– Не понимаю я, как по воздуху передаются данные из компьютера в эту штуковину, а из нее потом выползает текст! Хоть убей, не понимаю! – все повторяла она, охая и ахая надо мной.

Да что здесь может быть непонятного? Сначала объяснил принцип работы принтера, затем Wi-Fi и любого устройства с использованием соответствующих терминов. Раза три. Потом перешел на более простой язык – не вышло. Когда меня уже начало слегка трясти от непонимания того, как моя сестра не может понять вполне очевидных вещей, я перешел на какой-то обрывистый язык каменных времен:

– Есть компьютер и принтер. Между ними особая связь. Родственная! Узы! Семейные! Вот так это делается. ВОТ ТАК!

– Да это я поняла! – отмахнулась тогда Мила, задумчиво кусая губы. – Я тебе про текст говорю. Буквы что, по воздуху летают? И как вообще выглядит эта связь? Мне представляются невидимые трубочки, по которым несутся буквы со скоростью света! Но ведь такого не может быть, правда?

Честное слово, у меня тогда оба глаза дергаться стали.

– А как же тогда фотографии печатают? – изумилась она. – Боже, это ведь настоящее чудо!

– Это не чудо!

– Чудо! Не могу я понять, как все это работает, так пусть будет обыкновенным чудом.

Надо позвонить ей. Какое-то странное предчувствие скребется в груди, не дает покоя. Может, она заболела? Не зря ведь я подумал о ней и вспомнил те жуткие выходные, когда мы разругались в пух и прах? А ведь все началось с какого-то чертового принтера!

Достаю сотовый из кармана брюк, но тут же забываю, зачем он мне понадобился. Возле меня останавливается Каролина. Целенаправленно игнорирует, хотя её плечо касается моего предплечья. Пока она заказывает холодную минералку, мои глаза наслаждаются нежным профилем её фарфорового личика. Чуть курносый носик, блестящие губки, точно воздушные зефирки и остренький подбородок. Необычная и упрямая девочка.

– У меня уже пятая точка онемела, – говорю я, склонившись над ней. – Здесь вообще-то один бар.

– Я решила потанцевать. Это ведь клуб, – с укором отвечает она. До чего же забавная.

– А я почему-то думал, что наша игра тебя утомит и ты засядешь со мной в баре. Мы будем долго-долго болтать и придумывать всякие небылицы. – Я смотрю, как блестят её светлые волосы под кружащимися огнями над головой. Они как будто из настоящего шелка, так и тянет зарыться в них носом. – У тебя необычное имя. – Она поворачивает ко мне голову и обводит тревожным взглядом мое лицо. – Правила существуют для того, чтобы их нарушать, верно?

Бармен ставит перед ней стеклянную бутылку с трубочкой и поднимает на меня глаза. Коротко киваю ему, дав понять, что деньги с девушки брать не нужно. Не заметив этого, Каролина открывает сумочку, но я кладу на её руки свои.

– Не надо.

– Ты меня угощаешь? – с деланным недовольством спрашивает она.

– Бутылкой минералки? – хмыкаю я. Никогда прежде не угощал девушку газированной водой. – Да, я тебя угощаю. Может, хочешь выпить что-нибудь повеселее?

– В прошлый раз из-за «что-нибудь повеселее» я творила кое-что нехорошее. Обойдусь.

– В прошлый раз? Со мной, надеюсь?

– Не помню. Все может быть.

Я улыбаюсь.

– Может, присядешь? – киваю на высокий стул рядом.

– И мы будем долго-долго болтать?

– Я на это надеюсь.

– Мужчины не любят долго разговаривать, – усмехается она, покрутив бутылку в руках. – Зато обожают врать. Разве ты не такой, а Макс?

Наши взгляды встречаются.

– В первом не вижу ничего зазорного, а второе у меня просто не получается. Разве этой штуки не достаточно, – стучу я по своей маске указательным пальцем, – чтобы спрятать себя настоящего?

– Остальное – излишне?

– Абсолютно.

Она молчит. Легкая улыбка касается её нежных губ; желание вновь коснуться их усиливается, и я отвожу глаза в сторону.

– Давно ты приходишь сюда? – спрашивает Каролина, не глядя на меня. Вертит трубочкой в бутылке, словно что-то размешивает.

– Давненько. А почему ты не приходила сюда раньше?

Кажется, я сказал что-то смешное. Или настолько грустное, что ей хочется смеяться сквозь невидимые слезы.

– Не было возможности, – отвечает она, лениво пожав плечами.

– А теперь она появилась, да?

– Угу. – Тянет воду из трубочки, хмуря бровки.

– Я все понял! – восклицаю громко, стукнув ладонью по гладкой поверхности барной стойки. – Бармен! Виски со льдом, пожалуйста.

Надеюсь, моя никудышная актерская игра все же впечатлит её, и она улыбнется. Раз, два, три…

– И что же ты понял? – усмехается она, подперев подбородок рукой.

– Нечто такое, за что нужно выпить. Погоди, я жду свой виски.

