Весь день моросило, а ночью легкий дождь превратился в настоящий ливень. Вечером у меня было свободное время, и я забежала к Уолкерам на чашку чая. В это время домой вернулся Пэт. Теперь он работал хирургом в знаменитом госпитале в Ист-Энде и хорошо зарабатывал. Одновременно с ним пришла и Кетлин. Она уже работала секретарем писателя и очень радовалась своему новому занятию.

Пэт сел на диван и закурил. Последнее время он стал слишком много курить, и все ему постоянно напоминали об этом. К тому же он немного похудел, под его глазами залегли темные круги, и это не могло не беспокоить его мать и сестер. Тем не менее Пэт выглядел все таким же красивым, как и всегда.

Мне тоже все это мало нравилось, а столь сильная его страсть просто пугала. Мне не доставляли удовольствия и не льстили самолюбию его постоянные телефонные звонки, подарки, цветы, которые он мне преподносил почти ежедневно. Я то и дело порывалась поговорить с ним, объяснить ему все. Внезапно Патрик громко сказал:

— Посмотрите на эту девочку. Очень скоро она станет миссис Патрик Уолкер.

Воцарилось гробовое молчание. Затем заговорила миссис Уолкер:

— О, дорогой… Мы не знали, что… Розалинда… О, дорогая…

— Пэт! Вот это да! Вот здорово! — ко мне бросилась Пом и обняла меня.

Затем раздался голос Кетлин:

— Отлично, Розалинда. Это самая приятная новость, какую я могла бы услышать. Ты и наш Патрик…

Я решила немедленно положить конец этому шоу. Решительно поднявшись с пуфа, на котором я сидела, я посмотрела в глаза Пэту, в которых явно чувствовался вызов.

— Вы все очень добры, — ответила я, — но дело в том, что я вовсе не собираюсь выходить замуж за Пэта.

Все хором воскликнули:

— Но почему, почему Розалинда?!

Едва шевеля губами, я с трудом проговорила:

— Прежде всего потому, что мы даже не обсуждали этот вопрос с Пэтом. И потом, я очень люблю его, но только как… как… брата.

Все разом вопросительно посмотрели на Пэта. Он же занервничал и стал описывать круги по комнате. Лицо его сильно побелело.

— Чепуха, — раздался наконец его громкий смех. — Ты, без сомнения, выйдешь за меня замуж, Розалинда, малышка. И всю свою любовь из сестринской тебе придется превратить в любовь более приятную.

Все засмеялись. Обстановка несколько разрядилась. Словно сговорившись, все Уолкеры стали покидать комнату один за другом. Миссис Уолкер отправилась на кухню, а Кетлин увела Пом в столовую, чтобы накрыть стол к ужину.

Я подошла к Пэту.

— Ты не имел права делать такое заявление перед всеми! — воскликнула я.

Он потушил сигарету, подошел ко мне, подсунул свои ладони мне под локти и слегка приподнял, меня.

— Я сильный. Сильней, чем ты думаешь. Я справлюсь с тобой, — процедил он сквозь зубы. — Я знаю разные способы… Ты не сможешь взять надо мной верх… ты, маленькое чудовище. Чудовище… ведьма… Я не знаю, что это, что со мной, но ты околдовала меня.

Я раздраженно дернула головой:

— Пэт, как ты можешь говорить такие глупости? Я и не собираюсь брать над тобой какой-то там верх! Однако учти, я такая же сильная, как и ты. И такая же упрямая. Пойми, мне приятно твое общество, ты нравишься мне как человек, ты интересный, но я никогда… никогда не смогу полюбить тебя. Почему ты не хочешь этого понять?

Он засмеялся:

— Потому что я не могу этого сделать. Это убьет меня.

Я почувствовала, как кровь ударила мне в висок. Я испугалась.

У него в глазах появился какой-то странный, сумасшедший огонек, который испугал меня. Я сказала:

— Пэт, дорогой, постарайся, хотя бы попробуй здраво взглянуть на все это. Я никогда не любила тебя и не полюблю. Ты мне дорог как человек. Ты должен принять это.

Он взглянул на меня из-под полуприкрытых век:

— Я схожу с ума из-за тебя, Розалинда. Я не могу ни спать нормально, ни есть. Не удается даже сконцентрироваться на работе. Я все время думаю о тебе. Это разрушает меня.

— Пэт, ради бога, прекрати это немедленно. Это ненормально, — сказала я.

— Хорошо, значит, я ненормальный. Но и ты точно такая же. Ты холодная как лед. В тебе нет жизни… И это несмотря на твою внешность, на твои смеющиеся глаза, красивый рот… Именно поэтому ты всегда одна. В тебе нет ни капли тепла для кого бы то ни было.

Я не могла согласиться с таким утверждением.

— Пэт, ты даже не представляешь, как ты ошибаешься. Я не холодная и не равнодушная. Просто… все дело в том, что я не встретила еще того человека, которого могла бы полюбить. Я могу целовать лишь того мужчину, которого полюблю.

— Я хочу, чтобы ты полюбила меня, Розалинда, — настойчиво сказал Пэт, а потом жалостно добавил: — Розалинда, дорогая, ради всего святого…

— Пэт, у меня не получится. Я не могу. Остановись, прошу тебя, — сказала я. — Я перестану приходить сюда. Мы больше не будем видеться. Я чувствую себя виноватой за то, что бывала в твоем доме, что ходила с тобой на прогулки и на танцы. Неправильно, что мы видимся с тобой и продолжаем общаться. Это становится опасным.

