— Саш, ты связался со съёмочной бригадой?

— Ещё в семь утра.

— Хорошо. Чего-то задерживаются.

Влад стоял возле окна, глядя на занимающийся рассвет. Пару часов назад он поднял Сашу ни свет, ни заря и дал указание прибыть в офис пораньше. А до этого момента, словно одержимый, изучал прогноз погоды, молясь всем гидрометеорологическим богам, чтобы в запланированный для съёмок день было солнце.

— Не задерживаются, — зевнул позади Саша. — Это мы приранились. Ладно, пойду кофе сделаю. Ты будешь?

— Буду. И покрепче.


Огромный автобус, оборудованный для предстоящих съёмок, произвёл в Заборье настоящий фурор. Жизнь сосредоточилась вокруг Прорвы, на берегу которой стоял одинокий дом, его и решено было использовать как фон. Основные же события сосредотачивались на мостках, устроенных для купания в летнюю жару. Юная актриса, выбранная на роль маленькой героини ролика — Влад лично просматривал все портфолио, присланные Гене — уже отснялась в своей части, и теперь Шаталов ждал, когда из вагончика-гримёрной выйдет Карина, над которой «колдовали» профессионалы.

— Слушай, а таз реально неубиваемый. Я на него сел, думал, сломается. Ни фига! — восхитился Гена, вертя в руках изделие фирмы «Тазикoff».

— А я о чём, — не без самодовольства откликнулся Шаталов, как будто лично произвёл посудину на заводе. — Тут вообще всё такое. На века.

Он заметно нервничал, что с ним бывало так редко, что это чувство пугало. Хотелось, чтобы этот ролик стал настоящей бомбой, и чтобы фирма горя не знала до конца своих дней, которые, как надеялся Влад, наступят нескоро. И в то же время… в то же время, наверное, выход ролика в свет будет обозначать, что миссия Шаталова в Заборье завершится. А о том, что же станет делать дальше, Влад как-то не задумывался.

Распахнулась дверь вагончика, и из него вышла Карина. Удивительно красивая и естественная в простом длинном платье, с убранной в небрежную косу волосами. Чуть смущённо улыбнулась, и Шаталов подошёл к ней. Сегодня ему предстояло сыграть роль её мужа, и это породило в нём желание. Странное. Или наоборот, закономерное?

Да, чужеродным оно бы показалось ему в той, другой жизни, где не было Карины. А сейчас всё иначе. Потому что представляет как они назначают дату свадьбы, на которой будет гулять вся Москва и всё Заборье вместе взятые, и это не пугает. Напротив, от картинок перед глазами в груди тепло разливается. А потом пошлют всё к чертям и поедут в путешествие. И Колю свозят в Диснейлэнд и куда он захочет.

— Можем начинать? — уточнил он у Карины, и та кивнула. — Всё в порядке?

— Да. Если что, у нас же будут запасные дубли?

— Будут.

В ролике будут, а если он тормознёт и не скажет ей сегодня о том, что чувствует, тут никакие запасные дубли не помогут.


В офисе было так шумно, будто внепланово наступил Новый год и выдали премию с шестью нолями каждому. Все обсуждали прошедшие съёмки, делились впечатлениями, называли Карину будущей звездой, а Влад стоял чуть в стороне с бокалом купленного по такому случаю шампанского и улыбался. Всё прошло так, как он и не ожидал. Может бросить всё к чёртовой матери и податься в актёры? Работа оказалась непыльной, а с третьего дубля он окончательно расслабился и начал получать от происходящего кайф. Даже огорчился, когда послышалась команда «Стоп, снято!».

И Ангелова, как он надеялся, тоже получила удовольствие от процесса. С самого утра им всё никак не удавалось остаться наедине и просто перекинуться парой слов.

— Так! У меня тост! — наконец решил прервать он излияния отдела сбыта, который наперебой восхищался будущим шедевром рекламного жанра. — Чтобы продажи неуклонно росли и стремление вверх было бы таким же неубиваемым, как наши тазы!

Он поднял бокал, и все последовали его примеру. Снова послышался гомон и шутки, и Влад улыбнулся ещё шире, поймав взгляд Ангеловой.

Всё же клёвые в Заборье люди живут. Настоящие.

Глава 13

Праздник затянулся — последние сотрудники, изрядно выпившие и окончательно развеселившиеся, ушли из офиса ближе к полуночи, оставив Шаталова и Карину наедине.

— Я такси вызову, за руль садиться не стану.

Влад привлёк Ангелову к себе и зарылся лицом в её волосы, вдыхая аромат духов. В этот момент он отчего-то показался ему горьковатым, будто полынь в пальцах растёр и втянул в лёгкие. Где-то на уровне инстинктов появилось нехорошее предчувствие. Вроде бы и незаметное, почти что призрачное, а всё равно игнорировать его невозможно.

— Хорошо. К тебе поедем?

Карина запрокинула голову и посмотрела в его глаза, и в глубине её взгляда тоже почудилась такая тьма, что Владу окончательно стало не по себе. Словно пеленой какой-то их окутывало со всех сторон, а он понять не мог причину, как ни старался.

— Ко мне. Мы не на всех коврах ещё рисунок изучили, — усмехнулся он, старательно скрывая свои ощущения. А когда Карина потянулась за поцелуем — всё исчезло. Только вкус губ её остался с ароматом фруктов и сладостной горечи.

