Джойя Джо Мария де - Больше, чем страсть

Обворожительно улыбнувшись, он помог ей слезть с лошади и, передав поводья конюху, кивнул, пропуская жену вперед. Этот галантный жест заставил Бекку улыбнуться, напомнив ей о пикнике на пастбище в Океме, состоявшемся несколько недель тому назад. Они с Джеффри поднялись в свою комнату. Войдя к себе в гардеробную, он переоделся, после чего вышел из спальни, сказав, что вернется чуть позже.

Бекка хмурилась, сидя за туалетным столиком. Действия супруга приводили ее в замешательство. Он вел себя как тогда, когда они только познакомились в «Вороне», и она чувствовала, что вновь в него влюбляется. От этого Бекке становилось еще грустнее, ведь он ее не любил. Горькая правда вновь заставила ее сердце сжаться, и графине показалось, что оно вот-вот разобьется.

Она переоделась в красивое платье из белой кисеи с узором в виде фиолетовых веточек и зеленых листьев. В следующее мгновение в дверь постучал Джеффри.

– Ты готова, милая? – спросил он, заглянув в комнату.

Бекка встала и обернулась к нему. Его ярко-синие глаза сияли, и она опустила взгляд, внезапно почувствовав смущение. Кашлянув, Джеффри предложил ей спуститься в столовую. Бекка кивнула, и они отправились обедать.

Вскоре после обеда Джеффри спросил жену, готова ли она к прогулке, после чего взял ее под руку. Выйдя навстречу лучам яркого послеполуденного солнца, они медленно зашагали по тротуару.

Он наклонился к ней:

– Тебе понравилось, как прошло сегодняшнее утро, Бекка?

– Конечно понравилось. Все было чудесно.

– Прости, что проводил с тобой так мало времени.

– Я понимаю, Джеффри, у тебя дела. Счета и все такое.

– Это не причина, чтобы оставлять жену одну почти на весь день.

Он произнес это с такой решимостью, что Бекка улыбнулась. Они продолжили путь, приветственно кивая прохожим и наслаждаясь чудесным днем.

Вскоре они добрались до чайной. Как и говорил Джеффри, она оказалась очень милой. Сев за маленький круглый столик, супруги стали неторопливо пить вкусный ароматный чай с хрустящим лимонным печеньем, ничуть не уступавшим тому, которое готовили в «Вороне».

К их столу несколько раз подходили знакомые, чтобы поприветствовать их и перекинуться парой словечек. Бекка заметила, как близко к ней сидел Джеффри. Возможно, он и не любил ее, однако определенно что-то к ней чувствовал. Она не позволит тревоге испортить этот день и будет наслаждаться им, забыв на время о суровой реальности.

Закончив пить чай, они вышли из чайной и направились по тротуару домой. Джеффри решил, что теперь самое время коснуться вопроса, который не давал ему покоя со вчерашнего вечера.

Он взял жену за руку:

– Я хочу поговорить с тобой о том, что ты сказала вчера вечером.

Бекка напряглась:

– Джеффри, я…

– Я должен кое в чем тебе признаться, милая.

Ребекка посмотрела на него, и ее губы сжались. Не было сомнений: она ожидала худшего. Боже, какой же он дурак!

– Бекка, когда ты сказала, что я тебя не люблю, я был шокирован. Ты застала меня врасплох.

Она молча смотрела на него, продолжая шагать рядом с ним к дому.

– Ты заставила меня кое-что осознать, – продолжал Джеффри. – Кое-что, что я должен был понять еще очень давно.

Джеффри повел ее через улицу.

– Бекка… – Он запнулся. Как же выразить то, что было у него на душе? Джеффри остановился, повернувшись к ней лицом. – Бекка, я должен сказать тебе, что я…

– Берегись! – раздался крик с другой стороны улицы.

– Лошадь понесла! – послышался еще один крик.

Обернувшись, Джеффри увидел мчащуюся прямо на них карету. Кучер явно больше не управлял лошадьми.

Бекка словно остолбенела. Схватив ее, Джеффри бросился к тротуару, но, споткнувшись о бордюр, упал на спину. Карета промчалась по улице и, свернув за угол, скрылась из виду.

Джеффри потребовалось мгновение на то, чтобы восстановить дыхание. Резко сев, он тряхнул головой и начал лихорадочно искать глазами Бекку. Он заметил ее меньше чем в пяти футах от себя, у ворот из кованого железа. Она лежала совершенно неподвижно. Вскочив на ноги, Джеффри метнулся к ней и, схватив ее за плечи, повернул к себе лицом. Ее глаза были закрыты, на щеках виднелись царапины.

– Бекка?

Ответа не было.

– Бекка!

Она все не открывала глаза. На улицу высыпали жильцы ближайших домов, обсуждая происшествие.

Входную дверь открыл дворецкий Джеффри, Майлз. На его обычно суровом лице застыл испуг.

– Милорд?

Джеффри резко повернул голову.

– Приведите доктора, Майлз! – приказал он. – Живо!

Дворецкий ринулся выполнять распоряжение. Джеффри подхватил Бекку на руки и внес ее в дом. Ее тело обмякло, словно у тряпичной куклы.

– О боже, нет! – выдохнул он и понес жену в гостиную. – Матушка!

Леди Маргарет вбежала в комнату.

– Джеффри, что случилось? О господи!

Он осторожно положил Бекку на канапе и убрал волосы с ее поцарапанного лица.

