Натянув первое попавшееся платье (приличной длины и без глубокого декольте), я вбилась в туфли подхватила палантин и птицей бросила на улицу.

— Добрый день, меня зовут Дмитрий, — молодой парень жадно рассматривал мое лицо.

— Добрый, я Виктория.

Правда, все это мы уже сказали друг другу по телефону, но почему бы и не повторить?

Всю дорогу парень таращился на меня через зеркало заднего вида и я даже немного возгордилась — так хороша, что кружу мужчинам головы! Не то чтобы я в этом нуждалась, но каждой женщине приятно легкое и ненавязчивое внимание.

И только влетая в офис, поглядевшись в зеркало, я поняла, что во мне привлекло внимание Дмитрия — мой супер мэйк. Ведь левый глаз я накрасила и даже стрелку подвела, а вот второй… В то время, как я готовилась нарисовать вторую стрелку, сработал «аварийный будильник» на телефоне.

Воровато оглядываясь, я проскользнула в туалет и быстро-быстро смыла свой недо-макияж, скрутила волосы в гульку и вздохнула — во сколько бы Вика ни встала, она, то бишь я, всегда остаюсь собой. Ну и ладно, мечты должны оставаться мечтами, иначе не к чему будет стремиться. Завтра я точно встану пораньше и толково соберусь на работу. И жрать на ночь не буду, да. А теперь вперед, на трудовые подвиги!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Вера Павловна порой поглядывала на пустующее место Гнешки, находившееся почти перед ее рабочим столом. Я, размышляя, как поступить с полученной информацией, чтобы обелить свое доброе имя, тоже поглядывала на пустующее «крысиное гнездо» и порой сталкивалась взглядами с нашим бухом.

— В гляделки играете? — не выдержала Маринка.

— Бог с тобой, Мариш, — спокойно отмахнулась Вера Павловна, — гадаем, где Агния пропадает и когда явится.

— Готовим теплый прием, — не сдержавшись, хмыкнула я. Наверно, не смогла скрыть эмоции, и улыбка вышка ехидной, потому что Маринка окончательно отвлеклась от монитора и с любопытством посмотрела на меня. А что я могла сказать?

— Не могу, девочки. Ненавижу ее, — вырвалось у меня, а потом отказываться от слов было поздно. Да и чего греха таить, на моем месте любая бы ненавидела того, кто кинул, подставил, обманул.

Да, мне повезло: Славка не заставил меня отрабатывать долг в злачном месте, не принуждал к извращением, не дарил никому в виде безропотной рабыни … Но ведь все могло сложиться иначе!

Скрепя сердце, я могла бы понять ее как-то, если бы деньги понадобились на реабилитацию ребенка, еще чего-то, но вот так поступить, чтобы нарастить сиськи?! Сучка!

— Ты уверена, что это она? — Маринка хмурилась и стучала пальцем по старенькой мышке. Звук выходит громкий, нервирующий, хотя я и так на взводе. Попадись мне эта Крыса — дай Бог сдержаться — не повыдирать ей волосья да зубы не пересчитать.

— Да, Мариночка, — вместо меня отозвалась бух. — Но об этом лучше поговорить потом… — И странно оглядела потолок и стены кабинета.

Всегда знала, что она не глупая женщина, но как догадалась о новой технике шефа?

Работа делалась из рук вон плохо, по крайней мере, у меня. Маринка остервенело клацала по клаве, то и дело заваривала чай и явно бесилась.

— Не обращайте внимания! — махнула она рукой, когда мы все-таки признались друг другу, что все мысли о другом. — Просто как представлю — плохеет! Вика у нас девчонка видная, шеф-то сразу на нее глаз положил. А если бы она подставила меня? — От волнения у Маринки задрожали губы. — Чем бы я расплачивалась? Свекровь бы меня загрызла, по всему городу разнесла бы, что я дрянь-воровка. Денег нет, из-за строительства дома все в кредитах… — Шмыгнула носом. — В тюряге бы оказалась, а дети мои…

— Так, девоньки, — начальственно стукнула кулаком по столу бух. — Чувствую, сопьюсь с вами с такими вывертами, но нервы поберечь надо… — Она залезла в новую сумочку, которой утром похвасталась, и достала оттуда плоскую бутылочку коньяка. — По кофейку?

Покофейничали хорошо, до дна… Зато всех отпустило. И когда Славка позвонил мне, я, подобревшая, мило с ним поворковала, ни словом не намекая на происходящее.

Девчонки, краем уха слушавшие разговор, пришли к выводу, что нет худа без добра, и с облегчением выдохнули. Потом мы за два часа до окончания рабочего дня сделали все самое необходимое и разъехались по домам. Вернее, нас развез шофер.

Как только Маринка покинула машину, я осталась одна. Всего пять минут — и грусть снова одолела меня. Потому что я не могла придумать, как поговорить со Славкой. А что это необходимо — даже не сомневалась.

В большой квартире, которую он снимал, без него было пусто и неуютно, несмотря на дизайнерский интерьер. Даже огромная ванная, наполненная теплой водой и ароматной пеной, только больше заставляла думать о нем. Как и полный холодильник, забитый до отвала… Просторная кровать… Телек…

Полночи я ворочалась, куталась, пыталась удобнее улечься. Всего-то не хватало Славкиного плеча, чтобы положить голову и пригреться под бочком. Но, все-таки, я хоть и искрутилась вся, а все равно потом заснула.

