют нас ещё больше сконцентрироваться друг на друге. Мерцание оранжевого огня, тепло около моей кожи, затем жар. Она не собирается отвечать, рядом слышен шёпот, переходящий в рокот. Он становится громче, затем я концентрируюсь на обжигающей боли, позволяю спичке соприкоснуться с моими губами, зажарить их. Оставить отметину, – ведь именно так выглядит рана в моей душе. Черным пятном, болезненным и тлеющим, как только я вспоминаю о ней.

– О, ну ты можешь вставать, Хант, – ведущий протягивает мне лёд, который я обязан приложить к уродливому месту ожога. Но я этого не делаю.

Достаю из заднего кармана пачку сигарет, выбиваю одну и зажимаю в уголке рта. Едва поджигаю огонёк, появляются близнецы позади спины Уиллоу. Она полностью поглощена мной, созерцанием ошибки, которую совершила, не отвечая на поставленный вопрос. Раздаётся громкий визг на всю комнату, все поворачивают головы по направлению к униженной и оскорблённой. Расставив руки в стороны, Уиллоу, покрытая густой сладкой жижей насыщенно синего цвета, открыв рот, захлёбывается от возмущения.

– Лучше бы ты не возвращалась, – пожав плечами, забираю свою рубашку и прохожу мимо неё, предварительно выдохнув густой дым в её лицо. Я знаю, что она ненавидит его, так же, как и меня. Мне больше нечего сказать.

Меня столько лет преследовали эти зелёные глаза с вкраплениями серебра, непослушные светлые волосы, кривая усмешка старшего брата Кинг. Не стоило возвращаться по нескольким причинам: он до сих пор подонок, придурок, который любит издеваться над другими. Человек, у которого нет уязвимого места, он не боится стать посмешищем для других, посмеётся вместе со всеми. Все равно что очистить орех для него в два щелчка. Не стоило ходить на дурацкую вечеринку, ради какой-то кофточки, а потом застрять там со всеми и ввязаться в игру. Грег был таким милым, просил составить ему компанию, так как никто не хотел играть с ним. Я просто пожалела парня. Он ведь не обладал красивыми чертами Кингов, у него не было их силы, извращённого ума и обаяния. Я хотела начать все с нуля… Стать другой, более правильной.

Чейз и Терренс божились, что их старшего брата нет здесь, и оба оставили меня в покое, когда я настояла на своём. Мне нужен был долбаный воздух, чтобы дышать свободно без них. И точно зная, в каком раздрае была их семья, когда уезжала, какие напряженные отношения были между братьями, поверила им на слово абсолютно. Как я могла забыть, что троица Кинг – неисправимые лжецы, которыми я их нарекла ещё с младших классов.

Чёртова краска не хотела смываться с моих волос, пока я дошла домой, все впиталось полностью, в корне испортив не только причёску и цвет, но и мою одежду. Бедная Леони была в таком шоке от моего вида, что я не знала, куда спрятаться от её сумасшедшей заботы. Мы тёрли моё лицо, накладывали маски, применяли кучу средств, все в безмолвной тишине, звуки трения и умывания водой сопровождали каждое действие. Если с одеждой можно было попрощаться, то кожа пострадала меньше всего. За исключением жуткой аллергической реакции на химикат, использованный в джелло. Использовать алкоголь и краситель таким способом могло быть довольно опасным, но кто об этом думал. Конечно, не Хантер Кинг…

Итог такой: мои волосы фиолетового оттенка вперемешку с блондом и синим. Если таким образом они хотели разукрасить меня точно рождественскую ёлку, им не повезло. Благодаря моим васильковым глазам все очень даже неплохо, за исключением немного отёкших глаз и носа. Но тоже поправимо при помощи правильного макияжа. Не с этого ли мы начинали с Хантером?

***

Я постаралась этим утром привести себя в порядок по максимуму. Единственное, что меня смущает, это укороченная версия клетчатой шотландки, которая является нижней частью нашей формы. Красно-зелёная клетка обещает задраться в любой момент, когда кто-то решит подшутить. Именно поэтому я говорю огромное спасибо моей тёте, за её любовь к трусикам-шортам, которые красиво смотрятся на попке, и могут стать спасением, не вызывая конфуза. Допустим, я не настолько стеснительная, но жизнь напоказ – это к Джеки. Я предпочитаю хранить своё тело вдали от общего обозрения. Натягиваю светлые гольфы и простые кеды, пока я стою в наклоне, волосы, собранные на макушке, падают на одну сторону и щекочут щеки.

– Ну, неплохо, – говорит Леони при виде итогового цвета моих волос. – Я могла бы подумать, что это такой финт с оттеночным тоником. Ты не могла бы попросить уродцев принести немного нам домой, я бы неплохо заплатила за пакетик, – она трогает кончики моих локонов. – Нет, я вполне серьёзно, без шуточек. Они сделали тебе услугу. Вещи ерунда, я хочу эту штуку для себя.

