Отпустив бедра, Томас кладет обе ладони мне на лицо и заставляет посмотреть ему в лицо.

Мы дышим синхронно. Один вдох на двоих и один выдох. Губы приоткрыты. Во взглядах животная страсть. Прямо сейчас мы больше чем просто родственные души. Мы обитаем в телах друг друга. Мы одно целое. У нас одна кожа. Одно сердце. Одна потребность на двоих.

Быстро и грубо меня поцеловав, Томас одним движением сдергивает с меня шорты. На мне осталась только майка, собранная под грудью. Он опускается на колени и, придерживая меня одной рукой за талию, другой раздвигает мои подрагивающие бедра.

А потом набрасывается на меня. Языком, губами, зубами… И я сдаюсь на милость его греховных и восхитительных прикосновений. Томас с силой посасывает клитор, резко и глубоко погружаясь в меня пальцами. И все это время что-то бессвязно бормочет. Как сильно любит мой вкус и как я хороша, когда отвечаю ему с такой готовностью. Что никогда не забудет, какое упругое у меня тело и как горячо у меня внутри. Как плотно я обхватываю его член, что складывается впечатление, будто он для меня слишком большой, но ощущения при этом все равно идеальные.

От его грязных слов и неприличных стихов я кончаю, и это что-то совершенно великолепное. Чистейшая магия. Нечто кардинальным образом меняющее жизнь. Все, на что я сейчас способна, — это, запустив пальцы Томасу в волосы, без конца повторять его имя. Коснувшись нежным поцелуем моей тату, он встает. Берет на руки и несет меня, словно невесту, в спальню — я вяло махнула в ту сторону рукой.

Прижимаюсь лицом к его шее, пока он несет меня, а потом кладет на кровать, сдвинув в сторону валяющиеся вокруг вещи, чтобы мне было комфортно. Расстегивает рубашку, а потом, остановившись на полпути, снимает ее через голову. Следующими на полу оказываются джинсы. Из-под ресниц я наблюдаю за обнаженным Томасом. Это умопомрачительное зрелище.

От назойливого желания прикоснуться к упругим мышцам живота и покрытой темными волосками груди мои ладони сами собой сжимаются в кулаки. Томас окидывает взглядом мое тело: от всклокоченных волос до кончиков поджатых пальцев ног. Как и я, он запечатлевает меня в памяти.

Я выгибаю спину, и его член вздрагивает в ответ. Облизнув губы, Томас неторопливо поглаживает себя. Один раз. Другой. На то, как невероятно эротично он прикасается к своему члену, мое тело реагирует густой влагой.

Мышцы его бедер напрягаются, когда Томас наклоняется достать презерватив из кармана джинсов.

— Не надо презервативов, — он недовольно хмурится, от чего я потираю бедра друг о друга. — И я не хочу обычного секса.

Теперь выражение его лица не просто недовольное — оно мрачнее тучи. Положив ладони мне на колени, Томас раздвигает бедра, и его взору открывается мое ничем не прикрытое желание.

— Хочешь еще? — его голос, звучащий на октаву ниже, возбуждает меня еще больше.

— Нет. Хочу в попу.

Это были смелые, слишком смелые слова — особенно для той, кто прикована сейчас к кровати всего лишь силой взгляда своего любовника. Готова поспорить, что если Томас скажет мне лежать смирно и не двигаться, чтобы он мог вырезать из грудной клетки мое сердце, то я беспрекословно повиновалась бы. Я зашла достаточно далеко, чтобы оказаться в его власти.

Томас выгибает бровь и сильными руками проводит по всему моему телу.

— Что?

Я впиваюсь пальцами ему в икры и отвечаю:

— Если это наш последний раз, тогда я хочу тебя там, где ты еще не был.

Когда Томас склоняется надо мной, волосы падают ему на лоб.

— Будет больно.

— Знаю.

На его лице мелькает свирепое выражение.

— Я не хочу делать тебе больно.

Я бы рассмеялась, не будь сейчас на грани слез — опять. Разными способами Томас делал мне больно уже миллион раз. Еще один не имеет значения. Тем более что я жажду эту боль. Жажду, чтобы она сожгла меня дотла. Однажды Томас сказал, что после него я не захочу ни одного другого мужчину. И именно этого я и жду. Потому что на Томаса все равно никто не может быть похож. Если мне не суждено быть с ним, то рядом со мной не будет никого другого. Я останусь одна. Это именно то, чего я всеми силами хотела избежать… и чего хочу прямо сейчас.

— Я не против, — шепчу я.

Со лба Томаса мне на грудь приземляется капля пота. Его дыхание становится прерывистым. Томас хочет этого так же сильно, как и я. Скорее всего, сила собственного желания его даже пугает.

— Я вряд ли смогу остановиться… — медленно говорит он, взвешивая каждое слово, — когда… окажусь внутри.

Я кладу ладонь на его резко очерченную челюсть и провожу ногой ему по бедру.

— Но ты все сделаешь хорошо. Ты всегда делаешь мне приятно. Томас. Пожалуйста.

Мои надутые губы стали последней каплей. Свирепое выражение его лица возвращается, глаза становятся темнее, а на щеках расцветает лихорадочный румянец. Отстранившись, Томас тянет меня за руку. Я взвизгиваю, когда внезапно оказываюсь стоящей на коленях лицом к нему.

