Ольга Николаева - Будет так, как я хочу

Из ее комнаты, как обычно, во всю мощь динамиков голосили какие-то героини очередной мыльной оперы. Бабуля в паузах вставляла свое веское слово. Даже из-за двери, плохо понимая, что там творится, я уже готова была рассмеяться.

— Ба, привет! Я приехала!

— Что, нагостилась у женишка? — бабушка застала меня врасплох. А ведь предполагалось, что будет наоборот.

— Эм… ты о чем, ба?

— Ну, так Дениска сказал, что у тебя есть еще один поклонник, жениться мечтает… И что ты поехала к нему в гости, знакомиться с новой родней поближе…

Бабуля, как ни в чем не бывало, поднялась с кресла, обняла меня, расцеловала в обе щеки.

— Зря ты, негодница, мне ничего не сказала. Я бы хоть посоветовала, как правильно себя вести!

— Знаю я твои советы, ба. Опять, небось, на твоих любимых сериалах основано все! — Я улыбалась. Мой дома там, где моя бабуля. Сразу повеяло уютом, теплом и неизменным вязанием.

— Обижаешь. У меня опыт, между прочим, ого-го какой! — она глянула с укоризной.

— Поэтому ты не смогла помирить маму и отца? И отстоять мое право видеть обоих родителей? — Эта обидная фраза вырвалась сама собой. Ведь ни за что в жизни я не собиралась винить бабушку ни в чем. Но — где-то, похоже, созрело обвинение и выстрелило в самый неподходящий момент.

— Интересная какая родня у твоего поклонника… — Цепкий взгляд, даже и не скажешь, что старушечий. — Что мне снова Денис забыл рассказать?

— Я была у мамы. Узнала много интересного. Ты прости, я не хотела тебя обвинять ни в чем. Родители сами должны разбираться…

— А зачем же ты тогда вернулась, Настя? — бабушка словно не слышала моих извинений.

— Мы вместе приехали. Они сейчас с отцом в кабинете общаются.

— Они — это кто? Марина с Денисом в одной комнате? Ох, ты ж, тошненько… — Ба подхватилась с места, нашаривая тапки под креслом, засуетилась. — Они ж там сейчас друг друга поубивают! Как ты их оставила одних-то, Настен?!

— Там еще Дима. Мамин муж. Не переживай, он никого не даст в обиду.

— Вот как… Надо же… — Бабуля уверенно щелкнула пультом. — Что мне сдались эти киношки? В жизни, вон, что творится! Намного интереснее! Пойду, что ль, познакомлюсь с этим новым мужем…

Она уже двинулась к кабинету, но я задержала.

— Подожди. Они там обсуждают очень важные вещи. Пусть поговорят в таком составе, если им очень хочется. А мы попозже присоединимся.

— И что же они обсуждают, Настя? Может быть, ты со мной поделишься?

— Думаю, условия моего замужества…

— Значит, Глебка решил вернуться? Ну, и правильно, ну и молодец! — Бабуля просияла. Словно не она еще недавно клеймила Глеба самыми последними словами.

— Нет. Глебка тоже женится, только не на мне.

— Ах, вот оно что… И тебе невмоготу стало?

— Можно и так сказать… — Врать бабуле не имело никакого смысла: она мою неправду раскусила бы, как орешек. Зря, что ли, столько видела беременных дур в сериалах? Я от них недалеко ушла…

— Ох, Настя… Я в твою голову не залезу. Но ты уж постарайся не наломать дров, чтобы потом не пришлось обратно склеивать…

— Я постараюсь, бабуль. Очень сильно постараюсь. — На самом деле, я безумно устала уже от этих бесконечных советов. Все вокруг с удовольствием делились мнением по поводу того, как мне лучше и правильнее жить. Но никто не спросил, а как мне-то жить хочется…

— Здравствуйте, Нина Викторовна! — Мы не заметили, как из кабинета вышла мама, а следом за нею — Дима с отцом. Выглядели все не очень радостно, но и на участников трагедии не были похожи. Сложилось ощущение, что по ним просто проехались катком…

— И вам не хворать! Здравствуй, Маришенька! — Бабуля не постеснялась обнять маму и расцеловать. Будто они находятся в самых лучших отношениях и не так давно расстались. Мама ответила тем же. — А вы, стало быть, Дмитрий?

— Да, очень приятно познакомиться.

— Не скажу, чтобы уж очень приятно… Да только что уж, Дениска сам виноват.

— Ну, давайте не будем вспоминать прошлое… — В Диме, кажется, погиб настоящий дипломат. — Главное, что мы сейчас обо всем мирно договорились.

— И до чего же, если не секрет? — Я снова стояла в стороне и наблюдала, как взрослые обсуждают мою жизнь. А меня опять никто ни о чем не спрашивал, и даже не собирался в подробности посвящать. Что за жизнь такая?

— Сейчас поедем все дружно знакомиться с новой родней. А то нечестно получается: Денис не представил ни мать невесты, ни бабушку, а сам уже вовсю ведет подготовку к свадьбе… Так не делается.

— А вы эту новую родню-то не спугнете?

— Уверен, они нам будут только рады!

— Дима, — я не выдержала, вмешалась. — Не спешите, пожалуйста. Я обещала Игорю, что позвоню ему и сообщу свой ответ. Надо сдержать слово. Ну, и пусть подготовится морально… Хорошо?

