Данелла Хармон - Благородный дикарь

– И что дальше? – спросил Перри, задумчиво постукивая себя по подбородку рукоятью плети. – Осмелюсь предположить, у твоей прекрасной дамы крепкий сон.

Гаррет ничего не ответил, явно обдумывая свои дальнейшие действия, пока взгляд его не упал на каштан неподалеку от нужного окна.

– У меня идея! – заявил он, наконец-то широко улыбнувшись. – Это дерево.

– Хочешь шею свернуть?

– А это мы еще посмотрим!

Гаррет сбросил сюртук, отцепил шпагу, снял перчатки, треуголку и вручил Перри. – Держи, дружище, а я полез наверх.

Потерев руки, он ухватился за самый низкий сук и, без труда подтянувшись, оседлал толстую ветку. Рана в боку отозвалась резкой болью, но, не обращая на это внимания, дюйм за дюймом он стал осторожно продвигаться к темному окну.

Вдруг раздался треск, и сук предательски прогнулся.

– Проклятье!

– Эй, что стряслось? – послышалось снизу.

– Похоже, сук не выдерживает моего веса.

Ветка действительно медленно клонилась к земле, а вместе с ней и Гаррет.

В то время как он пытался удержаться, вполголоса чертыхаясь, приятели внизу покатывались от хохота.

К счастью, на расстоянии вытянутой руки от окна сук перестал опускаться.

– Эй, дайте-ка мне плеть: попытаюсь постучать в окно, – крикнул сверху Гаррет.

Сэр Хью шагнул вперед и протянул ему короткий кнут, но было слишком высоко.

– Может, Перри? Он повыше. А еще лучше взбирайся Одлету на плечи.

– Как ты себе это представляешь? Может, мне лучше влезть на спину Крестоносцу?

– Нет. Делай как я сказал: влезай Тому на плечи, а остальные пусть держат тебя за ноги.

Ветка угрожающе качалась, а Гаррет, медленно продвигаясь вперед, еще зацепился шейным платком за сучок и выругался. Под деревом тем временем приятели подсаживали сэра Хью на плечи Тому Одлету, который, казалось, даже не заметил его тяжести.

Зато у самого Рочестера подгибались ноги, он с трудом распрямился и принял вертикальное положение, бледный как мел, цепляясь за голову Тома как за якорь, но все-таки умудрился протянуть кнут.

Едва успели пальцы Гаррета сомкнуться на рукояти, как сэр Хью потерял равновесие и закричал, яростно размахивая руками. В следующее мгновение снизу раздался дружный хохот: друзья поймали несчастного и вместе с ним рухнули на землю.

– Заткнитесь, вы! – рявкнул Гаррет, теряя терпение.

– Не могу. Хью придавил коленкой мне причинное место!

Снова раздался смех, и в это мгновение окно со страшным скрипом распахнулось и раздался удивленный возглас:

– Лорд Гаррет?

Он замер.

Застигнутый врасплох, он выглядел, наверное, идиотом – во всяком случае, таковым себя чувствовал. Через мгновение до него дошел весь комизм ситуации, и губы сами собой расплылись в улыбке.

– Привет, Джульет, как поживаешь?

Снизу опять раздался хохот и возгласы:

– Ромео, похоже, отупело!

– Эй, Ромео, ты как там оказался?

Гаррет швырнул вниз кнут, кто-то охнул, а потом все опять рассмеялись.

Присмотревшись к происходящему, Джульет нахмурилась, мало что понимая. Перри держал коней, а все остальные, поднявшись на ноги, с глупыми улыбками на физиономиях смотрели на нее. Не был исключением и Гаррет, только он во весь рост растянулся на суку.

– Да уж, прямо по Шекспиру: сцена на балконе, – пробормотала Джульет, плотнее кутаясь. – Ради всего святого, лорд Гаррет, что вы здесь делаете?

Нисколько не смутившись, он обворожительно улыбнулся ей:

– Странный вопрос: конечно, собираюсь спасти вас.

– Спасти? От кого?

– Неужели вы думаете, что я позволю Люсьену прогнать вас?

– Вообще-то герцог нас не… Ой, но ведь то, что вы делаете, ужасно неприлично!

– Вы совершенно правы, но было уже слишком поздно просить хозяина гостиницы разбудить вас, а заодно и других постояльцев. К тому же после целого дня поисков у меня просто кончилось терпение. Искренне надеюсь на ваше прощение за столь… отчаянные меры. Прошу вас, позвольте мне войти: нам необходимо поговорить.

– Ни в коем случае! Даме не пристало принимать мужчину в спальне.

– Это почему же? – Гаррет отодвинул рукой листья, чтобы лучше видеть Джульет, и натянул на физиономию самую невинную улыбку. – Ведь я же принимал вас в своей.

Она покачала головой, не зная, как поступить: сказать хотелось одно, а следовало совсем другое.

– Лорд Гаррет, ваш брат наверняка не одобрил бы этот поступок. Вам следует вернуться домой. Не забывайте: вы сын герцога, тогда как я всего лишь…

– … очень красивая молодая женщина, которой некуда больше податься и которая должна стать членом нашей семьи. Так что несите-ка поскорее сюда Шарлотту, собирайте вещи, и в путь, да поторапливайтесь: нам надо успеть обвенчаться до того, как на горизонте появится Люсьен.

– Обвенчаться? – воскликнула Джульет, мгновенно позабыв об осторожности.