Тяжело дыша, мы молча смотрим друг на друга. В поле моего зрения попадает родинка на его ключице — которую раньше я никогда не замечала. Прикоснувшись к ней кончиками пальцев, провожу рукой по груди Томаса, ощущая, как на моей коже словно запечатлевается его сердцебиение. Наблюдаю, как от вдохов сокращаются одни мышцы и расслабляются другие.

Если у меня получится сосредоточиться как следует, то я могу притвориться, будто мы друг в друга влюблены. Так и происходит, когда любовь взаимная: вы можете себе позволить руководить друг другом и живете во имя своей половинки.

Схватив меня за руки, Томас поднимает их вверх и снимает через голову мою майку. Теперь я голая, как и он, и по коже бегают мурашки.

Его руки накрывают мою грудь. Дыхание и сердцебиение учащаются. Мою грудную клетку так сильно распирает от наплыва эмоций, что ребрам больно. Собственное возбуждение ощущается невероятно огромным. Чем больше Томас ласкает мою грудь, тем более нетерпеливой я становлюсь. Извиваюсь всем телом, чтобы прижаться низом живота к его члену, и Томас низко стонет.

Отпустив мою грудь и отодвинувшись, Томас хватает меня за шею, поворачивает к себе спиной и наклоняет над кроватью. Я охотно подчиняюсь и опускаюсь на локти, в то время как моя задница оказывается высоко поднятой.

Томас стискивает мои ягодицы, массирует их. Кожу поясницы и живота покалывает от удовольствия, а до сих пор нетронутый анус сжимается.

По внутренней стороне бедер стекает моя влага. Томас подхватывает густую струйку пальцем и проводит им по моим складкам.

Мое тело охватывает прерывистая дрожь, заставляющая беспокойно извиваться. Обернувшись назад, я вижу, что Томас наблюдает за собственными действиями. Нахмурившись, он добавляет еще один палец и погружает их в мою тесную вагину. Томас раздвинул мои ягодицы, и я ощущаю себя совершенно беззащитной под его внимательным взглядом.

Но он явно недоволен. Ему этого мало. Я понимаю это по его нетерпеливому выражению лица и позе.

Вонзив ногти мне в ягодицы, он раздвигает их еще шире. И тут я чувствую, как плотное кольцо мышц ануса расслабилось, а между ног стало так мокро, что меня накрывает волной похоти и стыда. Потом Томас делает нечто, что отправляет мое возбуждение на новый, до сих пор недосягаемый, уровень.

Он плюет мне между ягодиц, и от ощущений теплой слюны у меня неистово дрожат бедра. Внезапно внутреннее напряжение ослабевает, и я едва не кончаю, упав лицом на матрас.

— Чувствуешь, как здесь туго? — спрашивает Томас, пальцами смазывая плотное кольцо мышц, второй рукой не переставая ласкать меня чуть ниже. — Еще почувствуешь. И я знал, что ты не успокоишься, пока не сведешь меня с ума от того, какая ты здесь маленькая и никем не тронутая.

Убрав вторую руку, он сосредоточился только на моем анусе. Погружает кончик мокрого большого пальца внутрь, и я ощущаю легкую боль, которая дает мне понять, что я действительно этого хочу. Хочу, чтобы он взял мою задницу и стал моим первым.

Прогнувшись в пояснице еще сильнее, я поворачиваю лицо набок, завожу обе руки назад и кладу их на ягодицы, помогая ему растянуть меня.

— Бля-я-я… — прерывисто дыша, произносит Томас. — Смерти моей хочешь?

— Нет, — глухо бормочу я, чувствуя себя невероятно возбужденной и безмерно застенчивой. — Хочу, чтобы ты трахнул меня поскорей.

Томас вымученно смеется.

— М-да, я точно сдохну прямо в процессе.

Теперь, когда я сама держу себя открытой, он кладет руку себе на член. Я кожей чувствую, какой он обжигающе горячий. Томас смазывает своей слюной головку члена и растирает ее по всей длине. За спиной мне не видно, но зато я хорошо представляю, как выглядит его блестящая эрекция, когда Томас поглаживает себя, случайными и волшебными прикосновениями задевая мой клитор.

Мышцы его рук расслабляются, когда Томас останавливается и смотрит мне в глаза. Прикусив губу, я тяжело дышу.

Он взглядом дает понять, что готов взять меня. Слова нам и не нужны. Этот момент слишком важен для разговоров. И описать его можно только действиями. Сейчас он завладеет последней нетронутой моей частью.

Положив ладонь мне на талию, чтобы удерживать на месте, другой рукой он осторожно нажимает головкой на мой крошечный вход.

Нажимает сильней, пытаясь пройти через кольцо мышц. Это нелегко, а я не перестаю пытаться извиваться всем телом, зажмурившись и слушая шумное дыхание Томаса. Затем внезапно он оказывается внутри.

Мне больно. Мне жжет. Ощущения растекаются по позвоночнику. Зашипев от боли, я подаюсь было вперед, чтобы он выскользнул из меня, но Томас крепко держит меня за талию и не дает дернуться.

И продолжает погружаться. Господи, я чувствую, как растягиваются мышцы. Боже мой… Я дрожу от боли, дышу через нос и понимаю, что по щекам стекают слезы.