Пашка резко выжимает тормоз, нас качает вперед. Хорошо, что я пристегнулась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


— Вообще, использовать ремни или нет — вопрос спорный, — подает голос Игорь. — Сколько случаев, когда пристегнувшиеся гибли, выживали лишь те, кого выбросило из машины.

— Сколько? — поворачивается к нему Илья.

— Да море!

— Сейчас даже на этом «тракторе», что уж говорить о немцах, ставятся ветровые щитки из высокопрочного стекла. Ты при всем желании башкой своей его не пробьешь так, чтобы вылететь на улицу. Разобьешь — это да. Ты себе представляешь, что будет с твоим лицом, когда его порежут такие осколки? Даже если ты выживешь, что вряд ли, в зеркале себя не узнаешь.

— Ну а тебе-то что? Я ж порежу, не ты.

— Не гони! — возмущается Котов. — Вот у моих знакомых…

— Была совсем другая ситуация, нежели ты сейчас расскажешь. Ладно, смотри. Допустим, Павел не пристегнут, но случайно влетает куда-то. Обычное фронтальное столкновение. Бампер принимает удар, резкое торможение. Павел по инерции продолжает лететь вперед с той же скоростью. Ну, пусть в шестьдесят километров в час. Это понятно? Сначала он ломает себе колени о панель в хлам, — Илья показывает, о какую, и я вытягиваю шею. — Через долю секунды ломает руль своей грудной клеткой. — Ударяет ладонью по рулю. — Скорость авто падает настолько, что на Павла начинает действовать сила тяжести, в восемьдесят раз превышающая его собственный вес. Сколько ты весишь?

— Ну восемьдесят пять.

— Вот и считай, с какой силой ты ударишься о приборный щиток. Но Павел ведь в машине не один. Дальше он и сидящий позади непристегнутый Игорь — вы оба ожидаемо влетаете в ветровое стекло. Разбиваете его, собирая в себя осколки. Если по какой-то сверхъестественной причине Павел в этот момент все еще жив, то Игорь исправляет эту оплошность, врезаясь в него и ломая своей башкой ему шею. Всего этого можно было бы избежать, если бы вы оба были пристегнуты.

— Вообще-то, в бэхе есть подушки безопасности.

— Которые, во-первых, не сработают, если ремень не пристегнут. Но если даже сработают, то будет еще хуже, чем без них.

— Блть, ты в автошколе работаешь, что ли? Хорошо зазубрил, как скороговорку, — невесело посмеивается Пашка.

— Паш, он хирург-травматолог, — подсказываю я. — Ты забыл? Он людей после аварий собирал. Ты лучше пристегнись, а то мало ли что. Илья не хочет рисковать моим здоровьем, — делаю акцент на слове «моим». И кладу ладонь Илье на плечо.

— Да к черту. Я передумал покупать это корыто. Втюхивай его дальше.

Илья слегка прищуривается, но удивленным не выглядит. Игорь покидает «Рено», хлопнув дверью, Илья меняется местами с Пашкой. Я занимаю переднее сиденье, рядом со своим Айболитом.

— Два дебила, — констатирую я. — Не обращай внимания.

— Среди твоих друзей я чувствую себя старым занудой, — произносит Илья с натянутой улыбкой.

— Они просто все придурки.

— Ты больше с ним не езди, реально опасно. Если хоть кто-то не пристегнут, остальные получат травмы, пока тело будет кидать по салону.

— Ты сталкивался с подобным?

— Да. В Питере вот как раз недавно.

— Я не буду, — кладу ладонь на его колено.

Мы едем к его родителям и отлично проводим время в кругу семьи. Даша тоже тут как тут. Впятером мы долго сидим за столом, болтаем, шутим. Потом пьем чай. И все просто прекрасно! Но меня не оставляет ощущение, что Илья какой-то будто… мрачный. Словно его лица коснулась тень. Вида не подает, но я-то его уже неплохо изучила, чувствую. И спросить не могу. Душа за него болит. Тяжко на сердце.

Глава 55

Полина

Декабрь в этом году просто идеальный! Теплый, насыщенный приятными событиями, да и вообще будто бы сказочный! Атмосфера приближающегося праздника зашкаливает. Город щедро украшен новогодними гирляндами, куда ни глянь — огонечки, хвоя и яркие мандариновые цвета. На улицах море пушистого снега. Иногда его выпадает столько, что снегоуборочные машины не справляются. Дома сидеть совершенно не хочется, поэтому каждую неделю мы с Ильей ходим на каток.

Оказывается, он прекрасно держится на льду, — в Гамбурге играл за школьную команду в хоккей. Я тоже успела пару лет позаниматься фигурным катанием, сразу после балета, поэтому с гордостью показала ему кривоватое вращение и ласточку. Илья выглядел восхищенным, но затем был вынужден меня ловить, когда я вошла в раж и забыла, что мне давно не десять лет.

Было очень весело! Кататься, держась за руки или в обнимку. Потом пить обжигающий сладкий чай из термоса, дрожать от холода и… целоваться замерзшими губами. Я с придыханием ждала, когда же он уже коснется моего языка своим. И улыбалась, когда это происходило!

