Дина Рид - Без боя не сдамся

– Вместе пойдём, – сказала Катя. – У тебя вчера был аффект.

Маша усмехнулась:

– Не-е, аффект был не у меня…

Выпив залпом полный стакан, предложенный Катей, она ушла в домик. Через минуту Маша появилась на пороге, натягивая на ходу тёплую куртку:

– Я пошла.

Юра уже стоял у ворот. Он по-отцовски сжал её ладонь:

– Одна не пойдёшь.

И тут Маша вспомнила:

– А где Вика и Антон?

– Уехали вчера. Вика психанула, что её Марк вместо тебя не взял. Звезда, блин… Ну а Антон, сама знаешь, хвостом за своей королевой потащился, – объяснила Катя. – Вчера был урожайный день на драмы – полнолуние.

* * *

Местное отделение полиции мало чем не отличалось от рядом стоящих хат. У синего, крашеного деревянного крыльца куры мелко переступали жёлтыми лапками по влажной траве, под окном на солнышке дремал облезлый пес.

Трое друзей вошли через распахнутую дверь в сырой коридор. В кабинете Маша увидела знакомого полицейского за столом. Услышав шум, он поднял голову и кивнул:

– Заходите.

Маша присела на старый стул и протянула повестку:

– Вот. Я – Мария Александрова. Арестовывайте.

Катя зашикала на неё, а Юра закатил глаза к потолку. Сам полицейский изобразил на лице странную гримасу и проговорил:

– Хочу вам сказать, что замечательно вы танцуете! Прям-таки фигурно! Я и на празднике вас видел, и на съёмках…

– Это тут при чём? – перебила Маша.

– При том, что танцуйте дальше. Не было самоубийства, – загадочно посмотрел на неё полицейский.

– А что было? – встряла Катя.

– Помогли парню упасть, скажем так. Вчера уже поздно вечером ко мне трое свидетелей приходили – туристы и местный один, с Лагонак возвращались, так они всё видели, издалека правда – с другой стороны ущелья. Монашек был не один. Рядом ещё какой-то высокий тип в тёмной одежде и тёмной бейсболке ошивался. Где-то на голову выше пострадавшего. Он-то и столкнул парня… И, заметьте, – прищурился полицейский, глядя на Юру, – по-хитрому столкнул – палкой в спину. Вот снизу и не видно было Гришке.

Поражённая новостью, Маша вдруг почувствовала слабость и дурноту: она поверила в самоубийство и казнила себя за это, но чтобы Алёшу убили? Почему? За что?

Маша спросила, заикаясь и дрожа, чувствуя, что её вот-вот вырвет:

– А вы не знаете, когда Алёшу хоронить будут?

– Да зачем хоронить?! – удивился служитель закона. – Живой он ещё. В коме. Так что дело перешло из одной статьи в другую – будем разбираться в умышленном нанесении тяжких телесных повреждений, ну, а если помрёт, тогда уж возбудим дело об убийстве. А к вам у меня только один вопрос: вы, как я понял, состояли с Алексеем Колосовым в некоторого рода отношениях… Гм, хоть им вроде такого и не положено, – заметил полицейский, – а потому, может, предполагаете, кто мог желать ему смерти?

Маша облизнула снова высохшие губы:

– Никаких отношений не было…

– А зачем же вы утверждали, что парня до самоубийства довели? Интересно, чем? О Святом Писании поспорили?

– Товарищ полицейский, – вмешалась Катя, – да она вчера не в себе была просто: спасти хотела любой ценой. Вот и наплела священникам.

– Ну, раз любой ценой, – развёл руками полицейский, – значит, отношения всё-таки были.

Маша опустила голову и тихо призналась:

– Мы несколько раз разговаривали, а позавчера я его поцеловала…

– И…

– И всё.

– Платоническая любовь? – ухмыльнулся полицейский.

– Не знаю, – почти неслышно ответила Маша.

Юра встрял возмущённо:

– Вы разве не видите, она еле живая? Всю ночь съёмки, и к тому же стресс такой?

Полицейский с интересом взглянул на Юру:

– А, кстати, молодой человек, во что вы вчера были одеты? Не в чёрное? Рост у вас весьма подходящий.

Юра вспылил:

– Зачем мне это?!

– Вот и скажите: зачем? Как вы относились к пострадавшему?

– Да как к нему относиться? Монах ненормальный.

– Почему ненормальный? – полюбопытствовал полицейский.

– А разве нормальный парень в таком возрасте пойдёт в монастырь?

– Почему бы и нет… – склонил голову служитель закона. – А как вы сами к тут присутствующей Марии Александровой относитесь? Уж не ревнуете ли? Девушка красивая…

– Мы просто дружим много лет, – сказала Маша. Юра только кивнул, подтверждая. Она продолжила: – В одной труппе танцуем, и до этого были знакомы… тоже по танцам…

– И между вами прям-таки ничего и не было? Никогда?

– Нет.

Полицейский посмотрел на притихшую в уголке Катю:

– А вы как думаете?

– Да-да, конечно. Друзья они. Мы все.

– У меня к вам тогда ещё есть вопрос. Раз уж ваша подруга такая неразговорчивая… Есть у нее тут ещё поклонники? Я уж точно знаю: где бабы красивые, там беда. У нас вон и недели не прошло, как драка на почве ревности была. А пять лет назад и убийство. По пьянке всё, конечно…

Но Маша ответила сама:

– Знаете, поклонники у меня есть везде. Видимо карма такая: как куда ни заявлюсь – сразу поклонники, хоть сортируй и в штабеля укладывай. И любимый вами Марк Далан тоже хотел «приобщиться»… Заработался на съёмочной площадке, так заработался, аж оторваться не мог! Можете его расспросить. – Маша нервно одёрнула куртку и поднялась: – В Залесской почти все монахи – не знаю, сколько их тут – ходят в чёрном. Наверняка и среди них есть высокие и далеко не святые.