Он опять изобразил саму невинность:

– Ну конечно, само собой разумеется. Иначе зачем бы я обшаривал все постоялые дворы, а потом висел здесь как обезьяна?

– Но…

Гаррет послал ей обезоруживающую улыбку:

– Поймите: у вас нет выбора. К тому же я не хочу, чтобы моя племянница росла без отца. Итак, поспешите: времени мало, – да и что-то мне становится здесь… неуютно.

Джульет в полном смятении отошла от окна и потерла виски. Это уже слишком! Да, она расстроилась из-за того, что он не попытался что-либо предпринять, когда она уезжала из замка, но это… это чистое безумие!

А может, нет? Он предложил ей имя и защиту, изъявил желание заботиться о них, хотел, чтобы восторжествовала справедливость по отношению к покойному брату и женщине, которая должна была стать его женой, но успела стать лишь матерью их ребенка.

Это, конечно, благородный жест, но… Джульет закусила губу, пытаясь разобраться в себе. «Но я же его не люблю! Правда, меня к нему влечет, но что, если это потому лишь, что он очень похож на Чарльза?»

Ей стало страшно. Господи, что же делать? Зачем ей нужен этот сумасшедший, который висит сейчас на дереве за окном и, ухватившись за сук, делает предложение руки и сердца?

Да, он сорвиголова, но с ним так… весело. Чарльз был серьезный, положительный во всем, но его нет, а девочке нужен отец. Джульет судорожно вздохнула и, наконец, решилась: «Будь что будет. Я выйду за него замуж – ради дочери».

Быстро одевшись и уложив вещи, она спрятали под простым белым чепцом волосы, взяла Шарлотту и вышла из комнаты, тихо прикрыв за собой дверь, чтобы не потревожить других постояльцев.

Будущее представлялось ей весьма туманным, и лишь одно было ясно: лорд Гаррет де Монфор ее все-таки не разочаровал.

Принять решение жениться было не трудно, а вот найти, где это сделать, оказалось значительно труднее: английскими законами предписывалось три воскресенья подряд оглашать в церкви имена будущих супругов. А поскольку Люсьен наверняка уже послал за ними погоню, они не могли позволить себе терять время. Этот закон не распространялся на Шотландию, но Гаррет категорически отказался тащить их с малышкой в Гретна-Грин, поскольку дорога туда неблизкая. Друзья принялись обсуждать проблему, каждый предлагал свое решение, пока Перри не вспомнил про своего кузена в Лондоне, который, наверное, смог бы их обвенчать, если, конечно, Гаррет сумеет получить благословение своего архиепископа.

– Отлично, едем к нему! – заявил Гаррет и шагнул к Крестоносцу, облегченно выдохнув.

Джульет, его будущая жена, стояла тут же, непривычно притихшая. Видно, у нее появились сомнения относительно правильности этого решения, и что чем дольше тянуть с отъездом, тем больше будет сомнений.

Гаррет и сам не очень понимал, готов ли взять на себя ответственность за женщину и ребенка, а приятели уже рассаживались по коням. Чилкот подал ее саквояж Тому Одлету, и тот примостил его перед собой на луку седла. Гаррет подвел коня к Джульет, одарил ее обворожительной монфоровской улыбкой, но на сей раз она осталась равнодушной.

– Вы чем-то встревожены, мисс Пейдж?

– Нет-нет, все в порядке, – солгала она, не желая его обижать. – Просто день был тяжелый…

– Это я виноват: вчера вернулся домой очень поздно и проспал до обеда, иначе нагнал бы вас значительно скорее.

– Да еще и похмелье мучило, а, Гаррет?

– Заткнись, Чилкот!

– Похмелье? – переспросила Джульет, удивленно вскинув брови.

– Последствия выпитого накануне ирландского виски, – язвительно пояснил Перри. – Должен признаться, и я сегодня с трудом встал.

– Не ты один, – буркнул Одлет, придерживая рукой саквояж Джульет.

– Как бы то ни было, – продолжил Гаррет, – но я готов был убить Люсьена, когда узнал о том, что произошло. Вы же знаете: мы с братом не ладим, мисс Пейдж. Никогда не ладили и никогда не будем. Я лишь сожалею, что наши разногласия отразились на вас.

– Вот как? Я не заметила.

Джульет была явно озадачена. О чем это он, черт возьми?

– Ну как же: ведь из-за него вы уехали из замка?

– По правде говоря, нет. Я уехала по доброй воле.

– Не может быть!

– И тем не менее это так. Он отказался взять Шарлотту под свою опеку, но позволил оставаться в Блэкхите сколько пожелаю.

Гаррет вполголоса выругался и заметил:

– А мне он все преподнес так, будто заставил вас уехать!

– Но для чего?

Приятели выглядели не менее озадаченными, чем Джульет.

Лицо Гаррета потемнело от гнева и смятения.

Перри деликатно кашлянул и заметил:

– Я подозреваю, что его светлость что-то замышляет, но что это может быть на сей раз, одному дьяволу известно.

Гаррет в сердцах поддел сапогом валявшийся под ногами камешек и стукнул кулаком по стволу ближайшего дерева.

– Я убью этого интригана!

Джульет поняла, что он вышел из себя, и попыталась успокоить, легонько прикоснувшись к локтю:

– Сожалею, лорд Гаррет. Я знаю: вы вините в случившемся брата, но, если бы не я, никто из вас не стоял бы здесь посреди ночи, вдали от дома, а спал в собственной постели.