– Мне нравится эта песня, – спокойно говорит Каролина, пожав плечами. Она смотрит на кучу дрыгающих конечностями людей и тихонько подпевает.

А я уже слежу за её губами; за воздушными зефирками, что целовали меня несколько минут назад.

– Ты со всеми так делаешь? – вдруг спрашивает она, прервав мое наблюдение. Веселое настроение уступает место легкой задумчивости. – Без каких-либо сомнений и опасений позволяешь себе делать с девушками то, что вздумается?

– Зачем сомневаться и чего-то опасаться, когда неутомимо тянет к другому человеку?

Кажется, мои слова огорошили её. Каролина часто моргает, потом хмурит бровки и ерзает на стуле.

– К тому же, – добавляю я, демонстративно оглядев весь зал, – здесь не зазорно делать то, чего душе угодно. Видишь того парня в черной шляпе и пальто? – Каролина оборачивается, несколько секунд смотрит на объект моего внимания, а потом кивает мне. – Он называет себя Рафаэлем и женщины от него без ума. Новенькие обходят его стороной, а вот дамы опытные с удовольствием запираются с ним в одной из комнат. – Нарочно замолкаю, неустанно следя за сверкающими глазками напротив меня.

– Во многих ночных клубах сексом занимаются, – отвечает Каролина слегка насмешливым тоном, как будто ничего удивительного не услышала.

– Ну да, – пожимаю я плечами. – Обычно дело. Вот только, по словам нескольких моих знакомых, Рафаэль занимается обучением. Они бы с Леди Бордо сошлись, не уйди она от нас так скоро, – усмехаюсь я. – Он приглашает девушек в комнату, может по одной, а может и по несколько человек, а потом проводит урок.

– И чему учит? – с сомнением интересуется Каролина.

Перевожу глаза в сторону Мэри, что чудным образом оказывается недалеко от нас. Она уже изрядно перебрала, пошатывается и улыбается во все тридцать два. Я зову её к нам.

– Э-э-эй, ребята! – улыбается она, повиснув на моем плече. – Как вы?

– Отлично, Мэри. А ты, гляжу, развлекаешься?

– Как и всегда!

– Это точно. Послушай, а ты когда-нибудь бывала на уроках Рафаэля?

Мэри косится на меня, потом шлепает ладошкой по плечу и усмехается, как будто я сказал нечто абсурдное.

– Безусловно, я бывала там! И не один раз.

Мы с Каролиной переглядываемся. А потом, как того и следовало ожидать, она приближается к моей собеседнице и с хмельной улыбкой говорит:

– Этот Рафаэль такой классный! Он объясняет девушкам, что и как нужно делать, чтобы мужчине было о-о-очень хорошо. Ну, ты ведь понимаешь, о чем я, верно? – хихикает она. – И все это он демонстрирует на себе, а достоинство у него…ого-го!

Трудно понять, Каролина поражена услышанным, или наоборот, заинтригована. Она внимательно слушает Мэри, что надрывает свой голосок, пытаясь перекричать музыку, и то и дело поглядывает на меня, как будто это я и есть тот самый Рафаэль.

– Ладно, я танцевать! – заявляет Мэри, чмокнув Каролину в щеку. – Если вдруг захочешь поразвлечься, Рафаэль – отличный для этого вариант.

Она подмигивает ей и, пританцовывая, уходит в сторону столиков. Каролина поднимает на меня глаза, несколько секунд смотрит в упор, а потом вдруг начинает смеяться, прикрывая рот рукой.

– Это ведь невозможно! Такое только в фильмах бывает! Нет! – смеется она. – Нет, нет, нет!

– Каждый из этих людей делает то, что хочет. Рафаэлю нравится обучать сексу, другим нравится просто секс. Здесь играют в прятки, в «Слабо», знакомятся, целуются, запираются в комнатах и получают удовольствие… Вдвоем, втроем, вчетвером – кому и как угодно. Надевая маску, девушка изображает из себя недотрогу, глупенькую или развратницу. Порой людям совестно делать определенные вещи в реальной жизни. Они опасаются, что их осудят или просто высмеют.

– Все завязано на сексе, – усмехается Каролина, опустив глаза. – Ладно, а какая же странность у тебя?

– Я люблю играть. – Отвечаю просто, без лишних раздумий.

Каролина хмурится, пытаясь понять смысл моих слов, а потом кто-то на танцполе начинает громко верещать, заставив её обернуться. «Ламбада», что звучит из колонок, снова возвращает мои мысли к Миле. Очередная любимая песня моей младшей сестры, приевшаяся настолько, что хочется плюнуть. Часы на руке показывают половину двенадцатого, а зная Милу, которая обожает по субботам устраивать просмотры именно романтических фильмов допоздна, маловероятно, что она сейчас видит десятый сон. Провожу пальцем по сенсорному экрану, намереваясь набрать сестру, но Каролина, с сомнением оглядевшая меня с головы до ног, вновь переключает мое внимание на себя.

– Как именно ты любишь играть? То есть, во что конкретно?

– А ты еще не поняла?

– Хочешь сказать, ты уже начал играть?

Я с улыбкой киваю.

– Со мной? – с явным удивлением спрашивает она. – Ух ты… Надо же…

– Только не говори, что ты поражена.

– Так и есть, я поражена. Пытаюсь понять суть…

– Все очень просто. Можно сказать, лежит на поверхности.