Мы начинаем вместе смеяться, когда она прикладывает синие кончики к своему лицу, я обожаю Леони. Небеса благословили нас, когда однажды на приём к моему отцу пришла она. Очень жаль, что папа не смог ей помочь и никогда не сможет. Я была бы лучшей сестрой на свете, если бы только была возможность. А Леони могла стать идеальной матерью…

– Ты помнишь, что я тебе рассказывала о твоём поведении? Они не стоят твоего внимания. Но ты вполне можешь внести свои коррективы, если используешь своё обаяние против них, – я закатываю глаза, хватаю рюкзак и перекидываю через плечо. – Вот ещё. – она открывает ключницу и кидает мне что-то мерцающее в воздухе. – Мы с Робертом решили, что это хороший презент для выпускного класса. И таким образом, мы немного обезопасим тебя.

– Да ты серьёзно?! – кричу я, открываю внутреннюю дверь и бегу в гараж. – Моя машинка, моя сказочная, классная машинка, – кидаюсь на шею моей мачехе, целую её в обе щеки и прижимаюсь к груди. – Это чертовски круто.

– Ну я бы не назвала Nissan GT-R машинкой… Мы очень хотели угодить твоим вкусам, и чтобы ты перестала опаздывать везде, где бы ты не появилась, – она напоминает мне моменты, когда я встречалась со старшим Кингом, и приходила настолько поздно, что пришлось прикрываться единственной отговоркой, вроде как у меня не было возможности вернуться раньше.

– Намёк понят, подобного больше не повторится, – я имею в виду совсем иное, нежели она думает.

– И это тоже. Знаешь… Может, это была неплохая идея с тем, чтобы ты снова ходила в эту школу. Мальчики перебесятся и переключатся на других, – она видит моё выражение лица и замолкает, – или ты планировала вернуть одного из этих троих?

– Нет, главное, чтобы они не предприняли попыток, – мой голос срывается, я поправляю синюю прядь и трясу ей перед своим лицом. – Время показало, что хотя бы один из них точно не повзрослел.

– Вы бы не потянули… – она закрывает глаза и хмурится. – Мне, правда, жаль, что тогда тебе пришлось пережить подобное. Но все в прошлом.

Я сажусь в машину, Леони наклоняется, нажимает кнопку, встроенную в моей машине. Подъёмные двери гаража поднимаются, предоставляя мне шанс сбежать. Закидываю рюкзак на заднее сидение, поправляю причёску перед зеркалом, смазываю съехавший блеск на губах и завожу мотор. Приятное, глухое гудение ожившего транспорта отдаётся вибрацией во всем теле. Это похоже на точное сердцебиение, определенный ритм, как музыка в душе. Мачеха отходит на некоторое расстояние, позволяя мне исчезнуть из вида, прибавить скорость и почувствовать себя более свободной. На самом деле, меня никогда не принуждали к чему либо, не настаивали на своём мнении. Все, что происходит в моей жизни, не продуманный план родителей или нравоучения, которые любят раздавать некоторые. Это явно не мой вариант. Папа всегда позволял мне иметь собственное мнение, даже касательно цвета перчаток, и, если я считала, что они мне не подходят, он не настаивал. До определенного дня…Выбор машины тоже продиктован не ими, серебристый цвет Nissan GT-R похож на грозовое небо, которое заволокло опасными тучами обещание бури и молний. Те, что в моей душе уже давно поселились. Интересно, однажды наступит этот момент, когда все, что заволокло мой разум неприятными воспоминаниями, рассосётся и подобно погоде в ясный день выглянет яркое солнце?

Я подъезжаю на школьную парковку, останавливаюсь рядом с черной модной машиной, тоже кажется новенькой. Из неё выходит маленькая брюнетка, размалёванная черными тенями, как если бы она была неформальной или рок-звездой. Её черный рюкзак свисает на плече, татуированными пальцами она жмёт на сенсор, отправляя сообщения, судя по звуку, в Твитере. Равняюсь с ней, она поднимает глаза на меня и посылает мне грозное обещание. «Держись от меня подальше» звучит на ментальном уровне, я отшатываюсь в сторону, стараюсь ретироваться и оградить себя от подобных сцен. Впервые вижу эту девчонку, главное, чтобы она не была из нашего класса, хватает Джеки и прочих её тупых подружек. Винни останавливает свою крохотную машину рядом с поддержанным пикапом, двери которого в нескольких местах зияют ржавыми пятнами, и в скором времени превратятся в дыры. Я начинаю вспоминать о том, как в нем было уютно. Сколько времени мы просидели там, на переднем сидении и что делали, период, проведённый наедине, казался мне лучшим.