- Шаурму, - кивнула в сторону неприметного ларька, около которого вертелась пара откормленных бродячих собак. - Почему-то очень хочется. Или ты такое не ешь?


- Не делай из меня сноба, - проворчал Вальдемар и прижался к обочине. - В Питере я пробовал шаверму, посмотрим, чего стоит ваша местная шаурма.


- После пирожков Маргариты Семёновны, без проблем переваришь, - хихикнула Лиля, пытаясь избавиться от напряжения, которое сковывало ей плечи.


***


Безотчетно она то и дело касалась взглядом его тонких губ. Он не спешил объясниться, она не была уверена, что готова его услышать. Оставалось только сосредоточенно жевать шаурму и запивать минералкой, купленной втридорога у тех же неизвестной национальности “поваров”.


- Неплохо, - заключил миллионер, закончив увлеченно пережевывать особенно загадочный кусок мяса.


- Да, здесь лучшая шаурма в городе, - с видом перепачканного соусом экскурсовода заявила Лиля, удивляясь, как Владимиру удается оставаться принцем даже в шаурмой в руках. Ни капли соуса на лице, ни один кусочек салата не выпал из лаваша. Как ему удается быть таким идеальным?


- Я заметил, - он улыбнулся и прикоснулся салфеткой в её носу, убирая оттуда коварный соус. Девушка испуганно отпрянула. - Что такое?


- Прости, - прожевала последний кусочек шаурмы и спрятала грязный пакетик в заботливо протянутый чистый. Все-таки Вальдемар был педантом: пакетик в пакетик, потом еще в один пакетик и в бардачок. Тщательно убрал свой и её мусор.


- За что? -не понял он.


- За то, что убежала тогда, - не имело смысла больше тянуть. Нужно прояснить сейчас - Лиля понимала это отчетливо, но противный червячок страха извивался внутри. Что-то одновременно толкало к действию и оттягивало назад, умоляя не спешить с выводами и объяснениями.


- Это я должен извиниться. Не стоило торопить события. Ты была такая, что я не удержался, - он обернулся к ней и наклонил голову, коснувшись головой подлокотника. Цеплялся за неё взглядом, будто изучая реакцию, но вызывал внутри Лили лишь безотчетный липкий страх. Она хотела объяснить, что-то сказать, но слова комом застряли в горле.


Спас ситуацию громкий звонок телефона.


- Да, - тон Владимира изменился мгновенно. Если с ней он разговаривал мягко, голос был обволакивающим и околдовывающим, то сейчас будто молотом по наковальне ударил. Лиля вздрогнула. На том конце, кажется, тоже задергались. Поток речи в трубке превратился в шум, который невозможно разобрать. - Понял. Буду через полчаса, - резким движением прервал звонок и положил телефон в карман. - Прости, придется отложить разговор до завтра. Созвонимся утром?


- Труба зовет? - девушка малодушно обрадовалась возможности сбежать от объяснений и позволила отвезти себя домой. К счастью, на этот раз обошлось без поцелуев. Лозовский уже скинул маску мягкого и пушистого, с трудом сдерживал грозную акулу бизнеса. Но Лиля чувствовала напряжение в салоне кожей, в каждом его наигранно мягком прощальном слове и движении.


***


- Прекрати! Нет!


Стоило открыть дверь в квартиру, как Лиля услышала крик брата.


_______________________________________________


С Рождеством! Счастья и огромной любви, ведь именно она залог мира! Улыбнитесь своим близким, обнимите их и проникнитесь духом Рождества!


Глава 20. В блендере


Скажите, что мне это снится! Кажется, мир вокруг меня сошел с ума. Кружится, спотыкается и падает. Как будто все мы вертимся внутри одно блендера.


Все начинается просто. Совершенно разные люди, живем, общаемся, веселимся и …любим. Сами по себе. А потом кто-то нажимает кнопку и мы в одно мгновение смешиваемся в единую массу. Будет ли она съедобной? Зависит от повара, который рискнул нажать кнопку.


Но что делать, если её нажал маленький мальчик и сделал это совершенно случайно?



Только что я искренне радовалась и… сейчас споткнулась. Запнулась обеими ногами и полетела лицом в режущий ладони песок. Упала за двоих, потому что рассказать об этом…


Хватит ли у меня сил? Нужно ли?


Лиля Смирнова. За обедом



Да что ж за день такой? Неделя тишины и спокойствия обернулась целым штормом проблем сразу. Когда же вернется мама? Лиля, на ходу сбрасывая кроссовки, вбежала в комнату брата. На полу валялись альбомные листы, краски и карандаши, на одном наборе выразительно стоял отец, с силой нажав на хрупкие деревяшки ногой. Треск. Вскрик брата, громкий, как будто ему сломали ногу, а не пачку простых карандашей.


- Займись учебой, а не ерундой! - прорычал отец. Он был вновь пьян и зол. - Ты этими малеваниями на жизнь не заработаешь.


- Я тебя ненавижу! - гаркнул Петька и толкнул его в строну выхода из комнаты. Увы, весовая категория была не та, тот лишь пошатнулся, но устоял. Схватил сына за плечо и толкнул на кровать.


- Закрой варежку! Ты на мои деньги жрешь и шмотки себе покупаешь, на краски эти чертовы тратишь мои деньги. Как будешь сам зарабатывать, тогда и поговорим! - свирепел грузный мужчина.


- Я на мамины живу, - закусил удила парень и ступил на запретную территорию. - Понял!


- Ах ты говнюк мелкий! - рассвирепел отец.


- Стой!


Лиля бросилась вперед, чтобы помешать ударить, но только попала под руку. Мужчина отшвырнул её в сторону. Удар о что-то твердое оказался на удивление сильным, плечо, а следом и голова встретились со стеной. Реальность на несколько мгновений мелькнула перед глазами вместе со вспышкой боли, девушка медленно сползла на пол. Ладонь уперлась в пружинку валяющегося на полу альбома.


- Лиля! - крикнул Петька. - Помогите! - он метнулся к выходу, но его опередил обернувшийся в сторону дочери мужчина. Взгляд Лили сфокусировался и встретился с его. Испуганный, нетрезвый с покрасневшими белками. У них были глаза одного цвета, светло-карие. Её наполнены слезами - его затуманены алкоголем.


Мгновение, мужчина сорвался с места, хлопнула дверь квартиры.


- Ты как? Вот козел! - Петька тряхнул её за плечи. Боль пронзила ушибленное плечо, каждое движение отдавалось в висках.


- Осторожнее, больно. Нормально я, - Лиля попыталась подняться. Пошатнулась, но смогла устоять на ногах. - Ты в порядке? Красивый рисунок, - она подняла с пола помятый листок и увидела красивый натюрморт. Простой, но с ровными линиями и правильными тенями. Сама Лиля никогда так рисовать не умела, даже будучи старше Петьки.


- Спасибо, - придержал её за локоть.- Идем на диван, тебе надо посидеть. Я скорую вызову и полицию надо.


- Не надо, дождемся маму. Она завтра прилетает. Мы сейчас наворотим дел, а проблемы будут у неё, новые. Пусть сама решит, что делать. - села и с удовольствием откинулась на мягкую спинку. Боль потихоньку отступала. Если сотрясение и было, то достаточно легкое.


- Ты права, - брат хмурился, сосредоточенно покусывал губы и выглядел странно взрослым. - Тебе водички принести?


- Нет, иди посмотри, что выжило из твоих рисовальных штук. Я пока приду в себя.


***


Лиля постаралась как можно быстрее переодеться в цветастые пижамные штаны и футболку, оголяющую плечо, а вместе с ним и солидную гематому. В таком виде удобнее было прикладывать к травме замерзшее мясо. Увы, драгоценные первые минуты были утеряны и холод помогал не так хорошо, как хотелось бы.


Девушка сидела на кухне, вяло размешивала больной рукой вторую ложку сахара в чае, чтобы хоть как-то подсластить этот день. Когда на кухню с самым траурным видом вошел Петька, как на похоронах, неся перед собой ту самую коробку карандашей, которую раздавил отец. В глазах брата стояли слезы.


- Петь, что такое? - удивленный взгляд на саму простую, казалось бы, коробочку.


- Карандаши. Настоящие, профессиональные, из Франции. Мне их Максим подарил, чтобы я лучше тренировался, - осторожно опустил свою ношу на стол. - Они все переломаны. Все до одного, он их пополам сломал, - брат едва не плакал, вытаскивая из коробки злосчастный карандаш.


- Ну, - Лиля замешкалась. Она ничего в этом не понимала, но по лицу брата было понятно - для него этот подарок очень важен. - Может, подточим? Реанимируем их? Он примерно посередине разломил.


- Они угольные, я даже не знаю, как их точить, - выдохнул мальчик. - В интернете толком не нашел ничего. А вдруг испортим?


- Давай позвоним Максиму и спросим? - предложила Лиля.


- Нет! - очень резко выкрикнул Петька. - Тогда он подумает, что я неаккуратный и все сломал. Надо просто придумать, как их наточить.


- Еще чего, я сейчас позвоню и все объясню, - настояла девушка. - Ничего страшного не случилось, проконсультируюсь. У тебя есть его телефон? - только сейчас она сообразила, что телефона Максима Кравцова у неё нет, только Марины и Руслана. Называется, выбирай на больную голову, кому позвонить. - Давай сюда.


***


- Максим, здравствуйте. Это Лиля Смирнова, - начала несмело, как только художник молча принял вызов. На том конце не произнесли ни слова, только что-то заскрежетало. - Алло, Максим, слышите меня? - повысила голос девушка.


- Слышу, булочка, слышу, - пропыхтел художник, веселый голос будто отражался не только от динамика телефона, но и эхом пролетал по достаточно большому помещению. - Ты вовремя. Выйди в подъезд, у меня тут проблемка.


- В наш подъезд? - уточнила обалдевшая Лиля.