— Если помнишь, ты мне кое-что обещал, — говорю я как можно уверенне и спокойнее.

— У меня с памятью все в порядке.

— Ладно, тогда… — Поднимаю на него глаза: — Зачем ты говоришь со мной таким голосом?

— Каким «таким»?

— Низким, — отвечаю я, глядя в его прожигающие меня насквозь глаза. — Глубоким.

— Соблазняющим, — констатирует он, нацепив эту до боли знакомую коварную улыбочку. Так улыбается его Безумный Макс. Уверенно, непобедимо и чертовски сексуально. От этой горячей улыбки мышцы моего живота напрягаются; усидеть на месте становится сложно. — Что, если я хочу нарушить обещание?

— Спрашиваешь моего разрешения? — хмыкаю я, заерзав на месте. Отворачиваюсь, тихо выдыхаю ртом раскаленный воздух. — Ты — мой заказчик.

— Это проблема?

— Да.

— Но ты ведь хочешь, чтобы я это сделал?

Наши глаза встречаются. Прочищаю горло, набираю ртом воздух и бросаю мимолетный взгляд на одинокую елку в центре парка. С трудом сглатываю, ведь рядом с ней стоит девушка уж очень похожая на Милу. Резко поворачиваю голову к Максу. Пробегаю глазами по его лицу, пытаясь придумать хоть что-нибудь, лишь бы отвлечь его от глупой слежки за сестрой, что стоит в нескольких метрах от нас и ждет Кирилла. Если он увидит их вдвоем — случится катастрофа. Кажется, именно так говорила мне та самая Рейчел, которую я собственноручно напоила алкогольным коктейлем. Если подумать, мне вообще не должно быть никакого дела до его с Милой отношений и проблем, но отчего-то крайне сложно сложить руки и пустить все на самотек. Может, потому что в некоторой степени я вижу в мечтательной Миле себя? Девушку, что хочет совершать ошибки, потому что это вполне нормально; принимать (и пускай!) глупые, но все же собственные решения… А еще, меня безнадежно тянет к Максиму. Не знаю, может это какое-нибудь бешенство матки и этому необъяснимому притяжению нужен лишь один единственный всплеск для успокоения?

Внезапно, с противоположной стороны парка появляется слабый белый свет. Если это автомобиль Кирилла, Макс узнает его и тогда…

Не думала, что способна принимать решения за какие-то доли секунды до катастрофы вселенского масштаба.

30

Она нападает на меня. Хватает за воротник парки и точно дикарка притягивает к себе. Упрямый язычок врывается в мой рот, горячее дыхание обжигает губы. Как же она пахнет…

— Я ничего не нарушаю… Ты меня вынуждаешь.

Накрываю её влажные губы своими и чувствую, как слабый свет касается моих закрытых век. Но как только, я собираюсь открыть глаза, Каролина резко залазит на меня и целует так неистово, что у меня едет крыша.

— Я стянула угги, — предупреждает она. — Не переживай.

— Это последнее, что меня сейчас беспокоит.

Она притягивает мою голову к себе, сжимает мои бедра ногами. Точно обезумевший, распахиваю шубку и пускаю руки под одежду. Её тело горячее; оно обжигает мои ладони, но это лишь сильнее затягивает в неизбежное. Сжимаю аккуратную грудь и Каролина выгибает спину. Её ручки проникают под мою водолазку, гладят, щипают, обжигают…

— Ты когда-нибудь занималась сексом в машине?

— Нет, — с трудом отвечает она, опустив свою руку к моему выпирающему желанию. — Но это можно исправить.

Меня парализует спазм. От слов, от движений, от давления её руки. Продолжая целоваться, мы избавляем друг друга от верхней одежды, что сковывает движения. Она мурлычет, как кошка, издает глухие стоны, когда мои пальцы теребят тугие соски.

— Назад, — приказываю я, сжав в руках шелковые волосы.

Каролина послушно перемещается на задний ряд, стягивает свою рубашку и жадно притягивает меня к себе. Я целую её горячую кожу, покусываю грудь, вынуждая выгибаться ко мне навстречу.

— Сними их, — шепчет она, расстегивая молнию.

Как только стягиваю с нее джинсы, Каролина сжимает мое тело ногами и притягивает к себе. Она облизывает мои губы, кусает их, задирает водолазку и хватается за мой ремень. Небрежно задевает ладонью мой набухший член, заставив меня издать какое-то животное рычание.

Весь мой воздух, энергия и мысли сконцентрированы на ней. Даже если сейчас начнется конец света, война или нагрянут пришельцы — я не остановлюсь. Я выпью её до дна, доведу нас обоих до изнеможения, потому что если этого не случится, я сойду с ума. Эта пылкая, соблазнительная и чертовски страстная девочка превращает меня в собственного раба.

Одолев замысловатую застежку на ремне, её руки ловко расстегиваю пуговицу и молнию на моих джинсах. Приподнимаюсь на руках, прервав наш поцелуй, и с хищническим интересом наблюдаю за движением её пальцев. Неспешно, словно боятся спугнуть, они поддевают ткань мох бо́ксеров и тянут вниз. Вижу, как мышцы её плоского живота напрягаются, влажный ротик приоткрывается, а взгляд коварно прячется в тени полумрака.

— Возьми его.

Теплая ладошка осторожно обхватывает мой член, и я содрогаюсь. Каролина соблазнительно облизывает губы, прерывисто дышит ртом, а её рука нежно ласкает меня, вынуждая хрипеть от желания.

