– Уверен, что некоторые женщины расстроились, увидев нас вместо Эвана, но, к счастью, у них все в порядке, – улыбнулся Уилл.

– И мистер Синклер не оставит их, если у них что-нибудь случится? – спросила Лили.

– Конечно, нет. Эван зарабатывает деньги тяжким трудом, но он не скуп. Когда я преуспею, надеюсь, не забуду его пример.

– Я думаю, что ты уже преуспел, Уилл. Ты капитан прекрасного корабля, разве ты не гордишься этим?

– Да, горжусь, – признался Уилл. – Я всегда хотел только одного – уйти в море, но никогда не думал, что смогу стать капитаном. К счастью, Эван многому меня научил.

– Да, похоже, что он настоящий друг. А как долго его не будет?

– Несколько недель, – ответил Уилл.

– А тебе не придется уехать, когда он вернется? – допытывалась Лили.

– Мы, возможно, отправимся в Карибское море, но это недолгое плавание. В Европу же сейчас уже слишком поздно плыть. А что?

– Я просто так спросила. – Лили, с облегчением вздохнув, обхватила руками колени.

– Послушай, Лили, я давно хочу тебя спросить…

– О чем?

– Я хочу знать, как ты попала в заведение Фанни Берк. Я не стану осуждать тебя, просто хочу знать, почему ты там оказалась?

– Зачем тебе это? – насторожилась Лили. – Я ведь больше там не работаю.

Уилл взглянул на плывущие по небу облака.

– Ты красивая девушка, Лили, и характер у тебя хороший, хотя ты и скрываешь это. Вот я и не понимаю: почему ты предпочла такую жизнь?

Лили невесело рассмеялась:

– Дело в том, Уилл, что я не выбирала эту жизнь. Просто у меня не было выхода.

– Выход всегда есть, – возразил Уилл.

Лили в задумчивости покачала головой. Она с минуту молчала, наконец заговорила:

– Я выросла в Северной Каролине, в небольшом городке на побережье. Городок этот очень похож на Ньюпорт-Ньюс. Мой отец владел таверной, шумным заведением, куда заходили и горожане. Я должна была прислуживать за столиками, но в то же время отец давал каждому понять, что я его дочь и он не допустит неуважения ко мне. Отец был очень строг и ревнив, хотя моя мать никогда не давала ему повода для ревности. Он постоянно бранил ее и не спускал с меня глаз, словно знал, что я опозорю его при первой же возможности. – Лили смахнула слезу и продолжала: – Там был молодой человек, который мне очень нравился, сын фермера. Его звали Дэвид, и он был не такой, как все остальные. Дэвид приносил цветы, иногда писал мне милые стишки. Он хотел жениться на мне, но отец сказал, что Дэвид недостаточно хорош для меня, что у него нет честолюбия. – Лили надолго умолкла. Наконец снова заговорила: – Отец застал нас однажды. Он ужасно избил Дэвида, а потом принялся за меня. Это он сломал мне зуб.

Уилл, не сдержавшись, разразился ругательствами. Он привлек девушку к себе и крепко обнял ее.

– Все будет хорошо, Лили, не плачь. Я теперь все понимаю.

Высвободившись из его объятий, она возразила:

– Нет, ты не понимаешь! – Всхлипнув, Лили продолжала: – Когда отец наконец устал избивать нас, он швырнул меня в телегу и отвез в бордель на окраине города. Он сказал хозяйке, что только там мне и место, и она была так добра, что взяла меня, чтобы спасти от отца. Когда я поправилась настолько, чтобы работать, хозяйка нарядила меня маленькой девочкой – так за меня больше платили. – Лили снова замолчала, потом с вызовом бросила: – Ну что, ты по-прежнему считаешь, что у меня был выбор?

Уилл вновь обнял Лили и, осушив поцелуями ее слезы, спросил:

– И ты больше не видела свою мать и Дэвида? Они не приехали за тобой?

– Мать была слишком напугана, чтобы пытаться спасти меня. Она решила, что отец сделает с ней то же самое, если она ослушается его. А Дэвид однажды навестил меня, но он заплатил, как и все остальные. Он даже не говорил со мной и, конечно, не сказал, что любит меня. Так что мой отец, наверное, был прав, когда ругал его. Вот тогда я и решила, что мне пора уехать. Я побывала во многих заведениях, и мужчины везде были одинаковые.

– Лили, я больше не хочу ничего слышать! – Уилл стал покрывать поцелуями влажные щеки девушки, и она, прижавшись к нему, на время забыла обо всех своих бедах.


Красота осеннего дня наполнила сердце Эвана надеждой. Целуя пальчики Бьянки, он проговорил:

– Мы проведем ночь в гостинице в Уильямсберге. Или несколько ночей, если захочешь. У меня там есть знакомые, которые будут рады принять нас, пусть даже мы и не сообщили им заранее о нашем приезде.

Бьянка сначала думала, что отъезд никак на ней не скажется, но сейчас чувствовала, что находится в таком же приподнятом настроении, как и Эван.

– Я бы предпочла побыть с тобой наедине, – ответила она с улыбкой. – Твои друзья не обидятся, если мы не навестим их?

– У нас ведь так и не было настоящего медового месяца, правда? – хохотнул Эван.

