— Тебе понравилась постановка? — спросил он Рут. Вопрос был задан спокойным тоном, на самом же деле Хэнк с волнением ожидал ответа. Как только спектакль начался, Хэнк понял, что сделал не лучший выбор. Основной темой оперы была мужская неверность, а образ жизни главного героя уж очень напоминал его собственный.

— Я не впервые слушаю эту оперу. — Рут задумчиво рассматривала бокал с вином. — И каждый раз мне хочется плакать от жалости к героине. Что же касается Пинкертона, то он не может не вызывать антипатию у любой женщины.

— Не все мужчины похожи на этот персонаж, — возразил Хэнк.

Конечно, и все же, когда мужчина постоянно ездит с места на место, он склонен обзаводиться несколькими женами. Я знала одного летчика, который был женат и имел семью, но в то же время во многих аэропортах его встречали постоянные подружки.

— Представляю, как он был занят, — попытался обратить все в шутку Хэнк. — Дорогая! Что с тобой происходит? Чем ты обеспокоена?

— Мне кажется, я в тебя влюблена, — неохотно, как будто признавалась в неблаговидном поступке, прошептала Рут.

В восторге от услышанного Хэнк с трудом удержался, чтобы не подпрыгнуть на стуле и не завопить от радости на весь ресторан, и только спросил:

— В чем же проблема?

— В том, что ты богат, у тебя собственный самолет и даже остров, а я не хочу делить тебя с другими женщинами, которых, наверное, немало, — со слезами на глазах проговорила Рут.

— Тебе это не грозит, — заверил Хэнк.

— То есть как? — удивленно спросила Рут.

— Очень просто. За этим столом ты не единственная, кто влюблен.

— Неужели ты хочешь сказать, что… — От изумления Рут уронила на стол вилку.

— Я люблю тебя, дорогая. Мне казалось, ты должна была понять это, когда я уговаривал тебя остаться со мной в Африке и начать новую жизнь. Впрочем, вероятно, мое предложение можно было выразить и более поэтично.

Рут молчала.

— Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, — торжественно произнес Хэнк, решив, что нельзя терять время и надо пользоваться моментом, пока Рут не придумала какую-нибудь отговорку. — Мы поселимся в Соединенных Штатах. Согласен отказаться от личного самолета и не носить ничего более шикарного, чем спортивная одежда. Пить буду исключительно пиво. Разумеется, я буду верным мужем и не стану изменять тебе.

— Но ведь нас трое! — со слезами на глазах воскликнула Рут. — Я, Памела и Тони. Ты скоро устанешь от такой оравы.

— Не волнуйся. Это мои проблемы. Обещаю любить вас, а ты знаешь, что настоящие мужчины умеют держать слово, — заверил ее Хэнк. — Остин был одним из таких мужчин.

— А как же тот чудесный островок? Мне так понравилось заниматься любовью в хижине среди пальм.

— Твои слова означают согласие? — подавшись вперед, с надеждой спросил Хэнк.

— Да! — Рут с трудом сдерживала волнение.

И опять Хэнк едва не закричал от радости. Оплатив счет, он подождал, пока официант не отодвинул стул, помогая Рут встать из-за стола, взял меховую пелерину и накинул ей на плечи.

Дома, когда они наконец остались вдвоем, он поднял Рут на руки и отнес в постель, чтобы там отпраздновать ее согласие.

Утром они отправились по магазинам. Рут купила детям мягкие игрушки, а Хэнк — обручальное кольцо. Как только самолет поднялся в воздух и взял курс на Соединенные Штаты, он торжественно надел кольцо на палец Рут. Она чувствовала себя счастливой.

На следующий день они были в Нью-Йорке. Пока Рут в своей спальне распаковывала чемодан, Хэнк вслух размышлял о ближайших планах.

— Думаю, тебе нужно время, чтобы освоиться с новым положением и подготовить к этому детей. Я же пока займусь делами. Для этого мне необходимо отлучиться на несколько дней.

Ревность больно кольнула Рут в сердце, но после дороги и любовных утех она чувствовала себя слишком уставшей, чтобы что-то выяснять. К тому же, если она собирается жить с этим мужчиной, то должна доверять ему.

— Я люблю тебя, мой дорогой.

— Я тоже тебя люблю, — ответил Хэнк, целуя ее.

Проводив Хэнка, первое, что она сделала, — набрала оставленный свекровью техасский номер телефона. Памела и Тони радостными голосами наперебой рассказали ей, как хорошо они проводят время с бабушкой и дедушкой. Рут не стала говорить детям ни о своей поездке, ни о предстоящем замужестве, рассудив, что это слишком деликатная тема, чтобы обсуждать ее по телефону.

— Дедушка говорит, что мы вернемся во вторник на следующей неделе, — сообщила Памела. — Тебя ждет интересный подарок.

— Заранее благодарю. — Рут растрогало внимание детей.

После этого она позвонила Джине.

— Ты ездила с Хэнком Кэноном в Африку? Как прикажешь тебя понимать? — потребовала та объяснений, выслушав сбивчивый рассказ подруги.

— Хэнк сделал мне предложение, — призналась Рут, нервно наматывая на палец телефонный провод. — И я дала согласие.

