— Поддержал беседу, — отозвался Джефф, немного сбитый с толку.

До сих пор он не мог понять, на что именно она так сердится. На то, что он не заметил мисс Виккерс или наоборот? Припомнив свои действия в ту минуту, Джефф отметил очертания невысокой фигуры и темные волосы. Все? Пожалуй, все. Но, кажется, он поздоровался с этой девушкой. Или нет? Нет, все-таки поздоровался. А потом его что-то отвлекло. Не что-то, а кто-то. Элинор, вот кто, своими ехидными замечаниями. Дерзкая девчонка. Все же, ее нужно выпороть. Странно, что до этого никто до сих пор не додумался.

— Ах, так! — леди Фэнтон топнула ногой в ответ на его попытку поддержать беседу.

— Не нужно так злиться, Кэрол, — примирительно произнес Джефф, — что плохого в том, что мисс Виккерс меня разглядела?

— Как тебе не стыдно! — вскричала она, — ей же всего семнадцать!

— И причем тут я?

— Хочешь сказать, что ничего не понимаешь? Она смотрела на тебя так, словно… Господи, словно влюбилась!

Он приподнял брови.

— Думаешь, я виноват в этом? Я даже не посмотрел на нее как следует, — передернув плечами, Джефф сел на стул.

— А как следует на нее смотреть? — подлетела к нему женщина, — ну-ка, просвети меня, если ты такой знаток в этом деле.

— Помилуй, Кэрол, я даже не знаю, как она выглядит, эта твоя мисс Виккерс.

— Не моя мисс Виккерс. Никак она не выглядит. Похожа на красного кролика.

— Ну, тогда это ужасно. Перестань, Кэрол. Ты что, ревнуешь меня к этой девчонке? Это же смешно. Тем более, если она похожа на красного кролика.

— Почем я знаю, может быть тебе нравятся красные кролики, — пробормотала Кэролайн, потихоньку остывая.

Она села на стул и нахмурилась.

— «Тихая и спокойная девушка»! Господи, как я могла в это поверить!

— Кажется, она вела себя очень тихо и спокойно, — не смолчал Джефф.

— Она вела себя ужасно. Просто неприлично. Ничего хуже я еще не видела.

— Странно, — мужчина хмыкнул, — ты проявляешь поразительную лояльность к собственной племяннице.

— Ей никогда не придет в голову пялиться на людей, забыв о приличиях и правилах хорошего тона.

— А как правила хорошего тона согласовываются с червями в салфетке? — приподнял он брови.

— Господи, Джефф! Это было сто лет назад!

— Может быть, но я помню это до сих пор.

Женщина махнула рукой:

— Это просто глупо. Элинор очень изменилась. Но вот подруга у нее…

— Успокойся, Кэрол. Мисс Виккерс не станет пугать меня сушеным пауком на веревочке.

— Лучше бы пугала.

— Да? Лучше? — прищурился он.

— Лучше! — вскричала леди Фэнтон, — отвратительная девица. Терпеть ее не могу. Скорее бы она уехала.

Элинор вошла вместе с Маделайн в ее комнату и строго спросила:

— Ты заболела, Мад?

— Нет. Совсем нет, — пробормотала та, опуская голову.

— А что тогда с тобой случилось? Почему ты так странно смотрела на Блэкки?

— Странно? Нет. Тебе показалось. Я… вовсе не странно. Мне было жарко.

— А-а, жарко, — протянула Элинор в задумчивости, — вполне может быть. Но я не могу понять, почему тебе было жарко, если за окном столь пасмурно и дует ветер.

— Кажется, было солнце, — невпопад ответила Маделайн.

— Да? Я его почему-то не заметила. Ну хорошо, переодевайся и приводи себя в порядок, — она повернулась к двери, дотронулась до ручки и как будто что-то вспомнив, обернулась к подруге, — да, захвати с собой зонтик, Мад.

— Зачем? — удивилась девушка.

— Как же? От солнца.

Прыснув, Элинор выскочила в коридор и убежала к себе. А Маделайн очень сердито посмотрела ей вслед. Подруга не преминет поддеть ее по любому поводу. Очень уж любит пошутить. Но Мадди всегда считала, что ее остроты не всегда безобидны. Впрочем, на то они и остроты, чтобы уколоть.

Спускаясь вниз по лестнице в столовую к обещанному чаю, Элинор осмотрела подругу, отметив ее молчаливость и спросила:

— Жара спала, Мад?

— Перестань, Элинор, — взмолилась та, — ну, пожалуйста, хватит. Твои шуточки могут довести людей до слез.

— Почему ты говоришь о себе во множественном числе? — Элинор приподняла брови, — обычно, люди злятся и возмущаются. Блэкки, к примеру, рвал и метал.

— Что? Ты и над ним… это проделывала? — ужаснулась Мадди.

— Конечно. Он так забавно злился.

Они вошли в столовую.

— Надеюсь, мы не опоздали? — спросила Элинор.

Леди Фэнтон, которая при виде Маделайн нахмурилась и поджала губы, поспешно покачала головой.

— Нет, нет. Садитесь.

Элинор выбрала место рядом с ней и села. Мельком взглянула в окно.

— О, кажется, пошел дождь.

— Небольшой, — уточнила Кэролайн.

Девушка лукаво покосилась на подругу, но ничего не добавила.

