- Еще вот что… здесь одноразовый шприц и инъекция, - она взяла в руки пакет и достала серый продолговатый футляр из него, – а также справка, чтоб у таможни не возникло вопросов. В понедельник утром нужно уколоться, чтобы воспаления не случилось. Так же, здесь крема и мази, на листке подробная инструкция, и тоже справка врача. Пропускать процедуры нельзя, сама понимаешь, шрамы нужно смазывать и проверять. Малейшее покраснение, и ты срочно должна обратиться к врачу. Любому. Счастливого пути, Жюли… я буду ждать тебя.

Мы обнялись. Как мне повезло, что я попала именно к Эстель. Вчерашнюю нелепую ситуацию я уже воспринимала по-другому. Все мы люди, у нас у всех свои потребности и желания. Эстель встала с моей кровати и пошла к двери, у нее заканчивалась смена, и я ее увижу только когда вернусь.

- Эстель… - позвала я ее тихо. Та обернулась, держась за ручку двери. – Я рада… рада, что твоя мечта сбылась. Я про ребёнка.

- Спасибо… это неожиданная радость, думала не получится. Раньше не получалось.

Эстель ушла, а я спрыгнула с кровати, сделала свои дела в ванной комнате и стала собирать вещи в сумку. На душе было легко, я напевала песенку на французском языке. Изучила билеты. Вылет завтра днем, в шестнадцать часов. Значит, в шесть вечера я буду на месте. Я опоздаю немного, на пару часов, с учётом местного времени, но… Я увижу любимого!

Весь день как на иголках. Позвонила Анечке, рассказала радостные новости. Она чуть не визжала от счастья, всегда была на стороне нашей с Никитой любви. Я уточнила у нее адрес кафе, в котором будут проводиться проводы.

В полдень заявился Артём. Он захотел проводить меня в аэропорт, поддержать. Приехал на своей машине, не пришлось вызывать такси. Уже в три часа дня я прошла регистрацию на рейс и попрощалась с другом, обещая вернуться к Новому году, чтобы вместе справить праздник. Вскоре объявили посадку и я заметалась. Куда идти? Что делать? Я впервые в аэропорту, ничего не знаю. Ладно, помогла одна девушка, подвела меня к нужному выходу, объяснила, что делать дальше. Потом два часа напряжения. Я все не могла расслабиться во время полета, нервные иголки проходились по телу. Теперь я уже не считала правильной встречу с Ники. Вдруг он обиделся на меня и не захочет видеть.

Но, что бы я там себе не надумала, я уже в пути. А отказываться от намеченных целей не приучена. Раз решила, значит делай.

В гостиницу я добралась только к семи часам вечера. В вестибюле гостиницы висели часы местного времени, на них уже пять. Быстро ополоснулась и встала у кровати, раздумывая. Что мне надеть? С собой только новые джинсы, купленные в столице, симпатичная кофточка голубого цвета и джинсовая же юбка. Платьев у меня не было, да и погода велела одеваться теплее, поэтому я натянула теплые колготки и джинсы, надела кофту. Спустилась в фойе и попросила администратора вызвать мне такси.

И вот стою я у стеклянных дверей кафе «Домино», и всё никак не решусь толкнуть ее. Несколько метров меня отделяют от человека, которого люблю больше жизни. Боже, дай мне храбрости! Из дверей стали выходить парни и девушки, шли за угол и закуривали там, возле урны. Весело смеялись и отпускали полупьяные шутки. Видать веселье в полном разгаре. Я глубоко вздохнула и вошла в полутемное помещение, окутавшее меня теплом и ароматами еды. Сразу вспомнилось, что последний раз я держала ложку в руках вчера, за ужином. Забыла о еде, за переживаниями. Подняла темные очки наверх, на волосы. Я до сих пор скрывала за ними свои, теперь уже не уродливые шрамы.

Ко мне подскочил парень с бейджиком на белой рубашке. Он уведомил меня, что кафе сегодня закрыто для посетителей, извинился и показал на дверь. Я стала объяснять ему, что пришла на проводы. Он пожал плечом, попросил подождать и удалился. Я стояла возле перегородки, за которой стояли вешалки, и меня снова окутывали сомнения. Зря я прилетела, наверное, никто меня не ждёт. А пригласил меня Ники, просто так, знал, что я всё равно не приеду. Отвернулась к окну, наблюдая за спешащими людьми в свете фонарей, и размышляя как мне вызвать такси, чтобы вернуться в гостиницу. Мобильник есть, а вот номеров такси нет. Ладно, еще не так поздно, дойду до магазина какого-нибудь и попрошу помощи.

- Вот эта девушка. Она сказала, что к вам на проводы, но я ее не знаю, а в списке мне все знакомы. Сам разберись, а? – послышалось за моей спиной.

Я повернулась и обомлела. Ники… но, почему-то оглядывает меня, будто впервые видит. И тут наши взгляды встретились, и я поняла, что это не мой Никита. Очень похож, одно лицо, только глаза… они были ярко-оранжевые, как у волка. Стас. Парень с бейджем что-то пробормотал и ушел в зал. А близнец моего Ники продолжал рассматривать меня, хмуря брови.

- Я … меня… меня Никита пригласил, по телефону… - промямлила я и сделала шаг в сторону двери. Н-да, меня точно не ждали.

- Ты Юля! – вдруг улыбнулся парень. На его щеках заиграли милые ямочки. – Из Краснодара?

- Да… я.

