— В тебе так хорошо, tatlim, — Амиран начинает быстрее скользить во мне, почти полностью выходя и заполняя вновь. Чувствую каждый сантиметр окаменелого вожделения, каждую вену его жажды во мне и первобытной жадности.

Разум плывет, пока тело раскачивается на волнах фееричного наслаждения.  Боюсь, что если я тоже начну говорить, то начну кричать от переполняющих меня эмоций. Меньше всего я хочу, чтобы он знал, как мне сейчас тоже невыносимо и сладко.

— Он сводил тебя с ума, Лиса? — шепчет, добивая, Ран. Накрывает ладонями мои ягодицы, сминая их в нетерпеливых руках. — Трахал достаточно сильно?

— Ран…господи, Ран.

— Сосал твои соски, заполняя членом? — тяжело дыша, шепчет мне на ухо. Опуская голову, втягивает ртом чувствительные вершинки, вбирает губами, касается их языком. Я прижимаю Амирана к себе еще крепче, вонзая ногти в напряженные лопатки мужчины. Умирая, сгорая до пепла.

— Уверен, он не знал, как заставить тебя кричать. Как заставить тебя умолять, — резкозамирает во мне Амиран, обдавая пламенным жаром в губы. — Со мной у тебя все будет впервые, tatlim. Прими как данность.

Его лицо плывет перед моими глазами, ощущать неподвижность его пульсирующего члена внутри чертовски больно. Какого черта он остановился, это просто немыслимо.

— Хочешь что-то сказать, сладкая? — задыхаясь, спрашивает он. — Или сделать?

— Будь ты проклят, — выплевываю я с глухим стоном, прикасаясь свободной рукой к своему клитору. Мне необходимо скорее закончить все это, и как можно скорее. В ответ Амиран глухо смеется и утробно рычит, вновь засадив мне, звонко отшлёпав.

По телу проходят каскадные судороги, я что-то шепчу и кричу, больше не в силах сдерживаться. Не осознаю, что не хочу знать, не хочу слышать саму себя. Словно со стороны доносится томное:

— Еще, Ран, пожалуйста, глубже, сильнее, — и эти слова срываются с языка быстрее, чем я успеваю их проглотить.

Моя грудь бесстыдно подскакивает при каждом ударе, и он ловит ее губами, ведет языком по шее, добирается до рта, проталкивая его внутрь. Я кусаю Амирана в ответ, не в силах справиться со своей яростью иным способом.

Внезапные осознания, заворачивают меня в сокрушительную лавину, сшибают с ног. Я кричу, но уже не от удовольствия, а от боли, распарывающей грудную клетку. Меня словно ножом вскрывают, когда я понимаю, что стала еще на один шаг дальше от чего-то искреннего и настоящего, променяв это на мимолетное наслаждение. Ненависть к Амирану захлестывает меня с новой силой, и, замахнувшись ладонью, я ударяю его по щеке, пока его толчки становятся быстрее и интенсивнее.


— Сучка. Ты свихнулась, — Ран сжимает мои скулы, пытаясь успокоить. С горловым рыкомподхватывает мои бедра и ускоряется до кульминационного максимума, пока я продолжаю лупасить его ладонями, до тех пор, пока не срываюсь на крик, прижимаю Амирана к себе и бурно кончаю, запрокинув голову. Мы делаем это синхронно, и все мое нутро и бедра подаются вперед и сжимаются, словно стремятся вытянуть из него все силы и сперму. Черт.

Тело бьет мелкая дрожь. Оно извивается, будто не принадлежит мне, до тех пор, пока, Амиран не заключает меня в стальные объятия.

— Забудь то, что больше не имеет значения. Если совершишь еще одну глупость, я больше не проявлю терпимости, моя девочка. Не заставляй меня причинять тебе боль. Договорились, tatlim? — вкрадчиво угрожает Ран, не собираясь выходить из меня.

Я киваю, опуская взгляд, ощущая, как в груди простирается черная бездна.

Глава 16

Алисия


Чем дальше это заходит, тем больше я понимаю, что Амиран аль-Мактум меня не отпустит. Более того, я шаг лишний не сделаю без его позволения.

По его плану — пока смерть не разлучит нас.

Пожалуй, в желании Амирана сделать меня своей женой, я нахожу лишь один плюс — мужчина явно видит в этом не только политический интерес и его неподдельная одержимость по отношению к моему телу сегодняшним утром стала тому неоспоримым доказательством.

Пугает ли меня то, что я ощутила по отношению к нему то же самое?

Словно вирус подхватила на несколько горячих минут, с которым мой иммунитет продолжает бороться. Я намерена его победить, но горько осознавать все последствия произошедшего. Ответив ему искренней взаимностью, я буквально оправдала все его самодовольные ожидания, и проиграла бой в войне за свою свободу.

«— Тебя приятно трахать, Алисия. Чертовски приятно. Ты сейчас снова кончишь, tatlım. Второе свидание, девочка. Я говорил. Стоило поверить. Ты уже моя. Была и будешь. Привыкай ко мне, Алиса».

Ни на секунду он не позволяет мне усомниться в его словах. Каждый взгляд, каждое прикосновение, абсолютно вся его суть буквально кричит мне о том, что у меня больше нет выбора.

Я принадлежу ему. Точка.

