Ольга Иконникова - Чужая дорога

А знаешь, что мне больше всего нравится в Дашке? То, что она – не болтушка и не сплетница.

Теперь ты, тем более, считаешь, что я должна с ней поговорить? И что я ей скажу? Что мы обе втюрились в одного парня? Тебе не кажется, что это как-то по-киношному? И вообще – я в него не втюрилась. Кстати, может быть, и она – тоже. Как я буду выглядеть, если начну этот разговор, а Дашка скажет, что ни о чём таком она даже и не думала?

Кстати, если ты думаешь, что я должна забыть про Илью потому, что он нравится моей лучшей подруге, то ты заблуждаешься. Как говорится, дружба дружбой, а табачок – врозь.

Началась преддипломная практика, и прохожу я ее в Солгинской средней школе. Но это – в первой половине дня. А во второй половине я помогаю Илье. Сижу в интернете, работаю с избирателями в социальных сетях. Переписываюсь с несколькими воинственно настроенными жителями Вельского района – интересуюсь их проблемами и узнаю пожелания.

Вчера прошла его встреча с избирателями в Солге. Народ у нас партию власти не жалует, так что представляю, как ему было трудно. Солгинцы сидят без работы, живут за счет пенсионеров и с ностальгией вспоминают Советский Союз.

Илья считает, что они могли бы поработать сами на себя – если бы всерьез занялись сельским хозяйством. Наивный он человек! Ставка на фермеров давно уже не оправдалась – это даже министр сельского хозяйства признал.

В Солге тоже был один фермер. Да ничего у него не получилось – запутался в отчетах и налогах. А когда понял, что состоятельным человеком «от сохи» не стать, продал всё и уехал в город. Других желающих заняться фермерством не нашлось.

Я Илью сразу предупредила – не вздумай на встрече такие идеи озвучивать – заклюют. Лучше про повышение пенсий говори.

Он – молодец, сказал хорошую речь и на вопросы отвечал толково. Конечно, без некоторых жестких высказываний не обошлось, но недовольство было бы в любом случае – даже если бы на встречу с избирателями приехали Жириновский или Миронов. Но, кажется, всем понравилось, что Кухаренко такой молодой и неравнодушный.

На следующей неделе мы едем с Ильей в тур по Вельскому району – на партийном автобусе. Едем я, Дашка (она на работе даже отпуск взяла) и еще пара человек из Вельска. На встречах предполагается не только политическая составляющая, но и культурная. Один парень играет на баяне, а Дашка поет злободневные частушки – надо признать, очень смешные. У нее обнаружился потрясающий голос. Кто бы мог подумать?

Мы будем спать, где придется – может быть, прямо в автобусе. Гостиниц в деревнях и поселках нет. Хорошо, что уже тепло, и ночи светлые. Наверно, будем готовить на костре, а вечерами петь песни под баян и гитару. Тут, конечно, тоже Дашка отличится – она и готовит, и поет хорошо. Я даже немножечко ревную. Ты же знаешь – путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Ну, ничего, есть и другие пути, и еще неизвестно, какой из них правильный.

В день отъезда Дашка вдруг заявила, что она с нами не едет. Просто так взяла и заявила – без объяснения причин. Уже когда в автобус грузились.

Я спросила: «Ты пошутила, да?»

А она мотнула головой и пошла в сторону почты. А я побежала следом. Шел дождь, а мы обе были без зонтиков и скоро промокли насквозь.

Я кричала, что так нельзя, что это подло. А она, кажется, даже не слушала. Я тогда ее за руку схватила и сказала, что силком в автобус посажу. А она только плечами пожала – сказала, что у нее на работе возникли проблемы, и поехать она не может. Да какие проблемы могут быть на деревенской почте? Я и ей этот вопрос задала. А она ответила, что не обязана передо мной отчитываться.

Пусть так. Но Илью-то она подводит! Без нее культурная часть программы сразу теряет всю новизну. Я-то уж точно частушки спеть не смогу – особенно так, как она.

– Ты перед Кухаренко отчитайся – он на тебя рассчитывает!

А она мне:

– Я ему звонила уже – он, в отличие от тебя, всё понял.

Конечно, он – вежливый человек, он ни за что не сказал бы ей, что он на самом деле про это думает. Но представляю, каково ему сейчас. И дело даже не в культурной программе на встречах с избирателями, а в обычных человеческих отношениях.

Туранская считает, что я преувеличиваю. Мы с Дашкой участвуем в избирательной кампании на общественных началах, а значит, никаких официальных обязательств у нас нет. Да я и не спорю. И речь тут не о формальных обязательствах. Но разве можно так подводить человека, который тебе не безразличен? А он ей не безразличен, уж я-то знаю!

А, может быть, она так хочет привлечь к себе внимание? Хочет, чтобы он стал ее уговаривать? Зря. Не такой он человек. А, может, она так в нем и не разобралась, несмотря на то, что все эти месяцы была к нему ближе, чем я? Ближе географически, не духовно.