- Наконец-то! Кит второй день с ума сходит, ждет очень. Хотя бы звонка от тебя. Идём скорее, - он поманил меня в сторону зала, радостно сверкая своими странными янтарными глазами. Потом посмотрел на мою куртку. – Так, давай куртку сюда. Не бойся, никто не тронет.

Стас забрал мою верхнюю одежду и зашел за перегородку, повесил всё на вешалку. Только вышел обратно, тут же подскочил снова парень с бейджем и что-то зашептал ему.

- Да… хорошо, сейчас принесу, дома есть, - сказал парню и тот, довольный исчез за дверями, ведущими в зал. Стас повернулся ко мне. – Юль, я минут на десять уйду, кое-что из дома принести нужно. Ты проходи в зал, там увидишь барную стойку, и Кит, сидит возле нее. Только он немного…напился, в общем. Расстроился, что ты не приехала, не радует его ничего. Но, думаю, тебя увидит и оживёт.

Парень накинул пуховик и ушел, а я убрала в сумочку темные очки и прошла в сумрачный зал. Здесь очки точно не понадобятся. Никиту увидела сразу, только он не один сидел. Рядом примостилась девушка, Аня, кажется, та самая, с которой Ники ругался в Москве. Я подошла ближе и встала за спиной парня, невольно прислушиваясь к их разговору. Сердце мое стучало в ушах, отдаваясь в каждом уголке организма. Мне так хотелось поскорее обнять моего Ники, но я не решалась окликнуть его. Мой… только руку протяни…

25.

Стою, не в силах дрожь сдержать, в груди наполняется теплом. Никак не могу решить, позвать его или дотронуться до плеча. А может закрыть глаза ладошками и пусть угадывает, кто? Только собралась сделать так, как услышала свое имя и остолбенела.

- И все вы, девки такие… вот я люблю… любил одну. Ю-у-л-я-я… Такая кра-а-сивая… зараза-а… - его голос пьяный заикался и спотыкался на каждом слове, да и сам Ники почти лежал на барной стойке. Музыка так громко, слов не разобрать. Я села рядом с ним, даже ухом не повел, смотрел на слушавшую его девушку. – Я к ней свац… сватца… жениться, короче. А она в Парр-и-иж… сбежала. Вот встр-ретил-л бы сейчас ее и плюнул бы… предать-льница…

Меня будто заморозили. Именно такое я и боялась услышать. Понимаю, что обида гложет, но высказывать это всё чужому человеку! А эта мымра аж светится вся, нравится ей слушать пьяную ненависть. Конечно, не ее же обсуждают. Я еще пять минут послушала пьяные обиды  и признания мне в любви. Показалось даже, что если бы Аня эта не сидела и не слушала, то Никита все равно рассказывал про свою боль в пустоту. Я чувствовала себя кругом виноватой, и тогда летом, что написала это письмо и сейчас, что приехала. Умерла, так умерла. Нечего было воскресать и нестись за тридевять земель.

- Вот встречу ее когда-нибудь… я ее найду, нарочно, и скажу, как ненавижу. Не-на-ви-жу-у! Убила меня…

Дальше я и слушать не стала, потихоньку начала сползать со стула, и вдруг задела Никиту локтем. Он повернул голову ко мне и наши взгляды встретились. На секунду в глубине его светло-ореховых глаз мелькнуло узнавание, но тут же зрачки заволок алкогольный туман. Он криво ухмыльнулся и замотал головой, запустил пятерню в шевелюру и дернул себя за волосы.

- Уже мер-рещит-т-ся! Она везде мне мер… мер…

Я спрыгнула со стула и в полном опустошении выскочила в маленький холл с вешалками. У меня до сих пор стоит перед глазами его взгляд. Бежать! Он уедет утром, вряд ли успеет даже проспаться и начать соображать. Может, когда-нибудь и встретимся, поговорим. Когда его боль и обида пройдет… А сейчас бежать. Я схватила заледеневшими руками свою куртку и стала спешно натягивать ее, не понимая, что же мешается в рукаве, пока не вытащила шапку и шарф. Так толком и не одевшись, я рванулась к дверям, мечтая скорее сделать глоток морозного воздуха. В горле горело пламя, обжигая и мешая сосредоточиться. Хлопнула дверь за моей спиной, отрезая меня от этого сумрачного праздника, оглушающей музыки и веселящейся молодёжи. Я стала оглядываться, пытаясь сориентироваться в какую сторону мне двигаться. Слева увидала освещенные витрины магазинов, спешивших с работы людей. Мне как раз туда.

 Глянула вправо – Стас идет от многоэтажек и в руках коробку большую держит. Встречаться с близнецом Ники сейчас совсем не хочется, я развернулась в сторону магазинов и пошла быстрым шагом, почти побежала. Сейчас узнаю номер такси у кого-нибудь и поеду в гостиницу, а завтра в Москву улечу. Мысли метались, я хотела упасть в грязную жижу из снега и разрыдаться, завыть в голос. Но плакать я себе запретила, это слабость. Поэтому, не выпуская горечь наружу, старалась дышать глубоко, как учил сенсей, когда восстанавливаешь дыхание после боя. Сзади послышался голос Стаса, он звал меня по имени. Но я сделала вид, что не слышу и прибавила шаг. Не хочу! Не могу сейчас выслушивать упреки или объяснять причину моего побега.

- Юля! Да подожди! – меня бесцеремонно хватают за плечо и вплотную притискивают к уличному фонарю. Н-да, убежать не удалось, но и сдаваться я не собираюсь. – Ты почему ушла? Вы поссорились? Ты Никитку видела? Или не захотела?