Ноздри Эрни опасно раздуваются. «Где ты, черт возьми, был?»



  «Хоронил моего отца», - рычу я, мои люди идут за моим дядей, готовые к кивку, чтобы изгнать его. Волна замешательства, которая проносится по лицу Эрни, - новинка.



  «Его не было в гробу», - выдыхает он, осознавая это. Старик тянется к дверному косяку, чтобы удержаться. «Я хотел засвидетельствовать свое почтение, Дэнни. Попрощаться.



  Я не обращаю внимания на его боль и встаю на неустойчивые ноги, собираю новую бутылку виски, прежде чем занять свое место. "Это должно быть сделано."



  "Как ты мог?"



  Мой кулак без раздумий встречается со столом, громко эхом раздается хлопок. «Чертовски легко. Кто-то хочет, чтобы я умер, Эрни, и сегодня для них была прекрасная возможность вытащить меня. Я знаю, как устроен этот мир. Чем крупнее, сложнее и смелее убийство, тем больше удовлетворения. Никто не знает этого больше, чем я. Так что извиняюсь, если ты немного расстроен, что я все еще дышу ».



  «Ты обманул их всех. Все те люди, которые хотят проводить твоего отца.



  Я усмехаюсь. Никто из них не любил его так, как я. Никого из них не волновало. Бьюсь об заклад, большинство из них просто были там, чтобы убедиться, что старый язычник определенно мертв и похоронен.



  Лицо дяди Эрни несколько смягчается, и на его лице медленно расползается грустная улыбка. «Ты действительно сын своего отца, не так ли?» Он качает головой и прихрамывает, его изворотливое колено явно вызывает у него горе сегодня. Падая в кресло, он указывает на бутылку в моей руке. «Налей мне одну из них, черт возьми».



  Я наливаю немного в два стакана и протягиваю их через стол Эрни и Брэду, оставляя бутылку себе. «Попс», - говорю я, поднося бутылку к их стаканам. Они бормочут свои признания и пьют вместе со мной.



  «Значит, сотни людей просто помолились пустому гробу?» - спрашивает Эрни.


«Не совсем», - вмешивается Брэд, листая через плечо. Я пользуюсь случаем, когда он объясняет, чтобы выпить еще виски. «Не знаю, заметили ли вы, но мы как бы завалены кирпичами после того, как какой-то ублюдок взорвал наши задницы».



  Эрни хихикает, ему это очень нравится. «Что ж, будь я проклят. Так где он? »



  «Где тихо и спокойно». С каждой секундой мои слова становятся все невнятнее, глаза тяжелее, потому что я пью скотч, как воду. «Я дам тебе знать, где когда осядет пыль».



  Эрни усмехается. «Если на тебя будут продолжать тащить бомбы, это займет какое-то время». Он стоит, поскрипывая, прямо. «Будь осторожен, Дэнни».



  «Всегда, Дядя», - бормочу я, отхлебывая еще несколько дюймов янтарной массы. Он качает своей старой головой, в нем растет нежная улыбка. "Позвони мне. Дай мне знать, если тебе что-нибудь понадобится ».



  Я кивнул немного случайно, скотч теперь полностью меня контролирует. Хорошо. Надеюсь, это меня выбьет из колеи.



  Эрни уходит, и мой проклятый телефон снова кричит. «Отвали», - бормочу я, выключаю мобильный и с трудом поднимаясь на ноги. «Если я кому-нибудь понадоблюсь, я буду в своей комнате». Я слегка осознаю плохо скрываемое веселье Брэда, пока прохожу мимо него, прижимая к губам мою драгоценную бутылку виски. Я останавливаюсь у двери и хмурюсь, вытирая рот. «У меня нет комнаты. Какой-то ублюдок все взорвал. Я поворачиваюсь к Брэду. «Кто взорвал мою комнату?» Я поднимаю бутылку, когда он собирается говорить. "Неважно. Я выясню кто, засуну им в задницу свой пистолет и изнасилую, прежде чем выстрелить ». Брэд вздрагивает, но молчит. «Я буду там, где доберусь до того, как упаду». Я тянусь к дверной ручке, но не вижу ее, и мне приходится закрывать один глаз, чтобы сфокусироваться. Я слышу смех Брэда позади меня. «Заткнись, черт возьми…» Мое требование прерывается, когда дверь распахивается и бьет меня по лицу, отчего я в оцепенении спотыкаюсь. Я приземляюсь на спину с глухим стуком, удар заводит меня, а также Скотч летающий. - Черт, - ругаюсь я, шаркая на бок и хватаясь за откатывающуюся от меня бутылку.



  "В чем дело?"



  Сладкий, знакомый голос заставляет мою руку остановиться в поисках, и мое тело снова перекатывается на спину. Я моргаю, глядя вверх, от качающегося видения двух тел у меня кружится голова. "Роза?" - спрашиваю я, поднимая руки к голове и обхватывая обе стороны, пытаясь стабилизировать зрение.



  «Он пиздец». Голос Брэда доносится сзади, но я не свожу глаз с ее расплывчатого видения.



