— Я лично нет, — с раздражением бросил Витька. — Может из пацанов кто?

— Я не видел.

— Я тоже никого не видел…

— Не понял, — прервал их Антон, — вы не все время вмести катались?

Алена заметила в нем перемену гончей, которая вот-вот поймает след.

— Нет. Мы сюда, наверх, въехали и разъехались. Я к ручью гонял, — пожал плечами Витька.

— Поодиночке, значит, — задумчиво проговорил Антон. — А вон у тебя, Витя, лопатка к седлу прикручена, это зачем?

— Выкапываться, если застряну, дождь же ночью провалил, — очень естественно без смущения объяснил Витька.

— И вчера лопата была?

— Нет, вчера не брал. Вчера сухо было.

Алена напрягла память, пытаясь вспомнить — врет Копытин или нет, но в голове так ничего и не всплыло. Алена внимательным взглядом обвела ребят, словно впервые их видела. Вот Егор Семенов, самый младший, лет четырнадцати, очень гордый, что его приняли в компанию. Блондинчик Илюха Широков, пытался набиться к Аленке в ухажеры, но из-за пристрастия к крепким словцам, да и потому что сердце дамы уже было занято, получил отставку и теперь ревниво бросал злые взгляды на Антона. Андрей и Ванька Зайцевы, братья близнецы, застенчивые, даже робкие и молчаливые, но физически крепкие и рослые. Ну, и сам Витька, рубаха парень, по всем замашкам вылитый дед Митрошка; кровь, она не водица. А ведь любой из них мог поссориться с городским парнем, ударить его по голове, обыскать и скрыться с часами, если они были у пострадавшего. Любой, кроме Егорки, этот ростом пока не вышел, и совсем не походил со спины на незнакомца из усадьбы.

Азарт поимки преступника спал, было ужасно неприятно подозревать знакомых.

— Ладно, бывайте, — Антон начал заводить мотоцикл.

«А «ладно» у него любимое словечко», — подметила Алена.


Вот и заросший парк, все такой же суровый и немного пугающий. Порывы ветра колышут ветки серебристых тополей, и в этом шелесте мерещится послание, вот только прочитать его Алена не в силах.

— Где? — коротко спросил Антон, слезая с мотоцикла и подавая руку Алене, а пальцы у него такие теплые, сильные.

— Я сейчас покажу, — немного потерялась свидетельница.

Она первой врезалась в заросли, раздвигая ветки и обрывая паутину.

— Давай я впереди, — обогнал ее Антон, — ты только говори, куда идти.

Поляна появилась внезапно, как в театре: отдернули занавес и вот они, декорации.

— Здесь? — спросил Антон.

— Здесь. Вон в том углу он рыл.

Антон зачем-то поправил кобуру пистолета. Как в кино! Здесь может быть опасно.

Неспешной походкой следователь и свидетельница прошли в угол, указанный Аленкой. Антон наклонился, разглядывая траву, подергал стебли, прошел туда — сюда, сильно пригибаясь к земле.

— Ты уверена, что здесь? — наконец разогнул он спину.

— Да, сюда прилетел удод, а я за ним, а вот тут мужик рыл, — затараторила Алена.

— Какой удод? — устало выдохнул Антон.

— С хохолком, вот, — Алена быстро достала телефон, — вот же он. А вот это — убийца.

— Удода я вижу, а убийцу нет, — мрачно произнес Антон.

— А что же это по-твоему? — указала Аленка на пятно.

— Что угодно, тень от дерева. Ален, зачем ты это все придумала? — окатил он ее холодом. — Человека чуть не убили, парень все еще без сознания, в искусственную кому ввели, а ты развлекаешься, — Антон болезненно сморщился.

— Что значит «развлекаешься»? — расширила глаза Алена. — Я помочь хочу.

— Здесь никто не рыл, — сухо бросил Антон. — Земля не потревожена.

— Да ты плохо посмотрел! Он вот тут копал, — Алена подбежала к кустарнику. — Здесь.

— Смотри, — Антон потянул за травяные стебли, — покров не поврежден, здесь не рыли. Следов человека, кроме наших, нет.

— Так ведь дождь прошел, — беспомощно прошептала Алена.

— Поехали назад, Маринина.

— Я Малинина, — буркнула Алена.

Но Антон, не обращая внимание, уже побрел обратно в чащу. Алена упрямо пролезла на коленях вдоль поляны, но и ей следов копателя найти не удалось. Колдовство! Раздавленная, она вышла из парка. У мотоцикла ее ждал злой следователь.

— Поехали, мне еще деда Митрошку опрашивать, и тетя Нина с фермы к четырем подойдет.

— Поезжай, я своим ходом, — пряча слезы, повернула к оврагу Алена.

— Хватит дурить, тут убийцы ходят, а она своим ходом, — подбежал и бесцеремонно схватил ее за плечо Антон.

— Я же все выдумываю, и здесь никого не было, — сбросила она его руку.

— Поехали, фантазерка, — Антон, по-дружески приобняв Алену за плечи, потащил ее к мотоциклу. — И я не обижаюсь, — произнес он мягко, — у людей искусства слишком богатое воображение, насочиняют и сами в это верят.

— Но я не сочиняю, он там был!

Но Антон ее уже не слушал.

