— Нет, — тут же ответил Хоук, с трудом дослушав остальную часть ее бреда, — она совершенно точно не моя, и, пожалуйста, не произноси при мне слово «презервативы», Тайлер. Не взрывай мне мозг. Это Эмма. Девушка Бордена.

При упоминании Бордена ее лицо стало мертвенно бледным.

— Боже мой, Маркуса Бордена? О, Боже. Прости. Я понятия не имела. Я должна была знать…

— Все нормально, — поспешно перебила я, удивленная ее реакцией. Какого черта? Она боится меня? Что во мне такого ужасного? Я выглядела как тряпичная кукла в человеческом обличье. Ради Бога, да в моих волосах до сих пор видны комки грязи!

— Тай, — сказал Хоук, потеряв терпение. — Комната. Мне нужна проклятая комната. Она есть или нет?

— Ты можешь вернуться в свою. Я смогу добраться домой. Постельное белье я постирала вчера, так что оно чистое. Но я могу еще раз его поменять, если хочешь, Эмма…

— Тай, все в порядке, — Хоук снова раздраженно вздохнул. — Оставайся здесь. Я вернусь и отвезу тебя домой, где тебе и место, — он сделал ударение на последних словах, сверкнув в ее сторону взглядом, и она поморщилась, почувствовав себя виноватой.

— Сиди и пей свой чай. Я спрячу Эмму.

Я спрячу Эмму. Словно я пылесос, который нужно было спрятать обратно в шкаф. Я вздохнула, даже не думая возражать, и последовала за ним из комнаты по коридору, ведущему мимо закрытых дверей и других комнат. Боже, это место было огромным, хотя снаружи выглядело таким обычным и невзрачным.

Его комната оказалась за последней дверью. Мы вошли, он включил свет и, осмотрев комнату, покачал головой от количества розового дерьма. Бедная недотепа Тайлер оказалась врушкой. Она практически переехала в его спальню. Исключая светильник в виде бабочки, розовую одежду, розовые коврики и плакаты с практически голыми мужиками на стенах, комната была обычной. Возле стены стояла королевских размеров кровать. Еще комод, письменный стол и ванная (спасибо, Господи!). Хоук бросил ключ на стол и продолжил осматриваться, на этот раз расстроенно теребя рукой бороду.

— Ложись, — устало сказал он. — Поспи.

Я села на кровать и посмотрела на него.

— Хоук, я не смогу уснуть. Ты же знаешь.

Он хмуро посмотрел на меня.

— Эмма, ты дерьмово выглядишь.

— Спасибо, — язвительно ответила я. — Это просто чудесно, потому что меня именно сейчас так охуенно заботит, как я выгляжу.

— Я имел в виду, что ты выглядишь смертельно усталой, и не могу позволить, чтобы на фоне бессонницы у тебя случился очередной срыв, как перед тату-салоном, когда ты орала и поливала меня дерьмом. Мне нужно, чтобы в этой ситуации ты сохраняла хладнокровие.

— Хладнокровие?

— Да.

— Борден пропал! — мои глаза тут же снова наполнились слезами. — Я не могу потерять его, Хоук.

Он вздохнул.

— Я знаю.

Мужчина подошел и сел рядом со мной. Кровать прогнулась под его весом, практически заставляя меня упасть на него. Он провел руками по своим длинным волосам, и я посмотрела на него при свете. Он тоже дерьмово выглядел. Под глазами были темные круги. Лицо заляпано грязью сильнее, чем казалось сначала. Я взглянула на его руки. Ногти обломаны и сорваны, под ними грязь.

Этот человек откапывал меня в буквальном смысле слова.

Сердце сжалось у меня в груди.

— Спасибо, — тихо сказала я.

Его темные глаза встретились с моими.

— Тебе не нужно меня благодарить.

— Ты спас меня.

— Ты это уже говорила.

— Ты выкапывал меня, стоя на четвереньках.

— Любой сделал бы то же самое.

— Ты всерьез собираешься обесценивать свою помощь?

Уголки его губ едва заметно приподнялись.

— Да. Потому что я не просто спас тебя ради тебя же самой. Я спасал тебя для Бордена. Ты нужна ему.

Я ехидно ухмыльнулась.

— Вау, какое прекрасное откровение для человека. «Я спас тебя не потому, что хотел сохранить твою жизнь и все такое, а из-за твоего любовника». Спасибо тебе, Хоук.

Несмотря на это, он хихикнул.

— Ты гребаное сокровище, Эмма. Сарказм — самый идеальный ответ, который можно было бы сейчас дать. Так держать!

На секунду я улыбнулась, и в тот же момент меня захлестнула волна эмоций. Улыбка скривилась, и со следующим ударом сердца я закрыла лицо руками, задыхаясь от плача. Я рыдала в свои ладони. А затем проглотила огромный ком в горле, и поток слез прекратился. Я шмыгнула носом и быстро вытерла глаза.

— Ты в порядке?

— В одну минуту у меня получается быть сильной, но уже в следующую я буквально разваливаюсь.

— Ты в шоке. Твой разум все еще пытается осознать произошедшее. Это нормально.

Я кивнула и сделала глубокий вдох.

— Ты прав насчет сна. Я сейчас просто не функционирую.