Он схватил мою руку и слегка дернул за нее.

— Но почему? Почему ты не можешь полюбить меня? Знаешь, сколько других девушек добивались моей любви и внимания? В Эдинбурге одна девушка сходила по мне с ума. А в госпитале работает девушка, которая выйдет за меня замуж хоть завтра. Посмотри на меня: я красив, я зарабатываю, у меня замечательная, достойная работа. Что же тебе не нравится, Розалинда?

Мне было очень непросто произнести эти слова:

— Это невозможно объяснить… Этому нет объяснения. Ты действительно замечательный. И в тебе все хорошо… Но мне нужен другой мужчина. Прости, Пэт.

И тут Пэт обхватил меня руками, прижал к себе и стал страстно целовать. Я почувствовала, как дрожит его тело.

— Я схожу с ума, Розалинда. Ты просто обязана любить меня, — нервно говорил он.

— О, Пэт, — взмолилась я. — Пэт, прости… Я не могу… Я просто не могу. Пойми же ты это, наконец.

Он выпустил меня из своих объятий. Его большое тело била дрожь. Мне стало страшно. Я просто не могла поверить, что мужчина может испытывать такие чувства к женщине и так переживать… Тем более, что этой женщиной была я.

Я бросилась в ванную комнату. Умылась там холодной водой, чтобы как-то успокоиться. Необходимо было немедленно поговорить обо всем с Кетлин, но сейчас на это у меня просто не было сил. Ужин прошел в напряженной обстановке. Пэт отказался есть и пил только пиво. Кетлин не произнесла ни слова, но ее умные голубые глаза и без того все понимали. Пом решила слегка пошутить, что-то сказав Патрику обо мне, но он резко и неожиданно грубо оборвал сестру.

За этим воскресеньем последовала тяжелая и очень мрачная неделя. Пэт вел себя как одержимый. Он писал мне длинные страстные письма, уговаривал передумать и выйти за него замуж. Без конца звонил по телефону и присылал цветы. От всего этого меня бросало то в жар, то в холод. Разве можно назвать любовью… эту болезненную страсть? Только однажды я ответила Патрику, написав, что ему следует разумно вести себя, что я протягиваю ему руку друга, что очень хочу, чтобы он побыстрее успокоился. Я перестала приходить в дом Уолкеров и даже отказалась ужинать с Кетлин, которую столь сильно любила и к которой была так искренне привязана.

Однажды он позвонил мне из телефонной будки на углу Гледхоу-Гарденс. По-прежнему убеждал меня в том, что мне необходимо поменять свое решение.

Стал даже угрожать. Обещал прийти в дом к Диксон-Родам и устроить скандал. В конце концов я потеряла терпение и, забыв о жалости к нему, резко сказала:

— Пэт, перестань делать из себя дурака. Ты ведешь себя как лунатик.

На другом конце провода воцарилось подозрительное молчание. Затем послышался его тихий голос:

— Я не знал ни одной женщины в жизни, которая была бы столь безжалостной и жестокой.

Я начинала закипать и выходить из себя.

— Пэт, дорогой, я очень хочу быть твоим другом, — сказала я.

Похоже, от моих слов он просто рассвирепел.

— К черту эту самую дружбу, — прохрипел он. — Я не могу продолжать так дальше. Если ты не хочешь выйти за меня замуж, то знай, что желающих найдется море! И я не собираюсь скакать вокруг тебя.

— Хорошо, ты прав. Ты во всем прав. Не нужно скакать вокруг меня, — стараясь держать себя в руках, сказала я.

— Ты сделала свой выбор, Розалинда! — крикнул он. — Прощай! В следующий раз, когда мы встретимся, я представлю тебя своей жене.

— Твоей жене? — эхом повторила я.

— Да, — сказал он. — До свидания.

Я снова почувствовала себя очень неловко.

— Пэт? — позвала я быстро. — Алло… алло… Ты еще здесь?

Ответа не последовало.

— Пэт, — закричала я в трубку, чувствуя, как бешено колотится сердце у меня в груди. — Что ты собираешься делать? Умоляю, не торопись, не делай ничего такого, о чем потом будешь жалеть. Пожалуйста…

Ответа не последовало… Через секунду я услышала в трубке гудки.

Я вернулась к себе в комнату, села на кровать и мрачно стала смотреть прямо перед собой. Мне было страшно.

Я немного подумала и решила позвонить Кетлин, чтобы она присмотрела за своим братом. Но судьба распорядилась иначе. Трубку взяла Пом и сообщила, что миссис Уолкер и Кетлин ушли в кино, а Пэт еще не возвращался.

Попрощавшись с Пом, я снова вернулась в свою комнату. Я мысленно прокручивала все слова Пэта и вдруг явственно почувствовала в них что-то зловещее.

Всю ночь я почти без сна ворочалась в своей уютной постели, а на следующее утро никак не могла сконцентрироваться на своей работе.

Я постоянно думала о Пэте и сильно беспокоилась. Прошла еще одна бессонная ночь, еще один беспокойный день.