– Хорошо, – отметил что-то на бумаге полицейский. – Но у меня есть ещё один вопрос – к вам, молодой человек. Где вы были вчера около часу дня, когда всё и случилось.

– Мы были вместе, – ответила Катя, – у Лидии Семёновны. Только Маша работала на съёмках.

– А ваши друзья, кстати, где? Вас, кажется, пятеро было?

– Они вчера вечером уехали. Но мы все: я, Вика, Антон и Катя были вместе. Лидия Семёновна нам обед подавала, тоже подтвердит. И Никиту Багульникова можете спросить. Он нас видел вместе в обеденное время, – сказал Юра.

– Ладненько, тогда подпишите здесь, – ткнул ручкой в протокол полицейский. – Проверьте, фамилии правильно написаны?

Все подписали, а Маша обеспокоенно уточнила:

– Нам надо уезжать сегодня. Мы можем?

– Почему нет? – кивнул полицейский. – Телефончики оставьте и адреса. И друзей ваших уехавших. Вот тут запишите, пожалуйста.

Ребята с облегчением вышли из отделения полиции и отправились собираться. Вскоре они расселись по местам в «Ниве Шевроле» Семёновны мужа, рассчитавшись с лихвой за отдых и удобства. Автомобиль тронулся, и Маша вдруг вспомнила, что перед тем, как встретить Алёшу в лесу, она видела на съёмочной площадке Юру. Он был в тёмно-синей футболке и в таких же тренировочных брюках. Да-да, он болтал с озабоченным чем-то Лёней. Кстати, и тот был во всем тёмном. Как сговорились. Маша напрягла память и поняла, что оба её друга были в бейсболках, причём оба высокие, на голову выше Алексея. И Юра, и Лёня видели, как она ушла в лес, поскандалив с Юнусом.

«О боже!» – похолодела Маша. Они ведь могли стать свидетелями её сцены с Алёшей. Но неужели кто-то из её друзей был способен на то, чтоб убить человека? Столкнув в пропасть какой-то палкой… И неужели тот, кто делал это, поступил так ради неё?

После перевала, усыпанного камнями, трасса Апшеронск – Краснодар, асфальтовой тесьмой обегающая леса, казалась идеально гладкой, и Маша, забившись в угол на заднем сиденье, всё-таки уснула. Её разбудил зычный голос Семёновны мужа:

– Так вас в аэропорт или на вокзал везти?

– А мы уже в Краснодаре? – встрепенулась Маша, выбираясь из-под куртки.

За окном громоздились в пробке машины, автобусы, грузовики, гудящие, пыльные, раскаленные южным солнцем. По обе стороны дороги выстроились автосервисы и автомобильные магазины, пестрящие вывесками: Nissan, Honda, Toyota, Mitsubishi. Подальше белели новостройки.

– Почти приехали, – ответил водитель.

– Знаете, где областная больница? – спросил Юра. – Нам туда надо. А потом уже в аэропорт. Мы доплатим, если подождёте.

– Как скажете, – прокряхтел Семёновны муж, протискивая «Ниву» в более свободный второй ряд.

Маша с благодарностью посмотрела на Юру: как она могла подумать о нём плохо? Не может он быть убийцей – ну, поприкалывается злобно, подерётся, но чтобы убить? Невозможно.

Она громко вздохнула. Рядом сидевшая Катя нежно взяла её за руку:

– Ну, что, Котёнок, отдохнула чуток?

– Ага, – выдавила из себя улыбку Маша. Её взгляд переметнулся от Кати к Юре, разместившемуся на переднем кресле. Да ведь они почти одного роста – Юра выше, но не намного! Маша повернулась к Кате: та ласково улыбалась, и Маша опять отказалась от беспочвенных подозрений – да мало ли высоких людей?! Катя и Юра – её самые верные друзья! И поездка доказала это!

А вот Вика – та ещё стерва. Жаль, по описаниям не подходит, и убивать Алёшу ей не с руки. Антон и росту не такого уж большого, да и добряк по натуре, увяз только по уши в любви к «королеве» Виктории.

Мысли Маши коснулись Лёни. Со съёмками он, конечно, «удружил». Деньги хорошие, а всё остальное… Какая там карьера кинозвезды в подобном клипе – скорее роль симпатичной подстилки! Машу снова передёрнуло.

Она подумала, что так толком с Лёней и не пообщалась за время съёмок. Он был постоянно занят: носился с камерой то за актёрами, то за натурными сценами. Юнус всё время его озадачивал бабочками, цветочками, брызгами водопада и прочим, даже когда остальные отдыхали. Тяжёлая у него работа, снова вздохнула Маша и невесело усмехнулась: «И захочешь кого убить, некогда будет…»

Маша в уме перебирала всех, кто был на площадке: Марк, он весь день провёл на виду в своем голубеньком костюмчике, «двое из ларца», Юнус, помощники… Никому из них не было дела ни до Маши, которую они видели впервые, ни тем более до неизвестного им послушника. При мысли об Алёше в душе снова всё сжалось: скорей бы узнать, как он! Хотя вряд ли стоит ждать хороших новостей…