Евгения Кретова - Черный махаон

Эта абракадабра из отрывистых объяснений медленно доходила до сознания, заторможенно раскладываясь по полочкам.

– То есть ты всё это время за мной следил? – Тихо проговорила Яна, уловив суть сказанного. Взгляд стал тяжелым.

Он вздохнул, кивнул:

– Приглядывал, – на всякий случай уточнил.

– Ты использовал меня! – Яна подошла к нему вплотную, прошептала: – Я думала, что хотя бы тебе могу доверять. Но нет. Доверять никому нельзя. И тебе – в первую очередь!

Она рванула к проходной, на ходу вытаскивая пропуск.

– Ян!

Она тряхнула головой, будто сбрасывая его цепкий взгляд с плеч, обрывая всякую связь, и скрылась за тяжелыми банковскими дверями.

– Николай Иванович, прошу, – директор конструкторского бюро подвел группу мужчин к макету глубоководного аппарата, деловито откашлялся: – Перед вами, коллеги, модель мобильного спасательного комплекса «Вереск», длительность автономного плавания двести сорок часов. Оснащение по проекту позволяет обнаружить подводную лодку любого из находящихся на вооружении типов, произвести спасение и эвакуацию экипажа терпящего бедствие судна. Рабочая глубина погружения две тысячи метров. Уникальный тип стыковки, универсальный, предусматривает, в том числе, возможность стыковки с поврежденной комингс-площадкой, – он указал на стыковочный узел. – Современные барокамеры. Акустическая система, сонар 107-122 килогерц, две черно-белые камеры, четыре прожектора, столько же манипуляторов, оборудованных щупами, ножницами. Аппарат может поднять вес до ста сорока килограмм.

Он порывисто вздохнул.

Немолодой, уже начинающий полнеть коллега, к которому и обращались «Николай Иванович», улыбался:

– Нда, – протянул, наконец, и переглянулся с остальными членами группы. – Поражаюсь, Анатолий Сергеевич, твоей работоспособностью, за такой короткий срок… Почти невозможно.

Мужчины согласно загудели, закивали головами.

Директор конструкторского бюро хитро прищурился:

– Данные испытаний пойдем смотреть? – и сделал приглашающий жест в кинозал.

На мгновение они с Николаем Ивановичем отстали.

– Не смотри на меня так, – директор конструкторского бюро растер переносицу: – Знаю, о чем думаешь…

– Толь, сколько бы ребят спасли…

Директор конструкторского бюро ссутулился, проговорил тихо:

– Иваныч, давай не будем думать в сослагательном наклонении. Давай будем радоваться тому, что это удалось здесь. Сейчас. И мы с тобой к этому хоть немного, но причастны.

Николай Иванович согласно кивнул:

– И что, реально доставку может сделать любое судно обеспечения?

– Любое, Иваныч, любое. Хоть рыболовецкий траулер, хоть грузовой самолет. Игрушка получилась легкая, компактная.

– Как ты на этих мужиков из Омска вышел, с их композитами?

Анатолий поморщился и засмеялся:

– Да я их пасу уже лет пять! С первых опытных разработок. Основное время на испытания и ушли. Все-таки расчетная глубина погружения две тысячи метров – это не шутка.

– Не шутка, – Николай Иванович покачал головой, молча присоединился к коллегам.

Сегодня у него простая задача – сегодня он просто гость. Почти курьер. Забирает бумаги, чтобы бухгалтерия конструкторского бюро и генподрядчика вздохнули свободно.

Ну, может, еще пару дней мороки.

Синий экран замер в ожидании. Курсор белым призраком мелькал в начале строки, нервничал. Или это не он нервничал, а тот, кто следил за ним, постукивая холодными тонкими пальцами по столешнице? Курсор мигнул, выпустив короткое:

«Дата операции четырнадцатое».

Сердце подпрыгнуло: завтра. Перешёл в папку, сделал правки в коде, и разослал команду операторам. Реестр ников окрасился светло-серым. Рядом с именем получателя загорались серые кружки, обозначавшие отправку сообщения. Они подсвечивались зелёным, подсказывая, что сообщение принято. Сообщение доходили одно за другим до адресатов. Отправитель лениво потянулся за большой чашкой кофе с надписью «Бусеньке» в ореоле красных сердечек.

Рука замерла: в коротком реестре получателей два алых восклицательных знака. Тонкие пальцы напряглись будто паучьи лапки, замерли над компьютерной мышью. Щелчок правок кнопкой мыши. Выделил маркированные адреса, открыл диалоговое окно: ошибка в пути файла. Тонкие пальцы сжали компьютерную мышь. Курсор скользнул по строкам, выделив непринятые сообщения. Еще щелчок, они отправлены повторно.

На этот раз рядом с никами загорелись зелёные кружки.

Сотовый завибрировал на столе. Выбросив сообщение мессенджера:

«У нас чужой в сети», – он отсюда ощущал волнение darker(а). Усмехнулся, представив, как тот вытирает бумажной салфеткой вспотевший лоб, трясет оплывшим брюхом.

Набрал: «Что делает?»

«Хрен его знает. Краш сообщил, что роется в антивируснике. Там баг вроде. Из Москвы спец».

Тонкие пальцы еще раз открыли диалоговое окно рядом с первыми, неотправленными сообщениями. Короткая барабанная дробь по столешнице. Потянулся к сотовому, набрал: «Хорошо, чужого возьму на себя. Работай: транзакция завтра».