Глава V. Версии

Мотоцикл плавно огибал лужи. Антон был сосредоточен, даже немного суров. «Ругает меня, наверное, про себя за тупость, — вздохнула Алена. — Такой шанс упустила. Если бы мы там нашли орудие преступления или краденное, он возможно оценил бы мою помощь, спасибо хотя бы сказал. Хотя терпение у него спартанское, этого не отнять. Другой бы наорал на меня, может даже обматерил, что по жаре погнала и от дел оторвала, а он быстренько так себя в руки взял, даже улыбнулся». Алена тяжело вздохнула.

Ничего особенного в Антоне не было, обыкновенный парень, даже не красавец. Медные слегка вьющиеся волосы, вытянутый овал лица, жесткие рубленные черты, смягчающиеся россыпью веснушек на щеках и основании носа; верхняя губа тонкая, нижняя чуть припухшая, квадратный подбородок. Чего Алена разглядела в Антоне такого, чего нет у других, например, у смазливого Ильи? Сложно сказать, может зеленые с ярким ободком радужки глаза или белозубую улыбку, хорошо выделяющуюся на фоне загорелой кожи? А может и не во внешности дело, любовь, она не сильно выбирает на кого напялить жилетку обожания.

— Я тебя на углу нашей улицы высажу, — предупредил Антон.

— А можно мне послушать, что дед Митрошка будет рассказывать? — жалобно попросила Алена.

— Я не Шерлок Холмс, мне доктор Ватсон не нужен. А у деда Митрошки не задержится, он и так всем растрезвонит, не он, так жена его.

Вот и все. Вычеркнул Аленку из числа важных свидетелей.


С кислым лицом Алена вернулась домой.

— Как-то ты долго ценные показания давала, — с легкой усмешкой крякнул дед.

— Уже не ценные, потеряли актуальность, — тоскливо произнесла Алена. — Деда, а бывает такое, вот ты что-то видишь, вот прям, как я сейчас тебя, а потом раз — и все это обман зрения, и ты ничего такого, оказывается, и не видела?

— Нет, не бывает, — категорично завил дед, — раз видела, как меня сейчас, значит было. Ты ж художница, у тебя зрительная память натренированная.

— Ну, тогда я вообще ничего не понимаю, — пробормотала Алена.

Она отправилась смыть пыль в летний душ. «Чего я волнуюсь? Это не мое дело, пусть сам расследует». Но мозг упорно настраивался на жестокое нападение у реки. «Ну, не могли это наши сделать. Кто? Витька или малахольный Стасик, или старички эти, божьи одуванчики? Смешно. Искать надо водителя, который подвозил этого пострадавшего Мишу. Все ж ясно, как божий день». Алена включила воду и застыла под струей. «У парня дорогущие часы. Наверняка, показывал друзьям, хвастался всем, как наш дед Борис. Коллекционеры без этого не могут. Его дружок часы и присмотрел. Вызвался довезти Мишу до Алексеевки, сделал вид, что уехал, а сам подкараулил парня в кустах, дал по башке, а часы спер и… или увез с собой, или все же зарыл в Карлинке, а мы с Антоном плохо искали… Но мы хорошо искали… Да не важно, искать надо дружка. Вечером Антон будет возвращаться с работы, я его перехвачу и все ему расскажу». Алена резким движением выключила воду и стала одеваться. «Вот одно не понятно: зачем приезжий не к остановке пошел, а в противоположную сторону. Что он забыл на тропинке в Пески? Заблудился? Дед Борис живет немного на отшибе, но все равно, не в пустыне же, спросить можно было у кого-нибудь, куда идти. Сплошные нестыковки».

Одна из нестыковок разрешилась довольно быстро. Только Алена уговорила бабушку и сегодня погрызть за забором семечки (надо же с ценной версией перехватить Антона), как к ним подсела бабка Стешка Копытина, с озабоченным выражением лица.

— Дед-то мой — главный подозрЯваемый, — посетовала она.

— Как так? — оживились одновременно бабушка и внучка.

— Вот нЯ знаю, может уже эту, адвокату, нанимать, — вздохнула соседка. — Говорила ему — шуточки твои дурацкиЯ до добра не доведут. Дошутился, теперЯ этот следак сопливый его засадит.

«Сопливый следак — это Антон, — догадалась Алена. — Ну, хоть для кого-то он тоже маленький».

— Баб Стеш, а что случилось?

— Да мой дурень вчЯра пошел с утра рыбу ловить. Сел у моста, что на Луговую ведет. Прикормлено у него там было. Ну, сидит, значит, ловит, а тут парень какой-то в куртке джинсовой взял и камень в воду кинул. Так просто или из озорства, Бог его знает. Дед мой разозлился, рыбу ему, видите ли, распугивают. А потом этот парень назад пошел и спрашивает: «Как на автостанцию пройти?» Мой над ним и подшутил, ну чтобы проучить, взял и в сторону Песок вдоль речки показал.

— Это он пострадавшему парню неправильную дорогу показал? — заволновалась Алена.

— Да кто его знает, парню в голубой куртке. Кто вообще по жаре в курках этих ходит? Потом деду моему совестно стало, он за парнем этим побЯжал, а тот как сквозь землю провалился. Назад Митрофана Боря подвез. Уж хоть бы не признавался старый. Вот жду Антона, расспросить — сухари сушить али подождать пока?

«Теперь понятно, почему Миша пошел в противоположную сторону, — Алена задумчиво уставилась на забор Тишиных, — но куда делись куртка и кепка, зачем их забрали с места преступления? А затем, чтобы под видом Миши зарыть что-то на поляне Карлинки… где никто и не копал». От напряжения начала болеть голова, трудная работа у следователя.