— Тебе нравится? — спрашивает она шепотом.

— Чертовски.

Такое просто не может не понравиться.

Одной рукой глажу её нежную грудь. Каролина плавно двигает телом, бедрами, сдавливает меня ногами, заставляя прижиматься к себе. Из её ротика вырываются возбуждающие тихие стоны, и я непременно хочу, чтобы они стали оглушительными. Спускаю руку к кружевным трусикам и массирую мягкую впадинку; спинка тут же выгибается.

— А тебе нравится? — спрашиваю я с ухмылкой.

— Невообразимо…

Я бы сделал это намного раньше.

Она бы уже как несколько месяцев жила мыслями об этой сладкой уединенности, мечтая изо дня в день повторять все с самого начала. Если бы я только знал, что эта гребаная совесть просто дурачила меня, а ты, милая обманщица Каролина, водила за нос, как пятнадцатилетнего мальчишку — все непременно началось бы намного раньше.

Отодвигаю ткань трусиков и осторожно касаюсь пальцами влажной и мягкой кожи. Каролина выгибается, откинув назад голову, и плавно двигает бедрами, стараясь почувствовать мой палец в себе.

— Ты хотела этого с самой первой нашей встречи? — спрашиваю я и целую её губы. Глажу пальцем нежные складки, не давая возможности поглотить его.

— Очень… Как и ты.

Я улыбаюсь. Кусаю шею, провожу языком по мочке уха и хрипло шепчу:

— Читала мои мысли?

— Ты раздевал меня… — она замолкает, когда я кладу палец на клитор. — Каждый раз… Мм… Смотрел и раздевал меня взглядом.

— И не только.

Массирую клитор, с восхищением наблюдая за реакцией её тела на мои прикосновения. Стоит мне чуть надавить и мышцы живота как будто каменеют, а если убираю палец вовсе, Каролина по-кошачьи извивается, требуя добавки. Она под моим контролем.

— Мне нужно больше… — ручка сжимает мой член. Протяжный стон и влажный поцелуй, что она оставляет на моих губах, сводит с ума. Тянусь к подлокотнику, поднимаю кожаную крышку и достаю упаковку презервативов. Пока пытаюсь распечатать её, Каролина призывно двигает бедрами; её ласки становятся напористыми. Рву фольгу и надеваю защиту. Каролина обхватывает руками мою голову, вынуждая прильнуть к себе. Мы целуемся, её тело извивается подо мной в томительном танце, а я едва держусь, чтобы не ворваться на эту порочную вечеринку раньше времени.

Нужно сделать еще кое-что.

— Я давно раздевал тебя.

— Знаю.

— Ты делала то же самое.

— Возможно…

– Играла со мной.

Её веки слабо поднимаются.

— Наслаждалась игрой, — продолжаю я, уперевшись в её влажное лоно, — ведь с памятью у тебя все в полном порядке, не так ли?

Как только сверкающие глаза расширяются, я врываюсь в её тело, не прерывая зрительный контакт.

— Я…

— Что, милая? — шепчу я, медленно выходя из нее. — Скажи, с кем ты сейчас трахаешься?

Её глаза подернулись поволокой. Она с трудом дышит, хочет мне что-то сказать, но мои движения погружаютв небытие.

— Как меня зовут?

Она стонет. Меня сейчас разорвет на куски от этих страстных звуков и безумных ощущений. Её дикий взгляд полон желания; я хочу еще и еще, пока не остановится сердце.

— Ну же… Как меня зовут?

— М… — она извивается. — Ма… — мышцы сильнее сжимают мой член. — Макс!

Тело подо мной пульсирует, извивается дикой змеей. Еще пара толчков и меня засасывает в черную дыру; я рычу, пытаюсь набрать немного воздуха. Приподнимаюсь на руках и смотрю на запыхавшуюся Каролину, чьи ручки по-прежнему лежат на моих ягодицах.

— Я выиграл, — шепчу с усталой усмешкой.

— Да неужели, — хмыкает она, наконец, взглянув на меня. Тяжело ды шит, но улыбается. — Ты даже не представляешь, во что вляпался, Макс. Как ты там говорил? Мм… Теперь, ты будешь думать о сексе день и ночь. День и ночь. И, разумеется, только со мной. — Каролина подмигивает мне и блаженно закрывает глаза.

Почему я в ступоре? — Потому что это совершенно не та реакция, на которую я рассчитывал.

31

Во мне что-то изменилось. Как будто открылось второе дыхание. Нет, я, конечно, знала, что секс бывает потрясающим, но что бы настолько?! Томление, мучение, ожидание… Что во всем этого может быть прекрасного? Оказывается — все! Я чувствовала себя соблазнительной и оттого по-настоящему раскрепощенной. Не окажись мы в таком тесном пространстве, я бы не задумываясь решилась на более смелые действия. Особенно, когда видела в черных глазах Макса безумное желание овладеть мной. Оно ощущалось совершенно иначе, нежели с Мишей. Если раньше я относилась к сексу, как чисто к механическому процессу, то теперь это волнующее занятие обрело какой-то иной смысл.

— Оргазм! Илона, оргазм… Это просто невероятно. Я не могла дышать, не могла двигаться, меня как будто парализовало! Мне удалось покорить волну, удалось, понимаешь? И очень быстро!