Ради спокойствия своей семьи, — тут же сам ответил на вопрос. Еще не поздно всё исправить, уволиться и увезти Тому и сына подальше от этого городишки, погрязшего в коррупции и криминале. Егор пусть локти потом грызет, ему плевать. Главное, избавиться от его давления.

Спустя час, исписанный убористым почерком рапорт, лежал на столе у начальника. Полковник тяжело вздохнул, но отговаривать майора не стал. Юрий счел это добрым знаком. Вступать в распри он сейчас был не расположен. И вдруг Николай Сергеевич произнес то, отчего у него болезненно екнуло в груди:

— Ты, вот что, Юра… Забудь о деле Ниловой, не суй нос туда, где тебе его могут открутить!

Упоминание об убийстве Линды заставило Юрия похолодеть. Он уже был уверен, что суицидом там не пахло, но рыть в этом направлении решил опасным, не дай Бог, всплывут какие-то неприглядные факты, которые побудят Егора вновь подцепить его на крючок мол, ты же, Юра, мент, доведи дело до ума, сделай Малого козлом отпущения.

Нет, хватит с него проблем. Мужчина крякнул, подвинул рапорт ближе к полковнику.

— У Вас неверные сведения, Николай Сергеевич. Я не ворошу леваки, мне и своих забот достаточно. Подпишите, и расстанемся мирно.

С облегчением выдохнув, когда размашистая подпись Старцева подмахнула его свободу, Слепцов протянул бывшему начальнику руку. Прощание он не любил затягивать, ни к чему лишние сантименты. Всё концы с прошлым он обрубил, осталось благополучно убраться из города. Тамара уже должна собрать вещи, билеты заказаны, впереди новая, счастливая и, что немаловажно, честная жизнь.

Выходил из управления он с улыбкой, оглянулся, в последний раз окинул здание взглядом, и двинулся к старой «ниве». Дома, в гараже, его ждала новенькая «шкода», но пока для всех он тот, кем его знали — не берущий взяток, добросовестный человек, бывший майор отдела расследования убийств.

На парковке было безлюдно. Да, лучше предупредить Тима, пока еще есть возможность, ведь он, Юра, обязан тому собственной жизнью. С такой мыслью распахнул он дверцу отечественного автомобиля, размышляя, стоит ли перед отъездом окончательно отбелить совесть и предостеречь Черникова о грозящей ему опасности. Приглушенный хлопок заставил Юрия удивленно обернуться, и через мгновение скорчиться от боли в простреленном колене.

— За что…? — прохрипел он, увидев приближающегося знакомого парня в спортивном костюме, который неумолимо держал его на прицеле.

Палач склонился к нему, со стороны могло почудиться, что Слепцову стало плохо, а добрый прохожий проявил сочувствие и поддерживает его.

— Запомни, ментовская гнида, Нилов не прощает предательства. Ты навещал Малого, пришить — не пришил, как было велено, стало быть, скурвился. Сдал заказчика, с-сука?!

Юрий отчаянно замотал головой, перед глазами мутнело, а рана нещадно причиняла адскую боль. Это был конец. Конец его надеждам, конец его самого. Он устало осел на прогретый закатным солнцем тротуар, и с запоздалым сожалением вспомнил, что так и не сказал жене и сыну, как они ему дороги. Грянул контрольный в голову, и сознание его померкло…

Глава 20

Злата до последнего надеялась, что сможет поговорить с матерью хотя бы в день похорон, убедить, чтобы она перестала видеть в ней чужого человека, но Ирина ни разу так и не подошла. Держалась холодно, сухо принимала соболезнования от соседей бабушки, а на дочь даже не взглянула, и девушка чувствовала себя совершенно никому не нужной.

До того момента, когда на кладбище вдруг появился Малой…

— Ты как? — ни на кого не обращая внимания, притянул он поникшую Златку к себе, и поцеловал в висок.

В его объятиях она сразу ощутила уют и тепло. И благодарно посмотрела на него.

— Нормально… Я теперь совсем одна, Тим.

— Нет. У тебя есть я.

Сказано это было так, что она тотчас же поверила. Всхлипнув, порывисто уткнулась в его грудь, и обхватила обеими руками. Ей было всё равно, что подумают окружающие, главное, что желанный мужчина рядом, и не отталкивал её. Как бы она хотела, чтобы Тим был с ней всегда, в любое время дня и ночи…

— Поехали отсюда. — он взял её за руку, и повел к воротам. — твоя маманя собирается поминки делать?

— Да. Там уже стол накрыли. — грустно сообщила Злата, оглянувшись на горстку немногочисленных людей, оставшихся у памятника. — только меня вряд ли пустят, она всем наврала, будто это я виновата в смерти бабули.

— Забей. — Тим распахнул дверцу джипа, и взглянул на зареванную Златку. — слышь, крошка, я тебе уже говорил, чё б не случилось, можешь на меня рассчитывать. Щас у меня напряги кое-какие, ты просто подожди чуток, утрясу всё и займемся твоими проблемами. Хату подыщем, работу приличную, не хуй тебе у Боба делать. Обещай, что больше не пойдёшь к нему.

Злата нахмурилась, отвела взгляд, и прикусила губу. Если не появится завтра в ресторане, а Борис поймёт, что она решила уйти, он ведь разозлится. А Злата очень хорошо помнила его неприкрытую угрозу в адрес Малого. Девушка мотнула головой.

— Нет, я сама со своими проблемами разберусь, Тим. Пожалуйста, не вмешивайся!