Джина издала было торжествующий возглас, но, спохватившись, с удивлением спросила:

— Подожди, но ты ведь его совершенно не знаешь!

— Я знаю о нем достаточно, чтобы согласиться стать его женой, — возразила Рут. — Кроме того, вспомни, ты сама говорила, что мне необходимо перестать жить одними воспоминаниями о прошлом.

— Да, говорила, но на словах все легко и просто, — вздохнула Джина. — Ты любишь его?

— Всем сердцем!

— Я сейчас к тебе приеду. Мы пойдем в пиццерию и там все обсудим, — предложила Джина.

— Извини, но я просто не в силах никуда идти. Я только что совершила утомительный перелет и мечтаю лишь об одном: принять ванну и поскорее добраться до постели.

— Хорошо, дорогая. Тогда встретимся завтра. Надеюсь, ты не собираешься жить в Африке?

— Время от времени, — с трудом подавляя нетерпение, ответила Рут и, прежде чем Джина успела возразить, повесила трубку.

Заставив себя проглотить немножко куриного супа, Рут, как и сказала подруге, погрузилась в теплую ароматизированную ванну. Потом надела ночную сорочку и рухнула в постель.

— Наконец-то ты вернулась домой, — услышала она вдруг знакомый голос.

Рут судорожно нащупала выключатель ночника. Вспыхнул мягкий свет, и она увидела стоящего у кровати Остина. Хотя такое случалось не впервые, на этот раз Рут испугалась совсем уж не на шутку. Она успела убедить себя в том, что ей все это просто казалось.

— Что ты здесь делаешь?!

— Ты, кажется, забыла, что я здесь жил когда-то, — укорил ее Остин.

Рут протянула руку, желая дотронуться до него.

Заметив ее движение, Остин шарахнулся как от чумы.

— Не делай этого, Рут, — предупредил он. — Твое прикосновение лишит меня энергии.

В отчаянии она встала на колени на кровати, которая когда-то была их общей, и простонала:

— О Боже! Я схожу с ума!

— Я уже объяснял тебе, что ты совершенно здорова, — теряя терпение, вздохнул Остин. — Лучше скажи, где ты провела последнюю неделю?

— А разве ты не знаешь? — вскинула брови Рут. — Я думала, тебе все известно.

— Мои возможности ограничены. Время истекает, так что быстро говори, где ты была и куда отправила детей?

— Памела и Тони в Техасе с бабушкой и дедушкой, а я уезжала на неделю с твоим другом Хэнком в Африку. А почему ты говоришь, что твое время истекает?

Остин молча отвернулся.

— Остин!

— Все в порядке, милая, — вздохнул тот. — Я знал, что рано или поздно это должно было произойти, и все же именно от тебя узнать… нелегко.

— Я понимаю, Остин, — с болью проговорила Рут. — Потерять тебя было самым большим несчастьем моей жизни. Я многое отдала бы за то, чтобы все шло по-прежнему. Да, я полюбила Хэнка, но ты мой первый мужчина, отец моих детей. Будет очень непросто начать новую жизнь, жизнь без тебя… — Она помолчала, собираясь с мыслями, и наконец спросила: — Я увижу тебя еще когда-нибудь?

— Возможно, наши пути где-нибудь и пересекутся, — услышала она глухой голос. — Другой вопрос, узнаем ли мы друг друга.

Фигура Остина вдруг начала расплываться, теряя очертания.

— Остин! Не уходи! — воскликнула Рут.

Но уже через мгновение она осталась одна.

Выключив свет, Рут зарылась лицом в подушку и проплакала остаток ночи. Утром, когда ее разбудил звонок Хэнка, она чувствовала себя так, будто не спала целую неделю. Они поговорили, но из всего разговора Рут запомнила только то, что Хэнк вернется на следующий день и он ее любит.


— Я снова видела прошлой ночью Остина, — сказала Рут подруге, как только они сели за столик в пиццерии.

— Просто воспоминания не дают тебе покоя, — спокойно, почти равнодушно ответила Джина, которую гораздо больше интересовало то, что произошло между Рут и ее будущим, а не бывшим мужем.

— Я на самом деле видела Остина, — настойчиво повторила Рут.

— Охотно верю, что ты действительно видела его, — попыталась успокоить ее Джина. — Он, конечно, приходил попрощаться с тобой, не так ли?

Рут молча кивнула.

— Ты все еще любишь его? — спросила Джина, перемешивая ложкой салат в деревянной чаше.

— Остина? — переспросила Рут. — Да, но теперь как-то по-другому, не так, как прежде, смущенно призналась она.

— Значит, со старым покончено, — подвела итог Джина.

— По-моему, я сошла с ума.

— Ты совершенно нормальная женщина, любящая своего первого мужа. Но ты здорова, молода и тебе просто необходима любовь живого, а не мертвого мужчины.

— Когда мы обсуждали это вчера вечером, ты не была так категорична в выводах, — проворчала Рут.

— Видишь ли, — призналась Джина, — во мне говорил обыкновенный эгоизм. Ты моя лучшая подруга и мне не хочется, чтобы тебя увезли на край света.

— Я объяснила тебе, что мы будем жить в Африке лишь по полгода.