Одновременно предвкушала, что скоро мы поедем домой. Скинем с себя ворох одежды прямо на пол в коридоре и залезем в горячую ванну. Как в прошлый раз. А после… конечно, займемся любовью, потому что к тому времени уже будем сгорать от желания. От одной мысли, что он меня обнимет и по-мужски крепко к себе прижмет, меня… жаром окатывало и внутри все сладко сжималось. Я люблю эти моменты.

Обычно в повседневной жизни Илья часто улыбается, много шутит. Но, когда дело доходит до близости, он мгновенно серьезнеет. И этот его пронизывающий взгляд… я дышать забываю, колени мягкими становятся, — столько он мне обещает.

Все, что со мной связано, для Ильи очень серьезно. А я… я просто день за днем влюбляюсь в него все сильнее. Врастаю в человека, полностью раскрываюсь, оголяя душу и отдавая тело, позволяя делать с собой все, чего ему только захочется.


Люблю двигаться на нем сверху, наблюдая, как он поедает глазами мою покачивающуюся обнаженную грудь. Как машинально приоткрывает рот, представляя, что через секунду оближет и прикусит мои соски. От одной мысли об этом я начинаю двигаться быстрее, увеличивая наше с ним общее удовольствие. Одно на двоих.

Сама чувствую, как он сжимает мои ягодицы пальцами. И каждый раз, когда я опускаюсь, вдавливает меня в себя, чтобы принимала глубже. Чтобы сильнее ему принадлежала. Безумие завладевает нами обоими! В какой-то момент обессилев, я просто падаю ему на грудь, едва не достигая пика от бешеного пронзительного наслаждения, ощущая, какой он твердый внутри меня.

— Устала? — слышу жаркий шепот.

— Хочу тебя. Хочу, хочу тебя. — Аж руки дрожат, так сильно нужно.

Зажмуриваюсь и предвкушаю то, что последует за этими просьбами. Самое мое любимое! Просто личный топчик! Илья обнимает крепко, рывком переворачивает на спину и, больше не церемонясь, любит меня сам. Уже адски возбужденный, горячий, нетерпеливый. Заполняет одним мощным толчком и тут же продолжает двигаться. Наращивая темп, беря от меня и моего тела все, что ему нужно.

Кончить от собственной инициативы у меня пока не получается, а вот когда двигается он… Словно угадывая, как нужно, словно читая мысли! Мне остается лишь стонать от удовольствия, растворяться в ощущениях и шептать, как сильно я его люблю. Всего люблю, каждой своей клеточкой! Я не понимаю, как можно заниматься этим без любви. И я не прогадала, что дождалась его, не размениваясь на компромиссы. Это последнее, о чем я думаю, перед тем как мое тело накрывает волна острого наслаждения.

Однажды я не выдержала и сказала ему обо всем этом вслух. Сразу после яркой близости, все еще дрожа от потрясающего долгого оргазма. Лежала у него на груди, переплетала наши пальцы, украдкой целовала его в шею, он поверхностно дремал. В ответ Илья, как обычно, поднес ко рту мою руку и галантно поцеловал тыльную сторону ладони.

— Я бы тоже не хотел, чтобы ты делала то, чего тебе претит. В целомудрии и воздержании нет ничего плохого или постыдного. Когда секс по любви — он всегда особенный.

— Но ты ведь занимался без любви.

— Давай не будем об этом. — Он положил ладонь на мои обнаженные ягодицы и начал лениво поглаживать. Сколько бы раз я ни заводила эту тему, он всегда с нее съезжает.

— Я не буду ревновать. Честное слово!

Он даже глаза специально открыл, чтобы демонстративно их закатить. Я рассмеялась.

— Илья! Мне просто интересно, у меня ведь мало опыта.

— Некоторый опыт и не нужно получать. Зачем он тебе?

— Теперь ты ревнуешь!

Он ущипнул меня за задницу, я ойкнула и прижалась к нему поближе.

— Поцелуешь, где сделал больно! — пробурчала.

— Обязательно, — ответил с улыбкой.

— Так что там с сексом без любви? Расскажи, как это? В чем разница? Оргазмы не такие яркие?

— Полина-а-а.

— Обещаю, что не буду обижаться. Я знаю, что ты не был девственником, и почти с этим смирилась.

— И в оргазмах тоже. Во всем. — Он снова поцеловал мою руку. — Но больше в том, что после секса с любимым человеком не чувствуешь гнетущей пустоты внутри.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍


Для меня так и осталось загадкой — в тот момент он поделился личным или же решил предостеречь меня от возможных ошибок в будущем. Мы помолчали. Потом он дополнил:

— На такой секс нужно идти, только если ты уверена, что эта пустота тебя не сожрет.

— Ты, я так понимаю, справлялся неплохо.

Он улыбнулся и пожал плечами.

— Справлялся. Но, когда занимаешься сексом с любимой, ни на секунду не оставляет ощущение правильности происходящего. И никуда не хочется убегать после. Потом, конечно, всю жизнь ищешь подобное.

— Тебе ведь хорошо со мной, Илья? — спрашиваю, закинув на него ногу.

— Да, очень.

— Ты не будешь мне изменять?

— Не буду, конечно.