— Какие могут быть у меня дети, если ты всех ухажеров разгонишь. — так, а вот это, я могу оправдать только тем, что уже почти сплю, но мне сейчас как-то все равно.

— Та-ак. — как-то нехорошо протянул маг, — У кого-то магическое пересыщение началось.

— У кого? — искренне удивилась я, — У меня? Нет, со мной все хорошо. Ты так и не ответил, почему не показываешь лицо?

— Есть причины. — грустно, или это мне показалось? Ответил он, отпустил мою руку, а мне без тепла бегущему по ней стало холодно и одиноко, — Спи.

— Нет. — для убедительности замотала головой, — Расскажи мне. Или хотя бы про этот ритуал.

— Потом. — он погладил меня по щеке, — Спи, тебе нужно отдыхать.

От такой несправедливости мне хотелось захныкать, кажется он прав, со мной что-то не то. Он уложил меня на кровать, аккуратно переместил ноги. Хм… А я ему не говорила какую часть лечила. Опять в моих мыслях рылся. Когда я закрыла глаза, очень пожалела, что он меня не усыпил, за закрытыми веками вспыхивали яркие разноцветные круги.

— Спи, хорошая моя. — я почувствовала невесомое прикосновение к виску и упала в темноту.


Сегодня мне ничего не снилось, я и не заметила того, что засыпала, будто просто прикрыла глаза на мгновение, но чувствовала себя отдохнувшей. Тело… Остатков лечения не было, но оно было, словно одеревеневшее, а голова… Лучше бы я и дальше находилась в пустой темноте. В голове били тысячи колокольчиков, звук от которых отзывался зубной болью. Постаралась присесть, но только болезненно застонала.

— Проснулась? — донесся хриплый голос мага из кресла. Подняла отяжелевшие веки, свет от солнца обжег глаза. Он что здесь спал? Хм… Дожилась, в моей комнате ночубт неизвестные мужчины.

— Да. Что-то случилось? — я спала в платье. Рывком села, чтобы принять более удобную позу для беседы и чуть не упала обратно на подушку. Колокольчики в голове превратились в большие колокола, от звона которых проступили слезы. Я наклонилась вперед, чтобы сместить центр тяжести и снова закрыла глаза, стараясь справиться с болью и звоном.

— Не спеши. У тебя магическое похмелье. — тихо, будто зная, что сейчас любой звук для меня подобен пытке, произнес он.

— Долго? — шепотом спросила я.

— Не знаю, поэтому и остался с тобой до утра. Как ты себя чувствуешь?

— Плохо. — констатировала я.

— В следующий раз будешь следить за потоком магии, а не отвлекаться на вопросы. — ехидно, но все так же тихо сказал он и пересел ко мне на кровать.

— Нужно не дожидаться вопросов, а сразу все рассказывать. — прошипела я, но это обусловливалось болью, а не злостью.

— Нельзя ли быть немного менее любопытной? — он пристроил мою голову у себя на плече и стал поглаживать мне волосы. Это приятно успокаивало и расслабляло.

— Внушаешь? — ничего не значащим тоном спросила я. Сейчас бы за это, я на него не разозлилась бы. Мне становилось лучше.

— Нет. — удивленно ответил он, — В тебе итак много моей магии. Просто забочусь.

— Угу… И ритуал это тоже твоя своеобразная забота? — проворчала я, но голову убирать не спешила.

— Да. — коротко ответил он.

— Почему этот ритуал, есть же более простые и менее… — запнулась, подбирая слова, чтобы правильно донести свою мысль, — Менее обременительные.

— Кто же тебя так успел ввести в курс дела? — недовольно проговорил он. Отвечать не стала, надеясь, что вопрос риторический, — С тем сколько раз тебя успели похитить, этот показался мне самым надежным.

— Ты видно забыл, что похищал каждый раз ты. — насмешливо отозвалась я, — И не было ни одного ритуала, который не затрагивал бы мою личную жизнь?

— Что ты так волнуешься об этом? — раздраженно спросил он и немного выпрямился. Чего это он так напрягся?

— Хм… Я молодая женщина и задумываюсь о своем будущем, а в нем я вижу мужа и детей, после… А не важно после чего и если я встречу свою вторую половинку, а ты отвадишь его. Что мне потом делать? — я говорила спокойно, но в душе веселилась. При каждом моем мышцы плеча под моей головой все больше напрягались, да ч таким успехом он скоро будет в бешенстве и может проболтаться.

— Не о том думаешь. — его ледяной тон разлился елеем в душе. Никогда не думала, что злить кого-то может быть так увлекательно.

— А о чем мне остается еще думать? — сокрушенно сказала я и прикусила губу, чтобы не засмеяться, взяв себя в руки, продолжила: — Вы мне ничего не рассказываете, вот и приходится занимать себя женскими думами. Может, если бы ты поделился…

— Ариадна, — спокойно перебил меня он и вернулся к поглаживанию моих волос, — Ты специально издеваешься?

— Да. — призналась я, не сдерживая веселья в голосе, — Как мне еще хоть что-нибудь узнать?

— Что ты хочешь знать? — после того как издал обреченный вздох, спросил он.

— Первое, — приободрилась я, — что произойдет на балу?

— Я тебе уже говорил. — спокойно ответил он. Я нахмурилась, но вредничать не стала.

— Хорошо. Тогда, к чему вы готовитесь? Что меня ожидает на балу? — уточнила детали я, раз уж он сам не понимает, а точнее не хочет нормально отвечать.

— Ариадна, на балу должен состояться мятеж направленный на убийство короля. Ты должна будешь если случится его ранение вылечить его. — что-то такое я и ожидала услышать.

— При всех? Не суть, а остальных? — как понимаю мятеж будет массовым, а не тайным.

— По возможности. — холодно сказал он, — Ариадна, тебе пора собираться на завтрак.

— Стой, это еще не все вопросы. — упрямо отозвалась я с его плеча. Хоть он и сказал это, но вставать явно не хотел.

— Ариадна, я отвечу на все твои вопросы, когда все закончиться. — эту фразу мне уже говорили, при том совсем другой человек.

— Если бы я не была уверенна, что ты не можешь быть королем. Я бы сказала, что ты это он. — призналась я ему.

— Это хорошо. — невпопад ответил он.

— Ммм? — в голове уже затихли колокольчики, но мне было приятно сидеть возле него.

— Состояние нормализовалось. — он отстранил меня, — Иди собирайся.

— Второе лечение проведем сегодня? — уже встав с кровати обратилась к магу, продолжавшему сидеть на ней.

— Нет. Сегодня я не смогу. Завтра. Сегодня займись медитацией.

— Ты уходишь? — мне было неловко оставлять его одного в моей комнате.

— Да. — он махнул рукой в сторону стены, в которой находился потайной ход, и мягко добавил: — Все. Иди.