Слуга внес поднос. Пока он разливал чай, тетя повернулась к племяннице:

— Какие у тебя планы, Элинор?

— Насчет чего?

— Насчет лета, конечно.

— Будем отдыхать, — ответила она, улыбнувшись, — как поживает Ураган?

— Прекрасно, — леди Фэнтон тряхнула головой, — все столь же необуздан. Как ты нашел его, Джефф?

— Отличный конь, — кивнул тот, — вы думаете на нем ездить, мисс Беррингер?

— Джефф, — Кэролайн приподняла брови, — не будь столь церемонным. Элинор не настолько выросла, чтобы ты называл ее столь официально.

— Ну, ростом я и вправду невысока, — важно заявила Элинор, — но вот морально я вполне готова.

Все расхохотались, кроме Маделайн, сидевшей тихо словно мышь и смотревшей на дно своей чашки, словно желая там утопиться.

— Хорошо, — согласился Джефф, когда смех затих, — тогда Элинор. Вы собираетесь ездить на Урагане?

— Разумеется, — подтвердила она, — я катаюсь на нем каждое лето.

— Только не прошлое, — уточнила тетя.

— Да, а почему?

— Забыла? Ты была наказана.

— О, конечно, теперь вспомнила. Ужасно несправедливо.

— Что она натворила? — с интересом спросил Джефф у женщины.

— Она связала ручки дверей слуг и те утром не смогли выйти, чтобы приступить к своим обязанностям.

Элинор прыснула.

— Очень смешно. Я их отвязывала. Я! Меня разбудил грохот.

— Не так уж было и шумно, — не смолчала девушка.

Фыркнув, Джефф взглянул на нее:

— И вы полагаете, что наказание было несправедливым?

— Конечно. Ведь ручки я связала один раз, а Урагана мне запретили на целое лето.

Кэролайн покачала головой.

— Но это еще не все. Ты, разумеется, не помнишь. Впрочем, если я буду перечислять все твои шалости, мне дня не хватит.

— Как вас терпят в школе, Элинор? — спросил Джефф.

— С огромным трудом. Но что еще им, бедным, остается делать? Да и не так много им досталось. Тем более, что они не дают мне спуску. Мисс Даррелл, к примеру, как-то заставила меня написать на доске сто раз: «Я больше никогда не буду так отвратительно себя вести». Ужасно утомительно.

Все рассмеялись, кроме, конечно, Мадди, которая, воспользовавшись разговором, отважилась наконец-таки посмотреть на Джеффа.

— Меня уже давно интересует один вопрос, — продолжал Джефф, — возможно, это и глупо, но…

Кэролайн приподняла брови.

— Какой вопрос? — поинтересовалась заинтересованная Элинор.

— Каким образом вы ухитрились засунуть лягушку в графин? Ведь там было такое узкое горлышко!

Леди Фэнтон рассмеялась, а Элинор фыркнула:

— Ах, это! Я уже и не помню. Но думаю, это было не особенно трудно. Лягушки, знаете ли, имеют свойство сжиматься.

— Не знаю, — Джефф покачал головой, — никогда не пробовал.

— Бедная лягушка, — сказала Кэролайн, — сперва ее поймали, потом засунули в графин и оставили сидеть до вечера.

Довольная женщина еще бы долго обсуждала шалости племянницы, но тут ее взгляд как бы невзначай снова упал на Маделайн.

«Негодяйка», — не слишком изысканно подумала леди Фэнтон. Ей неожиданно показалось, что было бы гораздо лучше, если бы Элинор привезла сюда не меньшую хулиганку, чем она сама, а может быть гораздо большую. Она была бы готова терпеть их выходки и искренне считала их в данный момент милыми детскими шалостями. А мисс Виккерс вызывала в ней сильнейшую неприязнь. Если бы не Элинор, Кэролайн прогнала бы ее немедленно, найдя самый убедительный для этого повод. Но племянница не глупа, она сразу догадается, в чем дело. А Кэролайн не хотелось, чтобы Элинор тоже уезжала. Она такая милая и любезная… пока.

Решив не расстраивать себя, леди Фэнтон отвернулась от Мадди, прислушиваясь к разговору Элинор и Джеффа, которые нашли общий язык быстрее, чем это было возможно. И ничто бы не омрачало их дружеской беседы, если б не неотступный взгляд мисс Виккерс. Из-за него Джефф немного нервничал, чувствуя себя не в своей тарелке. Правда, нужно заметить, он никогда не был против женского внимания. Принимал как должное. Но, во-первых, никогда еще не сталкивался с восхищением молоденьких девушек. Впрочем, его общение с молодежью ограничивалось до сих пор одной лишь Элинор, которая с удовольствием доводила его до белого каления, а потом любовалась на то, что у нее вышло. А во-вторых, девушки типа мисс Виккерс были не в его вкусе. Слишком мягкие, невинные и робкие, застенчивые, скромные и что уж греха таить, не особенно симпатичные.

Было странно, что Элинор выбрала себе такую подругу. Ведь она была по характеру полной противоположностью Мадди. Остра на язычок и никогда за словом в карман не лезла. Бойкая, дерзкая, обожающая потешаться над теми, кто визжит, увидев жабу. И чувство юмора ей никогда не изменяло. К тому же, она могла постоять за себя и имела свое собственное мнение относительно всего, что ее окружало.