‍

— Жаль, что тебя не пристрелили в прошлый раз, — хрипит обезвреженная Ястреб, пока Каттан-младший рывком поднимает её на ноги, не обращая внимания на огнестрельное ранение пойманной птички. Она воет сквозь стиснутые зубы, с трудом удерживая равновесие. — Это все на что вы способны? Заковать истекающую кровью женщину в стальные браслеты? Жалкие ничтожества.

— Амиран, — тревожно окликает меня Алиса, когда, передав её в руки подоспевших врачей, а шагаю к изрыгающей проклятия Эве Хоук. — Куда ты?

— Доставьте мою жену в госпиталь, — не останавливаясь, отдаю распоряжение бригаде медиков.

— Я никогда без тебя не поеду, Амиран! — её вопль разбивается о мою спину.

— Дай мне оружие, Каттан, — не отводя взгляда от искаженного злобой лица Ястреба, требую я.

— Амиран, не смей, — кричит Алисия, без труда разгадав мои намерения.

— Пистолет, — протянув руку, повторяю приказ хранящему молчание Хамдану Каттану, всем своим видом выражающему несогласие. — Быстро! —  сдвинув брови, парень выполняет требование, протягивая мне оружие.

— Если сделаешь это…, то докажешь, что она права, — tatlim отчаянно всхлипывает. — Она виновата, Ран, но, подумай, кто её сделал такой? Она мстила за свою изломанную душу, бросила вызов всей системе, разрушившей её жизнь… и почти победила.

— Не слушай её, аль-Мактум, — оскалившись, хрипит Эва Хоук. — Мертвых победителей не бывает. Закон в твоих руках. И ты в своем праве. Стреляй.

— Ты можешь убить её, если хочешь, — твердым голосом продолжает Алиса. Я опускаю руку, недоверчиво оглядываясь на нее. Ловлю мягкую улыбку и уверенный взгляд. — Или мы можем сделать так, что Эва Хоук станет последней женщиной, пострадавшей в нашей стране. Выбирай правильно, Амиран.

Глава 33

Алисия

Два месяца спустя

— Это точно оно. Идеальное, — взволнованно выдыхает Мелания, расправляя на полу шлейф моего свадебного платья. Мама лично хочет участвовать в процессе примерки, периодически закрывая меня от многочисленных помощниц.

В её аквамариновых глазах переливаются оттенки гордости и восхищения, сияющая улыбка не сходит с губ. Мэл обладает удивительной способностью — обволакивать теплом и безусловной любовью почти все, к чему прикасается. Сейчас, я как никогда чувствую волны материнской заботы и нежности, что она мягко транслирует мне. Еще бы: они с папой с нетерпением ожидают внука или внучку, и еще даже не представляют, какой невероятный сюрприз их ждет.

Я сама узнала только сегодня утром. Но первый заветную новость услышит Мир. 

Закончив с платьем и сложив руки под подбородком в восторженном жесте, мама невольно замирает, откровенно любуясь моим нарядом.

— Рада, будь добра, принеси мне пачку салфеток…, — она тихонько всхлипывает, смахивая указательным пальцем слезы.

Ох уж эти мамы. Я тоже буду такой? Совсем скоро я узнаю, каково это — смотреть на своего ребенка и испытывать запредельные чувства, от которых одновременно разрывает в клочья и наполняется до краев сердце.

— Ты тоже это почувствовала? — неуверенно уточняю я, придирчиво разглядывая себя в зеркале.

Это уже двадцатое платье, что я примеряю за сегодня. Мои помощницы организовали свадебный салон в гостевом доме дворца и привезли мне все модели, которые я предварительно выбрала в каталоге. Конечно, в такой важный день я собрала в королевской резиденции всех подружек невесты — завтра состоится моя первая ночь хны.

Чувствую себя чертовски счастливой, с головой окунаясь в анмарские традиции. Мои стопы и кисти рук покроют темными абстрактными узорами, среди которых затаятся инициалы Амирана. Я уже предвкушаю момент, когда позволю мужу найти их на моем теле при помощи языка и пальцев.

И мне все равно, что по факту женаты мы уже больше года. Когда-то Мир лишил меня пышной свадьбы и масштабного праздника, но сейчас намерен вернуть свой супружеский долг сполна.

— Оно идеально. И в нем совсем не заметно, что ты беременна, — Камила без запинки выражает согласие с мнением матери. Знаю, она старается изо всех сил, но её голос звучит немного грустно в связи с тем, через что она проходит сейчас. Я пытаюсь не подключаться к её печали, но виной тому не личный эгоизм, а ожидание малыша.

— Это, итак, практически незаметно, — инстинктивно провожу ладонью по животу, который еще недавно был совершенно плоским.

Первые изменения я ощутила пару недель назад, а учитывая особенность моей беременности, сантиметры в талии будут прибавляться с запредельной скоростью. Нужно успевать с красивыми нарядами, до тех пор, пока моим лучшим выбором не станет бесформенная абайя, скроющая мое положение от любопытных и вездесущих папарацци.

— Но лучше таблоидам не знать об этом раньше времени, — бросаю взгляд на свое отражение, вновь любуясь длинным шелковым шлейфом платья, тонкой вязью хрупких, почти невесомых кружев на рукавах и шее…оно великолепно, несмотря на свою закрытость и лаконичность.