Конечно, это лишь иллюзия в его воображении. Как он там сказал? Хороший секс не повод для слез? Спешу тебя обрадовать, Амиран: хороший секс — не повод для свадьбы и моих искренних чувств к тебе. Тебе удалось взломать замки на моем теле при помощи идеально отточенныхманипуляций, но я по-прежнему не люблю тебя. Скорее, ненавижу. И если бы ты спросил у меня, хотела бы я видеть на твоем месте другого мужчину, мой ответ был бы уверенным «да».

Тебе больше ничего не обломится.

Несмотря на свою внутреннюю уверенность, в самолете по пути в Анмар я довольно замкнута и молчалива. Ран велел мне сесть рядом с ним, поэтому мне даже не приходится все время опускать глаза, чтобы избежать его изучающего взгляда.

— Где пройдет наше последнее свидание? — без эмоций интересуюсь я, устремив взор вглубь густых облаков, заполняющих все пространство за стеклом иллюминатора.

Амиран едко усмехается, явно намекая на то, что наше свидание будет далеко не последним. Он все еще уверен в том, что я скажу «да» в благодарность за пару фееричных оргазмов. Это даже забавно.

— В мою резиденцию, для начала. Какое-то время побудешь с Дайан. Мне нужно решить накопившиеся задачи. Можешь гулять по парку, чувствовать себя как дома, tatlim. Ну и конечно, ждать меня и моих следующих указаний, — не выдержав очередных тиранических нот в его голосе, обращаю на Рана свой укоризненный взор. Мой взгляд цепляется за ссадину на его скуле, которую я оставила на нем в душе пару часов назад.

— Ты можешь хотя бы попытаться обращаться со мной не как с твоей куклой, — с искренним негодованием прошу я.

— Разумеется. Это будет. Когда ты станешь моей женой, — подаваясь вперед, Амиран вдруг касается кончиком носа моего виска, ведет плавную линию вверх. Звериное движение, порывистое. Благосклонная ласка тигра по отношению к выбранной им самке.

— А пока делай все, как тебе говорю, tatlim. А то совсем разошлась, дикарка, — очевидно Ран намекает на свое боевое ранение, выдыхая около моих губ.

Возможно, я испытываю сильное желание к нему прикоснуться или же просто хочу остановить возможный поцелуй с роковым продолжением. Касаюсь его скул, прикладываю правую ладонь к оставленной царапине, мягко проведя большим пальцем по щеке эмира.

Наши взгляды образуют отдельную Вселенную, возвращая в совместное утро.

Я чувствую, как настроение Амирана мгновенно смягчается под воздействием моей непрошенойнежности.

«Представляешь, как ты могла бы повлиять на принца, приручить его, и тем самым, изменить некоторые порядки в стране, которые тебя не устраивают. Сила женщины в её слабости, знаешь?» — звучит в голове строгий голос отца.

— Моя девочка.

— Спасибо, что не сучка, — дерзко шучу я.

— Я позволил тебе это, Алисия, — мы оба понимаем, о чем идет речь: я подняла руку на наследника короля, на принца. И не один раз. Шлюхам такое с рук не сходит. Черт…а они есть у него? Наложницы? Сколько? Я хочу знать. Почему-то мысль о женщинах эмира и личном гареме шейха становится вдруг неприятной.

— Только потому, что в этот момент я тебя трахал. За пределами секса, научись справляться со своим пылом и эмоциями. Иначе, последствия тебе не понравятся, — в голосе Рана звенит угроза, в зрачках полыхают дьявольски-красные искры.

Одергиваю ладонь, полностью приходя в себя. Словно пелена с глаз спадает.

— У нас больше ничего не будет. Ты же понимаешь, что взял меня хитростью, — по-прежнему настаиваю на своем я. — Мне нужно выйти, — быстро встаю с кресла и направляюсь в сторону уборной. Мне нужно спрятаться от него, пока он не затеял соблазнить меня на высоте десять тысяч метров.

В аэропорту Анмара меня встречает Дайан. Все по довольно отлаженному сценарию. Сам Амиран аль-Мактум скрывается в одном из авто, наспех здороваясь и обнимаясь с сестрой. Он оставляет нас с Дайан в окружении охраны, толком не попрощавшись со мной. Почему-то даже избегает моего взгляда, словно переключается на режим правителя и политика, которому сейчас не до флирта, долгих прощаний и сладких поцелуев.

Не сомневаюсь, что быть женой короля чертовски трудно. Сложнее, чем дочерью шейха центральной провинции. Мама, должно быть, сильно любит отца. Иначе бы не выдержала такой жизни, сотканной из бесконечных правил, ограничений и патриархальной модели семьи.

Я с облегчением выдыхаю, оказавшись в прохладном салоне автомобиля Дайан. Терпеть не могу Анмарскую жару, задохнуться можно.

— Ну как все прошло? Не сомневаюсь, Ран уже прокатился на своей новой игрушке, — с укором выплёвывает мне прямо в лицо Дайан, смахивая невидимые пылинки с белоснежного лацкана стильного блейзера. — Я вижу все по твоим глазам. А так долго ломалась. Играла в «я не такая». Перед его очарованием трудно устоять, не так ли? — лезет не в свое дело наглая стерва, еще раз предавая моему поступку оттенки грязной распущенности.