Ольга Вечная - Будь моим первым

Последние слова произношу зря, он хмыкает и отпускает меня.

— Да я не о деньгах! Натурой, — неловко улыбаюсь, выдав первое, что приходит на ум. «Натурой!» — это ж надо! Он точно меня выгонит. — Извини за поведение в клубе и за вчерашнюю выходку. Что, кстати, ты сказал медсестре?

— Что ты ипохондрик. Такие иногда приходят за плацебо.

— Она думает, что я сумасшедшая. — Вспоминаю жалостливый взгляд.

— Нет, она тебе сочувствует. Тяжело жить, когда на чем-то зацикливаешься. Например, на здоровье.

Или на своем враче.

— Понятно.

— Ты больше не будешь вести себя как маленькая избалованная дурында?

— Никогда! Клянусь.

— Натурой, значит? — его голос звучит хрипло.

— Да, — киваю, вспыхивая. От волнения коленки едва ли не трясутся!

Он берет меня за подбородок, держит крепко, смотрит в глаза. Я подчиняюсь каждому его жесту.

— Ты понятия не имеешь, что я за человек. И вот так легко предлагаешь себя?



— Я тебе доверяю.

— Это я уже слышал. Ладно, пошли. — Он отпускает мое лицо, берет за руку и ведет к выходу.

— Что? А…

— Не здесь же, — говорит, бросая взгляд на операционную.

Мы выходим в коридор. Недовольные в очереди подскакивают с мест, но потом разочарованно возвращаются на лавку. Мы с Ильей идем к лестнице, спускаемся по ступенькам на первый этаж. Он спешит. У меня некоторый сумбур в голове, он ведет меня в подсобку трахаться?

Проводит сквозь толпу срочников, или кто все эти парни, — не понимаю. За время моего отсутствия, кажется, их стало еще больше. Они снова пялятся на меня, Илья крепко держит мою руку. Знаю, что не отпустит. Идет твердой уверенной походкой, перед ним все расступаются.

Наконец открывает одну дверь, заглядывает в кабинет, потом вторую.

— Супер! Заходи, — пропускает меня первой.

Я оказываюсь в полупустом кабинете, отмечаю кушетку, стол, пару стульев… Боже, в коридоре столько народу! Они могут что-то услышать, как так можно-то? Я на подобное точно не подписывалась.

— Илья, что ты делаешь?

— Садись, будешь платить натурой. За язык тебя никто не тянул.

Я медленно опускаюсь на стул, невольно бросаю взгляд на его живот и ниже.

В этот момент дверь в кабинет распахивается, и я едва не кричу от неожиданности! К нам заходит полная медсестра лет пятидесяти. Увидев нас, замирает, не понимая, что происходит.

— Илья Викторович, ты что здесь делаешь? — хмурится она.

— Девушка хочет кровь сдать. Сильно. Возьмешь, Анна Владимировна?

Медсестра смотрит на меня, и я киваю, не переставая при этом таращить глаза.

— Отчего же не взять, раз хочет. Анкету заполнила? — обращается уже ко мне.

— Пока нет, — качаю головой.

— Развлекайтесь, — говорит Илья. Подмигивает мне и выходит из кабинета, оставляя нас с Анной Владимировной вдвоем.

— А все эти парни за дверью… они кто? — спрашиваю я.

— Сегодня у нас в госпитале развернули станцию сдачи крови, — у медсестры добрый уютный голос. — Военная кафедра СФУ добровольно-принудительно сдает кровь. Хорошее дело. Обычно они осенью приходят, в этом году какой-то дурдом устроили. Ты… готова? Глаза круглые, испуганные.

— Первый раз просто. Я в порядке, где нужно подписать?

— Погоди подписывать. Ела вчера-сегодня молочку, сыры, орехи, фастфуд, жареное, жирное? — спрашивает она мимоходом.

— Эм-м. Нет. А что же я ела? Яблоко сегодня и пару ложек хлопьев всухомятку. Чтобы хруст был погромче.

— Только одно яблоко? На голодный желудок, что ли, приперлась? С ума сошла? Я не пущу тебя к сдаче.

— Нет, я хочу! Обещаю, что поем после. Возьмите меня, это очень важно! — Если она откажет, я разревусь!

Через десять минут после процедуры я курю на улице. Рука с сигаретой немного дрожит. Сижу на завалинке подальше от фургончика, в котором только что провела не лучшие тридцать минут своей жизни. Спиной к крыльцу, чтобы не видеть входящих и выходящих студентов. Голова кружится, меня бесит все на свете.

Место рядом кто-то занимает. Фигура мужская, большая. Бросаю взгляд на обувь и узнаю черные конверсы. Ветров, значит. Молча протягиваю открытую пачку и зажигалку, Илья так же молча берет сигарету и прикуривает. Взамен предлагает мне кружку.

— Что это?

— Чай. Пей.

Я делаю большой глоток, теплая жидкость прокатывается по пищеводу, это приятно. Обхватываю теплую кружку двумя ладонями.

— Вкусный. С чем он?

— С сахаром.

Курить вместе стало нашей традицией. Он говорил, что до нашего первого «свидания» много лет не портил легкие. Я плохо на него влияю. А он на меня как?

Медленно поворачиваюсь к нему.

— Как себя чувствуешь? — спрашивает.

— Удивительная легкость.

— Я тобой горжусь, Полина. — Он протягивает мне руку. — Друзья?

