— Котенок, витаешь в облаках? — спрашивает она, и я вздрагиваю. Перевожу глаза на маму, потом на папу — мы ужинаем за столом у них дома. Папа готовит редко, но всегда потрясающе. Сегодня на ужин курица, запеченная целиком в духовке. Папа делает ее как-то по-особенному, вроде бы все просто, но вкус и запах невероятные! Да еще его фирменный соус с чесноком. Я жую мясо и думаю о Ярославе, ему бы, наверное, тоже захотелось. Он любит птицу.

Потом я представляю его здесь, за этим столом. Презрительный взгляд темных глаз на отца, потому что тот много лет не работает. Вдруг Яр не удержится от колкого комментария? Его и так вряд ли примут с распростертыми объятиями, учитывая, из-за кого сорвется свадьба и мой переезд в Европу.

— Да, мам, прости, отвлеклась. Ты что-то спрашивала? — улыбаюсь ей. Мама подмигивает и кивает на отца.

— Мы уже целую минуту обсуждаем, дочка, как хорошо, что уже этой осенью ты уедешь подальше от этого города. Чувствую, мне прекратят сниться кошмары про бандитов только после того, как я посажу тебя в самолет!

— Пап, так подобные ситуации по всему миру случаются. У нас, в Сибири, скорее даже реже, чем в том же оживленном Мюнхене.

— И слышать ничего не хочу! Там тебе будет лучше, и точка. Как твоя работа с психологом? Помогает?

— Да, конечно. Думаю, еще пара сеансов, и на этом все. Вы не переживайте, я хорошо сплю и ем. Даже не похудела, все в норме. Единственное, что меня действительно пугает, так это грядущая свадьба. Столько приготовлений, как-то даже слишком пышно, — ерошу растопыренными пальцами волосы.

— Я думала, ты мечтала о красивой свадьбе, — мягко напоминает мама.

— Мечтала, наверное, но… сейчас передумала.

— У вас все хорошо с Юрой? — вклинивается проницательный отец, внимательно меня рассматривая. — Он тебя не обижает?

— Нет, он очень милый. У нас нормально, как обычно.

— Вот и славно. Я боялся, он все бросит, сорвется и прилетит. У него же хорошая работа, еще уволят. Потом сложно найти что-то достойное. Представляю, какая там конкуренция… Юрка молодец: не успел переехать — уже устроился.

— Он сильно испугался за меня, и действительно хотел приехать, но что он может сделать? С работы и правда не пустили бы. А переносить отпуск глупо, тогда у нас не будет медового месяца в Альпах.

Я осознанно ничего не говорю родителям о своих сомнениях, потому что они тут же бросятся уговаривать и переубеждать. А это моя жизнь, и только мне решать — уезжаю я из страны или остаюсь здесь.

* * *

Телефон звонит в половину десятого. Я едва не роняю его из рук, так как в это время активно флиртую с Ярославом в вотсаппе. На экране крупными буквами надпись: «Мой Юра». В последнее время он стал звонить намного чаще. Как раз после того, как я попросила паузу в приготовлениях к свадьбе и грядущему ремонту: он снимает квартиру, в которой мы планировали вместе навести уют после моего переезда.

— Привет, Котенок, — слышится знакомый мягкий голос.

— О, привет! Не ожидала тебя услышать… в это время. Ты не на работе?

— Соскучился по тебе страшно! Придумал предлог и ненадолго слинял из офиса. Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, спасибо.

— Включи видео, хочу на тебя посмотреть.

— Слушай, прости, у меня такой видок… не хочу тебя пугать, — неловко посмеиваюсь. Не готова смотреть ему в глаза, только не сейчас.

— Тогда пришли фотографию.

— Да, конечно. Сейчас расчешусь и сфоткаюсь.

Я молчу, и он молчит.

— Вечером, сразу после работы, мы с коллегами идем в боулинг, поэтому ложись спать, не жди. Я позвоню, как вернусь домой, идет? — спрашивает он игривым голосом. — У тебя будет уже раннее утро, пошалим?

— Позвони, конечно. Но насчет остального, прости, я пока не готова. Прости-прости, пожалуйста, но…

— Ты еще не закончила с психологом?

— Нет, не совсем. Мне нужно больше времени.

Он знает, что меня едва не изнасиловали, и все понимает. Он очень понимающий, и это усугубляет мою ситуацию. Я чувствую себя предательницей, отвратительно себя чувствую.

— Разумеется, но я предлагаю хотя бы попробовать. Давай начнем как обычно, а там посмотрим. Если не пойдет, то и ладно. Но вдруг ты втянешься в процессе? Боже, Котенок, как я соскучился по твоему телу, ты себе даже не представляешь!

— Осталось совсем немного потерпеть, и все станет хорошо.

— Бедный мой Котен, такие ужасы пережила. Не терпится мне тебя забрать к себе и отогреть. Если хочешь, я никуда не пойду сегодня.

— Ты вовсе не обязан отказывать себе из-за моего плохого настроения. Сходи, развейся, ни о чем не беспокойся. Я не обижусь. Все равно собиралась лечь спать пораньше.

— Спасибо. Ты отлично держишься. Я боялся, будет хуже. Сильная моя Катя. Ладно, мне пора, я все же наберу, как вернусь домой. Целую.

— И я тебя.