  «Я похоронил своего отца», - бормочу я. «У меня есть полное право на то, чтобы меня трахнули. Так пошел ты на хуй. Да пошли вы все. К черту всех. Я поднимаю голову со слишком большим усилием, указывая безвольной рукой на Розу. «И ты особенно пошла на хуй». Сила, необходимая для того, чтобы держать голову вверх, слишком велика, и меня сразу бесит то, что мне приходится бросать ее обратно на ковер. Мой мозг трещит, когда мой череп сталкивается с полом. "Блядь." Я кашляю, неуклюже протягивая руку, чтобы почесать голову. Я чертовски замазан. Не думаю, что когда-либо был так пьян. Пьяное состояние уязвимо, но я не настолько взволнован, чтобы знать, что уже какое-то время уязвим. «И это твоя вина», - плюю я, чувствуя под мышками какие-то руки. «Оставь меня здесь».



  "Сколько у него было?" Голос Розы обеспокоен. Гребаная шутка.



  "Недостаточно." Я еще не без сознания. Я катаюсь, пожимая их руки, и ищу на полу свою бутылку. «Где ты это спрятала?» - обвиняюще спрашиваю.



  «Ради Бога», - бормочет Брэд.



  Я внезапно встаю на две ноги, хотя и далек от стабильности. Я чувствую себя невесомым, и только когда Роза кричит и что-то ударяется о мое плечо, я понимаю, что падаю. "Блядь." Я снова приземляюсь на пол с глухим стуком. Проклятия, идущие на меня, говорят моей пьяной голове, что Брэд и Роза не очень ценят мое состояние, но мне было плевать. Я чувствую себя прекрасно. Чувство свободы, облегчение от того, что ты так выплеснулся, освобождает.



  «Ты не очень привлекателен в пьяном виде», - бормочет Роза, опускаясь на колени рядом со мной.


Щека. "Что ж . . . » Я показываю на нее пальцем, пытаясь сфокусироваться на кончике, когда он сам по себе кружит в воздухе. Вздохнув, она берет его и держит для меня.



  "Хорошо что?" она спрашивает.



  "Что ж." Я рисую бланк, роюсь в голове в поисках того, что собирался сказать. "О, да." Я фыркаю, заставляя лицо хмуриться. Или что-то близкое. «Что ж, мне не нравится, когда ты разрезаешь себе руки. Аа ... и мне не нравится, что это не причиняет тебе вреда, потому что это чертовски делает больно мне. Я неуклюже дергаю за рукав рубашки и срываю повязку, как бы показывая ей свою агонию. «Я сделал это из-за тебя».



  «Ради Бога». Брэд наклоняется, чтобы рассмотреть его лицо поближе, и, вероятно, для меня это тоже будет немного яснее. Его брови приподняты. Обвиняющие. "Время спать."



  «Пошел ты. У меня нет кровати ». Я вытягиваю руку и хватаю Розу за руку. «Поместите меня в ее комнату». Брэд смотрит на Розу, и это меня бесит. «Почему ты смотришь на нее? Я нахрен тол. . . старый ты, помести меня в ее комнату. В ее постель. Я начинаю карабкаться вверх, отбивая их руки, когда они оба подходят, чтобы помочь мне. «Это мой гребаный дом. Моя гребаная кровать. Моя долбаная жизнь ». Я, пошатываясь, иду к двери, ударяя рукой по раме. «И она, - я слишком быстро оборачиваюсь, головокружение заставляет меня пошатнуться на несколько шагов, прежде чем я выпрямляюсь и прищуриваюсь на Розу, насколько могу, - - тоже моя. У кого-нибудь есть проблемы с этим? " Я не слышу протестов, хотя я не могу ясно видеть лица, чтобы оценить реакцию. Итак, я иду, отрываясь от стен, пока иду по коридору. Трахни меня, я в беспорядке.



  Я вижу, как Эстер выходит из кухни через коридор с подносом в руках. «Мама», - пою я, и она вздрагивает, останавливаясь и глядя мимо меня. Я прослеживаю ее взгляд через плечо и нахожу не только Брэда и Розу, но и всех остальных мужчин тоже. Тот факт, что они совершенно не подозревают об истинной личности Эстер, ускользает от меня сейчас. Я пожимаю плечами и возвращаюсь к маме. «Сегодня я похоронил человека, который меня спас», - заявляю я. "Единственный . . . только фу. . . гребаный человек в этом мире, уууууу не было т. . . время для меня ». Я наклоняюсь вперед, приближаясь лицом к лицу Эстер. «Потому что ты, черт возьми, этого не сделала, не так ли? Мой собственный гребаная мать оставляет меня на произвол судьбы. . . избиения, насилия и пыток ». Мне кажется, я слышу позади себя несколько вздохов. Я не уверен. «Спасибо за миллион, мама», - усмехаюсь я, слепо тянется к перилам, ведущим вверх по лестнице. "Я пойду спать."



  «Хорошая идея», - решительно говорит она, и я фыркаю про себя, глядя на лестницу. Должен быть миллион гребаных шагов.



  Я берусь за первую, прищурившись, поднимая ногу и ставя ее на одну ступеньку. Я слышу позади себя вздохи и резко оборачиваюсь, как мне нравится моей взбесившейся голове. Я шлепаюсь вниз, моя задница сильно ударяется о край ступеньки, мое тело растягивается, преодолевая по крайней мере десять из миллиона шагов. «Когда у меня было столько ступенек?» Я никого конкретно не спрашиваю.



  "Готов?" Голос Розы звучит глухо и отдаленно. Она уезжает? Бля, она не может.



  «Кто-нибудь остановите ее», - требую я. «Она моя пленница».