«Значит, спец из Москвы. Антивирусник, говорите, – он тяжело откинулся на спинку кресла, закинул руки за голову, покачиваясь. Это все несколько меняло планы, хоть и добавляло перчинку. Вздохнул: – Все-таки придется загрузить Чику».

Мстислав криво усмехнулся, разглядывая банковскую локальную сеть. «Ай да Бездарь, ай да сукин сын!» – сам себя не похвалишь, никто не похвалит.

Во-первых, он теперь точно знает, что банк участвует в схеме Ботаника. И не просто участвует, а центральное звено.

Во-вторых, он теперь знает размер группы Ботаника и роль каждого. Допустим, не имена и фамилии. Но ники и ай-пи адреса. Хоть и кодированные, но путь файлов прописан точно. Выловить в сети – пара пустяков.

И, что особенно неожиданно, он теперь знает, кто реализует схему в банке. И если с первым именем Мстислав особенно не удивился – по функционалу преступником нужен был именно такой чел. То второй адрес удивил, так удивил. Это был IP адрес Яны Зиминой.

«Неужели?» – сердце лихорадочно стучало в груди. Вглядываясь в аккуратные символы, он думал, что сейчас, при таком раскладе Янка им нафиг не нужна. Чистая схема. В которой она – лишнее звено. «Если только не…» – в груди стало горячо и тесно: схема сложнее. Он в чем-то ошибся. Он что-то не продумал. Не учел.

Мстислав еще раз открыл окно, внимательно вглядываясь в свойства файла, скопировал данные, перебросил в свой ноутбук, запустил программу-декодер. Выделил данные об отправителе, отправил Тимченко, чтобы попробовали вычленить IP, реальный ли, липовый ли.

Декодер крутил-вертел данные Яниного сообщения. Методично, раз за разом, выдавал ошибку. Мстислав улыбнулся, сообразив: в сообщение заложен баг. Янка бы не получила его, оно бы так и висело на сервере. Пока бы оперативники, раскрывая хищение века, не сделали бы выемку всего оборудование и не вскрыли бы ее «причастность». Почему не открытое? Так чего ж ей его открывать, если она знает его содержание, сама и отправила.

И захлопнулась мышеловка. Может, потом бы и разобрались. Но не сразу. А за это время настоящий Ботаник окажется уже очень-очень далеко.

«Это его последнее дело», – догадался Мстислав. Куш будет так велик, что он ради него готов «завязать».

Тревога опять огладила ледяными пальцами ребра, обхватила обручем под грудью, заставив сделать глубокий вдох. Рваный и болезненный.

Он уставился на мелькавшую в декодере строку.

«Значит, все-таки не баг, а фича,[26] – задумался. – Ну, ОК, господин Ботаник, будь по-твоему. Надо забраться в Янкин комп, проверить сохранность снитча. Трогать его нельзя, чтобы заброшенный эксплойт Ботаника его не обнаружил».

Начальник отдела программирования недовольно бормотал себе под нос. То и дело поглядывал на московского гостя, демонстративно развернувшего экраны мониторов к стене. Так, чтобы он, Андрей Горн, ничего не видел. Еще и собственный ноутбук притащил, нагло внедрил в систему.

– Вы что себе позволяете?! – взвизгнул было, когда днем непрезентабельного вида парень явился в кабинет со своим ноутом.

Московский сопляк посмотрел равнодушно, бросил:

– Действую в соответствии с инструкцией. Все жалобы направляйте моему начальству. Координаты в кадрах.

Сейчас Мстислав покосился на него, заменил старый пароль новым и закрыл программу.

Захлопнув ноут и сунув его под мышку, стянул со спинки стула серую джинсовку и выскочил из кабинета.

Горн недовольно посмотрел ему в след.

Яна прислушивалась к удаляющимся шагам в коридоре – сотрудники банка собирались домой. Шумно шутили, делились планами на вечер. Танечка из кадров громко пересказывала рецепт, подсмотренный на ютьюб-канале какой-то знаменитости.

– Главное, чтобы не закипело, иначе сливки свернутся…

Яна не дослушала. Порывисто встала, подошла к окну.

Он сказал – задержаться. Пообещал, что поможет найти того, кто целенаправленно пытается ее подставить. Яна бесилась из-за собственной беспомощности. Немного жалела себя. А еще не знала, как возвращаться домой, как делать вид, что у них с Владом осталось что-то общее, кроме Ирки.

Этот парень с непроизносимым именем не появлялся. Служебная парковка уже почти опустела, осталась только Янина тойота. Она сиротливо поблескивала, на округлом бампере играли красноватые блики приморского заката.

Набрала номер Ирки. Опять «абонент вне зоны действия сети». С обеда так. Короткое сообщение утром, что выезжают на пленэр, и обещание перезвонить, как освободится. Но не до семи же вечера они там рисуют!

Яна вернулась на свое рабочее место, попробовала отвлечься – достала из сейфа папку с документами. Надо начинать готовиться к предстоящему заседанию Совета директоров. Все-таки там планируется смена руководства. Если этот Бездарь не явится в течение получаса, то она поедет домой… Или к Таньке. Что теперь скажет ее мама, когда узнает новости про идеальную пару. «Все равно, пожалуй, поеду к Таньке».