Он сбрасывает вызов, на экране несколько сообщений от Ярослава:

«Каать?»

«Молчишь?»

«Уснула, маленькая?»

«Эх».

И правда «Эх». Стоит ли рассказывать Юре о том, что я запала на другого мужчину? Это сделает ему больно в любом случае. Что если я скажу на пару недель позже? Усилит ли боль небольшое промедление? В этом плане с Яром мне легче, он осознанно вступает в жестокий любовный треугольник.

Если бы я заметила хотя бы намек на сомнения или неверность со стороны Юры, мне было бы намного легче порвать с ним. Он идеальный практически во всем, за исключением одной детали, о которой я никогда никому не расскажу, даже если мы с ним разругаемся в пух и прах, даже если я возненавижу этого человека.

Юра долго за мной ухаживал, все было замечательно, но мы никак не могли перейти от поцелуев к действиям. Я уже была готова расстаться со своей девственностью, а он тянул до последнего. А потом признался, что у него есть комплекс, из-за которого мой парень не обладает тем опытом, которым бы хотел обладать в этом возрасте. У него маленький член. Это не прикол и не шутка, просто такая особенность. Линейкой я, конечно, не мерила, но если навскидку — мой указательный палец от костяшки до кончика в длину почти десять сантиметров. Так вот, у него в напряженном состоянии немного меньше. И он действительно переживает по этому поводу очень сильно, в том числе из-за данного нюанса я не сомневаюсь в его верности.

Много времени я потратила на уговоры и заверения, что размер не важен, и я действительно так считаю. Но если мужик что-то вбил себе в голову, переубедить его практически невозможно!

Иногда он позволяет себе фразы такого плана: «Уйдешь от меня, Катька, к парню с большим членом», «Тебе, наверное, хочется попробовать с нормальным любовником». Меня они ужасно раздражают и оскорбляют! Как будто я хотя бы раз дала повод!

Я влюблена в человека, в личность, и принимаю его тело целиком и полностью. Все остальное — приложится. Что творится в нашей постели — никто никогда не узнает! Но каким-то образом ему удалось втянуть меня в эту идиотскую игру, когда он причитает, что я найду себе другого, а я уговариваю его, что он самый лучший на свете. Самый прекрасный, замечательный. И что я люблю его больше жизни. Меня ужасно раздражают такие моменты, но я пока не понимаю, как прекратить их.

Если я расскажу ему про Ярослава… Боже, представляю, что первым услышу в ответ! Хотя, клянусь, размер члена бойца меня волнует в самую последнюю очередь!

«Понял, маленькая. Конкурент на связи», — приходит от Ярослава, и я выключаю телефон, чтобы до утра никто из этих двоих не писал и не звонил мне.

Глава 17

Ярослав

«Главное, чтобы она была здоровенькая и счастливая», — думал я раньше. Добрый и благородный, каким и хотел стать, когда мне было пять. Ага, щас. Не моя история.

Мы плотно общаемся целых три дня, и я не понимаю, почему все еще не отлюбил ее где-нибудь. Видимо, служба все же идет мне на пользу, я становлюсь сдержаннее. Да и накладывает отпечаток то, как мужики в отряде говорят о своих женах, с каким уважением и даже трепетом, и я почему-то копирую эту манеру, переношу на нас с Катериной, хотя какая она мне жена? Без пяти минут чужая она жена. Чужая баба, которая мажет мне губы и смотрит так вызывающе, что не стащить с нее трусы немедленно — ежесекундный подвиг.

Медальки мне за них, подвиги эти, правда, не дают. И я не представляю, сколько еще смогу держаться. Маленькая победа: «Мой Юра», блть, сука, ненавижу, в ее сотовом был переименован в «Юру». Заметил, сделал мысленную отметку. Но я там тоже пока не «Мой Ярик», так что праздновать рановато. Прогресс идет, но Господи… как тяжело это. Полночи луплю грушу в прихожей, пока не выплывает заспанный Русик и не просит угомониться:

— Яр, мать твою, когда твои смены уже начнутся?

— Скоро, брат. Иди спать.

— Спать?! Писец, мы с Улей не можем спать под эти удары! Да и соседи, думаю, подпрыгивают. Иди побегай на улице, на турнике повиси! — раздраженно жестикулирует. — А лучше Маринке позвони, посидим, в карты поиграем как раньше. На раздевание. Потом по комнатам разойдемся.

— Отвали от меня с этой Мариной, — рычу. — Еще одно слово о ней — и я тебе втащу, клянусь. И Улю свою заткни, больше чтобы у меня дома не звучало имя моей шалавистой бывшей.

— Воу, — поднимает руки. — Ну ладно-ладно, сдаюсь. У вас там свои методы борьбы со спермотоксикозом и мозолями на руках. Как там вас отец зовет… спецы?

— Свали с глаз, Русик, пока дышишь.

— Угу, — демонстрирует смешок, затем тащится в ванную комнату, а потом снова в свою комнату. Слышу недовольные голоса, обсуждают меня.

Разговор у меня с этой парочкой короткий: квартира принадлежит мне, не нравится — съезжайте. Свою Руслан сдает и платит кредит за машину. Я сам предложил такой выход. Дело в том, что я патологически не выношу одиночество, не такой человек. А так приезжаю домой, особенно после командировки или соревнований, а в родных стенах жизнью пахнет! Опять же, присмотрено.