Семья для Багровского значила куда больше, чем штамп в паспорте. Он-то как раз ничего не гарантировал. Влад знал: если женится, то на всю жизнь. Ни измен, ни развода. До гробовой доски и только так. Он был искренне рад за Романа, который, наконец, заполучил свою Виталину. Влад готовился стать крестным. Молодежи так и заявил, чтобы не думали рассматривать другие кандидатуры.

Он очень хотел, чтобы по дому раздавался топот маленьких ножек и слышался забавный детский лепет. Влад любил детей и хотел собственных.

Может, пришло время?

Проблема в том, что Влад мало того, что никого из знакомых женщин не мог выносить рядом с собой более трех-четырех часов, просто от мысли, что они будут проживать вместе в одном доме, его воротило. Такой парадокс. Женская болтовня утомляла и раздражала его. Он мог выносить капризы, пресекая их пополнением счета. Хочешь новые шмотки? Побрякушки? Спа? Отлично. Озвучивай конкретно потребности и не доставай. Не надо лишних слов.

Влад уважал тишину.

Любил выбираться раз в полгода за город, у него имелся хороший загородный комплекс для избранных. Как некоторые шутили: не для простых смертных. К этому комплексу примыкала земля с озером — личная вотчина Влада. Туда посторонним входа не было. Никому. По всей территории охрана и видеонаблюдение. То, что требовалось Владу. Он выбирался на пару дней и бездельничал. Никогда никого не приглашал. Ни женщин, ни друзей. Ему нравились эти часы уединения.

Садясь в самолет, он подумал, что как раз пора выбраться на пару дней.

Было лишь одно «но».

Особенная Маша.

Да-да, именно эта заноза. Оставить её ещё на пару дней с парнями? Судя по тону Дена, долго он не выдержит. Как и она. Влад не сомневался, она дурачилась, проверяла доступную ей грань. Играла. То ли от безделья, то ли ещё от чего. Пока она старательно выполняла роль послушной девочки.

Но ведь ты не такая, Маша?

В груди разлилось тепло. Она его заинтриговала. Сильно. Вера не прогадала, придя к нему. Знала, что он заинтересуется. Не сможет пройти мимо…

Как и десятки других мужчин.

Влад взял стакан и залпом осушил его.

Пока она с ним, ни один смертник к ней не прикоснется.

***

Он не стал предупреждать, что заедет. В самолете удалось подремать, ему этого хватило. Влад завернул домой, помылся, переоделся. Скинул с себя поднадоевший деловой костюм, заменив его джинсами и черной футболкой. Одна из его подруг как-то заметила, что в его гардеробе преобладают черные тона. Имелось лишь несколько белых рубашек, без которых, порой, не обойтись.

Влад любил черный цвет. Всегда. Сколько себя помнил. Даже когда был маленьким, предпочитал темные тона.

На слова подруги он отшутился:

— На черном не видно крови.

Девушка побледнела, сделала шаг назад. Зато у неё больше не возникало вопросов по поводу его гардероба.

К жилому комплексу, где Влад временно поселил Машу, он приехал в восемь пятнадцать. Вышел из машины и огляделся. Добротное ограждение по периметру, камеры, охранный пункт. Причем охрана лицензированная, с правом ношения оружия. Здесь чувствуешь себя в безопасности. Огромная детская площадка. Спортивный уличный комплекс. Хорошая беговая дорожка. Всё идеально для жизни и комфорта.

Сегодня была смена Дениса. Тот встретил его у двери.

— Видел твою машину.

В этом весь Денис. Контролирует, что можно и нельзя. Очень ценный сотрудник. Влад улыбнулся ему.

— На сегодня свободен. К двенадцати пришли Стаса.

— Хорошо.

— Где Маша?

— Спит. Пока не выходила из спальни.

Влад прошёл в квартиру и осмотрелся.

Всё стояло и лежало на своих местах. Ничего не передвинуто, не переложено. Женских вещей нет. Ни разбросанных кофточек, ни журналов, ни косметики. Ничего. Словно Маша и не живет в квартире. Правда, появились карты и та самая «Монополия». Аккуратно лежали на стеклянном столике за диваном.

Значит, Маша не хотела вживаться в квартиру. Интересно. Обычно женщины даже в отелях, где останавливались на одну ночь, пытались немного «гнездоваться».

Маша же демонстративно не желала обживаться. Упрямая девочка. Ему захотелось посмотреть на неё спящую. Странное желание. Но Влад привык потакать своим прихотям. Квартира была большой, и Маша не должна была проснуться от их разговора с Деном.

В какой позе она спит? Его особенная Маша… На спине, раскинув руки? В позе эмбриона, подложив ладони под щеку? На животе, выстрочив попочку? Он хотел видеть её в последней позе. И чтобы одеяло было полностью или частично скинуто.

В паху у мужчины потяжелело. Даже если его желание сбудется, и он увидит голую попку Маши, приставать не будет. Лишь поглядит…

Влад свернул по коридору к спальне. И тут раздался громкий женский крик, наполненный испугом и болью.

