– Ты что! Мы не станем это делать! – в страхе шиплю я подруге, касаясь пальцем платья с облегающим лифом и «русалочьей» юбкой.

– Тише ты! – и слушать не хочет меня Джоэли. – Бросай ломаться! Классно же будет! Всегда мечтала примерить свадебное платье! А ты?

– Я – нет, – совершенно честно отвечаю я… Однако сейчас я как раз начинаю об этом задумываться. Белый и в самом деле – такой чудесный цвет! И мне он обычно очень даже к лицу!

Наугад мы навешиваем на несколько платьев специальные пометки, и сопровождающая нас консультантша с пассивно-агрессивной миной прихватывает их по пути и явно неохотно заносит в примерочную. Джоэли хватает меня за руку, и я в ответ сжимаю ее кисть. Подруга с радостным энтузиазмом затягивает меня в кабинку, и мы задергиваем занавеску.

– Ежели понадобится помощь – дайте знать, – сквозь зубы цедит продавщица, явно не имея ни малейшего желания нам помогать.

– Еще шампанского, пожалуйста! – нараспев отвечает Джоэли и единым движением одной руки сдергивает с себя кофточку. Этаким привычным, отработанным жестом.

Бог ты мой, с какой же легкостью она умеет раздеваться! Я все еще неуклюже дергаюсь в своей футболке, гадая, смогу ли я, если что, спрятать свою грудь в широких складках занавески, а Джоэли уже снимает трусики…

Погодите… Что снимает?!

– Знаешь, тебе наверняка нет надобности стягивать трусы, Джо, – говорю я, стараясь не слишком откровенно любоваться ее нижним естеством.

– Я знаю, – кивает она. – Но они такие ужасные, и, мне кажется, им совершенно не место рядом с этим платьем. – И, перестав наконец гладить ладонью роскошный белый атлас ближайшего к ней наряда, продолжает: – Надеюсь, тамошний пароочиститель сможет и их заодно обработать. Типа, процедура «два в одном». А то они у меня вчерашние: я еще дома не была. У меня вчера свидание было с сервиса Bumble. Я-то думала, будет крутой сексапильный красавчик мужчина типа хиппи, поскольку у него длинные волосы и зовут его Райан. А оказалось, зовут его на арабский манер Раян и он ни хрена с грамотой не дружит. Такой тупой! Представляешь, даже не знает, что такое бананы! Как можно этого не знать?! Решил, что я имею в виду бандану – прикольно, да? Впрочем, эта его дураковатость была такой очаровательной – я просто не могла с ним не переспать! А поскольку я не побрила ноги, то не стала во время секса снимать колготки. Сказала, что это, мол, по медицинским показаниям.

– А как же ты?.. Дырку, что ли, там прорезала? – спрашиваю я, но, лишь представив эту картинку, покатываюсь со смеху.

Джоэли тоже хохочет, и все ее пышное, красивое нагое тело радостно колышется.

– Ты что там такое разглядываешь? – весело спрашивает она, поскольку я действительно пялюсь на нее в упор. – Тебя что, пугает моя левая грудь? Я знаю, что она намного больше правой, но сосок у нее все же куда красивей, правда?

Вместо ответа я снова смеюсь и отворачиваюсь к платьям.

– Так ты какое будешь примерять? – спрашиваю я, не имея желания втягиваться в обсуждение грудей. Сколько уже можно! Ей вечно хочется услышать, какой сосок у нее лучше смотрится, и мы ей тысячу раз уже говорили, что левый. Это ж очевидно!

Выбрав по платью, мы помогаем друг другу в них влезть. По ощущениям – и близко ничего общего с надеванием тех платьев, что доводилось мне носить. Самое, пожалуй, близкое сравнение – это как будто отчаянно ерзаешь, натягивая гидрокостюм. Все должно быть строго на своем месте. В нужный отсек вставляется грудь. Прямо четкая, алфавитная система регистрации, разве что с частями тела! У Джоэли и близко не получается как надо надеть платье – учитывая, что стандартный их размер 12–14[29]. Но все равно эффект – по крайней мере спереди – ну просто умопомрачительный! В один прекрасный день из нее выйдет на редкость феерическая невеста. Глядишь, даже с этим Райаном/Раяном? А после банкета можно будет подать бананы – типа прикола для своих.

У меня тоже совершенно сногсшибательное платье! Белое и воздушное, как безе. Другого я просто и выбрать не могла. Я в нем, конечно, сама на себя не похожа – но оно несказанно красивое и эффектное. Мне оно слишком велико, и Джоэли высовывает голову из примерочной, чтобы попросить неприветливую консультантку принести какие-нибудь прищепки или зажимы, чтобы прихватить ткань на спине.

Облачившись наконец, мы отдергиваем занавеску и чинно идем бок о бок к огромному, во всю стену салона, зеркалу. И там, в единодушном молчании, созерцаем собственное отражение.

– Ух, и хороши же мы с тобой! – наконец восклицает Джоэли, и я ловлю в зеркале взгляд продавщицы, ехидно ухмыляющейся и закатывающей глаза.

– Просто заглядение! – киваю я своему отражению. Сейчас даже открытое осуждение на лице здешней работницы не в силах умалить мое восхищение увиденным. Я уже полностью вошла в роль, с величавым шорохом кружась в своей огромной юбке и чувствуя себя Элизабет Беннет, вовсю наслаждаясь этим совершенно кинематографическим ощущением и звуками.