Зато утром, проснувшись по звонку, два раза на пять минут откладывала подъем. На третий сигнал с тяжелой головой поднялась и пошла за свежим кофе. Удобно, когда в определенное время у тебя есть свежайший кофе.

Достала из холодильника вкусняшки, составила на стол, заварила чай и позавтракала. Вкусно, но грустно. Чтобы стало веселее — включила телевизор. Не сразу, но попала на местный канал, под который торопливо одевалась и причесывалась.

Ведущий бодрым голом рассказывал о погоде, о выставке в картинной галерее, прорыву водопроводного канала, о кофейном фестивале; о рейде гаишников, которые лишили прав нескольких алкоголиков.

Я слушала вполуха, бегая по квартире, но безопасность на дорогах мысленно поприветствовала. И как раз собирала волосы в пучок, когда ведущий торжественно сообщил:

— Массовой женской дракой закончился вечер в одном из известных клубов нашего города. Ссора между девушками разгорелась прямо в заведении, за одним из столиков… — включилось видео с камеры, — когда блондинка отвесила шатенке пощечину… Посмотрите, девушки падают на пол, сносят столик. Словно для полноты картины к ним присоединяется рыжеволосая девушка. Имена героинь пытались скрыть, но…

Смотреть, как перебравшие девки дерутся, удовольствие сомнительное. Я выключила телевизор и побежала обуваться. Не хватало еще опоздать.

На работу водитель домчал меня вовремя. Маринка открыла офис, включила комп и, увидев меня, влетевшую в кабинет, обрадовалась.

— Вторая подтянулась! — улыбнулась. — Осталось Веру Павловну дождаться. — Подмигнула.

Так-то бух всегда почти приходила первой, но в жизни всякое бывает, поэтому входя в рабочий ритм, мы болтали с Маринкой, как прошел вечер, когда в кабинет с круглыми, очумелыми глазами влетела Вера Павловна. Но самое удивительное — это ее причесон, который в этот раз был уложен не умелыми руками нашего буха, а ее подушкой…

— Девки! — сверкая черными глазищами, замурчала она. — Карма есть! Как и Бог! — И ткнула пальцем в потолок. — Он метит шельму!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍- Чего случилось-то? — испуганно уточнила Маринка. Что-то наша Вера Павловна слегка не в себе.

— А случилось, что не пошли Крыске краденные деньги на пользу! Не пошли! — помахала перед нашим носом пальцем и плюхнулась в свое кресло. — Я даже на радостях Мальчику еды забыла положить. Ну да ладно, у него еще с ночи осталось…

Мы с Маринкой переглянулись: точно не в себе, раз своего песеля позабыла.

— Утром, собираюсь я, значит, ем… Телевизор одним глазком поглядываю. Там всякую ерунду рассказывают… А потом показывают драку женскую…

— Что начала блондинка? — спрашиваю, подозревая, что тот сюжет я тоже смотрела.

— Да, — поникла бух. — Тоже смотрела?

— Не досмотрела, некогда на пьяных дурищ любоваться, — фыркнула я.

Вера Павловна поморгала, снова поморгала, а потом укоризненно заметила:

— А тебе бы, Вика, не мешало бы и досмотреть. Но ничего, я тебе видеозапись подарю! Так же Гнешка! Ей же мордаху побили!

Мы с Маринкой так и ахнули. Я даже в кресло плюхнулась, а вот подружка моя оскалилась и заявила:

— И мне подарите! А пока его нет, хочу услышать все, что знаете!

— Ну вот, отмерли! А я уж думала, что одна такая злопамятная тетка. Итак…

— Из самых достоверных источников я узнала, что Гнеша после того, как вышла из больницы, заявилась в один из самых пафосных клубов нашего города. Не терпелось ей показать богатство сделанное. Пришла вся из себя — за женихом. Ей там приглянулся один. Да беда, красавчик приглянулся еще кому-то. И на белом танце они его не поделили… — бух ехидно улыбнулась.

— Звездец!

— Это еще не все! Подралась она с дочкой господина Лепихина и ее подружкой — тоже дочкой некоего властного лица. Но те дамы оказались не промах — дали сдачи и… лишили Гнешку…

— Глаза?! — выпалила Маринка, хватаясь за сердце.

— Не-е! — покачала головой довольная Нина Павловна. — Правой сделанной груди. Имплант лопнул!

— Бля-яшки-мушки, — выдохнула я. Конечно, я злая, но все же не злобная. Как представила, каково Крыске было, самой подурнело.

— Угу. Я звонила ей. Она долго трубку не брала, а потом ответила. Голос тихий-тихий. К повторной операции готовится.

Я, конечно, рада, что ей отлились мои слезки, но все же на душе гадко.

Весь день сидела и думала: лишь бы Гнеша не померла. Да, я хотела возмездия и возврата подлости, но не настолько серьезной. Позже решила в обед забежать в часовенку, что за три остановки от работы и поставить за здравие поганки свечку.

Зато, после таких новостей, у меня в голове будто лампочка зажглась — я знаю что делать. Надо взять отпуск, поговорить со славой и, если все окончится плохо, уехать к папе. Ловить рыбу, пить самогон и плакать. А потом с новыми силами покорять жизнь. Может даже в Москве. Как-то же это люди делают? Ведь не все же в проститутки идут. Кто-то должен и на обычной работе работать.