помочь. Более того, он ясно дал понять, что я обязан выкинуть из головы Майю.

Впрочем, быть может, Алистер прав? Она – замужняя женщина. А если, она, и

вправду, счастлива? Я не могу настолько эгоистично разрушить ее жизнь. Это

нечестно.

Водитель [Bentley] отошел, прежде перекинувшись парой слов с моим

коллегой. Алистер опустил стекло, и я смотрю, как он поправляет свой серый

галстук в черную полоску. Иногда партнер бросает на меня беглые взгляды.

Кажется, он и сам чувствует какую-то вину передо мной. Хотя, если откровенно, вся ответственность лежит на мне. Это я влюбился – а не он. Нужно начать думать

здраво: ради моих чувств никто не станет жертвовать карьерой или делом жизни.

Я ведь уже немаленький, но продолжаю верить во всякую чушь. Мне двадцать

пять лет, пора стать жестким, непреклонным… и забыть о {ней}.

Достаточно.

Я уже было собирался войти внутрь, как вдруг прямо за арендованным

мной и Алистером «Бентли» тормозит ярко-желтый «Амбассадор» с шашкой на

крыше – вид индийского частного такси. Стекла машины опущены, и с заднего

сиденья мне дает знаки девушка. До меня не сразу доходит, что это Майя. Когда, наконец, я все понял, тут же перевожу взгляд на Алистера, печатающего что-то в

своем телефоне. Майя встревожена, это заметно по выражению ее лица. Я должен

был выкинуть ее из головы, но получается все совсем иначе. Не знаю, радоваться

или расстраиваться тому, что она сама приехала ко мне. Но все, что я делаю

дальше, не имеет никакого отношения к жесткому, здравомыслящему Дейлу

Мёрфи. Я пытаюсь неприметно жестикулировать: «говорю руками» о том, что

сейчас войду в отель и прошу ее подождать несколько минут. Майя кивает, после

чего я с быстро бьющимся сердцем направляюсь к стойке администрации. Такое

ощущение, будто приходится ждать целую вечность, пока наш водитель закончит

все дела. К счастью, он все же садится за руль, а автомобиль трогается. Алистер

напрягает челюсть. Отсюда я могу видеть, как компаньон, словно сопротивляется

сам себе, чтобы не повернуться и не посмотреть на меня снова.

Когда «Бентли» скрывается с поля зрения, я практически бегу к желтому

такси. Майя подается вперед, кладет ладонь на нижнюю раму окна. Она

обеспокоенно осматривается, пока я не загораживаю ей весь вид своим телом. Я

склоняюсь над ней и машинально касаюсь рукой ее лица. Кожа под моими

пальцами – в точности, как шелк. Это было не специально, я просто не смог

сдержаться. Так хотелось до нее дотронуться. Мой голос дрожит, когда я

порывисто спрашиваю:

- Господи, Майя, что ты здесь делаешь?!

Таксист изредка на нас поглядывает, барабаня по рулю пальцами.

Вероятнее всего, она немало ему заплатила, но он все равно не думал, что

придется где-то долго стоять. А потом, прежде чем моя любимая успевает

ответить, сзади останавливается другое авто и начинает сигналить. Таксист просит

нас поспешить.

- Меня не должны здесь видеть, – бегло говорит индианка. – Это очень опасно.

Садись в машину. Нам нужно поговорить.

Майя отодвигается, предоставляя мне свободное место, и, недолго думая, я

юркаю в салон. Машина медленно выезжает с территории отеля. Обернувшись, наблюдаю за тем, как дворецкий и сотрудники «Лилы» уже торопятся обслужить

новых гостей.

Прилив адреналина лишает меня всякого рассудка. Майя боязливо смотрит

по сторонам, а затем говорит водителю что-то на хинди. Он ей отвечает, кивнув

головой. Сразу за этим тонированные стекла в «Амбассадоре» поднимаются, пряча нас от богатых районов Нью-Дели, проносящихся за окнами.

Я дышу часто и быстро, этого никак нельзя скрыть. Спустя три года мы с

ней, наконец-то, снова наедине. В это очень тяжело поверить. На какое-то время

даже наступает ступор, я не могу ничего поделать с тем, что просто глазею на нее.

