Джоди Малпас - Британец

  Я подхожу к одному из контейнеров и слегка стучу по стене, глядя на него. «Всегда ожидайте худшего».

  «Господи», - выдыхает он, тушит сигарету и сразу же зажигает другую.

  Мой телефон звонит, и я вытаскиваю его. "Что?" Я бормочу по телефону Ринго.

  «Какого черта лодка Володи просто проплыла мимо меня без гидроциклов?»

  Я иду в хижину, расстегивая молнию на моем гидрокостюме. «ФБР зашло».

  "Что?"

  "Ты слышал."

  «Кто-нибудь собирался мне сказать?» - с досадой спрашивает Ринго. «Я качаюсь на этом сломанном куске дерьма часами. Пока что я поймал мертвого осьминога, пару трусиков, номерной знак и акулу. Чертова акула.

  Я перестаю стягивать гидрокостюм с тела и бросаю задницу на скамейку в раздевалке. И я смеюсь, настоящий смех, запрокинув голову.

  «Да пошел ты, Дэнни», - бормочет Ринго, на заднем плане шум двигателя. «Ты засранец. А теперь гребаная лодка не заводится. Блядь!" Раздается громкий хлопок, заставляющий меня вытащить мобильник из уха. «Двигатель просто взорвался», - категорично говорит Ринго. «Этот гребаный двигатель просто взорвал хуйню».

  Я снова ухожу, смеюсь, мое развлечение чертовски хорошо справляется с гашением гнева, обжигающего мой живот. «Я позвоню в береговую охрану».

  "В чем дело?" - спрашивает Брэд, глядя на мою изумленную фигуру.

  «У Ринго была продуктивная рыбалка», - вою я, упираясь руками в колени, чтобы помочь мне встать. «И двигатель просто взорвался».

  Брэд выхватывает у меня телефон, хмурясь, что говорит о том, что он действительно беспокоится обо мне. Он должен. Я чувствую себя немного расстроенным, но если я не буду смеяться, я, скорее всего, начну смертельную гонку.

  Брэд говорит Ринго, что кто-то собирается его спасти, пока я снимаю свой гидрокостюм. Он вешает трубку и смотрит на меня. «Так что, черт возьми, мы делаем?» Он поворачивается к двери, когда мы слышим звук шин, скрипящих по гравию, за которым следует голос.

Мы смотрим друг на друга. «Спиттл», - бормочем мы с Брэдом в унисон, выходим на улицу, когда он протягивает мне мой телефон. Я спускаюсь по ступенькам из хижины, мои босые ноги скрипят по гравию.

  Спиттл смотрит на меня с головы до ног. «У вас пижамная вечеринка?» - шутит он, когда я передвигаю босиком по ограненным камням.

  «Что, черт возьми, только что произошло?» Я спрашиваю.

  «Они получили наводку», - бормочет он, проходя мимо нас к хижине. «У вас есть здесь пиво?»

  После того, как Брэд и я бросили друг на друга смущенные и встревоженные взгляды, мы следуем за ним. Брэд идет прямо к пивному холодильнику и вытаскивает три бутылки, откручивая крышки. "Наводку?" - спрашивает он, ставя одну бутылку перед Спиттлом и протягивая мне другую.

 Спиттл берет долгую, что выглядит как столь необходимый глоток, и с глухим стуком бросает ее обратно на стол, вдыхая. «Я пытался удержать тебя. Я не мог их остановить. Я не знаю, что происходит с вами и русскими. Я сделал своим делом не делать это своим делом, если вы понимаете, о чем я ». Это хреновая чушь. Спиттл точно знает, чем я занимаюсь, ублюдок. Он смотрит на меня серьезно. «У тебя крот».

  Моя бутылка останавливается у моих губ. "Что?"

  Сунув руку во внутренний карман, он что-то вытащил и бросил на стол, как будто рад избавиться от этого. Я въезжаю, смотрю на фотографии.

  «Ублюдок», - выдыхает Брэд, хлопая бутылкой по столу.

  Я все еще смертельно опасен. Статуя. Но мои внутренности взрываются, происходит всякое маниакальное дерьмо. Моему сердцу кажется, что оно может претендовать на свободу, врезаясь в стены моей груди. Я чувствую, что атомная бомба могла взорваться в моих жилах. Мои глаза видят четче, чем раньше.

  Моя задница падает на стул, и моя онемевшая рука тянется к фотографиям, волоча их ко мне, пока они не ослепляют меня. Роза спускается по ступенькам реактивного самолета, мужчина позади нее. Я его не узнаю. "Это кто?"

  «Это, друг мой, Нокс Дмитрий».

  Мои глаза взлетают, и Брэд ругается себе под нос. «Дмитрий?» Воспоминания обрушиваются на меня, у меня кружится голова. Я вижу, как Папа убивает Мариуса Дмитрия. Я видел, просто мальчика, вытаскиваю свои воспоминания. Я смотрю на Брэда с тяжелым лбом. «Все Димитрисы мертвы».

  «Все, кроме него». Спиттл постукивает по картинке, и я заставляю себя посмотреть на нее. «Нокс - внебрачный сын Мариуса. Он переехал сюда и реформировал румынскую мафию, и, похоже, у него есть претензии к вам. Почему это так, Дэнни?

