А что будет со мной?

Пожалуй… С вытаращенными от ужаса глазами стану искать пути отступления. Задеру пышное платье, оголив дрожащие колени, и побегу сломя голову, куда глаза глядят. Как в том фильме с Джулией Робертс. А моя белая и невероятно длинная фата неспешно пролетит в воздухе и, в конце концов, изящно уляжется на зеленой скошенной траве, и эта картинка станет заключительным кадром свадебного видео.

— Еще чуть больше месяца и мы, наконец, откроемся. Со следующей недели запускаем рекламу!

— Которой занимаюсь я! — не без гордости поясняет моя подруга Илона. Её ослепительная улыбка и глубокое декольте приковывают взгляды всех мужчин за нашим столиком. Сегодня она именинница, ей положено быть в центре внимания. — Будь спокоен, успех твоему кафе гарантирован!

— Даже и не думал переживать по этому поводу, — с улыбкой говорит Миша, бросив на меня мимолетный взгляд. — Ну, что, выпьем за именинницу!

Знаю, Миша очень беспокоится по поводу открытия студенческого кафе, о котором грезил последние два года. Сколько же раз он составлял бизнес-планы для различных проектов и уничтожал все, лишь потому что в миг переставал верить в реальность их существования.

— С Днем рождения, Илона! Шампанское приятное, не слишком сладкое и навязчивое. Такое же будет на моей свадьбе?

О, Всемогущий, какая свадьба?! О ней речи-то даже не заходило, с чего вдруг эти пугающие мыслишки рождаются в моей голове? Быть может, предчувствие? В таком случае, дело — дрянь. Мое чутьё ещё никогда не подводило меня.

Мой аромат похож на белую полупрозрачную вуаль. Отличненько.

— Спасибо вам, дорогие мои! Так приятно, что все вы меня любите! Какой же прекрасный вечер! Давайте сфотографируемся?

Моя подруга Илона — жгучая брюнетка с копной густых длинных волос. Настоящая сердцеедка с ногами топмодели, пышной грудью и сексуальной родинкой над верхней губой. Каждый раз, когда смотрю, как она умело флиртует с мужчинами, игриво улыбается и делает такой томный кошачий взгляд, от чего те готовы штабелями падать к её ногам, во мне просыпается странное чувство, сравнимое с тоской и даже обреченностью. Понимаю, что мне всего двадцать пять и, наверное, все самое интересное еще впереди, тем не менее, бывают минуты, когда ощущаю себя семидесятилетней старушкой, чьи молодые и безрассудные годы давным-давно остались позади. Иной раз хочу стать хотя бы на один день Илоной. Почувствовать такую раскованность и уверенность в себе, что смогла бы совершить нечто, от чего волосы бы дыбом встали. И, безусловно, в рамках приличия и закона. Например, татуировку набить… Даже самую малюсенькую.

— Ты не голодна? — тихонько спрашивает меня Миша.

— Нисколько, — отвечаю я и на сей раз тянусь к стакану с газированной водой. На его месте, я бы уже давно поинтересовалась, почему меня постоянно куда-то тянет, когда он только только намеревается приблизиться. — Уже и запеченные овощи не лезут.

— Хочешь закажу тебе на десерт пирожное с трюфелем? Очень вкусное.

— Нет, спасибо. Не думаю, что настало время для десерта.

— Может, повторить твой «Цезарь»?

— Я не голодна, Миш, — с нажимом отвечаю я, упрямо взглянув на него. — Спасибо, я сыта.

— Ладно, — с улыбкой говорит он, продолжая смотреть на меня, — но если вдруг захочешь чего-нибудь — только скажи, хорошо?

Я лишь киваю, пряча лицо за широким сверкающим стаканом и сотнями газированных пузырьков. На долю секунды мой взгляд спотыкается о большие сверкающие глаза Илоны, что словно два полицейских, вечно подлавливают меня в ситуациях, когда мое раздражение готово вылезти наружу.

— Кстати, ты не забыла, что завтра вечером мы идем на выставку одного моего хорошего знакомого?

— Ты говоришь мне об этом каждый день на протяжении месяца, — с вымученной улыбкой тихо отвечаю я, — у меня и шанса не было забыть об этом долгожданном мероприятии.

Только бы не виноватый взгляд, пожалуйста!

О, Господь Всемогущий, ну за что?!

— Прости, солнышко, — шепчет Миша, опустив глаза, словно провинившийся котенок, — в последнее время ты много работаешь и мне кажется, что тебе совершенно не до меня. Ведь это не так, правда?

Бегло оглядываю наш столик и, убедившись, что каждый болтает о своем, заставляю себя с нежностью взглянуть на расстроившегося Мишу, что явно ждет от меня ответ.

— Милая, припудрим носик, а? — Илона подмигивает мне, чуть склонившись над столом. Моя спасительница! Я смущаюсь, заметив, как её коллега напротив, кажется, Витя, чуть приоткрыв рот, глядит на приспустившееся глубокое декольте черного платья с открытой спиной. Должно быть, аппетитная ложбинка между грудей сводит его с ума… Да настолько, что еще чуть-чуть и придется сунуть ему салфетку в руки, чтобы протер слюнявый рот. — Миш, выпусти свою красавицу, нам нужно в дамскую комнату. Не скучайте, мальчики.