Так же, как и она на меня. Из украшений на Майе сегодня только маленькие

золотые серьги и брачное ожерелье. Никаких браслетов, руки не разукрашены

хной, лицо свободно от бинди и прочих красок в волосах. Она такая естественная, такая… моя. Ей идет современная одежда: джинсы и длинная черная блузка. Мне

нравится в ней все. Все, кроме этой ужасной цепочки. Я ненавижу то, что она

напоминает о статусе Майи. Эмоции, с которыми тяжело совладать, и чувства, которых сдержать невозможно, делают свое дело. Я встречаюсь с взглядом

взволнованных и несколько испуганных шоколадных глаз, нахожу в них

разрешение поступить так, как считаю нужным. Я не медлю ни секунды: перемещаюсь на сиденье ближе к ней, обхватываю талию одной рукой, а другую

запускаю в волосы, сжимая их в кулаке. Она дает начало этому безудержному

поцелую, обнимая меня крепко. Я не знаю точно, в какой момент мы становимся

частью друг друга – тогда ли, когда я засунул язык Майе в рот или тогда, когда она

закинула ногу мне на бедро? Я целую ее так страстно, насколько меня вообще

хватает. Любовь к ней граничит с некоторой одержимостью. Я, наверное, должен

быть нежным, но ничего не выходит. Хочется делать ей больно, за то, что бросила

меня. За то, что не верила в нас.

От каждого прикосновения к Майе я ощущаю дрожь внутри, ощущаю такую

сладость! Но она неожиданно прерывает будоражащее душу безумие между нами.

Оставаясь в запредельной близости от меня, она говорит тихо, хмуря брови:

- Нет, так нельзя. Это опасно, неправильно… – Спустя короткое мгновение, Майя

выдыхает мое имя: – Дейл…

Это заставляет меня вспыхнуть огнем, и мы становимся большими

безумцами, чем минутой раньше. Будь моя воля, я сорвал бы с нее чертову блузку.

Она сама не может удержаться от касания к пуговицам моей белоснежной

рубашки. Мы прерываем жгучие поцелуи, потому что нам не хватает воздуха. Я

чувствую, как ее аккуратные тонкие пальцы грубо хватаются за серебристые

пуговицы. Она борется с собой, но итог один – напряжение между нами, пробегающее током по моей коже. Она тоже чувствует это?

- Я люблю тебя, – шепчу ей в волосы, с трудом отвлекшись от сладких губ. – Я тебя

очень люблю.

- Я знаю.

Посмотрев на меня, тяжело сглотнув, Майя ровно садится, бросив немного

встревоженный и смущенный взгляд на таксиста. Отнесшись с пониманием к ее

небезосновательным переживаниям, я вытаскиваю из бумажника несколько

купюр. Подвинувшись вперед, засовываю деньги в передний карман светло-серой

футболки индийца. Его широкие ноздри раздуваются. Я заметил, что он не очень

доволен происходящим, но все же говорю ему:

- Ты ничего не видел. Тебе понятно?

Таксист молчит. Управляя машиной одной рукой, другой он достает

доллары из своей одежды. Майя берет меня за руку, ее короткие ногти впиваются

в кожу на тыльной стороне моей ладони.

- Понятно? – настаиваю твердо.

Нехотя, но темнокожий мужчина кивает. Пружинки его кудрявых волос

подпрыгивают, когда «Амбассадор» круто поворачивает направо.

- Впереди пробка, – объясняет он.

Задумавшись, я смотрю в красивое лицо Майи. Я, наклонившись, целую ее в

лоб. Не хочу больше терять эту девушку.

- Отвези нас туда, где много людей. Где мы будем незаметны.

Майя качает головой, как бы отсеивая эту идею.

- Мы все равно будем заметны, Дейл. Ты же европеец.

Прикусив нижнюю губу, я продолжаю разрабатывать данную мысль, но все-

таки стою на своем.

- Поедем к Дилли Хаат.*1* Я что-нибудь придумаю.

Водитель неохотно кивает. На дорогах – как и обычно, хаос. Прежде чем мы

достигаем места назначения, наш шофер ругается с добрым десятком других

таких же, как он. Очень много шума, сигнала клаксонов, перебегающие когда

угодно и где угодно дорогу – люди. Но стоит мне взглянуть на Майю, как

беспорядок снаружи перестает иметь всякое значение. Более того – я о нем вовсе

забываю. Важно только, что {она} со мной. В моих руках.

****

Администратор гребаного дешевого мотеля с императорским названием

потребовал документы Майи. Он, видите ли, не мог позволить ей войти в номер со

мной, потому что здесь так не принято. Менеджер позвал помощника, и вместе

они пытались решить проблему, но делали все только хуже. Моя девочка была как

на иголках – и это не преувеличение. Нужно было доставать кошелек раньше, но я

почему-то не представлял, что в самом центре Индии могут до сих пор так строго

соблюдаться правила. Я положил на стойку администрации около пятисот

долларов, и не прошло и трех минут, как нам отдали ключ от номера.

Я не оглядываю комнату. Довольствуюсь лишь тем, что здесь нет

противного запаха. Майя выключает постоянно вибрирующий телефон. Я хочу ее.

Я хотел ее очень долго, но знаю, что мы здесь не для этого. Самое главное –

поговорить, все выяснить. Не просто так она рисковала и приехала ко мне в отель.

- Я вынуждена была обмануть водителя, – объясняется девушка, взмахнув

ладонью, что держит цепко смартфон. – Зашла в торговый центр, а потом сбежала