— Да, — сказал он и пожал плечами. — Зачем мне всё это?

— Но как же? Это же память! Ты же её любил, — недоумевала я.

— Любил и в один момент разлюбил, — его взгляд был холоден, как антарктический лёд. — Такое случается. Есть на то свои причины.

Я не понимала его, вероятно, с его стороны это была вовсе не любовь, ведь они не просто расстались. Она умерла. Может, он разлюбил её сразу после случившегося, может быть, ему было противно находиться с ней рядом, зная, что к ней прикасались абсолютно незнакомые парни.

— Дариан, не мне тебя судить, но, как мне кажется, ты поступил не совсем правильно.

Фыркнув, он резко встал из-за стола, со скрипом отодвигая стул в сторону, он стиснул зубы и достал свой рюкзак.

— Что произошло? — таращилась я на него, пока он с силой запихивал свои вещи в рюкзак. — Я как-то тебя обидела?

Он на какое-то время остановился и, пройдясь взглядом по мне, сделал такое выражения лица, будто ему было противно смотреть на меня, его ноздри расширились, и он с характерным шумом вдыхал в себя накалившийся воздух, его желваки забегали, а я вжалась в стул. Я боялась двинуться с места. Такие изменения в его настроении меня жутко напугали.

— Было бы лучше, если бы ты не совала свой любопытный нос куда не следует! — его вена на лбу пульсировала от каждого произнесённого им слова. — Ты не знаешь всех подробностей и не смеешь осуждать меня!

Работник библиотеки отвлеклась от своих дел и уставилась на нас, показывая жестом, чтобы мы заткнулись. Он проигнорировал её.

— Два года я старался забыть то, как она поступила со мной, а ты взяла и появилась здесь! И ведь непонятно, для каких целей мутишь воду! — кричал он. — Жду не дождусь, когда ты свалишь в свой Торонто ко всем чертям, мерзкая лгунья!

Он натянул на голову бейсболку и пошагал в сторону выхода.

Я сидела за столом и пыталась глотнуть ртом воздух, ощущая при этом себя рыбой, выброшенной на берег. На меня словно помои вылили, да так, что как не отмывайся, рядом с ним я всё равно буду чувствовать себя грязной. Я ведь не сказала ничего обидного, так как пропускала все свои слова через фильтр, который, образно говоря, находился у меня между ротовой полостью и мозгами.

Я быстро собрала свои вещи и ринулась за ним. Он не успел далеко уйти. А если и успел, я найду его и извинюсь. Не важно за что, за всё что угодно, даже за то, что я вылупилась на этот свет, не услышав его одобрения. Жестокого Дариана я больше не потерплю.

— Дариан! — кричала я ему, видя его удаляющуюся спину, пока он шёл по коридору. — Постой!

Он не остановился, казалось, он ещё больше ускорил шаг, потому как я совсем не поспевала за ним, быстро перебирая ногами, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Я перешла на бег, когда он вышел на улицу.

Я оттолкнула дверь, которая с грохотом врезалась в стену, но он даже не обернулся, он решительно держал свой путь к машине. На улице стояла ужасная погода, весь обзор перед глазами застилал холодный дождь, но мне было плевать, я всё равно бежала. Когда его машина уже была очень близко, я услышала звук заведённого мотора, затем послышалось, как он переключил передачу, и чтобы он не сбежал, у меня не оставалось другого выбора, кроме как встать у капота его машины, перегородив тем самым собой дорогу. Я тяжело дышала. Мои волосы, с которых стекала дождевая вода, отяжелели и прилипли к лицу. Я пыталась убрать их, но безрезультатно, они буквально были везде. Я не могла из-за дождя разглядеть его лицо через лобовое стекло, поэтому беззвучно, шевеля лишь губами, сказала: «Прости меня», в надежде, что он увидит мои мольбы.

— Я не сдвинусь с места, если ты не простишь меня, — прокричала я. — Мы с тобой напарники, ты забыл?

Он надавил на газ, мотор взревел, но машина так и оставалась стоять на своём же месте. А мне было всё равно. Я была подавлена и к тому же вымокла до нитки, а быть раздавленной его машиной на школьной парковке — практически то же самое, поэтому я даже не шелохнулась. Двигатель снова взревел, и на этот раз машина резко дёрнулась на меня, но так же резко остановилась. Я приросла к асфальту, только лишь сумка вывалилась у меня из рук.

Он так издевается надо мной?

Дариан снова повторил свой трюк и затем резко вышел из машины, надвигаясь на меня. Он схватил меня за локоть и потащил к пассажирской двери. Открыв её, он запихнул меня в салон, словно свой хоккейный баул. Думается, с баулом он обращается куда аккуратней. Следом за мной в салон залетела моя грязная сумка. Я кое-как успела её поймать, иначе бы она угодила мне в лицо, а зная, сколько в ней тяжеленого барахла, я бы точно не отделалась безобидным ушибом.

Он обошёл машину и запрыгнув за руль, бережно закрыл за собой дверь. Странно, я думала он хлопнет ею так громко, что капилляры в глазах лопнут. Он пристегнулся и тронулся с места, и только тогда-то я поняла, что забыла сделать то же самое. Я потянулась к ремню, но оказалось уже слишком поздно. Я заблаговременно вытянула руку перед собой, готовясь к неминуемой встрече лица с панелью, но когда он резко притормозил, мне это не особо помогло. Я снова впечаталась в кожаную обшивку, но всё же руки немного смягчили удар.