— Конечно, Настя. Это твоя жизнь. Тебе нужно давать первое право голоса. А мы — так, просто группа поддержки.

Я взяла телефон и ушла в свою комнату. Не хотела вести этот важный разговор под прицелом сразу нескольких пар глаз. А все мои родные и не очень люди прямо на меня уставились.

Моя комната показалась какой-то чужой и незнакомой. Будто я здесь пару лет уже не бывала. Но, видимо, скоро уже так и будет.

На этот раз ждать ответа пришлось недолго: всего пара гудков, и я услышала знакомый голос.

— Да, Настя. Я тебя слушаю.

— Я звоню сообщить, что хорошо подумала…

— И? — в его голосе сквозило нетерпение, хорошо скрытое за легкой насмешкой. — Не тяни кота за хвост. У меня важное совещание.

— Я согласна, Игорь. Мы с родителями скоро приедем к вам, чтобы познакомиться.

— Ну, вот и славно. А родня — дело уже второе. Как-нибудь прорвемся.

Всем не очень веселым табором в тот же день мы двинулись к Залесским. Нас ждали, приняли спокойно, даже казалось, что с радушием.

Игорь, нужно отдать ему должное, ничего не сказал своему отцу о моей попытке побега. Не стал понижать степень доверия. Я пыталась благодарить его, но парень только отмахнулся.

— Будешь должна. — И усмехнулся так, что не поймешь: всерьез говорит или в шутку.

— А чем я тебе отдать-то смогу, Игорь? У меня ни денег, ни власти, ни положения… — Я не лукавила и не принижала собственной значимости. Действительно, не понимала, как отдать этот долг.

— Земля круглая, а жизнь — длинная. Все еще может измениться, и много раз.

Он вообще был в отличном расположении духа. Поглядывал на старшее поколение, которое о чем-то своем беседовало, в их разговоры не вмешивался, но и меня близко не подпускал.

— А ты мне скажешь, когда-нибудь, зачем тебе-то все это нужно? — как ни странно, приняв решение о замужестве, я стала к нему относиться слегка иначе. Другом не смогла бы назвать, но симпатию чувствовала. И боязнь перед ним куда-то ушла…

— А что мне за это будет, взрослая девочка Настя?

— А я расскажу, зачем это мне…

— Думаешь, я сам не знаю?

— Откуда ты можешь знать мои мысли? — Понятно: несложно догадаться обо всем, тем более, когда известно о моей беременности… Но кольнула неприятно эта его самоуверенность.

— Ну, иди, покажу. — Он поманил меня ближе, похлопав рукой на место на диване рядом с собой.

Ничего не понимая, послушалась, пересела к нему из своего кресла. Со стороны, наверное, мы очень мило смотрелись. Бабушка в этот момент кинула взгляд и довольно улыбнулась. Хоть и удивление не скрывала.

Игорь разблокировал смартфон, что-то в нем полистал, потыкал, потом повернул экран ко мне, так, чтобы было хорошо видно.

— Это он? — на фотографии крупным планом был Глеб вдвоем с его новоиспеченной невестой. — И не говори, что ты не знала…

— Где ты это нашел? — Мне очень хотелось заорать или заплакать, или сделать все это вместе. Но я же пыталась быть взрослой, поэтому старательно держала лицо.

— Так эта мамзель, как ее? — Игорь откровенно дурачился. — Везде, где только можно, выкладывает свои фотки и статус про колечко бесконечно обновляет. Лена же ее зовут, да? Фамилия у нее в сети ненастоящая, какой-то дурацкий псевдоним… Но, думаю, Ольховскую поставит обязательно, как только получит ее…

— Откуда ты знаешь про Глеба? — я-то, дурная, надеялась, что это имя останется тайной для посторонних…

— Ну, а как я должен был на тебе жениться, не зная всю подноготную?

— И тебе не стыдно было ковыряться в моем грязном белье? — я поражалась его хладнокровию и цинизму, чем дальше, тем больше.

— Ну, я ж не сам ковырялся. Тем более, не такое уж оно и грязное. Вы же с ним никаких криминальных дел не творили? Или мы, все-таки, что-то пропустили? — Игорь расспрашивал, а сам с какой-то изуверской настойчивостью пролистывал мне все новые фото счастливой парочки. Нельзя сказать, что Глеб там выглядел уж очень милым и довольным. Но я его и в жизни таким видела очень редко: обычно он скупился на улыбки, чаще казался задумчивым и суровым.

— Прекрати, пожалуйста. Я поняла, что ты знаешь даже больше меня. И зачем ты все это мне показываешь? Хочешь сделать неприятно и больно, да?

— Наблюдаю за твоей реакцией вживую.

— Зачем? Я что, подопытный кролик?

— Хочу видеть, какую опасность представляет этот Ольховский.

— Чем он может быть опасен для тебя? — эта фраза удивила, очень. Где Глеб — и где Залесские?

— Для меня — ничем. А вот ты и сорваться можешь. Вдруг, тебе захочется отбить его у невесты? Пустишься во все тяжкие, а я потом отмываться буду всю жизнь от пятна, что Настя Астафьева кинула меня перед ЗАГСом…

— Это так важно для тебя? Как будто никто не ссорится и не отменяет свадьбы…

— Процент смирившихся и до свадьбы дошедших — гораздо выше, Настя. Люди иногда женятся просто потому, что им не хватает смелости вовремя сказать «нет»…