  «Господи, - выдыхает Брэд.

  Я смотрю на Спиттл. Его лицо таит в себе миллион забот. "Когда это было снято?"

  «Накануне она, - его палец касается лица Розы, - нашла Адамса в баре отеля и соблазнила его. Телефон, который ты мне дал. Ее? »

  Я закрываю глаза, пытаясь дышать.

«Отслеживается», - заканчивает плевок.

  Мое гребаное сердце сжимается. Я не знал, что он способен на такое. . . повредить? «Она шпионит в пользу румын?» Моя кровь только что достигла точки кипения, и я медленно поднимаюсь, мои сжатые кулаки упираются в стол, поддерживая меня. Моя голова в клочьях, осознание капает в мой мозг понемногу. «Нокс Дмитрий». Я позволил своим мыслям разворачиваться. «Он посадил Розу на Адамса, чтобы узнать обо мне, а потом я, блядь, отвез ее в Вегасе». Нокс, должно быть, посмеялся за городом. Она наживка. Ловушка. «Не смотри на меня так, черт возьми», - предупреждаю я Брэда, чувствуя его обвиняющие глаза на моем профиле. «Только не смотри на меня так, блин». Я сгибаю руки и сжимаю пальцы, перетаскивая фотографии, пока они не сжали яйца в моих кулаках. «Я собираюсь убить ее». Я поворачиваюсь и парюсь, чувствуя себя психически больным,

  Падая в машину, я хлопаю дверью и завожу ее, бью ногой по газу и с ревом ухожу, пока Брэд бежит в погоню. Я теряю контроль над задним концом, «Merc» раскачивается из стороны в сторону, пока я мчусь по переулку. Она сыграла со мной. Она, блядь, сыграла со мной. Как я мог быть таким глупым?

  Поездка домой идет быстро и яростно, мой гнев усиливается по мере приближения к своему особняку. Я нарушаю все ограничения скорости, разрезаю миллион машин и бью по рулю каждые несколько секунд. Когда я с визгом поднимаюсь по подъездной дорожке, я не пытаюсь выключить двигатель, распахиваю дверь и бегу по ступенькам, врываясь в дверь, как разъяренный бык.

  Эстер на полпути вниз с корзиной для белья в руках. Она резко останавливается, оценивая меня с головы до пят. Только сейчас, когда я зарегистрировался, я ношу только боксеры. "Где она?" Я с трудом могу говорить, у меня горит горло от напряжения, пытаясь отдышаться.

  Голова Эстер немного наклоняется, и впервые с тех пор, как я встретил ее, я чувствую беспокойство. Если бы у меня была энергия, я бы рассмеялся ей в лицо. Она смотрит вверх по лестнице.

  Господи, это то, на что похожа паника? Мое сердце могло выпасть из груди и разбрызгаться на пол передо мной. Мои глаза следят за взглядом Эстер вверх по лестнице, мои ноги словно залиты цементом. Я не могу пошевелиться. Не хочу подниматься и обнаруживать, что ее комната пуста. Да, я запер дверь, но я знаю Розу. Это ее не удержит. Я не хочу, чтобы этот гнев перешел на другой уровень, потому что он вполне может сжечь меня заживо.

 После излишней психологической поддержки я медленно поднимаюсь по лестнице, каждый шаг ощущая, как будто я взбираюсь на гору. В доме тихо, пока я иду по коридору в ее комнату, и когда я добираюсь туда, то обнаруживаю, что дверь открыта. Чего-то не хватает, прежде чем мои глаза могут осмотреть пространство и сказать мне, что ее здесь нет. Нет души.

  Нет Розы.

  Моя грудь расширяется в поисках кислорода. Я иду к шкафу и нахожу его полным одежды. Меня это не успокаивает.

  Потому что ее красное платье отсутствует, а я достаточно хорошо знаю Розу, чтобы знать, что если она собирается бежать, это все, что она возьмет.

  Я слепо бреду в ванную, находя все на своих местах. Мое дыхание становится более затрудненным, мое тело противится моим попыткам вдохнуть в него воздух, выдыхая каждую каплю вдоха, которую я нахожу, на постоянные удары. «Нет», - реву я, поворачиваясь и бросая кулак в первую вещь в пределах досягаемости. Зеркало разбивается, мои суставы раскалываются, и я прижимаюсь к стене, меня охватила такая мощная ярость.

  "Дэнни?"

  Я смотрю вверх. Эстер в дверях, корзина все еще в руках.

  «Я выпустила ее», - говорит она без извинений, высоко подняв подбородок.

  Я смотрю на нее очень долго, чувствуя себя немного потерянным. Она не отступает. Что мне делать? Наказать ее? И как? Кричать на нее? Я не могу говорить.

  Я качаю головой и прохожу мимо нее, бесцельно идя по дому. Мне казалось, что душа была вырвана из моего особняка, когда умер Попс. Это немного вернулось, когда здесь была Роза, дух наполнял эту пустотелую кирпичную оболочку. А теперь ее снова нет.