Она хмыкает, потом смахивает светлую прядь, что упала на грудь, и отводит в сторону взгляд. За ней интересно наблюдать. Приятно. Секунду назад её губки светились улыбкой, а теперь то вытягиваются в трубочку, то заметно темнеют, стоит зубкам слегка прикусить их. И еще мне кажется, что она все время пытается не думать о чем-то. Может, у нее и правда есть парень?

– Ты заставляешь девушек влюбляться в тебя?

– Вовсе нет, – улыбаюсь я, не сводя с нее глаз. – А ты что, уже влюбилась?

– Не дождешься, – уверенно отвечает она, сложив руки на груди.

– Но ведь я тебе симпатичен.

– Не уверена.

– Ты не сопротивлялась, когда мои ладони блуждали по твоему телу. Позволила целовать себя. Я тебе нравлюсь.

– Поцелуй обладает антистрессовым действием.

– Значит, ты используешь меня, чтобы справиться со своим стрессом?

Каролина щурится, изображая недовольство или размышляя над чем-то, но потом вдруг её глаза распахиваются, а уголки губ ползут вверх.

– Я поняла! – восклицает она, перекинув ногу на ногу. – Секунду, нужно правильно сформулировать. Сейчас… Так… Ты знакомишься с девушками.

– Ух ты. Вот так новость, – посмеиваюсь я.

– Погоди! Ты знакомишься с девушками, – повторяет она, выставив перед собой ладошки. – Поражаешь их своей харизмой и глубоким голосом. Они ведутся на это и оказываются в твоей собственной игре. А суть её в том, чтобы…

– Чтобы что? – улыбаюсь я, наслаждаясь нашим разговором.

– Чтобы заставить её хотеть тебя. Ты дразнишь, возбуждаешь, наверное, с ума сводишь, распыляя в ней дикое желание переспать с тобой, но…

– Но?

– Всегда останавливаешься, не давая ей возможности выплеснуть… – Каролина мнется. Её щеки заметно розовеют, и не могу не признать, что меня это чертовски умиляет. – Выплеснуть всю энергию наружу, так сказать.

– Проще было бы сказать – кончить.

– Все равно, – отмахивается она, потупив взгляд. – Вот только, я не понимаю, зачем тебе это?

Улыбнувшись ей, залпом допиваю виски и закатываю рукава водолазки.

– Я люблю растягивать удовольствие.

– Разве мужчины на это способны? – с явным удивлением спрашивает Каролина. – Вам же только секс и нужен. Круглосуточно. И днем и ночью, и днем и ночью.

– Было бы не плохо, – смеюсь я, заметив, как её плечи напряглись. – Конечной целью моей игры является секс, да. Но! Это не просто движения, совершаемые телом чисто автоматически. Это намного более глубокий, продолжительный и взрывоопасный процесс. Представь, что я собираю бомбу. Целуя девушку, прикасаясь к ней и заставляя её дрожать, я как будто соединяю между собой нужные проводки. В конечном итоге, эта бомба взорвется, и этот взрыв будет катастрофическим.

– Значит, это и есть твоя странность, – констатирует Каролина, робко улыбнувшись мне. – Кто-то обучает, кто-то прячется, кто-то просто спит со всеми подряд, а ты собираешь бомбу. И почему ты это делаешь?

Её искрящиеся глаза с интересом глядят на меня, трогает промелькнувшее в них смятение, но какими бы прекрасными они ни были, я не стану обсуждать с этой девушкой столь глубоко-личное, то, что касается исключительно меня одного. Есть вещи, о которых не так просто говорить даже с самыми близкими друзьями, не говоря уже о человеке, с которым знаком всего ничего.

Кажется, я слишком долго тяну с ответом. Натянуто улыбаясь, Каролина берет в руку бутылку минералки и осторожно слазит со стула, задев бедром мое колено.

– Спасибо за вечер, Макс, – говорит она мне, поправляя цепочку от сумочки. – Мне пора.

Я осторожно касаюсь пальцами её подбородка, заставив смотреть на себя:

– Думаешь, я случайно рассказал тебе о своей стратегии? Учитывая то, что ты уже в моей игре.

– Это было глупо. – Она улыбается мне, старается продемонстрировать спокойствие, но я вижу, как шея и плечи напряглись, стоило мне только прикоснуться к ней. – Я ведь теперь в курсе всего.

– И что с того?

– Извини, Макс, но со мной ты эту свою бомбу не соберешь. На это не повлияет ни твоя харизма, ни твой глубокий голос.

Подарив мне натянутую улыбку, Каролина делает короткий шаг в сторону, но моя рука, что только что держала её остренький подбородок, хватается за женскую кисть.

– Каролина, я за две минуты превращу твой мозг в кипящую кашицу.

– Ужас! – хмыкает она. – Отвратительно звучит!

– Ладно! – улыбаюсь ей, ослабив хватку. – Я коснусь тебя только губами и скажу лишь несколько слов, и меньше чем за две минуты ты поймешь, как сильно желаешь, чтобы я оказался в тебе.

Она смеется. Ей действительно весело.

– Чересчур самонадеянно!

– И заметь, твое воспылавшее желание ко мне не остудит даже твое «в курсе всего». Ты все равно будешь играть со мной. И я все равно соберу тебя.

– Ты просто безумец!

– Я ведь Безумный Макс, забыла? – смеюсь я вместе с ней. Каждый её взгляд оставляет на мне обжигающий след. – Дай мне две минуты. Всего лишь сто двадцать секунд. Если у меня ничего не выйдет – я умываю руки. С достоинством приму поражение и отстану от тебя. Но! Этому не бывать, – с уверенностью заявляю я, нарочно вовлекая её в игру. – Никогда.