— Не вижу, — я прислоняюсь к стеклу, пытаясь разглядеть царицу зверей.

— Пойдем, посмотрим поближе, — Амиран вдруг берет меня за руку и тянет в сторону открытой стеклянной двери, ведущей в вольер. Черт возьми, он решил меня убить и скормить на ужин диким животным?

— Что? Амиран! Ты что делаешь?

— А тебе страшно? — ухмыляется Амиран, сжимая мою ладонь крепче. Отпускать не собирается, заводя меня внутрь стеклянной площадки.

С облегченным выдохом, я вдруг осознаю, что он привел меня в пустой соседний вольер. Из-за стеклянных стен и сливающихся на их фоне дверей, я поняла это не сразу.

— Нет! Я смеюсь в лицо опасности, — смело отвечаю я.

— А вот это ты зря. Ты же знаешь, как они реагируют на слишком самоуверенных и дерзких.

— Как?

— Ставят на место, — многозначительным и низким голосом, произносит Амиран, заставляя меня уловить в нашем диалоге двойственный смысл.

Нужно срочно сменить тему.

Я оглядываюсь по сторонам, понимая, что эта площадка пуста. Причем, очень давно, о чем свидетельствует полное отсутствие специфического запаха. Странно, ведь место очень красивое. Пожалуй, одно из самых красивых, что я видела за сегодня. Имитация леса и скалистой местности выглядит поразительно натурально. С массивных камней даже стекает небольшой водопад, впадающий в небольшое озерцо с кристально чистой голубой водой. Моя Саваж была бы в восторге от подобного места, но мне в голову не приходило, что можно воссоздать для нее настолько естественную обстановку.

— А почему он пустует и давно? — спрашиваю я, продолжая озираться по сторонам. Бокс довольно узкий, но длинный. Из-за этого создается впечатление, что белый лев из соседнего вольера находится в опасной близости от нас.

— Он пуст уже много лет. Я готовил его для особенной гостьи. Для Саваж, — непринужденно заявляет Амиран. От его слов у меня даже ноги подкашиваются. Черт возьми, когда мы впервые встретились, мне было тринадцать…

— Свое окончательное решение я озвучил Саадату, когда увидел тебя в восемнадцать, — невозмутимо отвечает на мой немой вопрос аль-Мактум. — Следовательно, здесь пусто около четырех лет. Но скоро, на этой скале будет спать Саваж, если ее хозяйка проявит благоразумие, — в этот момент, я подворачиваю лодыжку на одном из камней и ничком падаю на скалу, вовремя подстраховавшись ладонями. Ну и Амиран реагирует быстро, хватая меня за локоть и смягчая удар.

Но колено я все равно царапаю, кожу обжигает острой и жгучей болью. Из губ вырывается полу-стон, сотрясающий сжатые губы. Черт, это больно.

— Алисия, — Амиран быстро поднимает меня с колен и прижимает к своей грудной клетке. Так сильно, полностью закрывая, накрывая собой. В момент, когда я собираюсь отпрянуть от него, разорвав ненавистное мне соприкосновение наших тел, в соседних вольерах начинает происходить что-то странное.


Возможно, лев как раз находился в ожидании обеда, и поэтому так чутко среагировал на запах моей крови. Симба стремительно соскакивает со своего камня и несется прямо на нас с Амираном. Издав оглушительный рык, и раскрыв смертоносную пасть, он угрожающе  скалится, глядя прямо на меня.

Меня начинает трясти от страха и вместо того, чтобы отпрыгнуть от Амирана подальше, я наоборот, не сопротивляюсь, когда он прижимает меня к себе еще ближе.

— Ты вся дрожишь, Алиса. Не надо бояться. Стекло выдержит даже взрыв гранаты, — я отворачиваюсь, пряча взгляд от янтарных глаз беснующегося белого льва. Но и в соседнем вольере замечаю агрессивное и прыткое движение. Из-за массивного дерева, вдруг выходит не менее опасное, гибкое животное. Пружинистые лапы тигра с бешеной скоростью перебирают по мелким камешкам. Когда я немного прихожу в себя, вдруг замечаю, что смотрю на уникальное существо, о котором ходят легенды.

— А это, кстати, тоже для Саваж. Сначала я подобрал ей белого тигра, пока мои люди не нашли этого, — я не могу отвести взгляд от светлого хищника, наделенного серовато-голубоватойшерсткой в ярко-черную полоску.

Мальтийский голубой тигр, считающийся истребленным и исчезнувшим видом. Хищный, опасный, невыносимо прекрасный. Свирепо рыча и сверля нас уничтожающим взглядом, тигр встает на задние лапы и несколько раз бьет когтями по стеклянной поверхности. Каждый удар действует на меня как выпущенная на обстреле пуля. С тем же успехом, я могла бы встать перед мишенью и ждать, пока стрелок не промахнется.

— О Господи! Невероятно. И страшно. И отпусти меня! — заикаясь от ужаса, умоляю я, не в силах сама оторваться от Амирана.

Если умирать, то вместе. Ведь это он меня сюда привел. И несмотря на то, что я прекрасно понимаю, что хищники едва ли пробьют мощное стекло и нападут на нас с аль-Мактумом, успокоиться мне все равно трудно. Справа голодный белый тигр, слева — оглушительно рычащий тигр, а рядом со мной — не факт, что менее опасный зверь…

Амиран


— Отпусти, Амиран, — настойчиво повторяет свою просьбу перепуганная Алисия, но ее действия идут вразрез со словами.

