– Конечно. Послезавтра отснимем. Иди, готовься, времени мало.

* * *

– Бабушка, не закармливай меня! – потребовала Маша, стараясь не смотреть на тарталетки со взбитыми сливками, украшенные клубникой. – Я же в слона превращусь с таким питанием. Убери это!

– Машенька, а ты попробуй! Ты же болеешь. Тебе можно.

– Ма-ам, – взмолилась Маша, – ну хоть ты скажи ей. Зачем Алёша меня сюда привёз? Чтобы меня пытали пироженками? Кстати, я всё равно уковыляю в гостиную. Через десять минут Алёшин эфир, а там ещё анонс какой-то будет.

– Давай мы тебе в комнату телевизор принесём? – предложила мама. – Папа скоро придёт и перенесёт.

– Товарищи, не держите меня за инвалида!

А то я сбегу прямо сейчас. – И Маша хмыкнула: – Я, между прочим, могу на четвереньках. Ни разу не хромая.

Женская часть семьи Александровых: бабушка, мама, внучка устроилась на диване перед телевизором. Пришёл папа. Перецеловав всех по очереди, он водрузился на кресло, как обычно, вытянул ноги и принялся неторопливо поглощать кофе, сваренный мамой.

– Ну, скажи, дочка, – подмигнул папа. – Он совсем не особенный, твой Алексей. Обычный парень.

– Нет, особенный.

– Ой, у тебя вон к носу прилипло…

– Что?!

– Очки розовые, увеличительные.

Маша хмыкнула:

– А я знаю некоторых, у которых они уже тысячу лет не сползают с этого самого места. Вы таких не встречали? А, мам?

Родители засмеялись, и мама протянула папе руку, которую тот с удовольствием поцеловал. Маша весело подпрыгнула на подушках:

– Так что это у меня генетическое. Очки, встроенные в ДНК, они только активировались недавно. Вы увидите сейчас сами – Алёша классный. И да, особенный. Потому что… Да просто потому что он – мой Алёша. О-о-о, начинается. Тишина в зале, – махнула Маша руками, как дирижёр.

На экране вслед за заставкой появилась ведущая в роскошном ультрамариновом платье.

– Какая она красивая, – заметила мама.

– Ты лучше, – ответил папа.

Ведущая рассказала о том, что тема сегодняшнего выпуска – любовь, любовь и снова любовь – зрителей сегодня ждет много сюрпризов о кумирах шоу «V-персона». В формате HD появилось Алёшино лицо, пошла нарезка из прежних выступлений кастинга.

– Видишь, па, какой он, – шепнула Маша. – Ну, скажи, классный.

– Девочкам такие нравятся, это точно, – хмыкнул папа.

Маша удовлетворённо вздохнула и вдруг замерла, не веря ни ушам, ни глазам. Показывали Вику и Алёшу, не просто рядом, как двух конкурсантов, а с рассказом о любви, которая родилась на конкурсе. Сексуальная роковая Вика вдруг превратилась в кадре в невинную, домашнюю девчонку с косичками. Она подошла к Алёше и поцеловала. В щёку. Но так естественно, будто делала это каждый день, встречая любимого с работы. «Всё началось случайно, – невинно хлопала ресницами Вика. – Но потом случилась какая-то мистика. Я бы не хотела рассказывать подробности». И снова показали Алёшу, смотрящего в объектив влюблённым взглядом. «Ты прекрасна», – сказал он, и камера переключилась на Вику, зардевшуюся в счастливом смущении: «Спасибо!»

У Маши закружилась голова.

– Что это? – неприятно удивившись, спросил папа.

– Выключи, – сухо сказала Маша и потянулась к телефону.

– Нам выйти? – сочувственно предложила мама.

– Как хотите.

Маша отвернулась к окну, не видя ничего перед собой. Казалось, что она провалилась в пропасть и продолжает лететь с нарастающей скоростью, так заходилось сердце, пока шло соединение.

– Привет, – ответил Алёша.

– Ну, привет. Ничего мне объяснить не хочешь? Ты и Вика? Всё началось случайно, да? Я так рада за вас.

– Почему? – растерялся он. – Этого не должно быть в эфире сегодня.

– Ах, всё инкогнито! Извини, не получилось. Вся страна в курсе, как она «прекрасна» в твоих глазах. Даже мои родители. Хотелось похвастаться тобой отцу. Удалось.

– Ты не так поняла, Маша. Это фейк. Я люблю тебя и только тебя, – хрипло ответил Алёша.

– Почему мне не верится? Может, из-за того, что я видела по телевизору? Ты опозорил меня перед всей семьёй. Спасибо… – И Маша сорвалась на крик: – Как ты мог?! После того, как один за другим меня предавали друзья: Юра, Катя, Лёня, Вика… я осталась с тобой. Я думала, ты единственный, кому можно верить! Я верила тебе! Несмотря ни на что! Я верила! Я любила! А ты предал меня? Снова?

– Штальманн решил меня перехитрить. Но он получит своё, – удручённо пробормотал Алёша. – Я исправлю этот бред. Я люблю тебя. Всегда. В настоящем времени.

– Я не хочу больше объяснений, секретов, измен. Я устала. – Маша выронила телефон и уставилась в одну точку, думая, что сойдёт с ума.

Когда она подняла голову, родители так и сидели на своих местах, боясь заговорить. Даже папа.