– Э-э… Лайла? – вклинивается в наш счастливый смех чей-то настороженный голос, и, медленно крутанувшись в пышном платье, я обнаруживаю у самых дверей Уилла с ключами от машины в руке.

Точно, Уилл. Собственной персоной. Глядит на меня с застывшим изумлением на лице. Черт! Совсем забыла, что просила его забрать меня отсюда в пять. Я была уверена, что к этому времени мы все уже закончим, а потом, когда все сдвинулось на попозже, забыла его предупредить.

И вот он здесь. И я здесь. Оба мы в свадебном бутике, и я стою перед ним в белом и пухлом, как молодой дождевик, свадебном платье, глядя во все глаза на своего внезапно очень сильно побледневшего молодого человека.

– Это не то, что ты подумал, – быстро говорю я, гадая, что тут еще можно подумать.

Еще мгновение неловкой тишины – и он мне улыбается кривой улыбкой Гуффи.

– Ты выглядишь феноменально! – произносит он и подступает ко мне ближе. Потом принимается меня кружить, со всех сторон восхищаясь моим платьем. – Белый так тебе к лицу. – (Я ж говорила!)

Я тоже счастливо смеюсь, радуясь, что он не слишком ошарашен увиденным…

Погодите-ка, а почему это он не слишком ошарашен? Ведь вроде от такого зрелища должно бы точно снести башню?

– Это платье… просто… Это просто… – путается он в словах, с совершенно потерянным видом и выпученными, в точности как у щенка, глазами.

Никакой он не щенок, тут же напоминаю себе.

– Как дурацкая меренга? – заканчиваю я за него.

– Нет, нет, что ты! Мне очень нравится! – с чувством восклицает он. – Мне кажется, оно такое красивое, и ты в нем… такая… Да, Лайла, ты в нем просто восхитительная!

И он глядит на меня таким туманно-сентиментальным взором, что мне сразу же хочется скорее скинуть это платье и напялить обратно футболку. Что-то здесь как-то жарко! Как будто и правда стало жарче. Может, включили сильнее обогрев? Зачем они это сделали? Или не понимают, что потеть в свадебном платье как-то совсем не подобает?

В этот момент в разговор встревает продавщица.

– Могу вам чем-то помочь, сэр? – говорит она, всем своим уже давно отработанным тоном показывая, что никакой помощи от нее не жди.

Уилл украдкой взглядывает на меня и на Джоэли, та быстро ему подмигивает.

– Да нет, – отзывается Уилл, задумчиво глядя себе под ноги, – спасибо, мне ничего не надо. Я просто жених, хотел вот незаметно подглядеть, какое у моей невесты будет платье.

Нет, это неверный ответ.

Джоэли с озлобленной досадой вскидывает руки.

– Жених? – ледяным голосом переспрашивает консультантка. – Мне показалось, вы две… – тычет она своим длинным тонким пальцем в сторону меня и Джоэли в нашем свадебном убранстве. – Что вы друг с другом женитесь.

Мы с подругой переглядываемся, и моя псевдоневеста принимается пылко вещать:

– У вас что, есть какие-то проблемы насчет тройного брака? Это совершенно предвзятое убеждение, и миллионы моих подписчиков…

– Вон отсюда! – обрывает ее женщина.

Что ж, это более чем заслуженно.

* * *

Спустя двадцать минут, когда мы по-быстрому переоделись и уже сели в машину, Джоэли просит подбросить ее до того самого заведения с пароочисткой. Уилл мудро не задает лишних вопросов, когда выясняется, что по указанному адресу находится отнюдь не прачечная самообслуживания, и дальше мы в дружеском молчании едем вдвоем домой.

– Ты правда выглядела потрясающе! – внезапно говорит он, выключая радио.

Сразу же чувствую, что краснею, как свекла.

– Спасибо. Э-э… Ты тоже, Уилл… э-э… сегодня классно выглядишь, – совсем некстати отвечаю я. Это единственное, что мне приходит в голову, к тому же Франни учила меня всегда на комплимент отвечать комплиментом. Даже если это и кажется страшно неудобным.

Уилл, улыбаясь, мотает головой.

– Ну и как? Тебе понравилось? В смысле, рассекать в таком длинном и пышном платье? Примерять на себя роль невесты? Воображать себя средоточием большого шоу?

Я вопросительно взглядываю на него, однако Уилл смотрит лишь перед собой на дорогу, держа, как полагается, руль в точках «10–2». Безопасность для него превыше всего.

– Было любопытно, – осторожно говорю я. Не понимаю, к чему он затеял этот разговор. Я чувствую, что мы уже довольно близко подступили к обсуждению его «недопредложения», и я не уверена, что хочу подойти к этому вопросу совсем-совсем вплотную.

Мгновение поколебавшись, Уилл добавляет:

– А самой-то не хочется?

Я прочищаю горло, словно поперхнувшись.

– Н-ну, может, когда-нибудь… – отвечаю самым что ни на есть беспечным тоном, думая о том, что сегодняшней игры с переодеваниями мне, пожалуй, более чем хватило. Да, было любопытно и забавно – но комфортно я себя не ощущала. Мысль о том, чтобы надеть нечто подобное на самом деле – да еще и перед сотнями людей, – кажется мне совсем далекой и чуждой. И ничуточки меня не будоражит.

– Ну, а как наше с тобой будущее, Лайла? – с каким-то даже раздражением спрашивает Уилл, и я неловко ерзаю на сиденье, чувствуя, как впивается в шею ремень безопасности.