Разговаривая с Харукой, я не знал, какие слова подобрать, – для этого мне не хватало жизненного опыта. Поэтому я мог только мычать: «вот, значит, как…», «да, ясно…»

В конце разговора Харука сказала, что мы обязательно встретимся, когда вопрос будет решен. «Через два дня», – сказала она, и мы попрощались.

Я был уверен, что мы опять встретимся утром. Но на этот раз она предложила встретиться после обеда.

Ночной разговор

Сидеть дома оказалось тоскливо, и я решил сходить в гости к Юдзи. Мне хотелось поговорить с кем-то о Харуке.

Юдзи был моим верным товарищем. Его родители давно развелись, он жил с мамой, и я надеялся, что он даст мне дельный совет, исходя из своего опыта.

– Может быть, твоя Харука вообще не хочет выбирать между родителями. Это естественно. Она, вероятно, была бы счастлива, если б смогла жить с ними обоими. Нет, Ёскэ, она беспокоится не из-за того, что все пойдет не так, как ей хочется. Просто она не знает, как все сложится. Ее родители должны принять какое-то решение, от этого зависит ее будущее, но она сама ничего не может сделать. Допустим, она хочет жить с кем-то из них, но все равно сомнения останутся, потому что это касается родителей – самых близких для нее людей. Это тот случай, когда ты не можешь быть абсолютно уверен в безошибочности своего решения.

Слушая Юдзи, я кивал, он все говорил правильно.

– В нашей семье было то же самое, – продолжил мой друг. – Сначала я решил жить с отцом, но меня беспокоило, справится ли мама одна. Потом я стал думать, что будет, если я останусь с матерью, ведь и отцу одному будет несладко. В конце концов я понял, что важнее остаться с мамой. Финансово, да и из других соображений это, конечно, будет тяжелее, но если жить вдали от нее, в другом городе, куда уехал отец, – значит все время мучиться от беспокойства, как она там. Да дело и не во мне, просто маме больше нужна была моя поддержка. Судя по твоим рассказам, отец Харуки – человек, крепко стоящий на ногах. Рядом с таким человеком жить, наверное, проще. Но можно посмотреть на эту ситуацию по-другому. Мать Харуки останется одна, а ведь она наверняка нуждается в поддержке. Тогда, выходит, что важнее остаться с матерью. Ее мама – человек беспокойный, вон как она тревожится за свою дочь.

Слова Юдзи меня воодушевили: вряд ли Харука отправится к отцу, хотя и очень любит его. Она, скорее всего, останется в нашем городе.

Потом Юдзи добавил еще кое-что, вселяющее надежду:

– В таких ситуациях мнением ребенка тоже интересуются. Тем более Харука не маленькая. Насильно ее никто не увезет.


На следующий день мы должны были встретиться с Харукой после обеда, поэтому я, предупредив своих родителей, остался ночевать у Юдзи. До самого утра мы с ним болтали. Вспоминали детство, пересказывали интересные истории, которые слышали от других, говорили о музыке, о девчонках. И конечно, обсуждали бу- дущее.

– Знаешь, Юдзи, – сказал я, – все люди в детстве о чем-то мечтают. Мы обычно как думаем: «Хорошо бы вот это получилось. Хорошо бы поехать туда-то, увидеть то-то…» Мысли бегут как облака в небе, и мы ничего не делаем для того, чтобы наши мечты исполнились. Потом, когда наступает время определяться с дальнейшей учебой, как сейчас у нас с тобой, многие считают, что нужно сосредоточиться на профессии, и все остальные мечты окончательно отбрасывают. И таких людей большинство. То есть все, чего хотелось в детстве, даже не отходит на второй план – вообще отбрасывается. «Надо получить профессию», – слышим мы и, особо не задумываясь, бросаемся в первый попавшийся вуз, куда реально попасть, и вдалбливаем себе в голову, что вот этот вуз и эта профессия и есть наша мечта. А другие мечты – мы палец о палец не ударим, чтобы приблизиться к ним. Я тоже был готов пойти по этому пути, но потом вдруг понял, что так нельзя. Ведь жизнь у нас одна, и поступать в ней так, как обязуют неизвестно кем написанные правила, я не хочу. Я решил, что в моей жизни сбудутся большие мечты. И не одна, а все. Но к этому, конечно, нужно приложить усилия.

Юдзи был поражен моим признанием.

– Да, именно так и нужно жить. Ты прав, Ёскэ, – сказал он. – Почему мы раньше с тобой об этом не разговаривали?

Я рассказал ему о списках, предложил составить их. И вот удивительно, я еще и не начинал новую жизнь, а мне казалось, что мои мечты уже сбываются. Ну, может, полшага осталось до этого. Все, что я услышал от Харуки за последние дни, незаметно превратилось в мое собственное мнение.

Мы еще долго болтали, пока Юдзи не заснул. Уже начинало светать. Скоро наступит утро. Я закрыл глаза. Решение было принято: завтра, что бы ни сказала Харука, я ей расскажу о своих чувствах. Если она уедет из города, я возьму с нее слово, что мы все равно продолжим общаться.

Повторив несколько раз себе самому: «Продолжай действовать, не позволяя остыть своему желанию чего-то добиться», я и сам заснул.