– Не бойтесь, я плакать не буду, хватит, – сказала она. – А давайте досмотрим шоу.

– Не надо Маша, зачем себя мучить? – тихо произнесла мама.

– Дочур, давай лучше отвлечёмся, может, поговорим или… кино? – с неестественной улыбкой предложил папа.

– Ну что ты, – ровным холодным тоном ответила Маша. – Не будем пропускать первое шоу страны. Такая интрига. – И ткнула кнопку на пульте. – Вы как хотите. Я никого не заставляю. Если что, я могу и на кухне посмотреть. Интересно, какое у него будет лицо. И будет ли он так же восхищённо улыбаться.

Родители ничего не ответили, но не ушли, не желая оставлять дочку одну.

Экран окрасился синим на секунду, и появилась отметка канала в верхнем углу. В том же ультрамариновом платье ведущая улыбалась, дежурно сверкая изумительно белыми зубами: «Благодарим наших спонсоров – компанию «Нью Ар энд Джи». С товарами от «Нью Ар энд Джи» вам всегда будет комфортно! А теперь приглашаем всеми любимого… Алексея Колосова. Он исполнит для вас песню: «Только любить».

Девушки в зале завизжали, будто над ними загорелся потолок. Под гром аплодисментов на сцену выбежал Алёша в обтягивающих чёрных штанах и белой майке с коротким рукавом, как специально обнажающим шрамы на руках. На запястьях привычные браслеты.

– О! Видите, как повезло, – напряжённо улыбаясь, сказала Маша. – Мы ничего не пропустили – только рекламу. Вот он. Во всей красе. С гримом немного переборщил, мама, ты не находишь?

– Перестань, Маша.

– Не слушай. Я никого не заставляю меня слушать.

Алёша поднял руку, и зал подчинился, замолчал. Камера приблизила лицо Алёши. То ли гримёр действительно переборщила с пудрой, то ли на его лице не было ни кровинки. Только глаза, жирно подведённые чёрным, лихорадочно горели. Он поприветствовал публику и хрипло сказал в микрофон:

– Вам обещали сюрпризы от участников. Вот один из них – в программе произошли некоторые изменения. Вы не услышите сегодня песню: «Только любить» в моём исполнении… Группа «Ария». Песня называется «Встань, страх преодолей». – Он сглотнул и кивнул за сцену: – Давайте, ребята!

Камера выхватила обалдевшие лица судей, растерянного звукооператора за пультом, но из динамиков послышался сочный аккорд, переходящий в дружный гитарный запил. Алёша схватился обеими руками в стойку и мотнул головой, светлые волосы взлетели и опустились беспорядочно. Пристально глядя в экран, он запел:

Кто сказал, что страсть опасна, доброта смешна,

Что в наш век отвага не нужна?

Как и встарь, от ветра часто рушится стена.

Крепче будь, и буря не страшна.

Алёша стал одной ногой на прожекторы и протянул испещрённую шрамами руку в зал, раскачиваясь под ритм и продолжая петь:

Кто сказал один не воин, не величина,

Кто сказал, другие времена?

Мир жесток и неспокоен, за волной волна.

Не робей, и не собьёт она

На припеве он выпрямился, почти как солдат:

Встань, страх преодолей,

Встань в полный рост,

Встань на земле своей

И достань рукой до звёзд[27].

Камера металась от наполненной сумасшедшей энергетикой, почти светящейся фигуры Алёши к перекошенным физиономиям Штальманна и Летиции, к усмешке на губах Далана и широко раскрытым глазам Котэ. Штальманн поднял руку, пытаясь остановить запись, но пульт был не подвластен звукоинженерам. Алёша продолжал петь:

Кто сказал: борьба напрасна, зло сильней добра?

Кто сказал: спасайся, вот нора?

Путь тяжёл, но цель прекрасна, как огонь костра.

Человек, настал твой час. Пора!

Встань, страх преодолей,

Встань в полный рост,

Встань на земле своей

И достань рукой до звёзд.

– До звёзд. – Алёша перешёл на фальцет, почти женский. И ещё выше – к последнему аккорду: – До звёзд!

Он поднял вверх руку, и музыка оборвалась. Зал зашёлся в овациях. Камера снова приблизила его лицо. Алёша дышал, и капельки пота выступили над белой совсем губой.

Жюри возмущённо показывали, что у них не работают микрофоны. С оторопевшим видом, но не теряя профессиональной улыбки, вышла ведущая:

– Алексей, ты нас всех удивил. Скажи…

Он обернулся к ней и остановил, выставив вперёд ладонь:

– Спасибо, Диана. Я поясню сам. Дай мне одну минуту, пожалуйста.

Штальманн сотрясал руками, скрещивал их, подавая запрещающие сигналы, но ведущая замешкалась. Алёша, будто не замечая этого, поблагодарил её и продолжил:

– Обещанные сюрпризы. Знаете, когда я пришёл на шоу, мне сказали: публика должна знать о тебе всё. Это интересно. Я не поверил, думал, надо просто петь. Но видимо так и есть. Скажите, вам интересно узнать, кто я?

В зале раздались выкрики: «Да! Давай! Рассказывай!» Женская половина визжала, скандировала:

«А-лё-ша! А-лё-ша!» и стучала в исступлении ногами. Он снова поднял руку. Призвал к тишине. Лицо Алёши было удивительно спокойным, как у человека, которому нечего бояться и нечего терять. Он чуть заметно улыбнулся: