Я НИКОГО ИЗ ВАС НЕ ЗНАЮ! Я НЕ ЛЕЧУ С ВАМИ НИ НА КАКУЮ МАРБЕЛЬЮ! ИСКЛЮЧИТЕ МЕНЯ ИЗ ЭТОЙ ВАШЕЙ ГРУППЫ!!!

От: [email protected]

Кому: тебе

Копии: 15+


Да, еще хотела спросить: а какая тематика-то будет? Мы там в отеле остановимся?

От: [email protected]

Кому: тебе

Копии: 15+


Хахахаха, девчонки, ну вы даете! Вся же информация есть в письме у Лайлы и в прикреплении! ЧИТАЙТЕ ВНИМАТЕЛЬНЕЙ И ПЕРЕСТАНЬТЕ РАССЫЛАТЬ ВСЕМ СВОИ ИДИОТСКИЕ ВОПРОСЫ!

Подруга, бабки тебе уже перевела. Спасибо, что все так организовала, ты богиня!

Всех люблю!

Джоэли

От: [email protected]

Кому: тебе

Копия: 15+


Девчонки, хватит уже рассылать всем копии своего ответа Лайле! Мне уже звонили с техобеспечения, что весь сервер забит моей личной почтой.

Спасибо, Делайла, что разбираешься со всем этим. Деньги переведу в ближайшие пару недель.

С благодарностью,

Джесс

От: [email protected]

Кому: тебе

Копии: 15+


Сообщение от автоматизированной системы: Пользователь заблокировал свой электронный адрес.

Глава 15

– Это ж просто охренеть!!! – непомерно громко вскрикивает Джоэли.

– Тише ты! – испуганно шикаю я, но она меня и не слышит.

– С ума сойти!!! Ну ничего себе! – продолжает она, и я украдкой озираюсь, не зыркает ли на нас с неприязнью кто из родственников.

Мы на индийской свадьбе нашей общей подружки Рави, и Джоэли чересчур бурно восхищается всем, что тут видит. И на самом деле, она абсолютно права: все это и правда совершенно потрясающе! Есть на что посмотреть! Всем зрелищам зрелище! Яркое, сногсшибательное и грандиозное! Хотя даже слово «грандиозное» до конца этого не отражает. Это нечто невероятно масштабное, всепоглощающее и поистине колоссальное, вмещенное в одно супергигантское слово. С того момента, как мы здесь оказались, я от изумления задыхаюсь, точно вынутая из воды рыба.

Церемония немного припозднилась, но вот уже несколько минут назад жених с родственниками со своей стороны прибыли к часовне, устроив на парковке песни и танцы, и потихоньку двигаются внутрь, шумно приветствуемые где-то восемью сотнями собравшихся в одном месте людей. А поскольку все мы люди нынешнего века, то у всех в руках по мобильнику. То есть, куда ни кинешь взгляд – кругом целое море черных и белых новехоньких айфонов, и каждый без исключения гость стремится все запечатлеть. Можно не сомневаться, что в считаные минуты у меня в Фейсбуке новостная лента переполнится похожими друг на друга видео, только снятыми с разных ракурсов. И каждый из них мне придется просмотреть.

Я в жизни ничего подобного не видела, и все происходящее действует на меня совершенно обескураживающе. Хотя, пожалуй, приятно чувствовать, как прикасаешься к иным культурам и хоть немного высовываешься из своего маленького ограниченного пузыря. Познаешь огромный мир вокруг себя!

Ой, мамочки! Это и впрямь звучит убого! Не говорите никому, что я такое брякнула насчет познания мира, получилось действительно банально.

Вот невеста с женихом стоят рядом на помосте, но нам совсем не слышно, о чем там говорят. И в этом трудно полностью винить Джоэли, потому что мы на самом деле находимся от новобрачных слишком далеко. Но тем не менее это все же ее вина, что мы так далеко оказались, поскольку именно она слишком уж шумно оценивала все увиденное.

– Ты только глянь на них! – во всеуслышание указывает она на вереницу подружек невесты, которых оказалось очень много, и те, все как одна, оглядываются посмотреть на женщину, призывающую всех на них взглянуть.

– А ты, Лорен, не желаешь и себе такую же свадьбу закатить?! – кричит Джоэли через меня своей кузине.

Та кидает на нее испепеляющий взгляд.

– Это было бы совершенно неуместно, Джоэли, – надменно отвечает Лорен, потом добавляет: – Это называлось бы «культурная апроприация». Давай, приди в себя наконец!

– Что за хрень она мне только что сказала?! – смеясь, кричит мне в ухо Джоэли и наклоняется передо мной, чтобы быть поближе к Лорен: – Ты что, считаешь, что ты лучше меня?!

Лорен закатывает глаза, и Джоэли смешливо ухмыляется.

– Господи, придешь в себя тут, как же! – бормочу я, хотя никто меня не слышит. На мгновение мне очень хочется, чтобы рядом был Уилл, – но ему сегодня пришлось работать.

Когда Джоэли снова поворачивается поболтать ко мне, я провожу пальцем по губам, изображая всему миру понятный знак: «Быстро заткнись, не то прибью на месте».

Можно подумать, на нее это подействует!

– А я на прошлой неделе встречалась с тем парнем с Южной Азии, – мечтательно говорит мне Джоэли, но хоть уже потише, слава богу. – Он оказался просто суперсексуальным, и мы чудесно провели с ним время. Закатились сперва с ним в «Spoons», оба напились, наобжимались. Но потом я, похоже, все испортила. Мы пошли к нему домой, я там подрочила его в гостиной, и все это дело изверглось прямо к нему на диван. Он взбесился, а я сказала ему, типа, что изошло-то все это из него и это, мол, тоже его собственность – с чего бы мне вдруг пытаться это удержать!