Илона не говорит, она как будто воркует. Плавные движения кистей и бедер, прямая осанка и легкие прикосновения пальцев к шее — все настолько гармонично и завораживающе, что я сама бы любовалась и любовалась ею. Эта девушка определенно постигла таинство женского обольщения.

В туалете мы поправляем макияж. Я обновляю бежевую помаду, а Илона — красную. Этот яркий оттенок демонстрирует женскую уверенность, внутреннюю силу и, несомненно, страсть. В общем то, чего я напрочь лишена.

— Как тебе вечер? — спрашивает она, разглядывая себя в зеркале.

— Замечательный. За другими столиками мужики глаз с тебя не сводят. И это при том, что рядом сидят их девушки. Или супруги.

— А вдруг любовницы? Смотреть ведь не запрещено, — подмигивает она мне. — Единственный, кого я, как женщина, не интересую — твой Миша, — с нежной улыбкой добавляет Илона. — Даже если бы голая прошла перед ним, он бы меня не заметил.

Если я скажу ей, что чрезвычайно огорчена по этому поводу, она покрутит пальцем у виска и скажет, что я чокнутая?

Поправляю несколько светлых прядей на висках и вытягиваю из высокого пучка шпильку, что больно впивается в кожу головы. И пока Илона наносит несколько капель легкого парфюма на запястья и шею, я все глубже погружаюсь в бездонную пучину собственных мыслей, где Миша, развалившись на кровати, игриво улыбается мне, когда я выхожу из душа в самой отвратительной пижаме, которая у меня только есть. Он говорит, что зря я её надела; стягивает с меня шорты, майку и, издав короткое, как ему кажется, возбуждающее рычание, толкает меня на кровать и принимается зацеловывать каждый участок моего тела. Если у поцелуев бывает вкус, например, клубничный, персиковый, шоколадный или какой-нибудь другой, то эти начисто его лишены. Они такие же безвкусные, как вода в бутылке. Но даже она бывает жесткой или мягкой, чего не скажешь об этих бессмысленных прикосновениях.

— И снова этот пустой и отрешенный взгляд, — комментирует Илона, склонив на бок голову. Наблюдает за мной, точно я маленькая мышка, не знающая, как пройти лабиринт. — В чем дело? В последнее время ты очень странная.

Пожимаю плечами и натягиваю улыбку:

— Все хорошо.

— А по-моему не очень. Такая милая, но лживая улыбочка у тебя, аж плюнуть хочется. — Немного помолчав, Илона делает шаг ко мне и тихо добавляет: — Врушка. Колись, в чем дело?

— Просто устала за сегодня, а шампанское и вовсе расслабило, — защищаюсь я, отпрянув назад. Что мне стоит сказать ей правду? Меня же никто не убьет за это, верно? Но вместо того, чтобы поделиться с подругой своими мыслями, что не дают мне покоя уже долгое время, нервно хмыкаю и предлагаю вернуться в зал, ведь нас, наверное, уже заждались. — Кстати, твой таинственный Роман не присоединится сегодня к нам? — интересуюсь я, когда мы выходим из дамской комнаты. — Решил проигнорировать день рождения своей девушки? Ох, если бы он только знал, как тебя поедают взглядами мужчины сейчас, мигом прилетел бы.

— Менять тему разговора ты — мастак, — хмыкает Илона. — Милая моя Каролина, тот самый Роман, с которым у меня был роман, переехал в другую страну. А отношения на расстоянии — мне не под силу. Да и желания нет этого делать.

— Серьезно?! — удивляюсь я, потянув её за руку. — И когда ты собиралась сказать мне об этом?

Илона хмыкает:

— Ты придаешь слишком большое значение всем моим романам. Будь проще. Я уже и позабыла об этом парне.

— Проще? Я думала у вас все серьезно! Сколько вы встречались? Месяц? Два?

— Что-то типа того.

– Что-то типа того, — повторяю я, закатив глаза. — И ты так легко относишься к разрыву? Неважно сколько вы были вместе, все равно расставание тяжело дается.

Наверное. В книжках и фильмах, по крайней мере, так.

— Но не мне, милая. — Она игриво подмигивает, обходит меня и кивком зовет в центр зала, где танцуют несколько девушек в сверкающих платьях. — Просто, я еще не встретила того единственного, вот и все.

Илона по-кошачьи улыбается, загадочно опускает глаза, словно является хранительницей сокровенной тайны, а потом вновь глядит на меня мягким, но все же оценивающим взглядом. Как будто пытается удостоверится, под силу ли мне понять и сохранить заветный секрет.

— Пойдем, потанцуем? Красиво, чувственно и горячо. А то тут кривые брёвнышки качаются из стороны в сторону, — предлагает она, кивнув на нескольких девушек, танцующих в зале. — А если захочешь когда-нибудь поговорить со мной — бери бутылку мартини и приезжай.

Я усмехаюсь, поражаясь её умению все обыденное превращать в эротическую игру.

— Эй, милая, ты присоединишься ко мне? Я, конечно, могу сама, но ведь это так скучно, — воркует Илона, игриво подзывая к себе указательным пальцем. Она плавно двигает бедрами в такт музыке, и её облегающее платье нежно ласкает светлую кожу. — Давай же, присоединяйся ко мне!

Уверена, Илона замечает, как за ней с интересом и нескрываемым восхищением наблюдают мужчины за круглым столом. Да будь я одним из них, тоже бы истекала слюной, серьезно!