— Уверен, что хочешь со мной дружить? — пожимаю его ладонь. — Дружба подразумевает близкое частое общение.

— Куда уж ближе? — улыбается и обнимает меня одной рукой, притягивает к себе. — Дуреха ты моя.

Я кладу голову ему на плечо. Очень сильно хочется плакать. Разве может быть что-то больнее, чем любить без взаимности?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Часть II

Полтора-два месяца дружбы спустя

Илья

— Илья, Полинка, случайно, не с тобой? — слышу из динамика телефона взволнованный голос Олеси, подруги мажорки.

Внутри все обрывается, сон пропадает мгновенно. Шляется эта дурында хрен пойми где не в первый раз, но именно сейчас меня охватывает сильное беспокойство. Зачем-то смотрю на часы, хотя и так знаю, который час. Половина третьего ночи — самое время для приключений.

— Нет, не со мной. А должна быть? — надавливаю интонациями. Я дома сплю, рядом недовольно ворочается Инна. — Что произошло?

— О, ясно. Неважно, извини, что разбудила, — врубает заднюю Олеся. — Просто если она пропадает, то чаще всего с тобой. Спи дальше, разберемся. — И вызов сбрасывает.

Ну да, блть, непременно. Перезваниваю.

— Олесь, трубку не клади, — спросонья голос звучит грубее, чем я хотел бы. — Ты где? Что с Полиной? Почему ты решила, что она со мной?

— Кто должен быть с тобой? — поднимается на локте Инна, смотрит на меня. Включает ночник.

— Да мы тут в «Затмении» тусили, все нормально было, — оправдывается Олеся. На заднем фоне грохочет музыка, девушке приходится кричать, чтобы я смог разобрать слова. — Она куда-то отошла и на сотовый не отвечает уже полчаса. Найдется, не парься. Бывает. Все, пока, еще раз извини, если разбудила.

— Нет уж, стой. Как только Полина найдется, сразу позвони мне, поняла? И если что-то узнаешь о том, где она, тоже звони.

— Да, без проблем. Да не злись ты, может, с каким-то парнем познакомилась.

— С парнем, — повторяю.

Блть. Блть. Блть.

— А ты что, ревнуешь?

— Короче, жду от тебя сообщения или звонка. — Сбрасываю вызов.

Поднимаюсь на ноги и подхожу к окну. Пульс учащается. При чем здесь вообще ревность? Как ее отец может спать спокойно, когда дочь шастает не пойми где в компании таких же отмороженных на всю голову подруг? Домой под утро приходит. Внезапно пропадает с неизвестными парнями. Хорошая ведь девчонка, искренняя, добрая. Абсолютно неуправляемая.

— Илья, что происходит? Опять эта сумасшедшая куда-то вляпалась? — Инна садится в кровати и смотрит на меня. — Ложись спать, найдется.

— Ты спи, я подожду, может, и правда найдется.

— Ты заставляешь меня ревновать, — Инна ползет по матрасу и деланно надувает губы. — Черт с ней, иди лучше ко мне. Раз уж проснулись, почему бы не воспользоваться моментом?

— Было уже сегодня, — отвечаю. — Мне хватило.

На самом деле, внутри молниеносными темпами разрастается тревога, я просто не могу сейчас думать о сексе. Исключительно потому, что чувствую себя виноватым из-за недавней неприятной ситуации. Почти два месяца назад Полина стала донором крови, чем изрядно меня удивила. Не ожидал, что решится, потом мы хорошо поговорили без эмоций. Выяснили отношения, разобрали ситуацию. И договорились о том, что будем дружить. Несмотря на внешнюю яркость и браваду, Полинка Барсукова кажется мне одинокой и хрупкой девочкой, я не стал вычеркивать ее из жизни. За ней хочется… присматривать. Она же в ответ на заботу перестала ставить меня в неудобные положения перед Черновым и другими коллегами. Жизнь начала налаживаться.

Еще Полина подружилась с Дашей. Мало того что подружилась сама, так и меня с сестрой помирила. Мы несколько лет не общались, в итоге оказались за одним столом — я, Инна, Даша и Полина. Александр Барсуков не разрешил дочери оставить собаку, поэтому Газировка сейчас живет в Дашином приюте, где Полина ее каждый день навещает, периодически берет на дачу к моим родителям, с которыми также успела познакомиться.

Как-то незаметно Поля всем понравилась и стала иногда, раз-два в неделю появляться на нашей даче. В начале сентября даже помогала копать картошку, чем заслужила свой собственный мешок с овощами, который ей собрала моя мать. Это хорошие новости, теперь к сомнительным: к мажорке начал подкатывать яйца мой приятель Вячеслав, он еще в кинотеатре заприметил симпатичную девушку, на которую налетел пьяный дебил. И тоже стал приезжать.

В общем, мои родители обалдели от количества желающих выкопать им картошку в этом сезоне.

И вроде бы жизнь устаканилась, я почти научился не пялиться на Полинку, как умирающий от жажды на источник живительной силы. Нельзя — значит, нельзя. Что может быть непонятного? Есть приказ, сам себе его отдал, заткнулся и выполняешь. Полина наконец осознала, что ее влюбленность в меня — на самом деле детская прихоть, и благополучно перелистнула страницу. Инна смирилась с ее присутствием в наших жизнях, начала расценивать Полю как потенциальную подругу Вячеслава.