Т. Смит - Черный

— И чему, интересно, ты улыбаешься? — она сидит лицом ко мне, поджав под себя одну ногу, и наблюдает за мной.

— Твой запах...

Она морщится, оттягивает воротник блузки и принюхивается.

— От меня не пахнет, — качает головой Роуз.

— Не пахнет, — соглашаюсь я. Она поправляет воротник блузки, садится как положено и пристегивается ремнем безопасности.

— Я есть хочу, угости меня ужином, — на сей раз уже на моем лице возникает удивленное выражение. — Что? Ты нарушил мои планы на ужин. Так что, меньшее, что ты можешь сделать, отвезти к себе домой и приготовить мне ужин, — она достает телефон и начинает набирать сообщение. — Вот и все, можем ехать, — Роуз убирает телефон обратно в сумочку и улыбается. Она такая странная.

— Еда на вынос устроит? — спрашиваю я, надеясь избежать готовки.

— Неа, готовишь ты, мистер, — она качает головой.

Я завожу двигатель и выезжаю на дорогу. Затем бросаю на нее еще один взгляд и меня охватывает любопытство.

— Где ты теперь работаешь? — она смотрит на меня и улыбается, ее губы накрашены нежно-розовым блеском, отчего кажутся более пухлыми, нежели на самом деле.

— Недавно устроилась работать на ресепшн. Скучно, но это лучше, чем то, что я делала раньше, да и зарплата и бонусы выше.

— Тебе нужны деньги?

— Да, но сейчас мне не хочется говорить об этом, — она понижает голос и мне становится интересно, для чего же на самом деле ей нужны деньги.

— Кто твой парень?

Она хитро улыбается, словно ждала от меня подобного вопроса.

— Он не мой парень, Лиам, — возражает она, закатывая глаза. Я собираюсь исправить ее, но она опережает меня, заговорив первой: — Хотя очень хочет им быть, — Роуз поигрывает бровями и выглядит при этом до безумия красивой.

* * *

— Ты же не всерьез собираешься кормить меня сосисками с хлебом, — хнычет она у меня за спиной.

— Собираюсь. Ты хотела поужинать у меня, так ешь, чем угощают, — она надувает нижнюю губу, и я понимаю, что не в силах отказать ей. — Пицца? — предлагаю я, забросив сосиски обратно в морозилку. Она смеется и хватает мой телефон. Не знаю, почему Роуз не взяла свой, но она сидит тихо несколько мгновений, пока я стою и наблюдаю за ней, а затем интересуюсь:

— Закончила шпионить?

Она не сразу отводит взгляд от телефона. Сначала она дочитывает то, что ее там так заинтересовало, потом кладет телефон обратно на стол.

— Это твой рабочий телефон? — спрашивает она меня, но ее голос звучит уже не так уверенно, как раньше. Я киваю, и она наклоняется над столешницей. — Это то, чем ты занимаешься, Лиам?

— Блэк, — поправляю я ее.

— Что?

— Блэк, Роуз. Так меня зовут. Называй меня так.

Она выглядит озадаченной. Полагаю, Роуз посчитала, что может называть меня Лиамом, раз в последний раз, когда она упомянула это имя, я не поправил ее. Но я не позволю ей.

— Заговариваешь мне зубы, Блэк? — она буквально цедит мое имя.

— Я — наемник.

— И? — она подначивает меня продолжать.

— И ничего. Мы делаем заказ или ты едешь домой?

— Делаем заказ, — она подталкивает телефон по столу ко мне, я беру его и звоню. Затем хватаю ключи от машины и выхожу на улицу, а она идет следом.

— Ты куда?

— За пиццей, Роуз. Мы же не в городе. Сюда доставку не делают, надо все забирать самому.

— Разумно, — она пожимает плечами и спускается по ступенькам следом за мной, даже не взглянув в сторону комнаты, где я держал ее.

Роуз остается ждать в машине, пока я иду за пиццей. Она наблюдает за каждым моим движением. И это совсем не лестно, скорее наоборот. На самом деле, это печально. Никто никогда не наблюдал за мной так, как она. Даже полиция, а они, поверьте мне, пытались.

Я слышу приближающийся рев мотоциклов. Один за одним они останавливаются перед маленькой пиццерией. Затем меня, как обычно громко, окликает Джейк. Я вижу, как глаза Роуз, сидящей в машине, распахиваются от ужаса. Ее взгляд мечется между мной и байкерами.

Я прохожу мимо них. Всего их приехало пятеро, включая Президента. Джейк стоит у пассажирской двери, где сидит Роуз, но она не открывает ему. Думаю, она заблокировала дверь. Я подхожу к водительской двери, открываю ее и кладу пиццу в салон. Роуз перепугано смотрит на меня.

— Хочешь уехать? — спрашиваю я ее, и она охотно кивает.

— Блэк, мальчик мой, — зовет меня Президент, медленно направляясь ко мне. Он замечает в машине Роуз, но не думаю, что он узнал ее, ведь она сильно изменилась с тех пор, как, будучи наркоманкой, присутствовала на их вечеринках.