Я пытаюсь не засмеяться, но все равно взрываюсь хохотом. Могу себе представить сцену!

В этот момент сидящая с другого бока от Джоэли женщина средних лет наклоняется к нам ближе. Последние минуты она внимательно вслушивалась в наш разговор и, видимо, уже не могла дальше держать при себе свое мнение.

– Если раздавать кому попало молоко – кто заведет такую корову, милочка? – чопорно говорит она.

Смешливо фыркнув, Джоэли добродушно отвечает:

– Вы кого тут назвали коровой, уважаемая? И вообще, подумаешь! К моему молоку всех милости прошу! Экологически чистое, от свободного выгула, да еще и пастеризованное! К тому же его хоть залейся. Я им когда хочешь рада поделиться, и оно явно в скором времени не кончится. Так почему бы мне его не раздавать, коли есть такая возможность?

Дамочка явственно шокирована подобным ответом, и это лишь приободряет Джоэли. Она больше всего на свете любит приводить кого-то в шок.

– Видите ли, я по натуре вообще социалистка! – тоном «самой любезности» продолжает она. – Люблю делиться с другими тем, что имею. Я, конечно, немного чем располагаю – но молоко у меня есть! – хрипло хохочет она.

Женщина негодующе морщится. Она выразительно отворачивается, задрав нос, и на короткое мгновение наступает благословенное молчание – после чего дамочка вновь поворачивается, на сей раз обращаясь уже ко мне.

– Ваша подруга чрезвычайно груба, – молвит она, и я тяжко сглатываю. Ну да, груба – ничего тут не попишешь!

Джоэли снова фыркает, однако пропускает это без комментариев.

Между тем женщина продолжает изучать меня поверх очков.

– А вы тоже предлагаете свое тело всем и каждому без разбору или вы замужем?

Я мотаю головой, с трудом противясь желанию как-то дистанцировать себя от Джоэли. Все-таки очень нехорошо, что я, с одной стороны, всегда испытываю потребность угодить своим подругам – и в то же время, с другой, невероятно хочу произвести доброе впечатление на тех напыщенных дам, которые любят на свадьбах, что называется, «пристыдить бесстыдницу». Надо бы мне пожестче как-то держаться.

– Нет, я… я не замужем, – бормочу я, запинаясь. Я не знаю, как ответить на вторую часть вопроса, ибо секс «со всем и каждым без разбору» – что бы она ни имела в виду – звучит на самом деле весьма заманчиво, и в этом я больше всего как раз и завидую Джоэли.

Женщина снова брезгливо морщится.

– Что? Но вам же уже где-то к тридцати пяти! Скажите же на милость, почему вы до сих пор не замужем?!

Ох, ничего себе!

– Мне вообще-то двадцать восемь, – заявляю я, стараясь не выдать голосом, что сильно огорчилась, потому что меня это действительно очень и очень расстроило. Тридцать пять?! Но я же не выгляжу на тридцать пять?! Может, это все из-за всех нервных перегрузок, свалившихся на меня в последнее время?

Дамочка пренебрежительно хмыкает.

– Вам пора бы уже начать пользоваться увлажняющими кремами, милочка. Я начала применять их еще в двадцать и сейчас едва ли выгляжу на свои годы, – вещает она, в то время как я из вежливости избегаю разглядывать в упор ее морщины. – И как бы то ни было – тридцать пять иль двадцать восемь, – это все равно уже довольно серьезный возраст, чтобы быть настолько легкомысленной. Я вышла замуж в двадцать один год, когда еще юные девушки умели держать себя как леди, и мы все делали тогда как полагается. Так что вам лучше поспешить, дорогая, потому что, когда выходят замуж после тридцати, это ужасно, знаете ли, gauche.

Я склоняю голову набок. Gauche? Что она имеет в виду? Разве по-французски gauche не значит «левый»?[31] И почему тогда выйти замуж после тридцати – в ее понимании означает «налево»? Или, может, она имела в виду что-то типа «левого крыла»? И это как-то связано с «социалистской» отповедью Джоэли?

– У меня есть молодой человек, – неуверенно признаюсь я, ненавидя себя за то, что вообще оправдываю перед кем-то свой жизненный выбор.

Сидя между нами, Джоэли презрительно цыкает и скрещивает руки на груди. Я понимаю, что, по сути, предаю ее, продолжая общаться с этой дамочкой, но ничего не могу с собой поделать. Мне необходимо доказать этой особе, что я – не безнадежный вариант. Только не спрашивайте меня почему – я и сама того не знаю.

Игнорируя Джоэли, женщина кивает мне.

– Ах да, понимаю. Но он не хочет взяться за ум и сделать наконец предложение. Несговорчивый малый, да? Вам необходимо срочно усвоить несколько первейших правил. Мужчин надобно водить на поводу, всегда указывая им, что делать. Пока их на что-то конкретно не направишь, они так и не соберутся что-либо предпринять. Скажите этому своему кавалеру, что не станете с ним жить, покуда он не сделает предложение. И перестаньте ему просто так даваться в руки – а то знаю я вас, девчонок. Установите ему крайний срок – скажем, Рождество, – чтобы предложить руку и сердце. А уж потом, когда будете помолвлены, – балуйте себе, если так угодно!