Порнофильм начался с середины. И сразу так шокировал откровенной сценой, что Ира даже не заметила, как Тимофей исчез из комнаты. На экране мужчина с огромным фаллосом совокуплялся с крошечной девушкой. По лицу которой невозможно было точно понять, что она испытывает: высшую степень наслаждения или откровенное страдание.

Когда камера минутой спустя сместилась, Ира поняла, что в попке несчастной блестит анальная пробка внушительных размеров, а руки связаны… Когда через пять минут она усилием воли обрела способность думать, то поняла, что дело плохо. Тело раскаляется все больше с каждой секундой, киска течет так, словно туда прилила половина всей влаги из ее организма, а щеки пылают настоящим огнем.

Просмотр порнографии всегда внушал ей стыд и вызывал инстинктивное отторжение, но приходилось признать, что выбранный Тимофеем фильм возбуждал — особенно тот факт, что все действие транслировалось без звука под тщательно подобранную музыку. Дополнительно заводило страдальческое выражение лица девушки… извращенка, извращенка. Ей нравилось игровое насилие.

И все бы хорошо, но она была связана… в то время, как ее тело мучительно требовало срочного удовлетворения. А глаза, округленные от страха, с каждой минутой распахивались еще шире. Что он имел в виду под подсказками? Он будет трахать ее вот так, с анальной пробкой? Или…

Фильм продолжался дальше, и сцены менялись с ужасающей быстротой. Очень скоро Ира поняла, что смотрит нарезку разных эротических кадров с одними актерами. Девушка побывала на скамье для порки, перенесла игровое насилие с участием двух доминантов, все виды проникновений, испытала на себе десятки приспособлений, от зажимов до кляпов, от повязки на глаза до наручников.

?Он издевался. Что из этого было подсказкой?

Все, что происходило на экране, дико возбуждало. Сильнее прочего — отличные кадры судорожно согнутых пальцев на руках, царапающих простыни, и пальцев на ногах, подгибающихся на пике оргазма, и широко открытого рта девушки, беззвучно умоляющего о секунде передышки. Блестящих от влаги губ, полуприкрытых глаз, искаженного лица, беззащитной белоснежной женской плоти в темных загорелых мужских руках, разметавшихся по подушке волос. Скоро Ира поняла, что слышит собственные стоны. Мелькнула мысль, что надо как-то сдержаться, но ее тело изнемогало, рвалось из пут, желало, желало, желало…

Когда фильм внезапно выключился, Ира вздрогнула и испугалась даже сильнее. Она осталась в кромешной тьме, тяжело дыша, истекая влагой.

— Мой господин? — прошептала она, когда он возник буквально ниоткуда, снова мягко окутывая своим запахом, обнимая и приподнимая. Ее губ коснулось пластиковое горлышко бутылки с водой, и Ира жадно долго пила — почти все до дна.

— Спокойно. Дыши, — велел он, когда она, задыхаясь, оторвалась от бутылочки.

— Жарко.

— Сейчас отключу, — сказал он, что-то пикнуло в темноте и по ушам ударила тишина.

— Эта комната звукоизолирована? — догадалась Ира.

— Верно. Никто не услышит твоих криков, саба. Они только для меня, — негромко сказал он, проводя пальцами по ее груди, слегка влажной от пота. Он ненадолго сжал ее запястье — так, чтобы почувствовать пульс и, судя по всему, быстро измерил его.

Ира перестала дышать.

— А теперь… расскажи о своих догадках, — негромко велел он.

Она метнула на него осторожный взгляд сквозь опущенные ресницы. Все ее тело горело от желания. В какой-то момент, минут десять назад, она готова была на все — что угодно, лишь бы скорее трахнул ее.

Она почти завидовала несчастной маленькой актрисе, телом которой наслаждались сразу два парня — настолько было сильным желание. Но теперь, когда он стоял рядом, все выглядело реальнее… и страшнее. Далеко не все, что она видела в том фильме, Ира готова была пробовать сегодня… и когда-либо.

— Я… правда не знаю. Там было все, что только можно представить, — испуганно прошептала она. Ее глаза потихоньку адаптировались к темноте и она смогла разглядеть, что он переоделся — темные кожаные брюки, черная рубашка, ремень. О черт, он не собирался трахать ее. Он настроился на долгую игру. С ее губ после долгой паузы сорвался стон. Еще секунда — и она будет умолять его, чтобы больше не тянул.

В ответ прозвучал тихий смешок:

— Глупая, глупая саба… там не было и десятой части того, что можно представить. Но дело не в этом.

— Просто ты будешь смотреть порно, пока мне не надоест. А я буду смотреть на тебя.

Ира открыла рот и тут же закрыла. О нет, о нет. Экран напротив кровати снова загорелся, повинуясь беззвучному щелчку пульта. И на нем снова появилась та же актриса… окруженная на этот раз тремя мужчинами. Черт. Нет. Черт. Любая. Любая практика из тех, что она уже видела, мгновенно стала привлекательной и желанной.