В тот вечер главного он ей так и не сказал…


Утром следующего дня Карина поехала домой, а Шаталов устроился в маленькой кухоньке Муринского, чтобы выпить кофе перед тем, как отправляться на работу. Даже эта квартира, от которой он в первые часы пребывания, пришёл в ужас, уже казалась ему до боли родной. Так и офис в Заборье стал тем местом, при мыслях о котором в душе рождалась теплота.

Он поехал в Заборье в хламину пьяный, поведясь на спор, желая перевоспитать Карину, а оказалось… что перевоспитался сам. Надо будет по возвращении в Москву сменить круг знакомых, чтобы не обнаружить себя однажды стоящим на втором этаже «Сохо» с бокалом вискаря и в окружении дешёвых шлюх, обмывая ножки своего сына или дочери. Впрочем, так могло быть только в случае, если его женой станет не Карина. А Шаталов искренне надеялся на то, что не получит от ворот поворот, когда сегодня повезёт её в ресторан и скажет, что любит. И что хочет быть с ней и дальше, и совершенно серьёзен в своих чувствах.

Поднявшись из-за стола, Влад ополоснул чашку и отправился в Заборье, куда чуть позднее должна была приехать Карина, заверившая его, что прекрасно доберётся на такси.


Он погрузился в просмотр пилотных нарезок из будущего ролика, который его фирма должна была предоставить со дня на день одному из московских клиентов. Пока Влад не особо понимал, что и как они будут делать дальше с Кариной после того, как ему придётся вернуться в столицу. Она останется жить и работать здесь, а он будет приезжать в Рязань на выходные? Или же сразу стоит подыскать ей работу и забрать в Москву? Шаталов сильно сомневался в том, что она оставит Колю и бабушку одних, но пока не мог себе представить, что именно должен делать. Один вопрос перевода брата Ангеловой в другую школу вводил его в состояние ступора.

Подняв голову, Влад прислушался к доносящимся из коридора звукам голосов, которые вмешались в ход его размышлений, не сразу осознавая, что один из них принадлежит Муринскому. Его взгляд метнулся на настенный календарь, и Шаталов принялся лихорадочно соображать, сколько времени прошло с тех пор, как он приехал в Заборье.

Офис вдруг показался ему территорией, на которую пытался вторгнуться чужак, а сам Степан — совершенно ненужным элементом, которого быть не должно ни здесь, ни поблизости от Ангеловой в принципе.

— Физкульт-привет! — гаркнул Муринский, минутой позже появляясь в кабинете, который занял Влад. — А вот и я!

Мать его… Тут тебе так рады, что прямо обосраться хочется, — мрачно подумал Шаталов, но вместо того, чтобы сообщить Степану, что тот может убираться отсюда ко всем чертям, поднялся из-за стола и пожал протянутую руку.

— Привет-привет. А чего, уже месяц прошёл?

— Ну, ты даёшь! Совсем окопался тут. — Муринский бросил взгляд на дорогостоящую технику, которой Влад временно заменил старенький компьютер Степана, и довольно присвистнул: — Оставишь, когда обратно в Москву свалишь?

— Ещё чего? Мечтай.

— Жаль.

Муринский скинул пальто, повесил его на спинку одного из стульев и потёр руки, как будто ожидал вот-вот сорвать большой куш.

— Ну, что? Спор ты всё же выиграл? Отымел эту стерву?

На лице Степана появилась дурацкая ухмылка, и у Влада зачесались кулаки — так захотелось стереть её с рожи Муринского. Он молчал, не зная, что ему стоит делать. Послать приятеля к херам, а потом рассказать всё Карине? И о том, что стало первопричиной его приезда в Заборье, и о том, что сейчас всё изменилось, и он любит её так, что зубы сводит от страха потерять.

— Да ладно, не молчи ты. Я в курсе, что вы уже неделю тут лижетесь по всем углам. А зная тебя, ещё явно и кувыркаетесь постоянно. Ну молодец, я честно, не думал, что ты её размотаешь на секс. Так что спор за тобой.

Влад сжал руки с такой силой, что выступившие костяшки натянули побелевшую кожу до боли. Как же хотелось расхреначить морду Степану, но это бы плохо кончилось — для Шаталова в том числе. Муринский бы наверняка не просто растрепал всем об их пари, но сделал это с чувством, с толком, с расстановкой.

— Стёп… — начал он, но тут его взгляд упал на вход в кабинет, и сердце Шаталова застучало о рёбра, а кровь отхлынула от него, устремляясь в голову. В проёме за прикрытой дверью стояла Карина, и по лицу её, на котором отражалось столько всего, что Влад забыл как дышать, было ясно, что она слышала если не всё, то главное.

— Б*я! — выругался Шаталов едва слышно, и когда Ангелова развернулась и ушла, едва не взвыл, бросаясь следом за ней.


Отношения с Шаталовым были подобны стихии. Дикой, неукротимой, бесконтрольной. Первое время Карина ещё пыталась тормозить себя — хотя бы внутренне — и не допускать Влада слишком глубоко себе в душу, и, что ещё важнее — не позволять ему близко сойтись с ее семьёй. Но это оказалось попросту невозможно. Потому что Шаталов, как и всегда, не спрашивал ни на что разрешения. Он вообще вел себя так, словно имел на нее какие-то права. Словно они были в отношениях куда более серьезных, чем те, что предполагали изучение всех поз Камасутры в турбо-режиме. И что об этом думать — она совершенно не представляла.