— Подождешь секунду? — спрашиваю я Роуз, киваю ей и закрываю дверцу.

— У тебя появилась телка? — интересуется Президент, кивая на машину. Затем переводит взгляд на меня. — Откуда она?

— Местная. Что тебе нужно, Грей? — спрашиваю я, меняя тему.

— Кое-кто пропал без вести, нужна замена. Сведи меня с твоим человеком.

Я качаю головой и ухожу.

— Посмотрю, что можно сделать, — кричу я через плечо, открываю дверь, сажусь и быстро уезжаю. Я больше не собираюсь давать ему то, что он хочет. В прошлый раз для меня все закончилось не слишком удачно.

— Я их знаю, — говорит Роуз, только когда мы уже почти у моего дома.

— Знаю.

— Нет, не знаешь. То… то, чем я занималась с ними… что делала для них… — ее передергивает, как я понимаю, от отвращения. — Я помню немного, но кое-что все же осталось в памяти.

— Зачем тебе нужны деньги, Роуз?

— А?

— Ты упомянула, что тебе нужны деньги. Зачем они тебе?

— Не хочу объяснять. Просто… это не то, что ты думаешь. Понимаешь?

— Я могу дать тебе денег.

Прищурившись, она смотрит на меня, приоткрыв рот. Я глушу мотор и, схватив коробку с пиццей, вылезаю из машины. Она почти сразу догоняет меня.

— Я не могу брать деньги у тебя, к тому же, сумма немаленькая. Мне нужно много денег… Блэк.

— Знаю. Я могу дать тебе сколько нужно. Просто скажи мне как и когда.

— Я не могу принять деньги от тебя, — она качает головой, пока я открываю дверь. Роуз идет за мной в гостиную и садится рядом. Чертовски близко ко мне.

— Я ничего не потребую взамен, Роуз, — я смотрю на нее, а она на меня. Ее глаза сияют. Она благодарна мне, я вижу это по глазам.

— Кажется, я хочу, чтобы ты меня поцеловал, — шепчет она. Как же она близко, чересчур близко.

— Не думаю, что это разумное желание.

— Почему нет? — вспыхивает она, но и не думает отстраняться.

— Это не разумно, нам не следует этого делать… мы не должны этого хотеть. Ты не должна быть с таким человеком, как я.

Роуз отстраняется и закрывает глаза. Она ничего не говорит, но затем открывает глаза, и я вижу в них решимость, которая пугает меня.

— Ты не можешь указывать, как мне следует поступать. Чьи губы будут целовать мои. Кто будет обладать моим телом. Ты не можешь, потому что…

— Закончила?

— Нет, только начинаю.

— Ты должна поесть, — я меняю тему и открываю коробку с пиццей. Роуз и не думает смотреть на пиццу, а продолжает внимательно смотреть на меня.

— Я собираюсь поцеловать тебя, — сообщает она, придвигаясь ближе. Роуз кладет ладонь мне на щеку и проводит пальцами по бороде. Ее губы слегка приоткрыты. И мне хочется, чтобы эти пухлые розовые губки коснулись моих. Правда, хочется. Просто я понимаю, чем все это закончится, и знаю, что не в ее пользу. Я очень отчетливо представляю, как это будет, но какой-то части меня хочется отбросить все эти доводы просто ради того, чтобы ощутить, какая она на вкус. Ощутить, каково же на вкус чистейшее блаженство, потому что именно этим она и является — чистейшим и абсолютным блаженством.

Какими словами можно описать чувства, которые я испытываю благодаря этому человеку? Я чувствую себя живой, красивой, защищенной, особенной. Такого я никогда и ни с кем не испытывала. Он привязал меня к себе много лет тому назад, и все эти годы между нами присутствовала связующая нить, которая помогала нам быть друг с другом каждую секунду жизни, в те моменты, когда я нуждалась в нем. А затем, десять лет спустя, когда я нуждалась в нем сильнее всего, произошло то же самое — он вытащил меня из черной дыры, в которой я увязла.

Он отрастил длинную бороду, у него длинные волосы, а губы вечно сжаты в тонкую линию. Его красивые зеленые глаза, которые привлекли меня, ярко сияют, хотя в них кроется тьма. Словно, если я подойду ближе, то смогу разглядеть в них все его тайны, смогу увидеть его демонов.

Он закрывает глаза, когда я ладонями касаюсь его лица, ощущая под пальцами мягкую кожу и бороду. Мне хочется потянуть за нее, чтобы притянуть его к себе. Может быть, в будущем мне представится такая возможность, просто не сейчас. Он слишком хрупкий, как бы сильно ни отрицал этого. Это буквально написано на его красивом лице. Когда он смотрит на других, его лицо принимает такое суровое выражение, что большинство людей предпочитают смотреть куда-нибудь в сторону.

Я придвигаюсь ближе, понимая, что он подпустит меня к себе, если я решусь сделать первый шаг. Он на полном серьезе верит в то, что говорит. Что нам не суждено быть вместе. Но как такое возможно? Он успокаивает меня, дарит покой и помогает чувствовать себя живой. И я хочу его, всякий раз, когда вижу, я хочу его все сильнее и сильнее.