Вот она всем известная непоследовательность женской натуры. Требует освободить и одновременно крепче цепляется дрожащими пальцами за мою футболку. Я снисходительно улыбаюсь, наблюдая, как девушка с опаской озирается из-за моего плеча, и продолжаю удерживать тонкую талию раскрытыми ладонями.

— Не трогай, — надтреснуто взвивается ее тонкий голос, когда я позволяю рукам своевольно скользнуть на девичью спину, лениво пройтись по напряженному позвоночнику и выступающим через плотную облегающую ткань лопаткам.

— По-моему, я уже говорил, и повторю снова. Буду трогать и прикасаться. По согласию только секс, а всем остальным управляю я. Понимаешь? Кивни, если да, — игнорируя протестующий писк, возвращаю ладони на талию и чуть толкаю назад, вынуждая Алисию пятиться к разграничительному барьеру между вольерами. — Ты казалась такой уверенной, когда явилась ко мне со своими требованиями отменить свадьбу. Так не разочаровывай сейчас, ­— двигаясь вместе с ней, не могу отказать себе в желании раззадорить возмущенную крошку еще сильнее, и, подняв руку, дергаю собачку молнии, расстегивая спортивную олимпийку.

— Ты казалась такой уверенной, когда явилась ко мне со своими требованиями отменить свадьбу. Так не разочаровывай сейчас, ­— двигаясь вместе с ней, не могу отказать себе в желании раззадорить возмущенную крошку еще сильнее, и, подняв руку, дергаю собачку молнии, расстегивая спортивную олимпийку.

— Ты не спрячешься от меня за малопривлекательными тряпками, — понизив тон, ставлю в известность, настроившуюся отстаивать свою несуществующую честь Алисию Саадат. Притянув ближе, невесомо провожу согнутыми фалангами вдоль глубокого выреза топа, замечая, как бархатистая кожа девушки покрывается мурашками, а упругая высокая грудь быстро приподнимается в такт участившемуся дыханию. Дрожь хрупкого тела усиливается, она хватает мое запястье, тщетно пытаясь отодрать от своих выпрыгивающих из топа округлостей. Похоже, малышка забыла обо всех рычащих хищниках, кроме меня.

— Что ты делаешь? Хватит! — запрокинув голову, восклицает она, сверкая возмущённым взглядом.  В глазах тлеет разрастающийся ужас и тревога. Бледная, напуганная, сбитая с толку. Где твоя хваленая смелость, Алиса Саадат? Запинаясь на каждом шагу, девушка удерживает равновесие только потому, что я не позволяю ей упасть. — Куда ты меня ведешь, Ран? — недоверчиво прищурившись, она перестает упираться и выдавливает умасливающую улыбку, рассчитывая… на что? На то, что я растаю?

— У тебя есть только один способ очаровать меня, Алиса, — сообщаю доверительным тоном. — Но ты им вряд ли воспользуешься. Во всяком случае, не сейчас, — усмехнувшисьподытоживаю я. Вздернув брови, она снисходительно фыркает.

— Не собираюсь я тебя очаровывать, Амиран. Ни сейчас, ни завтра, ни через год, — самонадеянно заявляет девушка. А это уже вызов, крошка. Думай, кому ты его бросаешь.

— Я подожду до второго свидания, — двусмысленно ухмыляюсь, опуская ладонь на ягодицы строптивой девчонки, одновременно обводя указательным пальцем второй руки — выступающий через ткань топа затвердевший девичий сосок. Не уверен, что это следствие возбуждения. Пока нет, но совсем скоро все изменится. Предсказуемо зашипев, Алисия бьет меня по пальцам, и резко отпрянув назад, упирается спиной в барьер из толстого стекла. Я остаюсь стоять на месте, демонстративно подняв руки ладонями вперед и пожирая глазами вздымающуюся девичью грудь.

— Не трогаю, ­— смиренно улыбаюсь, опустив взгляд на открытую полоску кожи на плоском животе девушки, аккуратную ямку пупка, от вида которой во рту собирается слюна, болезненное давление в паху причиняет дискомфорт. Я собираюсь попробовать кое-что уже сегодня, несмотря на явное отсутствие подобных желаний у моей невольной гостьи. Аппетит приходит во время еды. Уверен, что ей все понравится.

— И не смотри, — нахально требует бунтарка.

— Как скажешь, — передернув плечами, перевожу градус своего внимания на происходящее в соседнем вольере. — Не трогать, не смотреть. Если хочешь, я могу еще и молчать, — сардонически улыбаюсь, вопреки обещанию фокусируя взгляд на резко побелевшемлице девушки.

Голубые глаза Алисии округляются от ужаса, когда позади раздается свирепый рев мальтийского голубого тигра, и в следующую секунду, почувствовав спиной вибрацию от удара мощных лап по стеклянной стене, она трусливо падает в мои объятия.

— Боже, — зажмурившись, испуганно шепчет Алиса. — Давай уйдем, пожалуйста. Давай уйдем. У меня коленка поцарапана.

— Успокойся, дело не в царапине, — отодрав девушку от себя, я мягко прижимаю ее за плечи к барьеру, за которым беснуется тигр, безуспешно пытаясь добраться до дрожащей Алисии Саадат. Хотя если до конца быть откровенным, то окажись мы по ту сторону надежнойпреграды, разъяренный хищник наверняка убьет меня первым. Девушка для него слишком легкая жертва, следовательно, и сил тратить на нее придется немного, а вот со мной придется повозиться. Тигр оставит ее на десерт. И я отлично его понимаю. — В каждом боксе индивидуальная система кондиционирования воздуха. Туман не чувствует запаха крови. Он реагирует на твой страх.