– Не могу согласиться с тобой. Мне кажется, что у нас был бесконечный медовый месяц. По крайней мере ты всегда создавал у меня ощущение, что я любима. Надеюсь, что и ты никогда не усомнишься в моей любви к тебе.

Эван почувствовал угрызения совести, ведь поначалу он лишь делал вид, что любит Бьянку, – сам же думал только о мести. Но когда обман превратился в реальность? Когда ее очарование и красота покорили его сердце? Поцеловав жену, он проговорил:

– Я люблю тебя, Бьянка, люблю всем сердцем!

Она порывисто обняла мужа и мысленно посетовала, что они в карете, а не в постели. Наконец, отстранившись, спросила:

– Эта дорога оживленная? Или можно считать, что мы здесь одни?

– Я ездил по ней много раз, но ни разу не видел ни одной живой души. А ты надеялась встретить кого-нибудь, чтобы скоротать время? – улыбнулся Эван.

– Я нуждаюсь только в вашем обществе, сэр. – Бьянка стала расстегивать крючки на лифе платья. – В нем немного жарковато. Ты не против, если я его чуть расстегну?

– Конечно, не против, – ответил Эван со смешком. – Если честно, то и мне жарковато. – Он снял сюртук и, не спуская глаз с Бьянки, начал расстегивать рубашку.

Когда они добрались до окраины Уильямсберга, уже стемнело, но Эван хорошо знал город и направил кучера к своей любимой таверне, где хозяин радушно встретил их, накормил замечательным ужином и угостил ароматным вином. Разомлев от угощения, супруги рано отправились спать, но заснули очень не скоро.


Проснувшись раньше Эвана, Бьянка приподнялась на локте и стала рассматривать его, зачарованная, как и всегда, красотой мужа. Сейчас Эван казался еще красивее, чем при их первой встрече, потому что теперь он стал ей очень дорог… Когда он наконец приоткрыл золотисто-карие глаза, Бьянка нежно поцеловала его в щеку.

– Доброе утро, милый. Чем бы ты хотел заняться сегодня?

Эван заключил жену в объятия и со смехом ответил:

– Тем же, чем мы занимались вчера. Это был чудесный день.

– Эван, а нельзя ли просто продолжить поездку? Мы могли бы добраться до Мэриленда, а потом ехать еще дальше.

Эван чуть нахмурился, взглянув на свою прелестную жену.

– А чем именно ты хочешь заняться? Просто ехать или же развлекать меня в карете?

– А нельзя делать и то и другое? – кокетливо улыбнулась Бьянка.

– Вообще-то я не против кареты. Но если ты действительно хочешь посмотреть страну, то лучше плыть вдоль побережья и заходить в порты. Так будет гораздо удобнее.

– Да, конечно, – кивнула Бьянка. – Но это может занять несколько месяцев. Разве ты можешь позволить себе такое продолжительное путешествие?

– Если ты этого захочешь, то смогу, – ответил Эван.

Бьянка в задумчивости покачала головой:

– Нет, не оставляй свои дела. А теперь скажи, в Уильямсберге продают духи? – спросила она неожиданно.

– Конечно. Насколько я помню, их доставляют из Франции.

– О Эван, когда же у тебя была необходимость покупать духи? Это был подарок для дамы?

– Да, – кивнул Эван с лукавой улыбкой. – Но я совершенно забыл, для какой именно дамы.

– Надеюсь, что и не вспомнишь, – нахмурилась Бьянка.

Эван взял жену за руку.

– Дорогая, до сих пор я был не очень хорошим мужем. Сначала виной было долгое плавание, потом – заботы, с которыми я столкнулся дома, в первую очередь, конечно, болезнь матушки. А ведь для счастья мне нужно только одно – твоя любовь. И я обещаю, что больше никогда не буду пренебрегать тобой.

– Эван, да когда же это ты пренебрегал мной? – удивилась Бьянка. Она свернулась в клубочек рядом с мужем. – Мой отец всегда был занят то коммерцией, то политикой. И все же по вечерам был очень внимателен к маме. И ты, Эван, такой же внимательный. Но я не прошу, чтобы ты проводил со мной все свое время. Я никогда не просила об этом и хочу лишь одного – хочу, чтобы те часы, которые мы проводим вместе, были самыми счастливыми.

Эван судорожно сглотнул. Бьянка упомянула о своем отце – и Эван тотчас же вспомнил о том, что убийца Чарльза все еще жив. Но он понимал, что должен забыть о трагедии, непременно должен забыть – или же ненависть захлестнет его так же, как и мать.

– Я люблю тебя, Бьянка, – проговорил он хриплым шепотом. – Боже, как я люблю тебя!

Бьянка с готовностью ответила на поцелуи мужа. Она слишком его любила и не задумывалась о том, чем вызвана эта внезапная вспышка страсти.

Был уже почти полдень, когда молодые супруги вышли из гостиницы и зашагали по главной улице города. Поскольку в Уильямсберге находился один из магазинов Льюиса Грея, Эван сначала повел Бьянку именно туда. Когда они вошли, им навстречу бросилась элегантно одетая дама.

– Мистер Синклер, какой приятный сюрприз! Вы уже больше года не были в Уильямсберге.

Бьянку не удивляло, что ее мужа узнали в магазине, принадлежавшем Льюису, но она была поражена тем, что его встретили с таким нескрываемым восторгом.