Проснулся я весь в поту, в комнате было жарко.

День, кажется, был в разгаре.

Я поспешно посмотрел на часы. Было одиннадцать. Уф, еще есть время.

Наскоро попрощавшись с Юдзи, я поспешил домой, чтобы успеть принять душ и переодеться. В тот момент у меня не было никаких причин думать, что все пойдет не так, как я себе представлял.

В магазине был отец.

– Привет! – поздоровался я.

– Ёскэ, ну наконец-то. А к тебе приходили в десять.

– Кто?

– Мунаката.

– Харука?

– Нет. Ее мама. Она просила передать тебе письмо.

Отец протянул мне конверт. На нем не было написано адресата. Просто белый конверт, и все. Меня охватило неприятное предчувствие.

– Мы с мамой Харуки дружили в детстве. Я и не знал, что она приехала. Раньше…

Я почти не слышал, что говорил отец.

Что это значит? Почему письмо принесла мама Харуки? – крутились вопросы в голове.

Слоненок за окном

Войдя в свою комнату, я сразу же открыл конверт и начал читать письмо. От напряжения в голодном желудке возникла резкая боль.

Ёскэ!

Я отправляюсь к папе, поэтому нам придется с тобой попрощаться, а я так и не отдала тебе деньги за книгу. Вкладываю их в конверт. Извини, что задержалась с этим.

Всего тебе хорошего. Я очень надеюсь, что все мечты, о которых ты написал в своем списке, обязательно сбудутся.

Я буду всегда тебя поддерживать, пусть и издалека. Большое тебе спасибо! Мне было весело. Прощай.

P.S. Слоника, которого ты мне подарил, я забираю с собой.

Сказать, что я был ошарашен, – ничего не сказать. Мне сложно описать, какое именно чувство меня охватило – то ли злость, то ли печаль. Я ходил из угла в угол, раз за разом перечитывая письмо. Почему? Что это значит? Ответа у меня не было. В глазах защипали слезы, я спустился вниз, схватил велосипед и помчался к дому Харуки.

Я должен был во что бы то ни стало поговорить с ней. Звонить бесполезно, наверняка ее не позовут. О том, что мне могут не открыть дверь, я не думал. Но, может быть, она случайно выйдет на улицу и я смогу ее перехватить? В любом случае, ничего другого в голову мне не приходило.

Я не знал точно, где находится ее дом, но адрес выучил наизусть. Я ведь столько раз перечитывал листок, который она дала мне в первый день.

Почему? Ну почему?

Я крутил педали, не переставая задавать себе этот вопрос.

Дом Харуки я нашел без труда. Он был большим, и его окружал сад. На воротах – роскошная табличка с фамилией «Мунаката». Зоопарк был совсем рядом.

Не зная, что делать дальше, я… проехал мимо, хотя и замедлил скорость. Какой же я дурак, что не продумал своих действий!

Проезжая мимо дома во второй раз, я бросил взгляд на окна и заметил на втором этаже мягкую игрушку. Слон. Тот самый игрушечный слоненок, которого я подарил Харуке. Значит, она все еще дома, никуда не уехала!

Вероятно, я выглядел подозрительно. Мужчина по соседству, подстригавший живую изгородь, напряженно посматривал на меня.

Ну нет, нарезая круги на велосипеде, я ничего не добьюсь. А вдруг этот мужчина вызовет полицию? Наверное, нужно решить, что делать, а потом снова приехать сюда.

Я поехал домой. Меня удручала собственная трусость, ведь мы можем больше не увидеться, а я испугался, что обо мне подумают другие.

Будь я героем из сериала, я бы закричал под окнами Харуки: «Я тебя люблю!» Но я не был героем сериала.

Мне было противно осознавать, что я не способен на решительные действия.


Той ночью я не мог уснуть. Лежал и думал, что мне делать, прокручивал разные сценарии в голове.

В два часа ночи я решил написать письмо и передать ей. Взял ручку, но через несколько строчек остановился. Мысли разбегались

Скомкав лист, я бросил его в корзинку в углу комнаты. Бумажный ком упал на пол. Я встал, чтобы поднять его, потом вернулся на место и еще раз бросил. И еще. И еще. Не знаю, что на меня нашло. Я загадал, что если попаду в корзину, то все у нас с Харукой будет хорошо. Ерунда какая-то, но я не попадал.

К рассвету я знал, что мне делать: сегодня утром пойду к ней и скажу, что, как бы мы далеко друг от друга ни были, мы всегда будем на связи.

Утром я даже завтракать не стал – привел себя в порядок и вышел из дома. Я шел пешком, толкая велосипед перед собой, и с каждым шагом набирался решимости.


У ее дома я был в девять утра. Посмотрел на окно на втором этаже: игрушка была там же. Если бы она выглянула сейчас на улицу, мне не нужно было бы нажимать на кнопку домофона… – сейчас это была самая большая моя мечта.

В этот момент кто-то окликнул меня сзади:

– Вы…

Я поспешно обернулся.

– Вы Ёскэ?

Передо мной стояла очень красивая печальная женщина без грамма косметики на лице.

– А… да, это я.

Она опустила взгляд и вздохнула, потом снова подняла на меня глаза и попробовала улыбнуться, но улыбка далась ей с трудом.