Потому что просто лежать на кровати в свете огромного экрана и смотреть на непристойные картинки вместе с Тимофеем было абсолютно невыносимо. Она чувствовала себя абсолютно беззащитной и сгорала от стыда, подобного которому не испытывала, возможно, никогда прежде, за всю свою жизнь. Особенно когда его невозмутимый взгляд скользил по ее телу снова и снова, ненадолго останавливаясь на интимных зонах.

Дернувшись в своих цепях, Ира издала умоляющий стон:

— Ну пожалуйста… не надо.

— Мне нравится, когда ты умоляешь, — снова хмыкнул Тимофей. — Но я должен дать тебе урок послушания, саба. Скажи мне, насколько сильно ты сейчас хочешь мой член внутри?

Ира зажмурилась. Нет. Нет, она не может этого сказать. Если она сейчас начнет говорить, то просто заплачет… или из ее глаз уже текут слезы?

— Бедная упрямая нижняя, — голосом, полным издевательской сочувственной интонации, протянул Тимофей, прохаживаясь вокруг кровати — так, чтобы ни на секунду не перекрыть ей обзор огромного экрана. — Должно быть, твоя маленькая влажная норка сильно болит…

— Ну, пожалуйста… мой господин, — через силу выдавила Ирина громким шепотом.

— Ответ на вопрос, саба, — чуть более резким тоном потребовал он, сверля ее взглядом.

— Сильно. Я очень сильно хочу вас… внутри… пожалуйста.

— Умница. Я обязательно трахну тебя туда, позже. Не забудь тогда хорошенько покричать.

Ира все-таки уставилась на него. Ее ошеломление внезапно перекрыло даже обжигающее желание. А следом пришло бешенство.

— Я хочу сейчас, — сорвалась она, чувствуя, как слезы градом текут по щекам. Чувствуя, как почти ненавидит его, но так сильно желает внутри, что буквально сходит с ума.

— Знаю, милая. Потерпи, — с издевательски невозмутимой улыбкой посоветовал он и указал глазами на экран, — как тебе это?

Ира автоматически перевела взгляд и изменилась в лице. Девушку привязали к кровати так же, как Тимофей привязал ее. Она лежала на спине, с руками, скованными за головой, а слегка разведенные ноги были надежно зафиксированы в цепях. Один из парней взял резиновый стек и безжалостно шлепал по всему телу, поднимаясь снизу вверх — от ног до груди, а затем обратно, не пропуская самых нежных мест и… ее клитора.

Ира пробовала это на себе раньше — она всегда пробовала все, что делала с своими сабами — но ей не понравилось. И она так поступала лишь с теми, кто очень сильно хотел. Ощущения спереди казались слишком жесткими, а генитальная порка в ее понимании могла быть лишь нежным похлопыванием… а вовсе не такими жесткими ударами, как позволял себе парень с видео.

Неожиданный шлепок заставил ее закричать. Все произошло за секунду — только что Тимофей стоял рядом, и в следующий момент наклонился и нанес быстрый подлый удар. И очень звонкий, к тому же. Все цепи зазвенели — обе ноги рефлекторно дернулись.

— Желтый, — выпалила она в следующую секунду, когда осознала, что он сделал это. Он шлепнул ее открытой ладонью прямо по киске — в тот момент, когда парень на экране сделал это с актрисой с помощью стека.

— Трусиха, — усмехнулся Тимофей и нежно погладил по бедру, негромко уточняя, — Слишком больно?

— Н… нет, — медленно ответила Ира, пытаясь разобраться в своих ощущения. И покраснела до ушей, когда поняла, что удар на самом деле был несильным — нечего было так бояться. — Я… от неожиданности. Простите меня, мой господин.

— Прощена.

Он ослепительно улыбнулся в ответ на ее виноватый взгляд, и его ладонь скользнула по ее киске.

Ира издала неожиданно громкий мучительный стон и подалась к нему, бесстыдно приподнимая бедра. Тимофей пристально посмотрел ей в глаза и накрыл ее горячей ладонью, но не проник внутрь даже пальцем, и не коснулся клитора, снова указав взглядом на экран.

Там девушку снова трахали двое… но по-другому. Один из парней глубоко входил в ее рот, пока другой наслаждался ее киской. Третий продолжал терзать несчастную стеком.

— Поверни голову, — негромко приказал Тимофей, подойдя к ней сбоку. Ира послушно повернула голову на бок, наблюдая, как он расстегивает ремень. Она хотела предупредить, что не имеет опыта, но в следующую секунду он и сам спросил:

— Когда-нибудь делала это?

— Нет, — с облегчением призналась она. "Приятно иметь дело с адекватным домом, господин", — добавила она мысленно.

— Окей. Просто расслабь гортань и прими меня. Не напрягайся. Если будет тяжело — просто поверни голову в другую сторону. Его невозмутимый голос полностью успокоил ее.

— Да, мой господин, — прошептала она как завороженная, послушно раскрывая рот. Ее тело было распалено так сильно, что она мучительно желала ощутить его… в любом месте. Абсолютно в любом.

— Хочешь меня, малыш? — негромко и почти нежно спросил он.

— Да, — выдохнула она и сама подалась навстречу, обхватывая губами его горячий твердый член.

— Умница, — мягко сказал он, позволяя ей ласкать головку и взять контроль над происходящим всего на несколько мгновений перед тем, как проникнуть глубже.