Каролина смеется. Если честно, мне сложно изображать суровую серьезность, когда она так звонко хохочет, не сводя с меня глаз. Когда мой заказ со стуком оказывается передо мной, я беру стакан и поворачиваюсь к девушке, чья улыбка странным образом волнует меня:

– Та-да-да-дам! На меня снизошло озарение, дитя мое! Так ведь говорят всякие гадалки или провидцы? – Каролина смеется еще громче, а я продолжаю: – Я вижу, что ты не посещала один из самых лучших клубов города… О, Боги! Да что там города, целого мира! Ты упустила возможность познакомиться с Леди Бордо, известной всем своим лютым пристрастием к молоденьким и накаченным парням. Ох, Каролина, дитя мое, знала бы ты, что она творила с ними за закрытой дверью…

– Наверное, эта Леди Бордо была пышкой, да?

– Эффектной пышкой! – уточняю я, выставив указательный палец. – Носила стягивающие корсеты, чулки в сеточку… Все от нее были без ума.

– И что же с ней стало? – с деланным ужасом спрашивает Каролина, повернувшись ко мне всем корпусом тела. – Надеюсь, ничего ужасного?

– Ну, как сказать…

– Батюшки!

– Она вышла замуж и уехала жить в Испанию, представляешь?

– Фу-у-ух. А муж моложе её на…

– Двенадцать лет! Вот же лакомый кусочек отхватила, а? Жаль, что ты не познакомилась с ней. Она здесь многим девушкам давала…Кхм… Полезные советы. Ну да ладно! Я не о том. Жаль, что ты не познакомилась со многими личностями, что частенько бывали здесь.

– Я знакома с потомком Дракулы!

– Он робкий молчун.

– Зато очень милый.

– Не отвлекай меня, а то ви́ски в руке закипать начинает. Короче, ты не приходила сюда из-за парня! Думаю, он был жутко скучным и предсказуемым, а тебе хотелось внезапности. И полагаю, не так давно, вы расстались. – Поднимаю стакан с виски и делаю глоток. Пока обжигающая жидкость стекает в горло, замечаю на себе внимательный взгляд Каролины, что, кажется, немного ошалела от моих слов. – Вообще-то, это всего лишь предположение, – спешу объясниться я. – Сюда не приходят люди в отношениях.

– Откуда тебе знать?

Её глаза сверкнули подозрительным блеском. Ни за что не поверю, что за пределами клуба у этой необычной девочки есть парень. В первую нашу встречу она показалась мне несколько потерянной. Как будто только-только вылезла из пещеры, где жила несколько лет, и теперь не знает, куда идти и что делать. А сейчас… Спустя три недели в ней появилось это милое упрямство, что по-настоящему нравится мне.

Нет, у нее не может быть парня. Иначе, зачем приходить сюда?

– О чем задумался? – спрашивает она, развеяв мои мысли довольной улыбкой. – Скучаешь по Леди Бордо?

– Гадаю, есть ли у тебя кто-нибудь.

– А разве это имеет значение?

Она права, наличие парня или его отсутствие не моего ума дело. Сейчас она здесь со мной и только это важно. Посылаю ей полуулыбку и опускаю глаза на свой сотовый, что продолжаю держать в другой руке. Вспоминаю про Милу, что хотел позвонить ей, но тут же позабыл, стоило этой необычной девочке оказаться рядом.

– Ты знаком с организатором всей этой тусовки? – спрашивает Каролина весело улыбаясь. Отрицательно качаю головой, поджав губы. – Это определенно мужчина, – заключает она, игриво потягивая минералку из трубочки.

– Возможно.

– Думаю, это жирный и бородатый дядька лет пятидесяти. Слегка озабоченный. – Она оглядывает зал, как будто пытается отыскать этого мерзкого типа. Потом вновь возвращает мне свой веселый взгляд и склоняет на бок голову: – Ты что, расстроился?

Сложно сказать. В её представлении наша дружная троица представляется в образе толстого мужика с пятью подбородками, пальцами точно сардельки и поехавшим восвояси разумом…

– А что, если он не такой?

– А какой? – тут же уточняет она, с интересом оглядев меня.

– Умный, симпатичный…

– Не озабоченный?

Продолжительно киваю и добавляю:

– И честный.

– Такой, как ты?

С улыбкой пожимаю плечами, а Каролина по-доброму усмехается. Я уже говорил, что от её улыбки в моей груди разливается тепло? Сегодня эта необычная девочка совершенно другая: смелая, игривая, с щепоткой дерзости. Я уже видел, как скромные-новенькие спустя несколько недель превращались в уверенных и готовых на многое ради приключений обольстительниц. Вот только ни одна из тех, с кем мне довелось познакомиться, не называла свое настоящее имя. Все, что они говорили было сплошь фальшивым, некоторые даже придумывали чудные названия городов, в которых им довелось побывать… Порой женское воображение поражало меня так сильно, что мне казалось, будто я попал в настоящую психушку.

– Хм, а это не ты ли случаем? Виновник всего этого…

– Безобразия?

– Точно! – кивает Каролина, потянув газировку из трубочки. – Безобразия.

«Black Bacardi,

Танцы в моей кровати.

Не говори мне «Хватит!»

Снимай свое платье!»

Боги, как же я ненавижу эту песню. Мила без конца крутит её в моей машине, пока мы едем в город.

– Любимая песня? – забавляется Каролина, плавно качаясь на стуле.

Мимо нас проносится какая-то девушка с довольными воплями. Она вприпрыжку врывается в толпу танцующих и растворяется в ней, точно соль в кипяченой воде. Вообще, весь танцпол сейчас больше похож на какое-то жуткое месиво. Мила была бы в восторге. Кстати, надо позвонить ей.