— В углу есть ванная, если тебе нужно помыться. Уверен, у Тай здесь найдется одежда, которой ты сможешь воспользоваться, пока я не пошлю за твоей. Попробуй уснуть. Утром я вернусь со свежей информацией. Еще ничего неизвестно, Эмма. Возможно, Бордена не схватили. Он живучий ублюдок. Возможно, он где-то отсиживается.

Он поднялся и несколько мгновений стоял передо мной, внимательно всматриваясь, словно не был уверен, что со мной все в порядке. Я просто еще раз ему кивнула. Со мной будет все в порядке. Он развернулся и покинул комнату. Дверь закрылась, и в туже секунду я уткнулась лицом в ближайшую подушку и снова разрыдалась.

Я не была в порядке.


***

Выплакавшись, я осторожно вошла в ванную. К счастью, комнату занимала девушка, и ванная не была грязной. Не знаю, чего ожидала от ванной в байкерском клубе, но точно не девственной чистоты кафельных стен, розового коврика и бесчисленного количества косметических средств, аккуратно расставленных в ряд вдоль стойки.

Я почти улыбнулась. Почти. Эта девочка Тай была маньяком чистоты — единственным, кем можно стать в байкерском клубе, когда пытаешься отвлечься от чего-то или, судя по румянцу на ее щеках, от кого-то.

Я включила воду и разделась. Мельком взглянула в зеркало, прежде чем встать под душ. Грязная. Все тело было в синяках и глубоких ссадинах. Лицо перепачкано. Под глазом гигантская черная гематома. С ног до головы в земле. И она посыпалась с меня, покрывая белую ванну коричневыми пятнами.

Шагнув внутрь, я позволила воде омыть меня. В данный момент я не могла ни думать, ни чувствовать. Просто тупо стояла, изо всех сил пытаясь отогнать образ Грэма, лежащего в луже крови.

Я никогда больше не смогу разговаривать с Грэмом. Никогда больше не увижу его живым. Он никогда больше не отвезет меня на работу, а я больше никогда не смогу вывести его из себя. Он мертв. Вот и все.

На секунду я почувствовала, как сдавило грудь, и сделала очередной глубокий вдох. А затем быстро вымылась. Меня не волновало, все ли я отмою. Я просто налила гель для душа на ладони и скользила ими по своему телу, просто чтобы закончить с этим и выйти. Меня не волновала чистота волос. Я была на грани очередного срыва. Быстро выключив воду, я вышла из душа, схватила с крючка розовое полотенце, завернулась в него и поспешила к кровати. Рухнув на нее, забралась под одеяло и укрылась с головой.

Это было удивительно, но я заснула.


***

Мои глаза открылись, когда кто-то сел на кровать. Каждая клеточка моего тела болела. Придя в себя, я вспомнила прошлую ночь — каждую долю секунды. Я была уверена, что проспала очень долго, но мои глаза по-прежнему молили о сне, а тело стало более чувствительным. Эмоционально я ощущала себя моллюском в ракушке, но, зная, что это Хоук сейчас сидел рядом со мной, ждала, когда он сообщит новость, которая заставит мое сердце биться.

— Бордена нигде нет.

Я не думала, что такое возможно, но сердце в груди сжалось еще сильнее. Снова закрыв глаза, я ожидала погружения в сон. Потому что, когда я спала, все на время исчезало. Но на этот раз мне не повезло. Перед моими глазами мелькало лицо Бордена.

Разве он не признался, что любит тебя?

— Что мы собираемся делать? — наконец, спросила я.

— Продолжим искать, — сказал Хоук. — Просто мы не представляем себе, где.

— Свидетелей нет?

— Если и есть, никто не высовывается.

— Но ведь кто-то должен что-то знать.

— Знаю.

— Ну, тогда выясни! Вы ведь байкеры, верно? Вы же умеете выбивать из людей необходимую информацию?

Когда Хоук не ответил, я откинула одеяло и села. Он посмотрел на меня и моментально отвернулся, его челюсть напряглась.

— Что? — рявкнула я. — В чем дело?

— Ты раздета, Эмма.

Я глянула вниз на свое обнаженное тело в ожидании, что почувствую себя неловко, но ничего не произошло.

— Прошу прощения, что оскорбила наши целомудренные отношения, Хоук, — с издевкой усмехнулась я, прикрывая грудь одеялом. — Как неосмотрительно с моей стороны.

Он поставил локти на колени и, проведя руками по своим длинным черным волосам, сжал их в кулаках.

— Прекрати язвить, Эмма. Я очень стараюсь, ясно? Я пробыл в городе двенадцать часов, обошел всех людей, загнал их вопросами в ад и обратно, а парни из клуба сейчас в поисках. Еще ничего не окончено.

Как только он это сказал, дверь спальни открылась и вошел Гектор — ему было насрать, что без разрешения. К разговору о недостатке личного пространства в этом заведении. Он больше не выглядел злым, но и счастливым не казался.

— Я только что сделал несколько звонков, — сказал он, глядя на меня. — Все на стреме. За ближайшие пару дней мы планируем взять очередных людей Маллигана. Вытрясем из них все и, надеюсь, найдем его тело.

— Его тело? — повторила я безжизненным голосом.

Гектор пожал плечами и нахмурился.