глава 7

…снова машины…

…снова крики…

…стоны матери…

…кровь…

Маша закричала и…вынырнула из сна. Кошмар, не беспокоивший её более трех лет, вернулся. И ладно бы вернулся он один.

Маша не успела ещё окончательно проснуться, как дверь в комнату распахнулась, с шумом ударившись о стену, и в проеме показалась фактурная фигура в черном. Девушка действовала на голых инстинктах.

Соскочила с кровати, выхватила нож из-под подушки и выставила его вперед.

Она не видела лица…не видела, кто вошёл…

Ей было всё равно.

Адреналин скакнул в крови, застлав глаза. Она готовилась защищаться.

— Тихо…Тихо, Маша… Ты что, девочка…

Знакомый голос прорезался сквозь пелену сомнений и суеверных страхов, медленно возвращая к реальности, пронизывая отголоски ночных кошмаров дневным светом.

Маша часто-часто задышала, крепче держа рукоятку.

Мужчина… Влад Багровский. В её спальне.

Нееее, нож она выпускать не будет.

— Маша.

Его уравновешенный тон никак не воспринимался девушкой, как успокаивающий. Да и сама крупная мужская фигура, ох, как нервировала.

Где-то на задворках сознания задребезжал предупреждающий колокольчик, что она перегибает палку. Что пора выдохнуть и опустить нож.

Но рука не опускалась.

Маша сглотнула и сделала шаг назад, уперевшись ногами в кровать.

— Дай мне нож.

— Нет.

— Дай. Он тебе не нужен…

— Не подходи, Влад.

— Маша, тебе приснился кошмар. Опусти нож. И, кстати, нехорошо девочкам спать с ножом. Где его хранишь? Под подушкой?

— Тебе какая разница…И вообще, отвали от меня!

Маша даже не поняла, что произошло. Она всегда считала, что у неё хорошая реакция даже спросонья. Да и обороняться она умела. Багровский двигался молниеносно. Как стихия, противостоять которой нереально.

Маша даже толком не поняла, что произошло. Боль в руке, где нож, и она уже летит к стене, и вот её полностью блокируют к этой самой стене, фактически обездвиживая крупным натренированным телом.

— Я тебе сейчас так отвалю, мало не покажется, — прорычал ей в лицо, обдав горячим дыханием. Руку с ножом он отвел в бок, сильнее сжав кисть. — И кидай нож, доиграешься, Особенная, порежешь пальчик.

— Тебе? — она окончательно проснулась и дерзила по инерции.

— Особенная…

От угрожающих ноток в голосе Багровского, Машу охватила непонятная дрожь.

Его тело сильнее вдавило её в стену. Маша охнула. Близость мужчины дезориентировала. На ней шорты и майка, она почти голая.

Маша прикрыла глаза и разжала пальцы. С Багровским, по крайней мере сейчас, ей не справиться. Черт, какой же он ловкий и сильный! Как быстро скрутил её! А она… Вся её хваленая подготовка коту под хвост. Хорошо, что хотя бы нож успела вытащить.

Нож с глухим звуком упал на пол, и Влад ловким движением ноги отшвырнул его к противоположной стене.

— С кухни стащила?

— Да.

— Зачем?

— Я в квартире с мужиками незнакомыми, и ты спрашиваешь, зачем, — устало заметила, мечтая, чтобы он отпустил её.

— Почему кричала? Кошмар приснился?

— Да.

— Какой?

— Влад, пусти меня. Ты меня обезоружил, пришел, я так понимаю, на мой крик. Всё, я проснулась, пусти.

Она не смотрела ему в лицо. Не могла.

Не хотела видеть горящие гневом глаза. Замечать, как желваки ходят на скулах. Как упрямо поджимает губы.

Ей хватало и его запаха. Маша всегда была равнодушна к мужскому парфюму, а тут её пробивало. Или дело не в парфюме?

— У тебя пять минут. Умыться и собраться.

Влад отпустил её, и она, наконец, смогла спокойно вздохнуть. Но от стены не отошла. Как, собственно, и он. Сделал шаг назад, по итогу всё равно ограничивая её пространство.

— Для чего?

— Прокатимся.

— Куда?

— Время пошло, — грубовато бросил он тоном, не терпящим возражений. Потом отошел, нагнулся и поднял нож. — А это я прихвачу с собой. Тебе он больше не понадобится. Жду на кухне.

Как только за Владом закрылась дверь, Маша сползла по стене. Что это было? Она зажала рот рукой. Сколько себя помнила, но такого фееричного просыпания ещё не доводилось испытывать.

Значит, Влад вернулся. Вроде бы и хорошо. Может, теперь её не будут караулить круглосуточно.

А вот что он делал у неё с утра пораньше? Пусть квартира принадлежит ему, это не дает право врываться в её личное пространство. И вообще! Багровский же не собирается вводить традицию завтракать с ней? Она — против.

Время, отпущенное ей, шло. Маша не собиралась опаздывать. Умылась, причесалась, джинсы и свежая футболка. Ей катастрофически не хватало гардероба, она вчера потратилась немного, купила самое необходимое. Теперь денег на карте почти нет. И где их взять — вопрос. Мама отдала свою карту.