Они сели в машину. Малой побарабанил пальцами по рулю, о чем-то размышляя.

— Я щас не понял… Ты чё, будешь и дальше работать у этого мудака?

— Буду. — упрямо сказала она, глядя в окно. — и хватит об этом. Тебе не всё равно?

Вместо ответа он резко взял её за подбородок и заставил повернуться к нему. Златка прищурилась.

— Чё он тебе натрепал? Посулил баснословный гонорар?

— Тим, какая разница! — начала злиться она, не желая признаваться, что причиной всему он сам. — перестань меня допрашивать! И вообще, я не твоя девушка, не смей мне указывать!

— Точно. Не моя. А чья ты, бля? — в его тоне ей послышались ревнивые нотки, и Златка ощутила, как сладко сжалось сердце от осознания, что Малому она небезразлична.

— Ничья… — тихо произнесла она, сбросив его пальцы с подбородка. — я ничья, ясно?

— Ладно. — к её досаде, легко согласился мужчина, и потянулся к панели управления. — и хрен с тобой, ничья девочка. Да чё я с тобой вожусь?! Ты ж взрослая, да? Давай, сама разруливай свои проблемы, мне по хуй. Куда тебя отвезти?

— Тим, ты не так понял. — попыталась сгладить свою агрессивную позицию Златка, тронув его за колено. — ты нужен мне! Ты мне очень помогаешь, правда, а я… Я не знаю, как смогу тебя отблагодарить.

— Скажи «спасибо большое, Тим.», и всё, разбегаемся. Мне на хер не нужны всё эти твои ебаные заморочки, усекла? — усмехнулся Малой, не спеша трогать джип с места.

Она упрямо насупилась.

— Поедем к тебе… — выдала то, что боялась сказать с самого начала их назревающей ссоры, и подалась к Тиму ближе. — мне ведь некуда пойти, мать на порог не пустит, заявила, чтобы ноги моей не было в бабушкином доме.

Он молчал, и Злата, вздохнув, добавила:

— Если я тебе надоела, отвези меня к Стёпке…

— Вещи собери, у меня поживёшь. — с непонятной ей враждебностью бросил он, яростно провернув ключ в замке зажигания.

Подбежавшего мужчину Злата заметила поздно, когда огромный джип уже сорвался с места. Это был тот незнакомец, который упорно хотел о чем-то поговорить с ней у ресторана, и её снова обуяло беспокойство. Откуда он здесь взялся, что ему от неё надо? Стоит ли рассказать Тиму или лучше не грузить его очередной оказией?

Тут-то и дошел до неё смысл сказанного. Она недоуменно уставилась на Тима.

— Как это — поживу у тебя?

— А тебе есть куда пойти?

— Нет, но-о… — Злата не придумала, что еще ввернуть, и умолкла, нервно сжимая и разжимая пальчики.

— Короче, не усложняй. — поморщился Малой. — ты меня услышала? Я тебя не брошу, не бойся, крошка, прорвёмся. Ну? Обещаешь, что не сунешься к Бобу в логово? Я устрою тебя куда-нибудь, помозгуем на досуге, есть вариант. Ты ж на пианино классно бренчишь.

— На фортепиано. — поправила Злата, а потом, чуть подумав, сдалась, и передернула плечами, — ладно, к Бобу я не пойду. Мне и самой там не очень нравилось, он такой противный!

— Приставал? — сквозь зубы поинтересовался Малой, пытливо глянув на неё.

— Нет. — соврала Златка, и отвернулась, чтобы спрятать смущение. — просто он мне не нравится.

— Щас зарулим за твоими вещами, если маманя начнёт хуйню пороть, позовешь меня. — напутствовал мужчина, обняв её. — и не кисни, бэби, я ж с тобой. А со мной можешь ничё не бояться.

Это вселило в неё надежду. Если Тим готов быть с ней до конца, может, он тоже понял, что между ними крепнет нечто большее, чем простое влечение? Златка-то была убеждена, что влюбилась в него, но признаваться в этом пока не хотела даже самой себе. И теперь только от неё зависело, сумеет ли она завоевать его сердце, и девушка собиралась действовать решительней…

* * *

Вопреки ожиданиям увидеть огромные хоромы где-нибудь в центре города, Златка удивленно осмотрелась, переступив порог трехкомнатной квартиры. Район был спальным, вокруг выстроились новостройки, и, в отличии от улицы, где жили они с Ириной, тут царила чистота и не было бомжей, неизменно ошивающихся возле дверей подъезда.

— Держи, не посей, смотри. Придется менять замки.

Тим бросил ей в руки ключ, и Златка машинально сунула его в карман джинсовой курточки. Вспыхнула люстра, освещая просторную гостиную, на стене между камином и окном заплясали радужные огоньки.

— Ну, чё застыла? Не стесняйся, прошвырнись по дому, глянь, где и что. Голодная?

— Немного… — призналась она. — давай я ужин приготовлю?

— Щас посмотрим, чё у нас в холодильнике имеется. — усмехнулся он, и она, бросив дорожную сумку, поспешила за ним на кухню.

Вспоминать о том, как проводила её мать, Злате было неприятно. Впрочем, ничего нового, Ирина устроила целое представление перед теми, кто пришел помянуть бабушку, кричала, что Златка воровка и бессовестная тварь, швыряла в неё одеждой, и под занавес демонстративно плюнула вслед. Больше всего девушка жалела, что Тим стал свидетелем этой безобразной сцены, но вмешаться она ему не разрешила, опасаясь, как бы он в порыве ярости не прибил мать.