– Бекка, прошу, очнись! – Джеффри с трудом сглотнул. – Прошу тебя. – Он опустился на колени и прижался к ней лицом. – Не оставляй меня, Бекка! – Он с трудом сдержал всхлип. – Я ведь только тебя нашел.

Джеффри простоял так несколько минут, беззвучно молясь о том, чтобы она вернулась к нему. Краем глаза он видел, как его мать заламывает руки.

Наконец Бекка пошевелилась. Ее рука коснулась его затылка.

– Джеффри? – прошептала его жена.

Граф резко поднял голову и посмотрел на ее лицо. Он схватил ее за плечи.

– Бекка!

Джеффри осыпáл ее лицо поцелуями, гладил по волосам.

– Я думал, что потерял тебя, милая, – произнес он надтреснутым голосом.

Она слабо улыбнулась.

– Я люблю тебя, Бекка. – На мгновение Джеффри закрыл глаза, но тотчас же вновь открыл их. – Люблю уже очень давно.

Он прижал ее к себе, и Бекка издала болезненный вздох. Граф тут же уложил ее на канапе.

– Прости, милая. Ты в порядке?

– Думаю… да.

– А вот об этом предоставьте судить мне, – донесся голос от двери.

Обернувшись, Джеффри увидел доктора Моргана. Это был пожилой человек, седовласый и голубоглазый. Джеффри еще никогда так не радовался чьему бы то ни было появлению.

– Кейн, – сказал доктор, немедленно приступая к делу, – дайте своей жене вздохнуть, во имя всего святого!

Отступив, Джеффри позволил ему осмотреть Бекку.

Доктор Морган улыбнулся ей:

– Повеселились сегодня, леди Кейнвуд?

Бекка кивнула. Доктор оглядел ее лицо, заметив царапины на щеках и на лбу.

– Я принесу теплой воды и ткань, чтобы промыть ранки, – сказала леди Маргарет, выходя из комнаты.

Доктор кивнул. Ощупав голову Бекки, он обнаружил с правой стороны внушительных размеров шишку. Морган осторожно потрогал ее пальцами, и графиня поморщилась.

– Больно? – спросил доктор.

– Немного, – ответила она.

Внимательно посмотрев ей в глаза, доктор Морган улыбнулся.

– Глаза у вас чистые. – Он обернулся к Джеффри. – Я хочу, чтобы вы обеспечили супруге полный покой, Кейн. Если у нее будет болеть голова, наложите компресс. Или дайте ей бренди. Я зайду завтра утром.

Граф кивнул:

– Благодарю вас.

– Доктор Морган, не хотели бы вы остаться на чай? – спросила леди Маргарет, возвращаясь в комнату с водой и тканью.

– Спасибо, – улыбнулся тот. – С удовольствием.

Джеффри взял у матери поднос:

– Я справлюсь, матушка. Прикажи, чтобы доктору Моргану подали чай.

Ободряюще улыбнувшись сыну и сжав Бекке руку, леди Маргарет развернулась и повела доктора Моргана в библиотеку.

Со взволнованным видом Джеффри осторожно промывал порезы и ссадины на лице Бекки.

– Я не сломаюсь, Джеффри, – сказала она мягко. – Со мной все будет в порядке. Ты ведь слышал, что сказал доктор Морган.

– Я мог тебя потерять, – дрожащим голосом ответил Джеффри.

Погладив ее по лицу, он с величайшей осторожностью взял Бекку на руки и отнес ее наверх. Осыпая поцелуями ее лицо и волосы, Джеффри аккуратно уложил ее на кровать. Рядом стояла Мэри: ей не терпелось устроить свою госпожу поудобнее.

Позволив служанке суетиться у кровати Бекки, Джеффри вышел, чтобы умыться и собраться с мыслями. Никогда в жизни он еще так не боялся. Когда он вспомнил то мгновение на тротуаре, его желудок сжался от боли. Ребекка была такой неподвижной…

Джеффри сердито выбросил эти мысли из головы. Переодев Бекку в ночную рубашку и пеньюар, Мэри оставила их наедине. Бекка с разметавшимися волосами лежала на полудюжине подушек. На ее бледном лице были особенно заметны красные царапины, тянувшиеся через лоб и правую щеку. Она выглядела уязвимой, но при этом была такой прекрасной…

Джеффри сел рядом с ней.

– Как ты себя чувствуешь, милая?

– Я устала, Джеффри.

Он поцеловал ее и немного отклонился назад, чтобы взглянуть ей в глаза.

– Я люблю тебя, Бекка.

Ребекка нахмурилась.

– Ты это серьезно? – спросила она, повторив его слова, произнесенные в тот день, когда она впервые призналась ему в любви.

Джеффри нежно обнял ее.

– Да, – прошептал он, прикоснувшись губами к ее волосам. – И люблю уже очень давно. Просто я понял это лишь…

– …сегодня? – закончила она за него.

Он покачал головой:

– Нет. Вчера вечером.

Кивнув, Ребекка закрыла глаза, и ее губы изогнулись в счастливой улыбке. Вскоре Бекка уже спала. Как он мог все это время не понимать, что любит ее? Она была для него всем.

Опустившись в кресло, Джеффри смотрел, как она спит. Спасибо тебе, Господи!

Бекка проспала почти два часа. Когда она, пошевелившись, прошептала его имя, Джеффри немедленно подошел к кровати.

– Что случилось, милая?

Взглянув на него, она слабо улыбнулась:

– Который час?

– Скоро ужин. Ты голодна?

– Полагаю, я бы что-нибудь съела.

– Тогда почему бы не сказать повару, чтобы он приготовил для тебя суп? И, возможно, добавил к нему крекеров?