— Килан, изучая мои странички в интернете, ты совсем растеряла свои последние мозги? — злорадствовал он надо мной.

Я потёрла нос и отвернулась от него в окно. Надеюсь, он отвзёт меня в более безопасное место, а не в лес, как в прошлый раз.

Включив автомагнитолу, он прибавил громкость на максимум и по первым звукам я сразу же узнала песню Here Comes the Rain Again by Hypnogaja.

Мне было очень холодно, дрожь атаковала моё тело, что казалось слепой бы увидел, как меня всю трясло, словно кленовый лист на ветру. Но Дариану было плевать, он даже печку не включил. Я сняла куртку и пыталась её выжать, краем глаза я видела, что он наблюдал за мной.

Не смотри на меня, я и так сделала под собой лужу, хуже от этого в салоне твоей тачки уже не станет. 

— Тебя отвезти домой? — старался спросить спокойно, но я чувствовала, как он напрягался, говоря через силу.

— Нет, там Майкл, — быстро ответила я. — Они с Кёртисом поедут от нас на стадион. Я не хочу видеть его. Отвези меня в ближайший торговый центр, там я подсохну и пойду на матч.

Он ничего не ответил.

Я поняла, что мы возле его дома только тогда, когда машина остановилась.

— Ты ведь простудишься. Высушишь у меня одежду, и я отвезу тебя на стадион, — бесстрастно выдал он и вышел из машины.

Я вылезла следом за ним. Такой расклад меня более или менее устраивал. Это уж точно получше, чем ошиваться по торговому центру, хлюпая насквозь вымокшими ботинками.

Мы вошли в вестибюль, какой-то мужчина, одетый в форменную ливрею, вежливо поздоровался с Дарианом и бегло глянул на меня. Они что, знакомы или это портье? В прошлый раз я не видела его здесь. Вероятно, это их работа — кланяться всем постояльцам. Мы поднялись на лифте и вошли в его квартиру. За всё это время ни один мускул на его лице не шевельнулся. Он будто отмотал плёнку назад и снова стал нормальным человеком, только с немного подпорченным настроением из-за паршивой погоды, к примеру. Это хороший сигнал.

— Раздевайся! — сказал он приказным тоном, стаскивая с себя одежду.

Я моргнула.

— Килан, собери мозги в кучу. У меня не так много времени.

Я хоть и стояла в одежде, но отчего-то решила прикрыть все свои причинные места. Мне стало ужасно неловко, когда он стянул с себя футболку, и я увидела его идеальное развитое крепкое тело. Я машинально отвернулась от него и попятилась в ванную комнату, так как уже прекрасно знала, где она находилась.

— Полностью, — выкрикнул он мне в след.

Ага, похожу у тебя дома голышом, заодно и задницу проветрю.

Я сняла с себя куртку и водолазку, затем, приложив немалые усилия, я кое-как стянула с себя узкие джинсы. Если бы вы точно не знали, что это джинсы, вам бы показалось, что я сдираю с себя кожу. Оставаясь в одном лишь нижнем белье, я не знала, что мне делать дальше. Как статуя я встала посреди ванной комнаты с охапкой вещей в руках, размышляя над тем, как поступить в такой деликатной ситуации. Выйти к нему в таком виде, вручить вещи и удалиться, покачивая бёдрами? Или же ждать его появления здесь? Я выбрала более безопасный и менее постыдный вариант.

— Дариан! — громко крикнула я, но больше это походило на волчий вой на полную луну.

Он, видимо, не услышал меня, поэтому я осторожно подошла к двери, чтобы приоткрыть её и прокричать снова, но он, будто назло всем моим богам, ворвался ко мне в не менее постыдном виде, чем я. Он был в одних чёрных боксерах известной марки. Пискнув, я выронила свои джинсы из рук и уставилась на него. Мне хотелось прикрыться, поэтому я осмотрелась вокруг и поняла, что помимо прозрачной душевой кабины в ванной комнате больше ничего не было. Хоть что-то, подумала я, и отошла к ней.

— Не пялься. Просто дай мне свою одежду, — сказал он, поднимая с пола мои джинсы.

Он пробежался взглядом по моим ногам вверх и заострил внимание на красных трусиках. Может, моё бельё и не фирменное, но оно женственное. Он поиграл бровями и снова обнажил свой оскал в косой усмешке.

Ну извините, знала бы, что я буду раздеваться сегодня, то непременно оделась бы получше.

— Трусы тоже снимай! — сказал он как ни в чём не бывало.

— Серьёзно? — опешила я. — Что ещё?

— Снимай я сказал!  Или ты хочешь отморозить себе своё горячее местечко? На стадионе будет прохладно, — выхватил он из моих цепких рук оставшуюся одежду.

Уверена, что если бы я посмотрела на себя в зеркало, то в отражении я увидела одно лишь ярко красное пятно, и это были бы далеко не трусы. Так стыдно мне ещё никогда не было.