Ладно, мы выезжаем. С Ильей встретимся уже в Вельске. Даже не знаю, что ему сказать. Надеюсь, поездка пройдет успешно даже без участия в ней Дашки. Всё, не хочу о ней говорить.

Докладываю – мы вернулись! Мы провели пятнадцать встреч с избирателями – в клубах, в библиотеках, в школах. Почти все они прошли хорошо. На некоторых, правда, избирателей было немного, но трудно ожидать аншлага, если в некоторых деревнях – не больше десятка жителей. Правда, на одной встрече попался очень въедливый мужик, который изрядно подпортил нам настроение. Обозвал нас жуликами и паразитами и заявил, что будет голосовать за ЛДПР. Да, пожалуйста, у нас – демократия.

А в целом поездка была весьма познавательной. Я родилась и выросла в Вельском районе, но про некоторые населенные пункты до этого даже не слышала.

Думаю, Илья должен быть доволен. Надеюсь, он станет депутатом, и вельчане не пожалеют о том, что доверились той партии, которую он представляет.

А культурная часть программы, кстати, тоже была вполне на уровне. Частушки пела другая девушка – не так хорошо, как Дашка, но мы ведь и не профессиональные артисты. Так что некоторые со своими выкрутасами явно просчитались.

Я ничего не понимаю. Дашка уволилась с работы и уехала в неизвестном направлении – через два дня после того, как уехали мы. Что на нее нашло? Я, конечно, знала, что она – себе на уме, но не до такой же степени!

Отрабатывать две недели на почте ее не заставили – потому что девушка, на место которой ее приняли, как раз собиралась выйти из декретного отпуска. Она сказала, что тетка нашла ей другую работу, и что она уезжает к ней в Подмосковье. Ерунда, конечно, – с теткой они даже не переписывались.

Может быть, она чувствовала себя виноватой перед Ильей? Может быть, вообразила, что сорвала предвыборную кампанию? Так хоть позвонила бы, дуреха!

Я злилась на нее всю неделю, а теперь мне даже жалко ее стало. Ну, вот куда она поехала? Кому она нужна?

Дашка всё еще не объявилась. Но у нас в детском доме есть и другой повод для волнений.

На прошлой неделе областной министр образования (некий Дудаков, если ты не знаешь) на встрече с областными же журналистами заявил, что в условиях обострения экономического кризиса задача Правительства Архангельской области заключается в том, чтобы максимально сократить бюджетные расходы. И у него есть конкретные предложения в этом направлении, касающиеся областной системы образования. Одним из таких предложений было закрытие малокомплектных сельских образовательных учреждений.

Мы выслушали, возмутились, но всерьез его слова не восприняли. В конце концов, у депутатов и чиновников часто бывают и более бредовые идеи. Им же главное – выступить, засветиться. Чтобы страна, так сказать, знала своих героев. А степень обсуждаемости какой-либо идеи обычно прямо пропорциональна ее абсурдности.

А вчера одной из наших воспитательниц – Евгении Андреевне Заболоцкой – позвонила подруга, работающая как раз в областном министерстве образования. Так вот, по словам этой подруги, в числе учреждений, подлежащих сокращению, министр Дудаков обозначил и Солгинский детский дом.

Честно говоря, сначала мы не поверили. Наш детский дом – один из лучших в области, наши воспитанники каких только грамот на всевозможных конкурсах не имеют. О нас и в газетах пишут регулярно. Ну, ерунда же, правда?

А потом из министерства образования позвонили уже Туранской и сообщили, что в Солгу из министерства едет комиссия. По какому поводу комиссия, не уточнили, но это и так понятно.

Деревня уже кипит – здесь же не только об интересах наших воспитанников речь идет, но и об интересах местного населения.

И если они думают, что мы будем сидеть и молчать, то они ошибаются. Мы все ресурсы подключим – местную администрацию, депутатов, прессу, наконец.

Хотя Туранская считает, что поднимать бучу пока рано – этим можно только навредить. У нее есть знакомые в министерстве образования, к ее мнению там прислушиваются (у нее даже государственные награды имеются!), и, как известно, худой мир лучше доброй ссоры.

Комиссия ничего конкретного не сказала. Да, вопрос обсуждается, но поводов для паники нет – при принятии решения будут учтены мнения и коллектива, и сельской администрации.

Но наша Женечка считает, что если мы хотим быть услышаны, то уже нужно предпринимать какие-то меры – например, пригласить журналиста из областной газеты «Правда Севера». Решать вопрос на уровне Вельской администрации бесполезно – инициатива же идет от областного министра.

Светлана Антоновна думает по-другому. Она – настоящий дипломат. Она уже ездила в Архангельск и общалась с Дудаковым – он заверил, что обсуждения вопроса пройдут на самых разных уровнях, и если доводы в пользу сохранения Солгинского детского дома будут убедительными, то именно такое решение и будет принято.