— Вам так идет, госпожа. Открою секрет: дизайнер сшила его специально для вас, рассчитывая на то, что попадет в яблочко. Однако, мы можем предложить вам еще с десяток моделей, — учтиво предлагает Миранда — приглашенная в резиденцию представительница шоу-рума с эксклюзивной одеждой.

— Нет, больше мне ничего не нужно. Я остановлюсь на этом, — с облегчением киваю я, в глубине души радуясь, что очень скоро окажусь в своей уютной пижаме.

 — Свадебное платье, как мужчина мечты — ты сразу чувствуешь, что это он. И тебе не нужно узнавать других, чтобы убедиться в этом, — философским тоном выдает Анджелина, раздвигая пухлые губы в мечтательно-хитрой улыбке. В последнее время её поведение начинает меня пугать. И я не забыла о словах Колмана Мердера, что он шутливо обронил на острове.

— А тебе то откуда знать? — почти одновременно восклицаем мы с Ками.

— Да так, в одном сериале услышала, — Эни небрежно ведет плечом и мгновенно опускает взгляд в телефон.

По мере того, как сестра активно листает последние оповещения, выражение её лица стремительно меняется. В глазах девушки, нареченной именем ангела, пританцовывают настоящие дьяволы.

Она с огнем играет. Уверена, что Анджелина по уши влюбилась по переписке. Возможно, в американца. Этого еще не хватало. Как бы там ни было, отец скорее всего уже знает об этом и наверняка провел с ней воспитательную беседу.

Ладно, проехали. Сейчас не время переживать за Энджи. Она уже взрослая девочка, наученная опытом своей старшей сестры. Уверена, что в сети она может бесконечно общаться с мальчиками, но никогда не натворит глупостей под носом у папы, который стал куда бдительнее с моего совершеннолетия. Он хоть и «белый тигр», но взор у него, как у ястреба.

— Только кажется, что чего-то не хватает, — продолжая суетливо кружить вокруг меня, с негодованием восклицает мама.

— Аксессуары, прическа и макияж сделают свое дело, — обнадеживающее вставляет Миранда и велит сотрудницам ателье показать мне варианты возможного образа.

Мне уже абсолютно все равно на дополнения к платью. Главное, что наш праздник с Миром всего через неделю, и ничто в этом мире не посмеет его омрачить.

Я улыбаюсь своему отражению, пока помощницы, подруги, сестры и мама окружают меня вниманием. Мы веселимся, сплетничаем, пританцовываем под восточные мотивы и обсуждаем последние новинки кино и предстоящую выставку Мелании Саадат.  Дайан аккуратно закалывает мои волосы, а Рамилия по очереди демонстрирует мне различные варианты свадебных платков.

Рэми пришлось тяжело, когда два месяца назад её подвергли многочисленным допросам: после того, как Амирану прислали фото моего теста на беременность, Рэми попала под удар и была немедленно занесена в «черный список», как одна из посланниц Ястреба. Слава Аллаху, это оказалось не так. Лейсан намерено поставила Рамилию под удар, чтобы отвести подозрение от себя и выиграть время. И хотя мы были готовы к самым разным вариантам событий, тот день действительно мог стать для всех нас роковым. Ястреб активировалась внезапно и стремительно, мы могли погибнуть, но все-таки выстояли.

Безупречный интеллект и находчивость Эвы Хоук не отметить трудно: она, конечно, проиграла, но сделала это так, что запомнят все. Как бы ужасно это не звучало, я могу понять, как сильно горела её душа, и даже оправдать безумие женщины, сломленную психику и изощренную месть со всеми вытекающими. Эва боролась за свою правду до последнего, отстаивая кровавую вендетту за свою малышку, которую отчасти сама же и погубила своими собственными руками.

Она не могла выйти несмотря на то, что дверь не была заперта. Между одержимой, невероятной любовью и откровенной болезнью и зависимостью пролегает тонкая грань, и для меня она состоит в том, что я мечтала вырваться из той клетки, где оставил меня Амиран, не соглашаясь принимать его условия и пресекла его попытки бессознательно подавить мою личность, а Эва — нет.

 Все эти годы, все кошмарные и жуткие деяния, что Хоук творила в последние годы и месяцы — её беспощадная агония, последняя песня. Сейчас её дикую арию можно услышать только в анмарской тюрьме строго режима.

Мой муж — не убийца.

 Он оставил в живых эту несчастную женщину, и до сих пор считает, что совершил несправедливый акт милосердия. А я…я думаю, что для души Эвы Хоук нет большего наказания, чем жизнь с чувством вины и кровью своего ребенка на руках. На ум приходит цитата из знаменитого триллера: «Как думаешь, что лучше, жить монстром или умереть человеком?»

Даже не знаю, кто из нас с Раном оказался человечнее…

Главное, что все это в прошлом, как и смертельная опасность, что незримой тенью ходила за нашей семьей. Два месяца я сплю без кошмаров, просыпаясь под утробное рычание своего уникального тигра. Обожаю тереться об его колкую шерстку в виде двухдневной щетины и ластиться с утра к горячему рельефному телу, словно голодная кошка. Вылизывать с ног до головы, покрывая поцелуями его шрамы.